Просто умиляешься, когда приходится слышать в ответ на просьбу быть посдержаннее в выражениях, уверения виртуальных собеседников в том, что они не знают ничего о правилах общения в интернете. Если взрослый человек не способен сам догадаться, что многотысячной аудитории читателей его сообщений, большую часть которой составляют женщины и дети, вряд ли сможет понравиться его поток сознания, где половина слов - нецензурные, правила уже не помогут. Уроки политеса будут отскакивать, как от этих истуканов острова Пасхи.
Между тем, понятие network etiquette (сетевой этикет) возникло сразу с появлением интернета, сократившись позже до изящного netiquettе (сетикет). Это просто правила хорошего тона, известные задолго до появления компьютеров. Ну а далее речь пойдёт лишь о деталях, где так любит скрываться дьявол. Каждому юзеру (пользователю) сети нужно запомнить два основных принципа: не делать того, что не понравилось бы тебе самому, и не посягать на время других пользователей, если не дорожишь своим.
Каждый день, открывая свою страницу в "Моём мире", приходится тратить уйму времени на разгребание авгиевых конюшен пустопорожней почты и вздорных просьб и обращений: установить приложение "Рыбная ферма", "посмотри фото - тебе понравится", принять участие в дискуссии "Малый бизнес в Красноярском крае", "проголосуй за аву - надо сёдня набрать 3000 очков", "отправь это письмо всем своим друзьям - будет тебе сегодня любовь, а завтра - счастье", "мне нужна твоя помощь в дуэли на блогах". Наивно полагал, что лучшие блоги те, что интересны читателям, ан - нет, весь в белом тот, кто соберёт больше рекрутов с кулаками, чтоб отдубасить противника. Это всеобщее попрошайничество - написать комментарий к фотографии, поставить стикер, добавить оценки за снимки и ролики, проголосовать в различных конкурсах, зашкаливает все мыслимые пределы. Если, допустим, к вам кто-то подойдёт тёмной ночью с просьбой помочь ограбить подгулявшего прохожего - одному ему, дескать, не справиться, вряд ли откликнетесь на это с энтузиазмом. Почему же считаете возможным для себя помогать мошенникам и пронырам грабить людей, не позволяющих себе прибегать в соревновании к жульническим приёмам? Не будьте пособниками непорядочных людей и распространителей спама, принимающего самый различный облик. Кто-то когда-то сводил свои личные счёты, запустив эту утку в "Мой мир", и мои заботливые друзья вот уже третий год исправно присылают мне письма одинакового содержания: "Если к вам в друзья будет проситься Федотов, это - опасный вирус, от которого жёсткий диск разлетается на куски, монитор начинает гореть синим пламенем, а системный блок становится опасным для жизни". Как говорится, прочти и передай по цепочке товарищу.
Каждый может легко настроить свою страницу в "Моём мире", для этого достаточно лишь кликнуть слева строчку "Ещё", а потом - "Настройки". Сами решите для себя, стоит ли вашу перепалку с кем-то делать достоянием общественности, извещать весь мир о том, что в очередной раз сыграли в подкидного дурака. Пожалейте своих друзей, коль не жалеете себя.
Интернет - свободная территория свободных людей. По
Не пугайтесь, пожалуйста, прочитав заголовок. Что может быть нелепее сочетания этих двух слов рядом? Смерть всегда некстати и не вовремя. Да и порассуждать сегодня хочется не об этой, одной из вечных, тем, а о мистическом сочетании творческого потенциала человека с физическим сроком его жизни.
Слова, вынесенные в заголовок, - не моя придумка. Не раз и не два, обсуждая с людьми что называется в теме безвременный уход из жизни того или иного творца, приходилось соглашаться с их категоричным : "Он ушёл вовремя и всё, что хотел и мог, уже сказал". Владимир Высоцкий - ярчайшее явление в нашей культуре. Говоря это, совсем не имею в виду его основное место работы - актёром в театре Любимова на Таганке. По-настоящему великие творческие свершения, с прямым участием некой потусторонней силы, которую каждый творец называет по-своему: кто - вдохновением, кто - прозрением, а кто - и откровением Духа Святого, достигнуты им в чеканных строчках стихов, многие из которых сделали бы честь и более признанным поэтам. Время показало, что большинству его песен суждено уже звучать всегда. Часто приходится слышать сослагательные наклонения, о чём писал бы и пел Владимир Семёнович, буде жив сейчас. Дабы не вызывать на себя гнев многочисленных почитателей его творчества, а к ним, между прочим, причисляю и себя, сошлюсь лишь на слова человека, в чьей компетентности не приходится сомневаться, Никиты Высоцкого. Вряд ли кто более заинтересован в добром имени отца, чем его сын, а в популяризации творческого наследия - больше директора музея, ему посвящённого. Так вот, в беседе со Станиславом Куняевым он признался: "Мне кажется, отец ушёл тогда, когда понял, что исписался. Когда ему стало ясно: всё, что он должен и мог написать, уже написано, а его пером перестала водить рука Бога".
Это высшее предначертание любого творчества, его миссионерская суть видны и ощутимы как самим артистам, в широком французском значении этого слова, так и публике, для которой всё это создаётся. Но едва только человека, обласканого в начале творческой карьеры Святым Духом вдохновенного таланта, начинают обуревать житейские страсти и мирские интересы, как только он начинает меняться сам, загадочным образом исчезают и эти живительные источники находок и прозрений, приводя его к творческой импотенции. Человек может ещё по инерции что-то создавать, но всё это будет лишь имитацией былой роскоши. Мне приходилось здесь уже писать про Михалковых и Маккартни. Можно продолжить: Шолохов, Рубцов, Маяковский, Есенин, Блок, Тургенев и даже, кто бы мог подумать, наше всё - Пушкин. В последние годы жизни, дабы не остаться без средств существования, он даже подрядился по договору с императорским двором на рутинную работу по написанию "Истории Петра Великого", но, увы, лавров Карамзина не сыскал.
Нет правил без исключения - особняком стоит Лермонтов. Такой щедроты отваленного ему небесами таланта не знала природа ни до, ни после. Посмотрите, сколько, а главное - какого качества, написано им лишь за девять творческих лет. А ведь он творил не сидя в имении, а постоянно передвигаясь по стране, да ещё и урывками от военной службы. Нельзя не
Сегодня с утречка выбрался в свой лосиноостровский лес.
Всё как обычно: жара за тридцать, уже подряд два месяца, отягощённая ещё к тому же и удушающим дымом, от которого в горле не перестаёт першить, травяные газоны, превратившиеся в желтоватый трут, мёртвая тишина... Прошёл с полкилометра, уселся на лавочку и чувствую интуитивно: что-то в природе не так, как всегда. Пригляделся и понял: абсолютный штиль, который в своём лесу не приходилось наблюдать доселе никогда ранее. Даже на вершинах сорокаметровых деревьев не шелохнётся ни один листочек. И что совсем уж удивительно, листья осин, пребывающие в постоянном трепетании, на этот раз были абсолютно неподвижны.
Но и не только это, заметил и другое: концентрация дыма совсем не та уже, что была при выходе из подъезда, там не удалось бы разглядеть верхушки и менее высоких древесных насаждений. А самое главное: чувствую не надоевший запах горящего торфа, а привычные лесные ароматы, от которых последнее время совсем уже успел отвыкнуть. Значит, лес, несмотря ни на что, живёт, очищает воздух, продолжая свою благодатную работу! Ах, если бы это понимали наши городские и федеральные власти. Нет, они заняты другой работой: хватают и бросают в кутузки правозащитников и простых жителей Химок, своими телами закрывающие единственный городской лесок, обречённый на вырубку для постройки скоростной дороги в столь любимый властями Питер. Лучше бы потратили эти средства на обводнение торфяников, осушенных когда-то по недомыслию и ставших ныне дамокловым мечом для москвичей.
