[447x699]
Время побежало так, словно ему на пятую точку вылили ведро скипидара.
Я поняла, что реально целый год ровным счётом ничего не делала.
И теперь все злятся. Родители, учителя, тренер по фехтованию.
Почему-то сейчас я упёрлась рогом именно в фехтование, когда Хищник конкретно пригрозил мне диквалификацией с турнира. Теперь езжу к нему почти каждый день и потею там как минимум часа по два, по три.

Прим* Хищник, 22 года. Настоящее имя Василий Грейцев. С детства учился фехтованию у отца на уровне тяжёлых двуручников. В зале с остальными занимались около года, на "домашнем обучении" висим вместе уже два года. Итог - победа в женской лиге осеннего турнира мечников и шуточное, но всё равно тоже почётное 3 место в "фарше"(З.Ы. "Фарш" - стенка на стенку - чисто мужская забава, девушкам очень сложно среди латников. Правила - каждый сам за себя, пытаешься вырубить как можно больше противников на поле боя. В итоге меня взяли...так, чисто поржать. Победителем считается тот, кто имеет минимальное количество "ранений" и кто остался на поле боя последним, непобеждённым. Я проиграла в спарринге, когда нас оказалось трое. Обидно, но всё равно, для меня это как 1ое место)

Сегодня после курсов (последнее занятие, уррря!) бегом к нему. Отругал за опоздание, но больно не бил % )
В итоге занимались 2 часа 15 минут.

Не понимаю, почему у всех мужиков весна играет в одном месте. С Хищным всю жизнь были просто друзьями. И тренеруемся вместе и футбол с хоккеем под пивко тоже вместе, и баб цепляем вместе.... И тут от те, нате..."Интересно девки пляшут", называется....

После трени сидим как обычно на балконе, курим. Хищник (Х) и Я (я):
Х: Мааар, а Маар?
я: Мммм?
Х: Мар, а ведь весна на улице.
я: Тоже мне, Колумб. Сказал так, будто Америку открыл. А с чего ты вдруг вспомнил?
Х: Ну...весна...Любовь, все дела...
я: Пшёл на хуй.
Х: О____О
я: Да-да, ты правильно расслышал. Твой пикап на нас, с деревни, не действует. Про романтику лучше иди книжки читай.
*5 минут напряжённого молчания*
Х: А я хотел предложить...это...
я: Переспать что ли?
Х: *начинает постепенно краснеть от кончиков ушей*
я: Ну вот. Я надеюсь, повторно в те же дали посылать не стоит?
Х: Нет, я всё понял.
*опять молчим...на улице солнышко, птички, детишки смеются. Я выкидываю в форточку окурок*
я: Вась?
Х: М?
я: Раз в одном месте свербит, направь энергию в нужное русло. Сгоняй за чаем.
*Хищный тоже докуривает и выходит с балкона*
я: Не туда идёшь.
Х: Чего?
я: Я хочу нормального чая. Давай-ка ты до Китая. Пешком лет 20 выйдет...
Х: Пошла на хуй.
я: Да ты обо мне не беспокойся. Я тебя тут дождусь.

Такое, кстати было в первый раз. Чтобы мы заговорили, когда курим. Мы вообще с ним редко разговариваем, больше молчим. Он знает, что после трени я злая, как сучка и запаренная, как добротная баня. Поэтому мы молчим. Ну нет, перекидываемся парой слов на уровне необходимости и шаблонными: "привет", "как дела?".
По душам говорили только один раз. Когда у Хищного друг погиб. И вот как-то оно так не заладилось... Нет, в смысле поговорили нормально, я много о нём узнала...
Но как-то больше мы подобных процедур психотерапии не проводили.

Домой приехал очень поздно...Настроение было поганое, в принципе оно особо не изменилось.
Сразу залез играть в Perfect World(если что, я на Таразеде и Мире есть, товарищи x)))
Набил жрецу 14 лвл и застрял в пустыне...А ещё качать друида и на Мире мага.
Домашнее опять нихера не сделал.
Ну я же и долбоёб же.

