Опять в нашей маленькой квартире тишина. Я смотрю на тебя. Я боюсь тебя! Ты как пантера, что украшает твое декольте.
Мы смотрим фильм. Тысячный раз подряд. Ты про себя проговариваешь слова героев, строчка за строчкой, слово за словом. Твои губы… твои губы подобны отражению экрана…
Бутылка вина. Неотъемлемый атрибут нашей богемной любви.
Тебе холодно?
Да.
Я иду на кухню. Я не чувствую твой взгляд. Ты увлечена. Чашка ароматного кофе немного тебя отвлекает. Будоражит сознание.
Твой любимый с ванилью.
Дай сигареты.
Дай сигареты…
Пожалуйста, дай сигареты…
хм.. идиот
Потаскушка!
Как же я люблю тебя в эти моменты… страстная, злая. Я целую тебя. Целую губы. Целую твою тонкую шею. Целую твою нежную грудь…
La mer qu'on voit danser le long des golfes clairs
A des reflets d'argent, la mer
Des reflets changeants sous la pluie
мы снова у тебя на кухне. как обычно, пьем чай. как эти долбаные два года...
мы сидим у тебя на кухне и пьем чай.
всё нормально.
я курю сигареты. ты смотришь на меня с осуждением, или, я не знаю, что это...
извини, я не могу иначе. настроение не очень.
вытаскиваю очередную палочку здоровья из отцовской пачки. да, знаю, это нехорошо, но свою пачку я убил за каких-то два дня...
я в душ.
щелкает зажигалка, вспыхивает маленький огонек, я затягиваюсь.
хочешь пойду с тобой?
да.
черт, я ожидал несколько другого ответа...
раздумывая, тяну дым и разглядываю тебя. в конце концов, я ведь сам предложил. отступать поздно...
тогда подожди, когда я докурю.
мы плетемся в ванную.
я тебя стесняюсь.
я тебя тоже.
как будто бы, этого никто не говорил, не долго думая, мы раздеваемся.
дверь закрой. и включи горячую воду. мне чертовски холодно.
капли воды обжигают кожу. твое обнаженное тело раскаляет всё у меня внутри.
никаких запретных мыслей. никаких желаний.
слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Ко мне через окно залетела мушка.
Она была не обыкновенная! Необыкновенно большая. Мушка летала по комнате, раздражая меня своим необычайно громким жужжанием. Но я собирала терпение в кулак и не гонялась за мушкой.
Тем временем (пока я собирала терпение) мушка летала по квартире, билась об окна, весело жужжала, цепляясь своими лапками, познавала приоду моего монитора. Она казалась обычной жизнерадостной мушкой!
минуту назад жужжание в квартире прекратилось...
от чего она умерла? От голода... вряд ли... Может быть от одиночества? Или от страха... А может быть она сошла с ума? Обезумила так сказать...
Теперь я не могу ей ничем помочь, мусорный пакет стал для нее последнимпристанищем..ну что же
Можно я пойду? мне еще нужно научится делать бумажных журавликов…
уехать в Питер и завести кота...
прочитать все книги с папиной полки...
можно я поцелую тебя? я тихонечко :).
P.S. Карьера куртизанки подобна карьере художника: сначала для собственного удовольствия, потом для чужого, и наконец ради денег.
Это последнее, что я хочу сказать...
Сигареты душат…так что начинаешь падать в обморок.
Бутылка вина? Да она бы дополнила натюрморт… и вот пьяная, с затуманенным рассудком ты идешь по улице, одна. Плача ты набираешь номер. Привычные цифры. Ты набирала их две тысячи раз. С любовью, со страхом, с насмешкой, набирала, что бы сделать ему больно, набирала эти чертовы цифры, чтобы сказать «Я тебя люблю, родной!» Сейчас ты набираешь эти цифры с некой обидой… обидой саму на себя.
«Не надо! Перестань лезть в мою чертову жизнь!» слезы подбираются к каналам
«Я не люблю тебя! Я не вернусь к тебе ты это понимаешь?» проклятый ком обид и жалости подкатывает к горлу.
«МНЕ НЕ НУЖНО ТВОИХ СЛОВ ПРИЗНАНИЯ! Я УШЛА ОТ ТЕБЯ! И ЭТО НЕ ШУТКИ! ТЫ ДУМАЕШЬ Я СЕЙЧАС РАССМЕЮСЬ И СКАЖУ «МИЛЫЙ Я ПОШУТИЛА, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ»? НЕТ! ПЕРЕСТАНЬ МНЕ ЭТО ГОВОРИТЬ… ПЕРЕСТАНЬ МНЕ ПИСАТЬ» слезы брызнули, не дожидаясь конца твоей речи. Они текли как-то непривычно для тебя, как-то по особенному. Ты сидишь на бордюре и внимательно слушаешь тишину… слушаешь как он умирает от боли и обиды, слушаешь как сама того не желая, убиваешь человека ножами безразличия.
