Новая историческая знаменитость и кино героиня.Знаменитая Эмма Гамильтон.Возлюбленная легендарного адмирала Горацио Нельсона. История их любви вошла и в литературу, и в кинематограф, так же как художественные изображения самой Эммы в наше культурное наследие.
Благодаря своим скандальным любовным интригам, красоте и художественному таланту леди Гамильтон была в конце XVIII — начале XIX вв. настоящей европейской знаменитостью.
После гибели адмирала Нельсона в 1805 г. в Трафальгарской битве леди Гамильтон оказалась в сложном финансовом положении: наследство сэра Уильяма потрачено, и к 1813 г. она была в долгах. Просьбу, содержавшуюся в завещании национального героя Англии адмирала Нельсона, позаботиться о его возлюбленной английское правительство оставило без внимания.
Эмма Гамильтон умерла от цирроза печени вследствие алкоголизма 15 января 1815 г. в Кале, где она скрывалась от своих кредиторов. Несмотря на молчание официального Лондона, на её похороны пришли все капитаны и офицеры стоявших в Кале английских кораблей, надев парадные мундиры.
Богатая приключениями и скандальная жизнь красавицы леди Гамильтон увековечена в многочисленных романах и театральных пьесах. 20 декабря 1921 г. состоялась премьера фильма Ричарда Освальда «Леди Гамильтон». Эдуард Кюннеке написал оперетту «Леди Гамильтон» (сюжет искажает исторические события), поставленную в 1926 г. В 1941 г. появился второй фильм — историческая мелодрама Александра Корды «Леди Гамильтон» («That Hamilton Woman»), в главных ролях в которой снялись Вивьен Ли и Лоуренс Оливье. Уинстон Черчилль считал этот фильм своим любимым и по некоторым данным посмотрел его не менее 83 раз. Картина почти умалчивает об «ошибках молодости» главной героини, идеализируя её образ. В 1968 г. на экраны вышел третий фильм — «Леди Гамильтон: Путь в высший свет» (Италия-ФРГ-Франция). Роль главной героини исполнила Мишель Мерсье.

[345x527] [показать]
[показать] [показать]

Моду времен Эммы Гамильтон условно можно поделить на два этапа-конец 18 века (опять же условно стиль Марии Антуанетты) и начало 19 века (наполоновский ампир).
Королевская фаворитка мадам Помпадур дала миру моды немало: неглиже; прическу-«кораблик», красно-розовый оттенок волос; сделала популярным атлас; нарядный фартучек с кружевами и, наконец, знаменитый мешочек для рукоделия -— прообраз дамской сумочки, названный помпадуркой.
...Столь же страстной поклонницей неглиже была и сменившая в королевской опочивальне Помпадур бывшая проститутка Мария-Жанна Бекю, ставшая волею счастливого случая последней любовницей сластолюбивого Людовика XV и графиней дю Барри (1743-1793). Все отмечали, что у нее другой тип красоты, чем у Помпадур, однако прелести в ней было не меньше, чем у прежней великой фаворитки короля...
При пепельно-сером цвете волос у нее были темные брови и загибающиеся почти до бровей ресницы, оттенявшие голубые, почти всегда подернутые дымкой глаза, совершенно прямой нос над изгибом чувственного рта, цвет лица, напоминавший «лепесток розы в молоке», длинная и полная шея, круглые низкие плечи и такие тяжелые и полные груди, от одного вида которых у короля — большого поклонника этой части женского тела — начинали нетерпимо чесаться ладони. Даже без грима и в весьма скромном туалете она оставляла придворных дам в глубоко декольтированных нарядах не у дел. Она вообще предпочитала по возможности как можно меньше пользоваться гримом и кокетливые неглиже пышным официальным туалетам. В первую очередь она заботилась о красоте своего главного оружия — восхитительного тела. Графиня дю Барри одной из первых стала принимать ставшие затем модными среди аристократок турецкие ванны и пользоваться услугами молоденьких юношей — массажистов. Именно она придумала довольно легкомысленную прическу, вскоре ставшую модной и известную как «шиньон а ля дю Барри».
Простая уличная девка Жанна Бекю, ставшая королевской куртизанкой графиней дю Барри, красиво доиграла свою роль. Она кончила жизнь, как и многие «герои и героини ее веселого и беззаботного времени» на... революционной плахе. Таковы гримассы судьбы...

Читать далее

Моя очередная любимая кино и книжная героиня в своих очаровательных туалетах. В качестве комментариев текст книги, думаю так будет гораздо интереснее. Не случайно ведь, вот уже больше полувека история Скарлетт заставляет всхипывать и трепетать наши давичьи сердца.Скарлетт настолько любима,что пост получился просто громадным.