Зато всё наладилось с Альхен. Всё просто настолько идеально, что мне становится тошно. Чем идеальнее, тем больше мне это кажется скучным. Для меня любовь-война. А вот сейчас как бы перемирие. Пишем друг другу "Любимая", созваниваемся. Она говорит, что ей очень нравится мой голос...что он особенный, "почти идеальный".
Не знаю. Прокуренный, сорванный голос этакой бой-бабы. Хотя в хоре пела и музыкалке вокалом занималась. Правда давноооооо.
Хочу ОБЖ скорее. И если этот недоделанный Вассерман нас не поведёт в школьный тир, я ему прикладом дам по башке ><
Я задолбалась...Каждый урок одно и то же...Собирай /разбирай автомат. А говно-вопрос, что я уже три пальца себе содрала предохранителем? Он говорит, скоро будет зачёт на время по сбору автомата. Да я справлюсь, думаю...с папой если поедем на охоту в конце мая, перед экзаменами, то я на карабине потренируюсь. Всё то же самое, только шпиля нет.
Завтра писать Обществознание. Единственный экзамен, за который у меня не болит голова.
А вообще пора так-то спать, нормальные ученики уже по баюшкам, а я всё тут...в сети. Ещё и голова мокрая ><
В общем я жду от вас оценок моего послепраздничного понедельника, правда, очень жду))

[408x291]
Извини меня, милая подруга.
Нервы тупо дошли до ручки.
Пора бы выйти из замкнутого круга.
Не говори, я знаю, что мы сучки.
Я знаю, что ожидать не стоило
Понимания, любви, взаимного доверия.
Я знаю, что в чём-то я проспорила.
Но может, знаешь, хватит лицемерия?
Я каждый раз обдираю в кровь костяшки,
Орусь я в белом гетто непонятно с кем...
И за тебя ни разу не дала промашки...
И на свою башку я набрала проблем.
Ты пользуешься тем, что я хочу быть рядом.
И ты не разу не стёрла крови с моих губ.
Ты отравляешь моё существование ядом.
Ни разу не сказала, что ты со мною, что ты друг.
Твоё предательство, как выстрел по ногам.
И я калека, мне больше не подняться.
Ты умно поступила, захлопнулся капкан...
А мне осталось ждать тебя в грязи, бояться.
Но ты обходишь юродивого жреца.
И бьёшь вдоль сердца прутами унижений.
И выколешь глаза, извояв слепца...
В движениях твоих ни капельки сомнений.
Мне в горле ком былого уважения
Мешает крикнуть вслед: "Постой, глухая мразь!
Ты что? И впрямь решила, это ль унижение?
Ну ты глупышка...Шалость удалась".
Я не озябну в этой липкой грязи.
Покорно не кивну судьбе на "Вы".
Из той лужи мы и прямиком, и в князи.
Таких как ты, мы ставим на колени пред ликами Судьбы.
Я больше не позволю тебе лгать.
И больше не пролью ни капли крови.
Вдвоём под звёздами нам боле не летать..
Такой как ты, своей не прощу я боли.

Прим* На картине изображено предательство Иуды.

Мири_Улыбка_Солнца, как я и обещала, выставляю тот рассказ))
Вилль, скрещение миров скоро подоспеет))