Природа вопиёт, не в силах уже больше терпеть домогательства человека неразумного. Последствия аномальной жары этого года будут сказываться ещё очень долго. Лесные флора и фауна смогут вернуться к прежнему состоянию лишь через десятки лет. Но и в это слабо верится, гораздо вероятнее повторения чудовищных катаклизмов. Сейчас же лес, этот наш друг и целитель, представляет удручающее зрелище. Там и сям встречаются под ногами мумифицированные тушки кротов и ежей. Оставшись без дождевых червей, своего пропитания, они выбросились наверх из своих нор и убежищ, предпочитая умереть на свету. Ещё месяц назад постоянно встречал крохотных ужат, только что вылупившихся из яиц и инстинктивно спешащих к уже не существующим ручьям и болотцам - теперь это тоже лишь кривые иссохшиеся прутики. Две пары мудрых воронов, обитающие в лесу и много повидавшие на своём долгом веку, уже не успевают справляться со своей исконной ролью санитаров леса.
Даже те из горожан, кто нечасто бывают в лесу, должны были бы заметить, что стрижи, ранее носившиеся с громкими криками между домов, ещё в июле неожиданно сорвались с места и покинули Москву, хотя в прежние годы делали это никак не ранее 12 августа. Даже воробьёв, и тех в городе заметно поубавилось. Те, что сидели на гнёздах, не смогли довести дело до конца - их птенцы просто
В достопамятные советские времена, когда значительную часть рабочего времени приходилось просиживать на различных собраниях и совещаниях, нередко раздавались призывы "не растекаться мыслью по древу", говорить короче и конкретнее. Но никогда и ни разу не приходилось слышать, чтоб эту метафору, позаимствованную из "Слова о полку Игореве", кто-нибудь произнёс правильно: "растекаться мысью по древу". Мысь на древне-славянском - это белка. Значит, и фамилии Мысин и Мисин (некоторые помнят ещё такого певца) суть то же самое по смыслу, что и Белкин.
"Мы ленивы и не любопытны", - делал упрёк А.С.Пушкин друзьям Грибоедова, причисляя к ним и себя. Потомки же поэта пошли ещё дальше: запомнив из всего "Евгения Онегина" лишь четыре первые строчки про дядю самых честных правил, козыряют теперь этим знанием, где надо и не надо. Так, во время российско-грузинского конфликта один из депутатов Государственной думы призывал с думской трибуны всех своих коллег последовать примеру этого самого дяди и заставить уважать себя не только грузин, но и всё мировое сообщество. И всем, присутствующим в зале, было невдомёк, что выражение "заставил себя уважать" означает не то, что они все подумали, а то же самое, что и "приказал долго жить", "сыграл в ящик", "отбросил коньки" и т.д. Может быть и лучше было бы для всех, чтобы такая дума, не дотягивающая в своём "думании" даже до уровня "младого повесы", последовала совету оратора и как-то самоликвидировалась?
А сколько раз с экрана телевизора из уст тех же наших депутатов и чиновников приходилось слышать сакраментальное "скрипя сердцем"! Уж лучше бы они, скрепя сердце, немного поскрипели перьями авторучек или клавиатурой компьютера и передали потом написанное на проверку своим грамотным референтам и советникам, прежде чем, по выражению царя Петра, делать свою дурь всем заметной.
Поголовная неграмотность стала подобной эпидемии, ею заражены уже даже газеты и журналы. Скорее наш министр образования своим постановлением сделает легитимным написания "будуЮщий" и "учаВствовать", чем его школы обучат правописанию своих учеников. Братья Фурсенко, эти двое из ларца "культурной столицы", брошенные на Москву по земляческому партнабору - какое-то наказание для России. Один, Андрей, посаженный на кормление в кабинет министра образования, начал свою деятельность с реформы правописания, обязав писать брошюру с парашютом через "у", а у слова "кофе" поменял сексуальную ориентацию (если что, на английском слово "секс" означает не только то, что вы думаете, но и пол тоже). На этом
Школьные годы мои прошли в Оренбуржье, где не было не только дроздов с соловьями, но и самих лесов, где они могли бы жить. В этой степной зоне, граничащей с Казахстаном, самыми любимыми птичками всех односельчан были две: скворец в собственном дворе и жаворонок в поле.
Даже в самые голодные военные годы незадолго до начала таянья снегов, следуя давней традиции, одновременно в каждом доме пекли для детворы жаворонков из сдобного теста с зёрнышками крупы вместо глаз, а мы, дошколята, прежде чем их съесть, забирались большой оравой на крышу и, подняв своих птичек над головой, дружно голосили: "Жавороночки, прилетите к нам, принесите нам, весну-красну, лето тёплое!" Через 2-3 дня в небе, действительно, начинали раздаваться журчащие трели жаворонков на пролёте, а нас распирала гордость, что это именно наша заслуга. Поля и луга были совсем близко и, выйдя во двор, можно было слышать это прекрасное жизнеутверждающее пение вплоть до начала сенокосной поры.
Когда с отцом выезжали на заготовку сена, не раз случалось так, что, не заметив во-время, выкашивали траву над жавороночьим гнездом с подрастающими птенцами. Немало огорчившись, принимались сразу же сооружать над гнездом некое подобие травяного шалаша, ибо в небе над нами постоянно барражировали в плавном полёте несколько коршунов, а вдали ещё и зависала, порхая на одном месте хищная скопа. Эти разбойники умудрялись даже таскать утят и гусят со дворов.
Пение жаворонка, красивое и завораживающее, не может оставить равнодушным никого, кто пожил в деревне. Эту приязнь нещадно эксплуатируют наши кинематографисты: как только в кадре появляется поле или степь, обязательно слышишь жавороночью трель. Ладно бы дело происходило весной, а то жаворонок у них заливается даже и летом, и осенью, в дни уборки урожая. Это же так круто, просто находка режиссёра, когда на экране горит перезревшее пшеничное поле, движутся немецкие танки и мотопехота, а в небе заливается от радости жаворонок. Дошло до того, что подобный "оживляж" начали подкладывать уже и в документальное кино про деревню. Штампы в кино просто неистребимы и бессмертны, подобно Кащею. Если надо изобразить, к примеру, тяжёлое раздумье или мозговой штурм, герой обязательно подпирает щеку кулаком, с неизменной сигаретой, чаще - потухшей, в зубах. Если в кино пьют воду, то обязательно, проливая половину ведра или кружки себе на грудь. Интересно, что подумали бы про актёра, если он хоть раз проделал бы такое на людях в реальной жизни?
Жаворонки прекрасно поют не только на воле, но и при домашнем содержании. У меня до сих пор цела старинная клетка, сделанная в виде шестигранника, где вместо проволочных прутьев - тонкие спицы из бамбука, а верх - полотняный: при испуге жаворонок взлетает строго вверх, как вертолёт, и будь иначе - повредил бы голову. В отличие от тех, что на воле, в домашних условиях жаворонки поют до самой поздней осени, да это и понятно: при постоянных заботах о потомстве становится уже не до песен. Особенно много и громко почему-то жаворонки начинали петь, когда в комнате протирались мокрой тряпкой полы, или только что прошёл за окном дождь.
"Вы слыхали, как поют дрозды, нет не те дрозды, не полевые, а дрозды, волшебники дрозды, певчие избранники России?" - кто не знает слова этой прекрасной песни Владимира Шаинского?