«… Хорошо, я больше тебя не побеспокою…» тишина, тишина, тишина… сквозь эту убийственную тишину к тебе доносится еще одна фраза… «Ну ладно тогда, пока» - сказал он, некогда очень любимый и родной, которого гложет обида, ОН СКАЗАЛ!!! А у тебя даже не хватило смелости сказать «пока»…
Эльс Ноккен
Свобода - и ветер в крови!
Свобода - безумство любви
Свобода - как к пропасти шаг
Свобода - отверженных знак
Свобода - взгляд смерти в лицо
Свобода - сквозь висельной петли кольцо
Свобода - и с Солнцем на ты
Свобода - сверкающих красок цветы
Свобода - и в шелесте дней
Увидишь ты отблеск пьянящих ночей.
Не плачь… пожалуйста!
Давай просто соберем все осколки вазы,
Олицетворявшие былые чувства.
Давай петь песни , чтобы не было грустно.
Чтобы не было пусто
Есть сгущенку.
Простую/варенную, какая разница…
Воображение только дразница…
Не дает нормальные рифмы/ритмы
Выставляет на показ какой-то очередной
Бред сивой кобылы
Хочется крикнуть: «Нет, все и так опостыло!
Надоело/ закончилось»
Я в погоне за идеальностями.
Вечно плачу во сне [трудно плакать в реальности]
Хочется убежать далеко,
В наши письма
Почувствовать волшебство твоих пальцев,
Что давно запутались в неком танце…
Танго или фокстрот?
Это уже не важно… важна лишь музыка
Она всегда успокаивает/лишает рассудка
Мне нужно время… Или все это предрассудки?
Острая нехватка…
Мысли между строчек
Ты – марихуана.
Чувства в узелочек
Уберу подальше…
Спрячу в дальний ящик…
Наших писем пачка…
Ты не настоящий!
Взрыв воображенья…
Буквы/рифмы/строчки
Музыка/забвенье/
Мысли /заморочки…
КРЫША ЕХАЛА ДОМОЙ
Мальчик шёл, сова летела,
Крыша ехала домой,
Эта крыша не хотела
Спать на улице зимой.
Мыли блюдца два верблюдца
И мяукали дрова,
Я ждала, когда вернутся
Крыша, мальчик и сова.
Спит диван со мной в обнимку,
Пляшет снег над головой,
Вдруг я слышу - в кнопку бимкнул
Мальчик с крышей и совой!
Я от этого бим-бома
Стала песней на слова,
Я пою, когда все дома -
Крыша, мальчик и сова.
Мальчик шёл, сова летела,
Крыша ехала домой -
Вот какое было дело
В среду вечером зимой!
Прокуренный угол старого кабака.
Пианино шестидесятого года выпуска.
Пальцы дрожат… Словно ломит слегка
Над инструментом висит вывеска.
«Не стреляйте в пианиста…»
Видно нервная работка…
(подумала)
Пианист играет тихо/робко…
но наверное так задумано
(Кофе потихоньку остывает
Затягивается тонкой пленкой
Как для фотокарточек
Печальных/живых)
Мимо пробежала официантка в фартучке
Бедрами игриво виляя,
Возбуждая посетителей
(толстых/смазливых бизнесменов)
Как же это все отвратительно…
Пианист сменил темп,
Поменял лица выражение
Музыка веселая/живая
Но в глазах все тоже сомнение…
Звуки/ноты/запахи проникают в сознание
Страсть/эйфория/желание/крики/молчание
Все это музыка…..
