Как-то ветер попытался
Сдвинуть скалы с утреца,
Как же город посмеялся
Над работой удальца.
Дунул сильно, дунул слабо,
Горы спали, так и спят,
Разозлился бедолага,
Бить он ринулся опять.
"Как же глупо, ветер буйный, -
Молвил город вдалеке. -
Бить одно по колокольне,
А другое - по скале."
Упал листок с березы,
Ушел он от родных,
Но мать не бросит слезы –
И то последний штрих.
Злой ветер прогоняет
Беднягу в никуда,
Мороз души не чает
В сердечке у листа.
Но он найдет речишку,
Ведунью в мир другой,
Там встретится он с шишкой,
И обретет покой.
"Один старый поэт решил поговорить с прошлым."
Уйди, нечистый дух смятенья,
Ты поражал меня всегда,
Но в эту ночь, где вдохновенье,
Рассыпался осколком ты стекла.
Из купола я испивал всегда,
А этот купол полон был тобою,
И каждый раз отравою омытая губа,
Слыла погибелью – старухою с косою.
И падал на колени каждый раз,
И вновь я поднимала пред тобою,
Читая твой ужаснейший рассказ,
Где дух грозы, где нет покоя.
Но вот закончился поход,
Оставил ты меня без промедленья,
И что теперь, теперь я одинок,
Прошу вернись, о милый дух смятенья.
"Чтобы жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться... а спокойствие - душевная
Игра на фортепиано так легко переплетается с мелодиями забытого века.
Плавно проходящие по клавишам пальцы, доставляют столь большое удовольствие, но вначале лишь воздуху, а что воздух? А он рад. Сами клавиши чувствуют легкое прикосновение, будто к холодному телу, что вмиг разогрелось, что почувствовало бег мурашек. О, как же приятна игра, она восхищает, завораживает, швыряет в пучину эмоций и никогда не помогает выбраться. А зачем? Ведь ты сам не хочешь.
Фигура в черном фраке опустилась, словно сошла из высшего, на трон. Уже жесткий удар пальца о крайнюю клавишу должен был рассказать насколько мил ему инструмент, и какова будет игра. Одно дело бить и чувствовать боль, совсем другое чувствовать всплеск.
Ноты воцарили повсюду, играя тихо, но в мгновенье быстро и снова замедляя любые стрелки часов. Пальцы не просто били черно-белую гамму, они удовлетворяли желание и тьмы и света, за секунды, но плавно переходили к следующим и следующим нотам.
Но что же? Не уж-то лишь инструмент получал свое? Нет, игрок, музыкант, черный человек был восхищен, он не просто играл, он ублажал божественную классику, классику, которую почти не ценят сейчас, но так ей восхищались еще несколько лет назад. О, как мечтает музыкант оставить время впереди, уйти назад и там играть, где люди ценят, а не говорят. Но слышен смех его, не плач, он понимает все прекрасно: ведь если хоть одна душа осталась, ноты ради, игра его божественна и властна.
Слушатели появились, но игра закончена. Сейчас никто музыканту не хлопал, никто не вымолвил ни слова, а лишь потому, что здесь ни то, ни другое не уместно. Была Тиша вначале, значит, Тишина будет и в конце. Великое родилось простым, простым и покинет мир.
Легкий поклон уважения к гостям закончил выступление фортепиано.
Первый шаг первого действия выполняется не мимо ног партнерши, а между, в то время, когда она медленно отплывает назад. Поворот. Разница всего в один такт. Три действия и вдохновение заново вонзается в сердце. И все, повтор.
Люди кружились в Медленном вальсе по роскошному залу, чьи стены были усыпаны венецианским стеклом. Приумножение пар делало вальс величественным и незабываемым. Разве не сказано? Стекло - оно же зеркало.
Тусклый свет свечи был почти незрим, но отражение зеркал разносило всю яркость, блеск метался повсюду. Разве что тень скрывалась под ногами танцоров? Но они топтали эту тень, на что ее ответ оказался мольбой, но, как и многий крик о помощи, она не дошла до людского уха.
Оркестр играл на ура, буйные ноты сочетали мелодии спокойной колыбельной и хладного реквиема. Но где же он сам? Где люди, где инстременты? Не видно. Слышен только пронзительный звук искусства, удары тонкой палки. Всем хватает лишь этого. Когда ты слушаешь – слушай, когда смотришь – смотри.
Мужчины во фраках и туфлях черных красок, милые дамы в белоснежных платьях. О что за фигуру они создают кружась и переплетаясь, а после разносясь и царствуя на балу? Никто не ответит точно, но ведь одно можно сказать: только так эти секунды наполняются смыслом, вальсирующие люди могут общаться, не искривив линии губ. Они рассказывают друг другу, как и когда жили, чем наполняли свое нутро и где черпали вдохновение.
Вот одна из дам чуть откинула назад прядь волос и пред собою поставила нежную и мельчайшую ножку – но разве это не знак свыше? Повесть о том, какая она, когда ее создал Господь и каким в этот момент он орудовал инструментом. Может она дева королевской крови, а может, именно ей фея сегодня подарила карету?
А сейчас стеклянный пол начал таять, все пары увязли в сгущающихся красках бала, но никто из них не сказал ни слова, почему? Стоит присмотреться, оказаться чуть ближе и можно заметить, даже бросить себя в глаза устрашающий факт – у каждого джентльмена, у каждой дамы вместо мягкой линии губ строгий шов, вместо глаз стеклянные пуговицы и ими они смотрели на искаженный мир, пока те, наряду с платформой вальса, не начали таять…
Hi Everybody.
Вот приперло мне зарегистрироваться, и зарегистрировался без всякой особой надобности.
Абсолютно никого на этом сервере не знаю, но все-таки неплохо было бы с кем-нибудь здесь "подружиться".
Сказать что ли немного о себе?.. да, пожалуй стоит:
1. Я одухотворенный человек, весельчак "аля-Бегемот", но, как говорится в рекламах, "вы не заметили, но микробы все еще живы", я чрезвычайно нервный, иногда старомодный, зачастую гордый и алчный тип.
2. О моих увлечениях можно узнать из соответствующего пункта. Здесь я только хочу добавить, что не читай я каждый день книги, любые мои интересы медленно начали б растекаться.
3. Я себя сейчас не пиарил, и, говоря это предложение, пиарить не начинаю. А то по нынешним стереотипам любая такая "загвоздка" уже чистой воды самореклама. Хотя, как говорится, "пиар - не реклама", пофигу.
Большего говорить нет смысла, все равно навру.
И последнее, уже не имеющее ко мне отношение: все, что вы найдете на этих страницах, имеет законного обладателя, любое копирование без соответствующего разрешения преследуется по закону.