А вот именно с текстом Сергея Острового и хочется поспорить, снова заступаясь за любимых птичек. Вряд ли кто сможет возразить, что дрозды даже никогда и не претендовали на звание самых любимых певчих птиц россиян. Соловьи - да, и это отражено в названиях многих песен, стихов и даже улиц. На западе от России, действительно, самой популярной птицей является дрозд. Не только это слово присутствует в названиях многих книг и кинофильмов Западной Европы, но и разные производные от него, как Дроздобород. Вынужден был даже придумать для себя объяснение этого феномена. Соловей - это классика, где каждая нота известна наперёд, и удовольствие от прослушивания зависит только от качества исполнения, в чём ему нет равных. Все возможные коленца этого виртуоза давно известны знатокам и ценителям птичьего пения, получили своё название и зафиксированы ещё более века назад: цокот, дроби, щелчки, лешья дудка и т.д. У лучших соловьёв, которыми принято считать почему-то курских, число этих колен, говорят, доходит до тридцати. Дрозды же - скорее, джаз, где мерилом мастерства служит искусство импровизации. Песня каждого из них уникальна и не похожа на репертуар соседа. Дрозды - пересмешники, каких птичьих песнопений наслышались, взрастая на гнезде, такие и будут добавлять к тем, что уже заложены в их генетической памяти, вернувшись на свою малую родину через год.
Всё сказанное выше относится лишь к певчему дрозду, птичке размером со скворца, той, что на верхних трёх фотографиях. Именно о них и идёт речь в песне, они широко распространены в наших лесах, и уж конечно, вы их "слыхали", просто не знали, как зовут. Будучи в молодости завсегдатаем Птичьего рынка, припоминаю лишь одного страстного любителя пения дрозда - знаменитого Юрия Власова, да и тот всё время вопрошал знатоков: "Ну почему они дома в клетке поют вполголоса, а не так, как в лесу?"
Певчего дрозда трудно разглядеть в лесу, он преимущественно распевает на вершинах деревьев. Зато дрозд-рябинник, что на следующих трёх снимках, наверняка, знаком каждому. В годы, когда рябина обильно плодоносит, численность их возрастает многократно, и по весне эти крупные птицы величиной с голубя бегают на лесных тропинках, собирая дождевых червей, буквально под ногами гуляющих, за что и получили у любителей птиц прозвище "куриц". Птица, надо сказать, совершенно бесхитростная, подстать курице: гнездо вьёт где попало, часто - на низкой высоте, и оно становится потом лёгкой добычей ворон и прочих лесных визитёров. Однажды встретил такое даже в ржавом клубке колючей проволоки, забытом давным-давно прямо на земле. Отдельные самонадеянные особи дроздов-рябинников остаются здесь даже и с наступлением
Ещё какие-то двадцать лет назад мы могли с полным правом гордиться званием самой читающей страны мира. Тиражи книг, газет и журналов России конца восьмидесятых оккупировали рубрики рекордов Книги Гиннеса - и теперь уже, видимо, навсегда. Новое поколение, выросшее на компьютерах, с трудом уже может "асилить" тексты, где "букафф" больше, чем в обычной эсэмэске. Раздаются даже голоса адептов электроники, что книга изжила себя, всё нужное можно прочесть и с монитора, а ещё лучше слушать звуковые книги, начитанные профессиональными актёрами, чтобы можно было и расслабиться при этом, особо не утруждая себя. Пока, к счастью, эти прогнозы не сбываются. Немало людей продолжают ещё отдавать предпочтение обычному печатному слову. Ничто не может, конечно же, сравниться с обычными, а не электронными письмами и фотографиями, обычной книгой, которые можно всегда держать при себе, не только смотреть и читать, но и понюхать, и прижать к груди.
Что интересно, новое время вывело на авансцену читательского спроса совершенно новые имена, не известные ранее, тиражи публикаций которых стабильно высоки, а читательский интерес к ним не угасает. Одним из таких успешных хедлайнеров и является Михаил Веллер.
Михаил Иосифович Веллер родился 20 мая 1948 года в городе Каменце-Подольском в семье офицера. Несмотря на то, что приходилось постоянно менять школы, это не помешало ему с золотой медалью поступить в 1966 году в Ленинградский университет на отделение русской филологии. Привычка к перемене мест укоренилась, видимо, уже в сознании, ибо вся дальнейшая и самостоятельная жизнь Михаила - это песня, штука посильнее не только "Фауста" Гёте, но и всех "университетов" буревестника революции, не будь он упомянут к ночи. Став секретарём бюро комсомола университета, летом 1969 года он на спор, без денег добирается за месяц из Ленинграда до Камчатки, используя все, вплоть до экзотических, виды транспорта и обманом получает там пропуск для въезда в "пограничную зону". Через год он берёт в альма-матер академический отпуск и с весны до осени бродяжничает в Средней Азии, а сразу после этого уже в Калининграде сдаёт экстерном курс матроса второго класса и уходит в рейс на траулере рыболовецкого флота.
Защитив в 1972 году диплом, он год проработал по распределению учителем-словесником в сельской школе-восьмилетке, а потом опять стал осваивать новые профессии: рабочего-бетонщика на ЖБК-4 в Ленинграде, вальщика леса и землекопа на Кольском
Лидеры ведущих мировых держав, встревоженные складывающейся геополитической ситуацией, регулярно встречаясь в форматах "восьмёрки" и "двадцатки", пытаются выработать единые подходы к мировым проблемам, нарастающим, как ком: голодная смерть, наркомания, СПИД, кровавые международные конфликты, терроризм. Только наша страна, на ресурсы которой весь остальной мир смотрит с завистью и вожделением, и поэтому должна бы, казалось, тревожиться больше всех, как всегда, идёт своим путём. Создаётся впечатление, что, начиная с "вождя мировой революции", повернувшего величайший когда-то по численности народ мира с большака поступательного развития человечества в непроходимые болотные топи социального эксперимента, каждый новый вождь, неожиданно вылетающий, как чёртик из табакерки, появляется лишь для того, чтобы это верноподданное население ещё более сократить.
Демографическая ситуация в мире сейчас такова, что шесть с половиной миллиардов населения Земли разделены на три враждебные группы: "золотой миллиард", не испытывающий ни в чём недостатка и, скажем прямо, жирующий за счёт остального населения планеты, другой милиард, пытающийся не умереть с голода и любой ценой проникнуть в эти благополучные страны, и 4,5 миллиарда в странах третьего мира. Нас, дорогих россиян, принято причислять к "золотому миллиарду" - как же, даже в восьмёрку допустили. А как не допустить-то, с нашим ядерным потенциалом и непредсказуемыми вождями? Если кто и соответствует этому стандарту в нашей стране вопиющего неравенства, поделённой на господ и холопов, так только первые, приватизировавшие буквально всё: власть, включая и судебную, всё общенародное достояние, включая все самые ценные пространства земли со всеми природными недрами в ней. Господа, чиновники и "избранники", защищённые депутатской неприкосновенностью, вольны совершать любые преступления, и коррупция - ещё не самое страшное среди них. Даже пенсионный закон у них другой, нежели у холопов. Господские авто, снабжённые мигалками, носятся, сметая всех, кто окажется на их пути, холопы же вынуждены часами мучиться в пробках. Не поспев к первоначальной раздаче пирога, жадное питерское землячество растащило нефтяную империю Ходорковского на куски, а "Газпром" так проглотило целиком. Остальным питерцам, не доросшим до господ и засидевшимся в холопах, достались лишь строящийся небоскрёб офиса "Газпрома" - этот символический гвоздь в крышку гроба "культурной столицы" да возможность поиграть в любимую игрушку нуворишей - команду "Зенит", куда вбухиваются немеряные деньги, дабы сделать его несменяемым чемпионом.
Несменяемость - это главная фишка нынешнего режима. Как говорится, пришли на всю оставшуюся жизнь. Ликвидировали для этого любую оппозицию, оставив лишь четыре карманные партии по лекалам бывшей "вотчины демократизма" ГДР: одну возглавляет сам правитель, другую - его друг, во всём с ним согласный, третью - бывший коммунист, избавившийся по требованию свыше от радикалов вроде Селезнёва и Горячевой. Четвёртая, ЛДПР, придуманная ещё политтехнологами ЦК КПСС, создана с единственной целью: аккумулировать голоса всех недовольных, и голосовать потом в Думе от их имени так, как прикажут сверху. Ликвидированы референдумы, выборы превращены в фарс. Все руководители снизу и до самого верха теперь назначают друг друга, не заморачиваясь, что о них думает электорат. О какой оппозиции может идти речь, если даже митинги несогласных жестоко подавляются милицией и ОМОНом, которых ныне боятся больше, чем бандитов.