Она зашла в подъезд. В мгновение поднялась на второй этаж, быстрым движением руки открыла дверь и зашла в квартиру. Свет был везде выключен, с некой коварной улыбкой ее встречало одиночество. Сняла кроссовки, не включая света, нащупала трубку телефона, и не глядя, набрала номер. «Набранный вами номер недоступен или находится вне…»
- Да, пошла ты! – крикнула она в ответ на услышанные слова, - недоступен, понимаешь ли…. Да, много ты знаешь…
Она немного походила по комнате, посмотрела в окно. На улице был жуткий ветер, и от этого она поежилась, словно была там, на улице… совсем одна. Спустя несколько минут она села на диван и утонула в черноте его велюра, он пожирал ее своей нарочитой мягкостью, темнота закутывала ее в смирительную рубашку безысходности. Спустя еще несколько минут она дошла до кухни и поставила чайник на плиту. Включила маленькую лампу, от которой исходил мягкий, почти незаметный свет, включила телевизор… просто чтобы кто-нибудь говорил…
Она безумно любит чай. Этот напиток вселяет в нее надежду, что «выход есть» и он обязательно найдется. Обняв кружку обеими ладошками, она сидела и думала о том, как бы она хотела работать промоутером, если бы на разноцветных бумажках, кроме товара было бы написано: «чудесно выглядишь», «ты замечательный», «я тобой дорожу». Или же асфальтоукладчицей…. Она бы вставала в семь утра и усердно работала бы лопатой, чтобы парни смогли бы написать «Доброе утро, любимая!» перед окнами своих девушек. Она думала о том, что хотела бы работать смотрителем в метрополитене. Стоять в час-пик и смотреть, чтобы никто не упал на рельсы, а если бы и упал то, она бы подхватывала их налету, словно ангел… Ей так хотелось быть нужной…
Она опять достала маленький цилиндрик яда, влюбленными глазами посмотрела на него… Она стала так много курить… Час за часом она убивала сигареты и развевала их пепел над улицами этого чудесного городка. Учить ее курить, это тоже самое, что доказывать ученным, что Земля круглая! Она настолько любила курение… сам процесс… Она восхищалась этим видом деятельности. Никогда не курила на бегу, ибо считала, что каждая сигарета заслуживает трепетного внимания…
- Привет!! Ты не представляешь как я по тебе соскучилась!!!! – она говорила так громко, она радовалась этому звонку, она светилась от счастья так, что маленькой настольной лампе оставалось только завидовать! - Я тебя очень люблю!!!! Пожалуйста выходи в интернет! Нет, только не в аську, давай в скайп!!! Мне так многое хочется тебе рассказать! Пожалуйста давай скорее… я больше не могу!!!!
Она тут же рванула к компьютеру, сшибая все на своем пути! Она бежала по темноте квартиры на свет монитора , словно это была путеводная звезда!
- Ну привет, - улыбаясь сказала она изображению молодого человека лет 25, - я так соскучилась… Мне даже есть не хотелось!!! Эта женщина…
- Какая женщина?
- Ну та.. которая постоянно говорит, что ты «вне зоны действия сети», она уже меня раздражает!!!
- Ты у меня такая смешная, - со сладкой улыбкой сказал он.
- А ты у меня… А давай поужинаем вместе?? – не дождавшись ответа она продолжила, - нет, нет, нет отказы не принимаются!! Ведь в мире нет ничего невозможного!!! Тащи тарелку своих щей к компу, будем ужинать!
- Хм, а откуда ты знаешь про щи?
- Не знаю.. просто ты по-моему только ими и питаешься! Щи да каша – пища наша, - засмеявшись сказала она.
Через несколько минут они уже ужинали вдвоем, все было по-настоящему! Были даже ароматические свечи по обе стороны монитора. Им было все равно, что между ними, сотни километров степей, огородов, водных объектов и всяческой географической ерунды. Они были вместе, были счастливы. Смеялись и рассказывали друг другу мелочи своего одиночного бытия. Мечтали о скорой встречи, вспоминали прогулки по парку, цветущие яблони, о том как они промокли под дождем и бежали сушиться к нему домой, а потом вместе делали какую-то «супер-запеканку», которая получилась «на славу» (подгорелой и соленой), но они ее ели и со смехом говорили: «главное что вместе!»
Шаги. Поднимаюсь по ступенькам одиннадцать раз вверх, еще одиннадцать… Вижу соседа. Худощавый, в очках, с серьезным выражением губ, нахмуренные брови… по-моему уже в силу привычки. Курит. Меня раздирает соблазн… Я жадно вдыхаю дым табака, наслаждаюсь. Мне хочется открывать рот и заглатывать его… постоянно… ощущать как прокуренный воздух опускается в мои и без того загазованные легкие.
- Здравствуйте! – говорю я. Сухо, почти автоматически. Сосед слегка улыбается. Я достаю ключи… и разворачиваюсь. Садясь на ступеньку, смотрю на соседа и спрашиваю у него сигарету. Тот ловким движением своих жилистых рук достает из пачки маленький цилиндр яда и радушно протягивает его мне, всем своим видом говоря : «Угощайся!»
-Вы это… только папе не говорите.. он наверное еще не готов… Впервые за все это время сосед посмотрел на меня и сказал: «Хорошо…»
Зажав сигарету между пальцами ощущаю ее теплоту. Несколько секунд любуюсь ею… «Так вот какая ты…» А ведь сигареты – они как осы. Они вспрыскивают в нас яд и умирают… причем несколько мучительно.
Я расслабилась. Закрыла глаза. Тут же открыла, как бы почувствовав пристальный взгляд кого-то из вне.
