Почти сутки хлестал ливень и многие деревья в сквере у дома дружно сбросили почти всю, ещё зелёную, листву.
Григорий Павлович Чухнин
(23 января 1848, Николаев — 28 июня 1906, Севастополь)
— русский военно-морской деятель, вице-адмирал
[показать]Алексей Пивоваров: "Мы хотим рассказать эту историю вне идеологического контекста."
Он говорит: "Почти все есть в открытых источниках. Только никто не хочет сопоставлять факты." Он снял фильмы про Ржев и про битву за Москву. Там много правды, которая разрушает мифы, сложившиеся за десятилетия. Теперь дошла очередь до Брестской крепости."
И до Брестской крепости дотянулись эти ручонки. Ну никто, никто не хочет сопоставлять факты, а пришёл Алёша и сопоставил. Нет, это не сопоставление фактов, а их подтасовка в заданном идеологическом контексте, педалирование нужных ему тем, и нарочитое умолчание ненужных ему фактов.
О названии фильма: "Это совершенно осознанное название. Оно пришло, когда мы глубоко погрузились в историю обороны и поняли, что на самом деле эти люди были дважды крепостными. В буквальном смысле, потому что обороняли крепость. А еще они оказались между жерновами двух бесчеловечных машин - государственной и военной, - абсолютно безразличных к частным судьбам. Они были крепостными. И, рассказывая про героев, перед которыми мы все должны преклонить колени, я не хочу делать никаких реверансов в сторону той государственной машины, которая поставила этих людей в такие чудовищные условия, когда единственный выбор - это умереть героем."
Во-первых, поражает исключительно вопиющая (скорее нарочитая) глухота автора к нюансам родного ему языка, во-вторых, как объяснить такому амбициозному коекакеру, что защитников крепости в эти "чудовищные" условия поставила война и только война. И выбор, если уж применено это слово, не может быть единственным. Выбор всегда подразумевает по крайней мере два варианта. Но у тех защитников Бреста, судьбы которых раскрыл для нас С.С. Смирнов - был один путь, определённый присягой. И крепостными они не были.
В 1975 году тропический циклон “Жервез”, пронесшийся над островом Маврикий, причинил его жителям и экономике огромный ущерб. Тысячи жителей остались без крова, вышли из строя линии электропередач и телефонной связи, было нарушено водоснабжение, погибла значительная часть основной сельскохозяйственной культуры острова - сахарного тростника.
В это время в Индийском океане находились крейсер “Дмитрий Пожарский”, океанографическое судно “Севан” и танкер “Полярный”. Получив приказ командования оказать помощь терпящему бедствие населению, корабли полным ходом пошли к острову.
15 февраля 1975 года, сразу после прихода в Порт-Луи, моряки приступили к оказанию помощи населению острова. Многое успел сделать аварийно-спасательный отряд за 12 дней. Корабельные электрики смотали свыше 200 километров оборванных проводов, заменив их новыми. Было восстановлено 106 километров линий электропередач (из них высоковольтных – 62 километра), 126 километров линий телефонной сети. Наши моряки очистили от завалов 12 километров дороги, укрепили дамбу на реке Литл-Ривьер, расчистили от завалов большое количество домов, из них 423 подключили к электропитанию. Полностью восстановили два населенных пункта, пустили в строй холодильник министерства рыбного хозяйства, трансформаторную подстанцию. Руками наших ребят был полностью восстановлен гражданский госпиталь. На крейсере организовали безвозмездную передачу 32 литров крови сданных 130 советскими моряками органам здравоохранения Маврикии. В качестве единовременной помощи остров получил в дар от нашей страны 25 тонн рыбы и большую партию медикаментов.
Далее
Жена
Откинув со лба шевелюру,
Он хмуро сидит у окна.
В зеленую рюмку микстуру
Ему наливает жена.
Как робко, как пристально-нежно
Болезненный светится взгляд,
Как эти кудряшки потешно
На тощей головке висят!
С утра он все пишет да пишет,
В неведомый труд погружен.
Она еле ходит, чуть дышит,
Лишь только бы здравствовал он.
А скрипнет под ней половица,
Он брови взметнет,- и тотчас
Готова она провалиться
От взгляда пронзительных глаз.
Так кто же ты, гений вселенной?
Подумай: ни Гете, ни Дант
Не знали любви столь смиренной,
Столь трепетной веры в талант.
О чем ты скребешь на бумаге?
Зачем ты так вечно сердит?
Что ищешь, копаясь во мраке
Своих неудач и обид?
Но коль ты хлопочешь на деле
О благе, о счастье людей,
Как мог ты не видеть доселе
Сокровища жизни своей?
[700x467]