Она стояла у алтаря с таким лицом, будто её сейчас вырвет... Не радовал ни тёмно-фиолетовый шёлк, ни нарядные сапожки, ни россыпь сверкающей яшмы украшений.
Ни-че-го.
В горле стоял противный солоноватый ком слёз, которые не могли дорожками грусти омыть бледные, нежные щёки. Арья, Дитя Северных гор, закованная в тяжёлую сталь оков гордо возвышалась над пёстрой толпой, упрямо сжав тонкие губы, надменный взгляд заставлял нервно вздрагивать Жреца Тьмы, который сейчас стоял перед ней.
Кумушки бегали вокруг и их короткие, засаленные пальцы лезли в длинный шёлк чёрных волос эльфийки с целью поправления высокой причёски, которую усыпали серебряные нити украшений и лёгкую, дымчатую фату.
Арья кривилась, но не могла ничего поделать...связывающие путы, наложенные на оковы были сильнее самых прочных чугунных цепей. Такими обычно связывали драконов, когда желали украсть золото из пещер.
Ком подкатывал всё ближе, когда эльфа невзначай столкнулась взглядом с Нолонимфе. Побеждённым, но не покорённым. Он так и не пал на колени перед врагом, не пошёл на уступки Тёмному. Презрение так и читалось во взгляде рослого эльфа, и в то же время слепая рабская любовь к Арье мешала ему выразить всю свою боль и злобу в одном лишь взгляде.
Удар барабанов заставил нежный изгиб плеч эльфийки чуть надломиться, а спокойно-печальную синеву очей тронул огонёк паники.
Бежать...бежать куда бы то ни было.
И бросить свой народ на верную гибель?
«Почто мне эта кучка жалких выживших ублюдков? Став Повелителем Северных Гор я получу намного больше...Ты ещё должна родить мне наследника...Чтобы он правил после меня»
Эти слова Тёмного зычными ударами барабанного боя отзывались в истерзанном сознании, тонкие пальцы сжимались в кулак, когда Жрец открыл книгу.
Эльфийки-гувернантки, пленённые Тёмными Лордами зычно пели плач о царице, эльфы-лучники припали на одно колено, опираясь об изящные силуэты собственных луков, и уткнули взгляд в холодную серую каменную гладь.
Бежать...бежать куда бы то ни было.
Устроить бунт и умереть гордо, как подобает Ребёнку Севера.
Но нет, нельзя рисковать жизнями выживших.
Тёмный вышагивал чёткую дробь, пересекая длинную каменную тропу к алтарю. Он был в парадном военном облачении, мантия рвалась вслед за потоками холодного ветра, длинные чёрные волосы ниспадали с широких плеч, а ярко-зелёные очи буравили взглядом обнажённую спину эльфийки, особенно нежный свод крыльев лопаток.
Толпа притихла на мгновение и мелодичную эльфийскую речь перекрыл незвучный гам чёрного наречия. Победителя чествовали и взывали к нему, словно легионеры славили нового Цезаря.
Тёмный улыбался. И даже спиной приходилось чувствовать жестокость и холод этой обидной насмешки над проигравшими.
Наконец, Арья почувствовала холод ладони Тёмного на своих запястьях, что были натёрты пудовым весом оков. Касание не было нежным, оно было требующим, жёстким. Тёмный дёрнул за цепь меж оковами, таким образом протаскивая наречённую волоком, пока та пыталась каблуками сапог хоть как-то затормозить о гладкую поверхность, но светящийся алым алтарь неумолимо приближался.
-Оставь, прошу, оставь нас. Я отдам тебе горы и уйду со своим народом. Только оставь меня.
Слова эльфийки породили холодный смешок Тёмного, он лишь сильнее дёрнул на себя цепь, так, что Арье пришлось резко шагнуть вперёд, чтобы не упасть:
-Ну и дурёха же ты.
Пришлось поджать тонкие губы, чтобы с них изящной мелодией не сорвалась острота.
Щелчок сухих пальцев и оковы упали с нежных рук, ладонь Тёмного похотливо сжала талию эльфийки, отчего стало невыносимо больно...физически.
А морально у Арьи было ощущение, будто её насилуют...прямо перед всеми, причём в самой извращённой форме.
Нолонимфе, что стоял поодаль, ринулся было вперёд, но ошейник, за цепь прикованный к кольцам для привязи лошадей, не позволил ему подобной роскоши:
-Ах ты мразь, отпусти её!
Тёмный вяло оглянулся на разъярённого эльфа и улыбнулся ему...наигранно, дерзко, сощурив очи:
-А ты отбери, ушастый...
Жрец читал молебен, открыв ветхую книгу, пергамент которой светился в тон алтарю – багряно-алым. Обряд звучал неслаженно, многих слов эльфийке не суждено было понять, ибо принесены они были из мира людского, чужого.
На лице Тёмного всё шире расплывалась довольная улыбка, Жрец умолк, ожидая совершения ритуала поцелуя.
Лорд требовательно за талию потянул к себе эльфу, та сжала кулаки...
Нет, хватит...бежать.
Удар по лицу для Тёмного был весьма и весьма неприятной новостью. Острыми ногтями Арья проехалась наискосок по красивому, мужественному лицу Лорда, оставляя алые полоски. От неожиданности пальцы Тёмного разжались и отпустили эльфу, лучники повскакивали со своих мест, кидая к небу радостное: «Ура!»
Действовать надо было быстро.
Наступив себе на подол, разрывая нежную ткань, чтобы не мешала слаженным движением, Арья резко оттолкнула от себя Властелина, выхватила меч из ножен ошарашенного регента, что Читать далее...