-А вы знает, - начала я – что мусульманам можно есть бегемотов? А вот заниматься сексом в освященной машине нельзя… Мне, конечно, все равно…
-Нет. Таких подробностей я не знал… - тихо сказал сосед и втянул в себя сигаретный дым. Дым тут же вырвался и полетел вверх в виде ровных эллипсисов, в народе именуемых кольцами.
-Ой, а меня научите? – с интересом малолетней девчонки спросила я.
-Нет. Курить вредно…
-Знаете, что такое боль?
-Нет.
-А что такое страх одиночества?
-Нет.
-А фелляция….
-….
-Вот и я бы предпочла не знать. В общем… я ушла от него. – ни с того ни сего сказала я. Сосед кинул на меня некий вопросительный взгляд – да… нет.. фелляция тут не причем - с дурацкой ухмылкой сказала я в ответ на его взгляд.
– Просто все перестало радовать, и удачи и не удачи. И прогулки под луной и поедание мороженного и страстные поцелуй, вот тут на этой лестничной площадке. Порой мы были готовы пуститься в танец любви прям тут… у порога отчего дома… Мда… а еще помню как-то гуляли с ним… по лужам бегали....
Ну, понимаете.. я просто устала от всех этих расставаний, примирений… просто взглянула ему в глаза и без всякого голливудского пафоса сказала «Я ухожу от тебя».. вот и все… а сейчас хочу напиться где-нибудь, приползти домой, упасть прям в коридоре, и уснуть в грязи в обнимку с милым сердцу сапогом… просто так.. из жалости к себе! И конечно же чтобы утром было очень стыдно за облеванный унитаз……
(говорила я чрезвычайно импульсивно. Меняла темп и ритм, смотрела в глаза слушателю. В общем говорила по всем правилам ораторов. А речь моя была четкая и ясная, причем без всякой там оральной камастуры )
Сосед меня выслушал и сказал: «Жалость к себе – бездонный колодец, и человек, свалившийся в него, будет падать всю оставшуюся жизнь»
Жил в Португалии зловещий Бегемот. С виду он был совершенно добрый и даже привлекательный, но по существу - зловещий невероятно. Однажды этот Бегемот взял, и ни за что укусил одного дедушку. Хотя и кусать-то там было не за что - такой это был маленький и гадкий дедушка. Но укус состоялся и был естественно, очень очень зловещим. Всю ночь потерпевшему снилась жареная бегемотина с грушами, а под утро в кустах какао от дизентерии умер Бегемот.
Вот такой неприятный попался дедушка, и таких полно, а Бегемот, хоть и изловещий, был один на почти всю Португалию. Будь он хотя бы не такой зловещий, может и протянул-бы еще немного, до потепления в стране, а к тому времени и дедушек всех на кладбища перетаскали-бы. Бегемот укусил бы тогда молоденькую какую-нибудь девушку, а та только-бы смеялась и верещала по глупости, а под утро возможно и сама умерла где-нибудь в кустах какао. Но получилось так, что загнулся Бегемот, хотя никакие кусты какаового дерева в Португалии давно уже не растут.
Сижу на холодном подоконнике. Горячая кружка чая обжигает колени, потому что зажата между ними, дабы не упала. Салями, нарезанная аккуратными кружочками, мирно лежит на блюдце. Вот и прошел этот чертов день. Солнце стыдливо краснело и уходило за горизонт. С моего места расположения за ним было удобно наблюдать. Крыша магазина, как ни странна была девственно чиста и даже пролетающие голуби не садились на нее, как бы боясь ее опорочить.
Боль растекалась по телу, как тушь по щекам…. Салями заканчивалась с жуткой скоростью, чай пропитывал душу. Зеркало отражало убитого бытовым горем человека. Я тенью прошла по комнате, нащупала в мягкой темноте сумки сигареты и отправилась на крышу.
Закурила. Прикладывая сигарету к губам, нежно целую… думаю. Плавно выдыхаю струйкой дым. Он медленно вертится в воздухе, кружится, цепляется за бельевые веревки соседки, на которых аккуратно ,с неким неповторимым трепетом, развешаны кружевные трусики, платочки, чулочки… опускается на листья фиалок, что посадила мама прошлым летом, окутывает меня, путается в волосах…
Телефон молчит. Телевизор, наоборот очень живо рассказывает последние новости, предлагает новинки торгового рынка, рассказывает о супер диетах и чудо-творожках. Стиральная машинка шумит делая вид, что усердно стирает… (эта машинка всегда унижала меня, заставляя перестирывать носки после нее и не оправдывала своей стоимости). Рыбы оживленно открывали рты, пытаясь донести до меня очередные тайны бытия. Все были заняты своими делами. И только я взвешивала все «за» и «против»… нежно «целовала» сигареты… жевала салями, запивая ее чаем… восхищалась девственностью наших крыш… на тот момент я была бесполезна для этого мира… Я просто думала о тебе!