Скарлетт О’Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет, если они, подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее чар. Очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченные черты матери — местной аристократки французского происхождения — и крупные, выразительные черты отца — пышущего здоровьем ирландца. Широкоскулое, с точеным подбородком лицо Скарлетт невольно приковывало к себе взгляд. Особенно глаза — чуть раскосые, светло-зеленые, прозрачные, в оправе темных ресниц. На белом, как лепесток магнолии, лбу — ах, эта белая кожа, которой так гордятся женщины американского Юга, бережно охраняя ее шляпками, вуалетками и митенками от жаркого солнца Джорджии! — две безукоризненно четкие линии бровей стремительно взлетали косо вверх — от переносицы к вискам.

[показать] [показать]

Новое зеленое в цветочек платье Скарлетт, на которое пошло двенадцать ярдов муслина, воздушными волнами лежало на обручах кринолина, находясь в полной гармонии с зелеными сафьяновыми туфельками бел каблуков, только что привезенными ей отцом из Атланты. Лиф платья как нельзя более выгодно обтягивал безупречную талию, бесспорно самую тонкую в трех графствах штата, и отлично сформировавшийся для шестнадцати лет бюст. Но ни чинно расправленные юбки, ни скромность прически — стянутых тугим узлом и запрятанных в сетку волос, — ни степенно сложенные на коленях маленькие белые ручки не могли ввести в обман: зеленые глаза — беспокойные, яркие (о сколько в них было своенравия и огня!) — вступали в спор с учтивой светской сдержанностью манер, выдавая подлинную сущность этой натуры. Манеры были результатом нежных наставлений матери и более суровых нахлобучек Мамушки. Глаза дала ей природа.

Читать далее

С алчной завистью смотрела ока на проплывавшие мимо нарядные платья: сливочно-желтое муаровое, украшенное гирляндами розовых бутонов; алое атласное — она насчитала на нем восемнадцать оборочек, обшитых по краям узенькими черными бархатными ленточками; а на эту юбку пошло не меньше десяти ярдов бледно-голубой тафты, поверх которой пенятся каскады кружев… а эти полуобнаженные груди с соблазнительно приколотыми у глубокого декольте цветами… Мейбелл Мерриуэзер в яблочно-зеленом тарлатановом платье, с таким огромным кринолином, что талия казалась неправдоподобно тонкой, направилась к соседнему киоску под руку с зуавом. Платье было отделано бесчисленными воланами и оборками из кремовых французских кружев, доставленных в Чарльстон с последней партией контрабанды, и Мейбелл так горделиво: выступала в нем, словно это не капитан Батлер, а она сама прорвалась с кружевом через блокаду. — «Конечно, я бы выглядела великолепно в этом платье, — с неукротимой завистью думала Скарлетт. — У нее же талия, как у коровы! А этот яблочно-зеленый оттенок так идет к цвету моих глаз. И как только белокурые девушки отваживаются надевать такие платья? Кожа у нее кажется зеленой, как заплесневелый сыр. И додумать только, что мне уж никогда не носить такие цвета. Даже когда я сниму траур. Нет, даже если снова выйду замуж. Тогда моими цветами станут темно-серый, коричневый я лиловый».

[показать] [показать]
[показать] [показать]

Ретт Батлер привез из Англии несметное количество ярдов блестящего белого атласа и кружевную подвенечную вуаль и преподнес все это Мейбелл в качестве свадебного подарка. И сделал он это в такой форме, что ни о какой оплате невозможно было даже заикнуться. Мейбелл пришла в неописуемый восторг и едва не чмокнула капитана Батлера в щеку. Миссис Мерриуэзер понимала, что делать такой ценный подарок — тем более в форме материи на платье — вещь крайне неприличная, но когда Ретт Батлер в самых высокопарных выражениях стал заверять ее, что ни одно одеяние на свете недостаточно хорошо для невесты воина-героя, она не сумела найти слов для отказа. Тогда она пригласила дарителя на обед, полагая, что такая уступка с ее стороны с лихвой покрывает стоимость подарка.
Капитан же Батлер не только подарил Мейбелл атлас на платье, но еще снабдил ее весьма ценными указаниями по части подвенечного наряда. Оказывается, в Париже в этом сезоне вошли в моду очень пышные кринолины, а юбки стали короче. Их уже не украшают оборочками, а собирают ниспадающими фестонами, из-под которых выглядывают обшитые тесьмой нижние юбки. Он сообщил также, что совсем не видел на улицах панталон, и сделал вывод, что их уже «не носят». Впоследствии миссис Мерриуэзер говорила миссис Элсинг, что, позволь она ему распространяться на эту тему дальше, он, пожалуй, доложил бы ей во всех подробностях, какое у парижанок нижнее белье.

Читать далее