Страна скатывается к застою худших брежневских времён. Малый и средний бизнес задушены на корню. Все эти чиновники проверяющих инстанций,
Тема гипотетического апокалипсиса 2012 года - одна из самых популярных в интернете. После очередных телесериалов или прожекторперисхилтонов так прикольно пощекотать себе нервы - а вдруг? Оторвитесь от ржачных телепрограмм и оглянитесь вокруг: календарь майя и планета Нибиру - где-то там в теории, а реальный кирдык уже стучится в дверь.
С началом нового XXI века ситуация в мире, а в нашей стране особенно, радикально поменялась. Ещё в 2000 году совокупный продукт, произведённый человечеством только за один этот год, превысил по объёму тот, что был выработан за весь девятнадцатый век. А с тех пор минули ещё десять лет, и производство только наращивалось. Но ведь товары появляются не сами по себе, а в результате потребления и всё большего расхода электроэнергии, минеральных и биологических ресурсов.
Не тешьте себя мыслью, что и наша Россия - одна из этих лидирующих в производстве стран. Кабздец подкрался незаметно. Ещё недавно, при Хрущёве, мы догоняли и перегоняли Америку, издевательски высмеивая на политинформациях китайцев, как они строят в деревнях доменные печи, уничтожают мух и воробьёв. Если ещё 60 лет назад Китай с населением 475 млн был нищей и отсталой страной, теперь это - могучая держава с промышленным потенциалом, вплотную приблизившимся к США. Наши же правители, забыв про обещанное удвоение ВВП, теперь нацелились в ближайшие десять лет потеснить с седьмого места Бразилию. Даже те товары, что худо-бедно производили для себя в советские времена, ныне выпускать прекратили. Теперь всё кругом - китайское. Мы же, похоже, смирились с ролью сырьевого придатка, для тех, у кого головы и руки растут из нужного места. 1 млрд 400 млн китайцев нуждаются в пропитании, их ареал обитания не может уже такую ораву прокормить. И вот Бразилия, которую мы собрались догонять, сосредоточилась на производстве свинины исключительно для нужд Китая, где это - любимейший мясной продукт. В жертву свиньям принесены джунгли Амазонии, ещё недавно слывшие лёгкими планеты и восполнявшие дефицит кислорода, тоннами пожираемого авиалайнерами. В фарватер к китайцам пристраиваются уже и 1 млрд 100 млн индийцев, чьё жизненное пространство ещё меньше, чем китайское. Индийские компьютерщики сейчас - самые востребованные в мире, найдя свою нишу на рынке труда, но и этому огромному народу нужно что-то есть. Есть ещё огромный арабский мир с таким же миллиардным населением. Пока он, как и мы, пробавляется нефтью и газом, выживая в пыстынях с колючками, пригодными лишь дпя корма верблюдам. Но население его тоже стремительно растёт, от арабской экспансии уже стонет Париж. Лондон оккупируют африканцы, которых так же стало около миллиарда.
В этом динамичном окружении в самом незавидном окружении оказывается именно Россия с занимаемой ею одной седьмой частью суши и стосорокамиллионным населением, которое, несмотря на постоянный приток мигрантов, к тому же ещё и сокращается ежегодно почти на миллион. Все эти быстро растущие этносы, вырвавшиеся в свободное плавание, давно уже с вожделением посматривают на наши просторы за Уралом, повторяя про себя аналоги нашей "собаки на сене". Японские острова с каждым годом всё глубже погружаются в мировой океан. Угадайте с трёх раз, где их будущая земля обетованная, на территории Китая или нашего Дальнего Востока? Толпы китайцев, а потом и индийцев, без всякого оружия, с одними граблями и лопатами, в один прекрасный день перейдут границу, и что нам с ними делать, если их население больше нашего в двадцать раз? Хорошо хоть ещё, что арабский мир, самый радикальный на сегодня, покуда больше засматривается на Западную
"Где-то плачет иволга, схоронясь в дупло..." - кто не знает этих стихов Есенина?
Сергей Александрович был, конечно, великий поэт, но знатоком птиц, хоть и прожил первую половину своей жизни в селе на Рязанщине, он был никудышним. Ни одна птица даже не пикнет, спрятавшись в дупло, тем более - иволга, которую не заманишь туда даже мохнатой гусеницей дубового шелкопряда, входящей в её, и только её, единственной из всех птиц нашей средней полосы, рацион. Дупло ей ни к чему, поскольку гнездо своё она искусно сплетает на развилках высоких ветвей лиственных деревьев, откладывая потом по 4-5 яиц, единожды за сезон. Да и пение её совсем не напоминает плач. Наоборот, это - мажорная музыкальная пьеса на низких флейтовых тонах. Правда, есть у этого концертмейстера в запасе и ещё один музыкальный номер, вводящий неподготовленного слушателя в смятение, заставляя тут же озираться по сторонам: издаваемые звуки неотличимы, один к одному, от тех, которые издают кошки, когда им неожиданно наступают на хвост. Долго пытался понять, что означает это периодическое чередование репертуара. Когда, например, начинает "рюмить" зяблик - это всегда к перемене погоды, к дождю. А тут - загадка, скорее всего, просто иволга кричит так от избытка чувств.
Трудно понять, что привлекает эту уникальную птицу в наши северные широты, ведь большую часть года она проводит в Африке. Да и сама расцветка оперения этой красавицы более пристала тропическим лесам, с их разноцветным изобилием колибри и райских птиц. Хотя, надо признать, такой окрас и в наших условиях весьма функционален. Даже с помощью мощного бинокля нелегко разглядеть иволгу в листве на вершинах деревьев, где она и проводит почти всё своё время, поскольку чёрно-жёлтое оперение делает её на фоне трепещущих светотеней листвы совершенно невидимой, что легко представить даже, глядя на верхний снимок. Оперение же самочки, не столь яркое, а желтовато-зелёное в крапинку и коричневое (см. нижнее фото) ещё более благоприятно. Да так и должно быть, ведь ей же необходимо маскироваться, сидя полмесяца на гнезде.
Пусть читателя не вводит в заблуждение настоящее время глагольной формы этого повествования. К сожалению, иволги пополнили всё увеличивающийся список видов птиц, не обитающих более в лесу Лосиного острова. Ещё десяток лет назад каждое лето в одних и тех же, из года в год, местах в мае-июне раздавались чарующие звуки пения иволог. Одна пара каждый год гнездовалась даже рядом с детской игровой площадкой, в 50 метрах от входа в лес. Сейчас же иволги остались лишь в воспоминаниях, как и каменки, жёлтые трясогузки, лесные коньки, о которых приходилось уже писать. Посмотрите мои видеоролики весны 2001 года. Звуковым фоном к ним служит непрерывное хоровое пение различного вида птиц. Сейчас же весенний лес встречает тревожной тишиной, нарушаемой лишь редким пением зябликов и соловьёв. Всё это огромное многообразие флоры и фауны, а птицы самые яркие её представители, оказалось бессильным перед одним лишь представителем живого мира, жестоким и беспощадным, по имени человек.
Где-то плачет иволга... Где-то, только уже не у нас.
Ещё с первого появления Никиты Михалкова в кино, сначала - в роли актёра, а потом и режиссёра, стал его страстным и преданным поклонником. Пересматривая "Своего среди чужих", "Обломова", "Рабу любви", и сейчас не могу сдержать слёзы. К сожалению, талант и творческое вдохновение - настолько тонкие материи, что мгновенно испаряются куда-то, как только начинает меняться сам человек, изменяя своим прежним идеалам и мистической связи с космосом. Вот, к примеру, Пол Маккартни, лучший композитор-мелодист последнего столетия, автор музыки, которая переживёт и его, и всех нас. Успешный человек, он продолжает выпускать альбомы и сейчас, но это всё - мастеровитая, ладно скроенная, но - халтура. Ни одной выдающейся, запоминающейся мелодии там теперь уже нет и в помине. К пятидесяти годам нормальный, развивающийся человек начинает уже подумывать о вечном, а братья Михалковы, которых Бог не обделип талантом, всё никак не наиграются. Андрон выпускает книгу за книгой, где вываливает на читателей все интимные подробности своей личной жизни с многочисленными жёнами и знаменитыми любовницами. Никита, дорвавшись до власти в Союзе кинематографистов, умудрился настроить против себя всю лучшую его часть, его совесть, никак не желая эту власть уступать. Предстояние (опять это слово!) продолжается уже много лет, работа союза парализована, средста на производство картин, госзаказы и прочие блага получают лишь те, кто свои среди своих. Причина его непотопляемости прекрасно всем известна: такой же, утомлённый властью, влиятельный покровитель, навещающий вась-васею родовое имение Михалковых на Николиной горе. Да и сам Никита - уже не тот романтичный юноша, что когда-то пел, приплясывая в метро: "А я иду, шагаю по Москве". Ныне это жёсткий делец, хладнокровно просчитывающий все свои ходы наперёд.
Сумма в 55 млн баксов, потраченная на съёмки фильма "Утомлённые солнцем 2", для России просто беспрецедентна. Размах рекламы первой его части "Предстояние" зашкалил все мыслимые пределы. Выпуск фильма специально приурочили к Дню победы, сопроводив нескромным слоганом "Великое кино о великой войне", переоборудовали даже всею киноаппаратуру Кремлёвского дворца для одного лишь премьерного показа. На местах, где чутко принюхиваются ко всем дуновениям из Москвы, с родителей школьников начали уже собирать деньги на походы их чад дружным строем на киносеанс.
Кто не знаком с этим шедевром, имеют пока ещё возможность посмотреть его хотя бы на видеороликах, в папке "Художественные кинофильмы, ч.123, стр.3". Поторопитесь, ибо модераторы "Моего мира" своё дело знают, регулярно отслеживая все нарушения авторских прав и удаляя потом эти ролики в "Карантин". Когда посмотрите, тогда и решите, стоит ли вашим детям и внукам смотреть этот фильм. Весь интернет давно уже ответил на этот вопрос многочисленными "фотожабами", два образца из которых можете видеть выше.
Сам фильм, конечно, не безинтересен, на нём не заснёшь. Молодое поколение некст, выросшее на покемонах и "Новой раше", примет даже его на ура. Но у людей постарше, знакомых не только с кинобоевиками, этот несвязный набор отдельных натуралистических клипов способен вызвать лишь недоумение, а порою - и отвращение. Две главные роли в фильме, учитывая его бюджет, естественно, играют сам Никита и его дочь Надя, не забыты, конечно, и Анна с Артёмом. Все эпизодические роли в серии исполняются только нашими знаменитыми и узнаваемыми актёрами, и все они, кроме, конечно, звёздных детей, по ходу фильма погибают. Видимо, ещё немало знаменитостей дожидаются в приёмной и будут задействованы во второй серии с названием "Цитадель". Отказалась от съёмок в фильме лишь Ингеборга Дапкунайте (жена Котова Маруся в первом фильме) - ей ничего от Михалкова не надо, хватает английского мужа в Лондоне.
Каюсь, все три часа, что смотрел этот фильм, не мог отделаться от ощущения, что вижу перед собой не героя-командарма, а наглое мурло дельца-мафиози из фильма
Американское общество микробиологов, этот конклав рафинированных узколобых борцов с заразой, открыло, неожиданно для себя, новый вид почвенных бактерий, которые, попадая в организм человека с пищей или через дыхательные пути, снижают стресс и одновременно значительно повышают способность к быстрому усвоению знаний и навыков. Благотворное влияние бактерий Mycobacterium vaccae, как водится, тут же проверили на мышах, которым предстояло научиться быстро преодолевать лабиринт. Группа, которую накормили "заразой", делала это вдвое быстрее, чем такое же количество их стерильных собратьев, обнаруживая при этом ещё и вдвое меньший уровень тревожности. То, что так удивило учёных, давно было известно нашим собственным собратьям от сохи. Ведь не зря же многие люди так любят копаться в земле на своих приусадебных участках. Ни для кого не секрет, что детишки, манкирующие обязанностью мыть руки и чистить зубы и предпочитающие зализывать ссадины и царапины на грязных руках, а не бежать за йодом и зелёнкой, гораздо более здоровы, чем их "домашние" ровесники под присмотром семи нянек. Человек, как вид, существует лет так тысяч тридцать и только на последнем относительно коротком отрезке своего существования он поменял привычные продукты питания на те, что не знал ранее, да плюс ещё и геномодифицированые. Те же учёные начали бить в набат, называя это главной причиной увеличения масштабов мужского и женского бесплодия.
Вспоминая годы своего голодного детства, а то, чему научился в те годы, остаётся с тобой на всю жизнь, ничуть не преувеличиваю, заявляя, что мы, дети, прекрасно разбирались, что из растущего на земле съедобно, а что нет. Если удавалось летом отлынить от домашней работы и дружной компашкой отправиться куда-нибудь на целый день, прекрасно обходились до вечера без домашней еды, переходя на подножный корм. Может быть, и сегодня это знание будет кому-то полезно. Я отнюдь не призываю вернуться назад в пещеру, но никто не гарантирован от возможности оказаться в экстремальных условиях, и эти сведения могут ещё кому-то пригодиться. Да и лишнее знание, как подсказывает опыт, никогда не бывает лишним. Итак, сначала - растения, пригодные для резки салатов и готовки горячих блюд (на фотографиях - сверху вниз):
Примула (листья и цветы).
Сныть (молодые растения).
Одуванчик. Пригоден и для салатов, и для оригинального варенья из его цветочных лепестков.
Иван-чай, он же - кипрей (побеги, молодые листья, свежие корни).
Кислица, она же - заячья капуста.
Осот (лучше, как и одуванчик, избавить от горького белого сока, вымочив в воде).
Медуница (для салатов - самое то).
Борщевик. Ахтунг! Не путать с тем борщевиком, что был в семидесятых
В середине апреля, мне на Скайп позвонил мой друг Юрий Атанов, ныне живущий в Америке, и поведал мне о происшествии на их балконе. Едва его жена Тиля успела выставить туда горшок с традесканцией, чтобы тот подышал весенним воздухом, как какая-то птичка принялась сооружать в нём гнездо. Зная мою любовь к певчим птицам, надеялся, значит, сразу узнать, что это за птица. Но по его описаниям, весьма расплывчатым, даже опытному орнитологу задача оказалась бы не по плечу. Но Юра уже загорелся, прислал даже эти три фотографии, и тогда уже не составило труда определённо назвать героя его романа.
Это - american robin (американский робин), научное название - Turdus migratorius (Дрозд мигрирующий), птица во всех отношениях примечательная. Американским робин прозван не только потому, что обитает только в северной части американского континента. Дело в том, что в Англии робином называют обыкновенную малиновку, о которой уже приходилось писать на этом блоге. Когда первые переселенцы высадились в Новом Свете, сразу, что бросилось им в глаза - эта красивая птичка с оранжевой грудкой, как у малиновки, и просто на её веку написано было тоже называться робином. Эта красивая птица, очень расположенная к людям, стремится и селиться с ним по соседству, вроде наших воробьёв, и, как и все животные - спутники человека, отличается большей сообразительностью среди других сородичей. Но и страдает больше от такого соседства, точнее - от кошек, наших любимцев, так же,как и наши воробьи.
Нечего и говорить, что робин, который постоянно мигрирует в направлении север-юг и обратно вместе с границей выпадения снега, стал всеобщим любимцем жителей США и Канады. Появились робины - пришла весна. Если бы в Новом Свете появился свой Саврасов, он написал бы картину "Робины прилетели". В Канаде, например, робин предлагался даже в качестве талисмана только что прошедшей Зимней олимпиады в Ванкувере, а чтобы ублажить ребятню, даже выпускают круглые голубые леденцы, которые так и называются: яйца робина. Ранее безраздельные владельцы территорий, заселённых людьми, теперь робины вынуждены делить жизненное пространство со скворцами, которых стало примерно столько же. Дело в том, что в конце XIX века общество романтически настроенных переселенцев из Англии задалось целью развести и в новой стране всех птиц, упомянутых в пьесах и сонетах Шекспира. С этой целью были завезены и выпущены на волю 30 пар скворцов - и вот что из этого получилось.
Многие из читателей уже знакомы с робином (а кто не знакомы - могут посмотреть и послушать ролик в "Моём мире", папка "Поп-музыка, ч.47, стр.4) по песне-хиту группы "Silver Convention" "Fly, Robin, Fly". Песня группы "Силвер Конвеншн" - это нечто. Не рискую сильно погрешить против истины, если предположу, что эту нетленку автор текста успел написать, а потом и получить немалый гонорар, за то время, пока утром чистил зубы. Даже те, кто совсем не знает английского, могут смело подпевать и, как говаривал Джон Леннон, публика на галёрке может прихлопывать в ладоши, а леди на передних местах - отбивать такт своими ожерельями. Спишите слова: "Флай, робин флай. Флай, робин, флай. Флай, робин, флай ап ту зе скай!" Для русского перевода текста и пяти слов достаточно: "Лети, робин, лети до самого неба!"
Мой друг Юрий, технарь по образованию и скорее физик, чем лирик, по умонастроению, так проникся этим неожиданным соседством с милой птичьей семейкой, что даже не отважился сфотографировать родителей птенцов в процессе кормления, дабы не навредить им. Получилось прямо как в рекламном слогане: "Вы равнодушны к
Интернет - это большая помойка, заполненная мусором некомпетентности, графоманства, лжи и небылиц. Чтобы добраться до жемчужного зерна истины, нужно подобно крыловскому Петуху разрыть не одну навозную кучу различных инсинуаций. Что особенно печально, постоянно врёт даже всеми любимая Википедия. Попробуйте забить в поисковик "Казимир Дубровский", и голова у вас сразу пойдёт кругом. В одном месте вы узнаете, что он закончил Академию художеств, где занимался в классе великого русского художника Н. К. Рериха, затем физико-математический факультет Петербургского университета и Военно-медицинскую академию. В другом - что получил два высших образования в Харькове, куда, как известно, приехал лишь в 1959 году из Казахстана по приглашению известного психиатра И.З.Вельвовского. Цитируемый же ранее Глазунов утверждает, что советская власть вообще лишила его возможности получить высшее образование. Наиболее радикальные "есениноведы" докатились даже до обвинения его в соучастии в сокрытии факта убийства поэта, утверждая, что именно его подослали первым к трупу потому, что он являлся секретным сотрудником ОГПУ. Та же путаница и с годами жизни великого врача и человека: 1900 - 1972, 1882 - 1973 и т. д., хотя родился он на самом деле 18 ноября 1892 года, а умер 12 декабря 1979 года и похоронен в городе Сарны Ровенской области на Украине. На скромном могильном памятнике выбиты слова: "Он любил вас, люди". После оглушительной славы после публикаций в газетах, у Дубровского сразу объявилось много "учеников и последователей", которые переняли только внешние формы его методики шокотерапии, целью которой было направленно потрясти больного и тем самым вылечить. Настоящий психотерапевт - это непременно уникально талантливая личность. Он одновременно и врач, и философ, и писатель, и художник. А масса подражателей-ремесленников, ринувшихся зарабатывать деньги на больных, очень скоро дискредитировала всё это направление психиатрии. Начались гонения и на самого Казимира Марковича, приклеивание ярлыка лжеучёного как властями, так и завистливыми коллегами. Тут ещё накатилась старость, а с нею и болезни. Оставив работу в железнодорожной поликлинике, он, нищий и больной, вынужден был перебраться поближе к своим дальним польским родственникам на Западной Украине, где и завершил, всеми забытый, свои дни. А что же с моим конкретным случаем заикания? Главная составляющая методики Дубровского, подсмотренной ещё у шаманов в воркутинской тундре - неколебимая вера в целителя. Чем менее развит и образован человек, тем успешней эффект лечения. В моём же сознании для веры в шаманов места просто не оставалось... Зато в 50 лет, когда наступило время "собирать камни", набросанные за время беспутной молодости, появились новые жизненные приоритеты и твёрдое намерение жить по заповедям, в один прекрасный день заикание исчезло само по себе. Что только ещё более утвердило меня в мысли, что все наши недуги - не случайная напасть, а дар свыше, для нашего же блага, назидания и наказания. При трезвом размышлении закрепился в мнении: не будь у меня тогда этого "ограничителя" - непременно добрался бы по молодости до столь привлекательных "зияющих высот" ценой больших грехов и преступлений, но навсегда погубив душу и свой шанс в этом земном воплощении. И слава тебе, Господь, что случилось всё именно так!
Эх, если бы можно было промотать время назад. Если бы знать тогда, полвека назад, с каким уникальным человеком свела меня судьба. Ведь был шанс задать вопросы человеку, первому увидевшему великого поэта после его смерти.Хотя вряд ли тогда, в это страшное время, он мне хоть что-нибудь сообщил. Отсидев двадцать лет по клевете, он, как сообщала его дочь в письме Эдуарду Хлысталову, печально говорил: "Я сидел не за то, что я знаю о смерти Есенина, сидел я за другое, но сидеть еще и за смерть Есенина я не хочу!.." То есть предположения своего о насильственной смерти поэта Казимир Дубровский страшился: время его пугало, как пугало оно наших дедов и отцов. А теперь опять отсылаю вас к книге Ильи Глазунова "Россия распятая":"Я был первым, кто публично сказал на вечере «Огонька» в ЦДЛ, опираясь на известные мне данные, о зверском убийстве Есенина. Тогда притихший зал Центрального Дома литераторов замолк, но раздались одиночные крики протеста, перешедшие во всеобщий гул: «Как он смеет!» Однако я знал, что говорил, ибо один из самых удивительных людей, встреченных мною в жизни, – Казимир Маркович Дубровский, отсидевший в советских лагерях около тридцати лет, рассказал мне об этом.Великий ученый Бехтерев называл Дубровского, тогда еще молодого студента, надеждой русской науки; вечерами же Казимир Маркович посещал рисовальные классы Рериха. Позднее, когда началась его жизнь на одном из островов архипелага ГУЛАГ, он не забыл уроков в обществе поощрения художеств. Я помню эти рисунки художника и врача!Не зря прошли уроки рисования у Рериха. Видя вокруг себя смерть и анализируя симптомы совсем неизвестной медицинскому миру болезни, возникающей от унижений, голода, безысходности, Дубровский проследил ее ход, запечатлев свои наблюдения в альбоме рисунков, столь ценных для медицины.Медицинское издательство отказалось печатать этот замечательный альбом врачебных рисунков на том основании, что в Советском Союзе не может быть такой болезни. А на его предложение – сказать в предисловии, что это почерпнуто из лагерей смерти немецкого фашизма, – издательство не «клюнуло». «Власти нас не поймут» – сказали там.Напомню, что сразу же после октябрьского переворота, как известно, «борцы за свободу и равенство» вышвырнули из всех учебных заведений России детей дворян, промышленников, духовенства и т. д. Та же участь, среди прочих, постигла и любимого ученика Бехтерева, художника, польского дворянина Казимира Дубровского.Он стал работать на «скорой помощи». Однажды во время его дежурства зазвонил телефон, и в трубке прозвучала команда: «Немедленно поезжайте в „Англетер“. Повесился Сергей Есенин». Он первый вошел в комнату, носящую следы бешеной драки, и увидел, что на фоне красной занавеси, под которой проходила труба отопления (оставившая, как известно, на щеке повешенного багровый след ожога), словно парил в воздухе, чуть-чуть оторванный от земли, будто вставший на цыпочки со свесившейся копной светлых, как рожь, волос, певец крестьянской Руси Сергей Есенин. Веревка как и портьера, была тоже красная, и потому впечатление от увиденного было глубоко мистическим и страшным.Казимир Маркович помнил даже, что скатерть со стоявшей на ней и разбитой вдребезги посудой была стянута со стола, вероятно, во время сопротивлении поэта убийцам.– А как же письмо, написанное кровью? – спрашиваю я. Казимир Маркович горько усмехнулся: «Потому оно и написано кровью, что так труднее опознать почерк, становящийся более размытым.»Теперь все знают, что Сергея Есенина убили…Дубровский проработал на «скорой помощи» не один месяц. Незадолго до смерти он, заклейменный советской прессой 60-х годов как «Казимир Кронштадтский», показывал мне в Харькове рукопись воспоминаний об этом жутком времени, когда Петербург жил ужасной жизнью беззакония, убийств, ограблений. Казимир Маркович сидел, опустив глаза – пронзительные, бело-голубые в минуты духовного напряжения, которые горели на его странно-колдовском лице с благородной формой (словно на римских бюстах) носа; лице, изборожденном глубокими морщинами страданий долго прожитой и мучительной жизни. Я всей душой любил этого удивительного человека и гениального ученого – врачевателя наших недугов.– А о каком другом ярком случае, кроме как с Есениным, можете вы еще рассказать? – допытывался я.Потирая лоб, он ответил: – Их было много, и все они страшные. Ну вот, например, один из обычных. Нас, бригаду «скорой помощи», вызвали перепуганные жильцы одного из домов; из соседней квартиры раздавались крики о помощи и удары в стену. Нам пришлось ломать дверь, разумеется, с дворником и понятыми. Ворвавшись внутрь, мы увидели пронзительной красоты
Вот как описывает примерно такой же сеанс излечения заикающихся наш знаменитый художник Илья Глазунов в своей книге "Россия распятая": "С Казимиром Марковичем меня познакомил мой неизменный благодетель Сергей Владимирович Михалков. Однажды он сказал: «Все знают, что я заика. И ты, Илюша, когда нервничаешь, начинаешь заикаться. Появился врач, человек, говорят, гениальный. Ему около семидесяти лет, он излечивает от заикания, от депрессий. Слышал, что даже одного члена правительства вылечил от такой болезни, когда люди мочатся под себя. Статьи о нем в нашей, прессе восторженные. Писатель Львов о нем просто как о мессии пишет. А это серьезный человек. Так вот, тот человек утверждает, что может наладить контакты с космонавтами с земли, не прибегая к обычным формам связи. И, между прочим, у него есть благодарность от харьковской милиции – а он живет в Харькове – за то, что нашел без вести пропавшего мальчика. Поедем-ка к нему на сеанс, из десяти человек восемь он вылечивает». Промозглой, серой и слякотной зимой мы приехали в Харьков. Огромная толпа народа ждала в неказистой, довольно неухоженной больнице железнодорожного управления. Здесь были люди разных возрастов, социального положения и достатка. Но всех их объединяло одно: горе и вера в то, что Дубровский поможет им. Лечебные сеансы проводились в зале. Дубровский говорил, что заполненный публикой зал своей энергией помогает ему. Большинство людей заряжены положительной энергией, а скептики и неверующие – отрицательной. Но энергия едина, и дело врача направить ее на добро.Насколько мне помнится, он не брал денег с больных и говорил, что если бы он прожил еще сто лет, то каждый день должен был бы принимать по двести человек – столько было желающих получить его помощь. Итак, в небольшом зале, из окна которого были видны крыши и унылые коробки зданий нового Харькова, на стульях, а то и на полу сидели набившиеся в зал больные и их родственники.Сегодня Казимир Маркович проводил два сеанса: один – от заикания, другой – от курения. Десять человек от двенадцати до семидесяти лет, страдающих заиканием, выстроились вдоль серой больничной стены, словно перед расстрелом. Воцарилась тишина. Казимир Маркович начал: «Сейчас я хочу только спросить каждого из вас, как ваше имя, отчество, фамилия и сколько вам лет. Начнем с вас, – показал он на средних лет мужчину, с надеждой смотрящего на него. – Итак, скажите ваше имя, отчество и фамилию».На лице пациента, вдруг потерявшего веру и надежду, появилась маска клинического равнодушия и отчаяния. Мучительно глядя в пол, он начал: «Ни-ни-ни-к-к-к-олай.» Больной словно захлебнулся и замолчал. «Пока вам тяжело говорить», – подтвердил Дубровский. «А ну, пожалуйста, Вы, – обратился он к стоявшей рядом в шеренге девочке. Она вздрогнула, как птичка, и, глядя большими серыми глазами в лицо целителя, жалобно, словно пританцовывая, нараспев пропела, содрогаясь от внутренней конвульсии: „М-м-ма-а-а-а-рин-на“. На таком уровне оказались все; один человек, сделав попытку заговорить, смог только пошевелить губами и отказался от нее, ощущая всю ее безнадежность. Воцарилась зловещая тишина. Михалков шепнул мне: „Д-д-да мы по сравнению с н-н-н-ними говорим как Демосфены. Стыдно у н-н-него в-в-в-время отнимать.“ Я не мог удержаться от ответа: „Не забывайте, Сергей Владимирович, что Демосфен, который, кстати, был славянского происхождения, поначалу тоже заикался и имел при этом слабый голос. Недаром он, набирая в рот морскую гальку, произносил речи, стараясь такими упражнениями преодолеть свой дефект. И как заика заике, ибо сам после блокады вынужден был на уроках отвечать письменно, напомню вам такой случай. Демосфен одному робкому оратору, боящемуся говорить перед толпой, задал вопрос: „А скажи, друг, побоялся бы ты говорить перед ремесленником, расписывающим вазы?“ „Конечно нет!“ – ответил оратор. Демосфен допытывался: „А ты побоишься говорить с философом, солдатом, женщиной, моряком?“ «Конечно нет, – повторил ответ застенчивый оратор своему учителю. «Так почему же ты боишься говорить с ними, когда они собраны все вместе, а это и есть толпа?!“ – удивился Демосфен. «Ну насчет того, что он славянин, – это все твои с-с-славянофильские штучки», – начал было возражать Михалков… К нам наклонился ассистент Дубровского и попросил: «Не разговаривайте, пожалуйста». Мы сидели на стульях в трех метрах от Казимира Марковича. В гробовой тишине он возвысил свой уверенный, исполненный внутренней силы голос: «Через несколько минут, дорогие друзья, вы все начнете говорить. Вы сможете объясняться в любви, спокойно общаться с продавцами магазинов, читать стихи, и кто-то из нас, – смягчился его голос от внутренней улыбки, – даже сможет работать диктором на радио. Я снимаю с вас страх произнесения первого слова. Я сейчас горю, как свеча, зажженная с двух концов, – мне помогает энергия зала. Думайте про себя: „Мы можем! Мы
И Александр Довженко, и Анатолий Кашпировский, столь известные ныне, с гордостью называют себя учениками Казимира Марковича Дубровского, первого нашего психотерапевта в том смысле, который получило это слово в современном обиходе.Судьбе было угодно сделать так, чтобы я познакомился с ним на самом пике его популярности и неожиданно свалившейся на его постаревшую голову славы.
Дело в том, что ещё с четырёхлетнего возраста мне пришлось мириться с недугом заикания, что было следствием детских шалостей на пружинной сетке кровати и последовавшего за ними удара головой о пол. Тот, кто знаком с этой напастью только понаслышке, никогда не поймёт, насколько она сковывает и ограничивает возможности человека. Если в школе до поры до времени, а именно - до времени взросления, это было ещё вполне терпимо и не помешало даже окончить школу с золотой медалью, то в институте уже отвечал преподавателям и сдавал все экзамены только в письменной форме.Настоящие траблы начались с получением диплома и выходом на работу. Работа конструктором за кульманом, казалось бы, самое то для заик, но и здесь неизбежны согласования, собрания, командировки. Особенно мучительны для заик звонки по телефону незнакомым людям, буквально ввергающие их в ступор, поэтому они предпочитают конфузу с брошенной абонентом трубкой личную встречу, если даже им для этого и придётся проехать пол-Москвы.
И вот весной 1961 года, когда мой трудовой стаж исчислялся всего лишь полутора годами, попадается на глаза "Литературная газета" со статьёй писателя Сергея Львова о кудеснике из Харькова - психотерапевте Дубровском, делающим из заик мастеров красноречия. "Писать в газету" было нормой тогдашней жизни. Не удержался и я, мало надеясь на благоприятный результат. Но случилось чудо: неожиданно прямо на работу мне позвонил сам писатель и сказал примерно следующее: "Казимир Маркович сейчас настолько обескуражен огромным наплывом желающих излечиться, что просил никому не давать больше его адрес. Но Ваше письмо меня растрогало, и я сделаю для Вас исключение".
Мой начальник отдела, свидетель всех проблем и мучений, тут же выписал мне командировку на один из харьковских заводов нашего министерства, и на другой день я уже прибыл на вокзал этого, когда-то столичного, украинского города.Устроившись в местной гостинице с непритязательным названием "Дом колхозника", зашёл на колхозный базар по соседству, могущий поспорить пышным разнообразием с Сорочинской ярмаркой, где обзавёлся таким же пышным огромным букетом, напоминающим цветочную пирамиду, вершину которой венчали разноцветные метёлки гладиолусов. Имя Сергея Львова было тем паролем, который открыл мне двери одноэтажного домика с палисадничком на городской окраине, и сердца милой супружеской четы, приветливо встретившей незнакомца. Скажу честно: мне, двадцатилетнему, они показались тогда глубокими стариками, особенно сам Казимир Маркович. Едва я успел свой образец украинского кича передать в руки милейшей Елены Александровны, как радушный хозяин, взяв мои обе руки в свои, пригласил меня в свой "кабинет", роль которого изображал большой письменный стол в углу.Лицо Дубровского было изборождено глубокими морщинами - только много лет спустя довелось узнать их причину. Но при первом же взгляде на него, при первых звуках голоса властно покорял шарм интеллигентности, мудрости и, если хотите, породы. После непродолжительной беседы его обаяние овладело мной настолько всецело, что казалось, будто знаю его всю жизнь.
На другой день, в стенах железнодорожной поликлиники, где принимал врач Дубровский, состоялся сам сеанс излечения, "материализации духа и раздачи слонов". Построив нашу группу, человек пятнадцать, около стены, он начал с того, что объявил: "Сейчас я силой своего взгляда и своей воли буду швырять вас на стену. Вы пытайтесь мне противиться, если сможете, но я всё равно вас заставлю взглядом это сделать". Едва он вперил взгляд в первого с краю, как тот послушно отвалился к стене. Если с кем-то происходила заминка, слышалось его зычное: "Ну!", и тот немедленно сдавался. Дошла очередь и до меня. Подумал про себя: "Ну на меня-то эти дешёвые приёмчики не действуют", но, как только он пронзил меня каким-то сверлящим насквозь взглядом...вдруг почему-то сразу расхотелось сопротивляться. И я тоже покорно отвалился назад.Потом было ещё много чего: и всеобщий катарсис, и состязание в красноречии бывших больных, и слёзы и вопли потрясённых родителей и прочей публики. Кашпировский, тогда ещё неизвестный, здесь отдыхает.Лучше, чем наш знаменитый художник Илья Глазунов, вряд ли смогу написать, поэтому самое время и ему предоставить слово.
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
Всем памятны нетленные афоризмы нашего златоуста Виктора Степановича Черномырдина.
От политиков старой советской формации, изъяснявшихся на суконном чиновном языке, да ещё и по бумажке, даже ожидать чего-то подобного никому не приходило в голову.
Даже Борис Николаич Ельцин, хоть и позволял себе временами срываться с тормозов, дирижируя оркестром или отплясывая с Осиным, оказался способным лишь на одну "вот такую загогулину": "Жить будем плохо, но недолго".
Зато Михал Сергеич Горбачёв, этот блудный сын системы, сумевший за пять лет промотать нечаянно доставшееся ему наследство, смог отметиться "тогда когда тогда" целым рядом недурных экспромтов. Кто знает, правил бы подольше - возможно, имели бы второго классика разговорного жанра.
После такого аванса остаётся лишь приступить к цитированию. Говоря его словами, нАчать и углУбить.
• А я предупреждал: нашим гражданам пора приходить к выводу - так безбожно гулять, не жалеть ни себя, ни близких - это недопустимо. (О массовых отравлениях суррогатной водкой).
• Я покидаю вас оплодотворённым… (На встрече с жителями очередного города во время поездки по стране).
• Теперь я пойду с ещё большим забралом!
• Все мы там были. Пятьдесят четыре государства Европы. Уже после, нет, тридцать пять, пардон, пятьдесят четыре - это теперь, когда Советский Союз. Тридцать пять государств. (На пресс-конференции в агентстве "АиФ", 1999).
• Говорю то, что думаю. Точно так же, когда обо мне говорят, что думают, а даже не думая, говорят. Почему же я, думая, не могу сказать?
• Дайте, я скажу то, что сказал.
• Ей нужно, поэтому такое так сказать.
• Используются эти организации и фонды (негосударственные) для того, чтобы спокойно приезжать сюда и нечистыми руками что-то делать.
• Как он будет формировать тех, кто будет управлять Россией?
• Как правило, те, у кого сейчас кнопки находятся, - это
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
Алексей Максимович Пешков (Горький) (1868 - 1936) был тот ещё женолюб. Его симпатии отличались разнообразием: от непритязательных простушек до международной авантюристки Марии Игнатьевны, ставшей баронессой Будберг. Это потом уже, когда товарищу Сталину удалось заманить его в свою западню, он стал хрестоматийным пролетарским писателем и адептом соцреализма, а начинался как писатель, публикуя для повышения тиражей свои фельетоны в ежедневных газетах Нижнего и Самары. Фельетон - это не то, что вы подумали, а романтические любовные истории с налётом эротики, занимающие весь первый том его собраний сочинений. Это не бунинские "Тёмные аллеи", конечно, но - тем не менее.
Его первая жена Екатерина Павловна Пешкова (урожд. Волжина) (1878 - 1965) масштабом своей личности ничуть не уступала именитому писателю. Роли жены-домохозяйки или даже литературного секретаря при муже был тесны для этой выдающейся женщины, поэтому, прожив вместе знаковые семь лет, они расстались, оставшись, однако, на всю жизнь добрыми друзьями. Двое детей, Максим (1897 - 1934) и Катя (1901 - 1906) остались, конечно, с матерью.
Активный член партии социалистов-революционеров (некоторое время была даже в составе ЦК), она регулярно бывала за границей, посещала курсы в Сорбонне, подолгу там жила, занимаясь, как сейчас сказали бы, правозащитной деятельностью. Открытие народных домов и детских библиотек, помощь полит-эмигрантам и жертвам войны, защита прав политкаторжан - далеко не полный перечень дел, которым она отдавала всё своё время. Ирония судьбы заключалась в том, что те, кого она так рьяно защищала от царских карательных органов, после октябрьского переворота сами пришли к власти, и всех преследуемых и обездоленных она продолжала так же настойчиво оборонять теперь уже от них самих.
Сама Е.П.Пешкова рассказывала:
"Когда началась революция, то у нас (Политический Красный Крест) был пропуск во все тюрьмы, выданный Временным правительством, и мы свободно там бывали.
И вдруг пропуск отобрали. Надо было идти к Дзержинскому. Тот встретил нас