[418x699]
Мы Старые Боги, на новых улицах.
Свет новой жизни в чужих окнах.
Отражения тают в грязных лужицах,
А нас рисуют светом, на пыльных стёклах.
Мы скурим опиум в притоне местном
И раскидаем небо цветными красками,
И с абонента позвоним на неизвестном,
И скроемся под чужими масками.
Парикмахер-вамп нас подстрижёт по моде,
А ведьма пропустит в шумный клуб,
На крыше сосчитаем Тьму на небосводе,
Уснём тихонько под напевы труб.
Мы просто Боги, на новых улицах,
И поднят ворот, глаза закрыты Дрёмой,
И не уснут нимфы на городских границах,
И плачет сердце горькою истомой,
Нам никогда не пересечь черты.
Мы спим под симфонию стальных джунглей,
Мы Боги разваленного мира Красоты,
Наш мир - остатки угасших углей,
Мы спим...цинично спим во сне.
Мы не стараемся вернуть величия былого,
Мы Боги, мы подчинены Весне,
Мы дети Звёзд, Мечты, чего-то неземного.
Мы - Боги...

[291x480]
Я кричу:"Мне всё равно!"
Про себя молюсь:" Вернись".
Чёрно-белое кино,
Кадры сплошь в одно слились.
Мне не нужен солнца свет.
Ведь я адепт, служитель Ночи.
Вдыхаю пепел сигарет,
Бегу следом, что есть мочи.
Рисую новый млечный путь.
И вью судьбу я нить за нитью.
И ты не спишь - мне не заснуть.
Я выжигаю сердце финифтью.
Гуашью на губах штрих поцелуя,
Касанием кисти моя любовь.
Милая знай...я тебя не ревную.
ЛСД боли под язык вновь.
Happy-end придумали трусы.
Трагедию мы сами споём.
У живых есть мнения и вкусы.
А мы горечь собственной дури допьём.
Придёт время и весна оставит.
И я резко окажусь off-line.
Хватит ли наглости тебе оставить
Проигранным свой собственный тайм?

Зала переживала и нервно дрожала, когда её беспокоили сотни ног этой бесконечной личинки, под названием Толпа.
Наряженные дамы в пышных платьях и их кавалеры с накрученными усами искали, куда бы приземлить свою пятую точку.
Оскалы мерзко-опухших детей с крыльями, что сверкали с напомаженного потолка залы навевали неосознанную тревогу.
Людям всегда нравилось, как людей публично наказывают. Их слуху так сладок визг плёток острых слов, а очам так приятно созерцать чужие муки.

Мы жили недалеко...В старых, разваленных казармах, из которых войска уже давно перевели в другие части. А мы продолжали жить там. Рядом с крысами. И сами-то мы были крысами для этого общества.
Я стояла у выхода на небольшой балкон, белая штукатурка почти облетела с покосившихся дверей, которые держались на серебристых пучках паутины.
Вдох натужно тянул сигарету...всё глубже и глубже в лёгкие. А мир за окном был на удивление прост. Ведь весна только началась и всё говорило о зарождении новой жизни. Только почему-то всё было чёрно-белым. И не таким многообещающим. Чтобы создать жизнь, сначала надо провести обряд смерти.
Я уже была почти готова...чёртова фуражка постоянно съезжала по шёлку волос, норовя упасть на грязный, опалённый ковёр. Да, у нас был ковёр...после того, как войска ушли, Софи где-то откапала кусок этой дряни, стремясь сделать жилище более уютным. А Кристофер пристроил эту лоджию.
Мы жили как умели, но были вместе. Потому что служили вместе.
На самом деле они были моими родственниками. Настоящими или нет - уже не важно. У нас не было родителей, не было документов, не было прошлого. Были Мы.
-Феля, прекращай курить на ковёр! Скоро некому будет отстригать прожённый ворс!
Мы говорили о смерти просто. Как умели. Мы никогда не воспринимали её всерьёз, потому что мы вечные дети, которым в руки попало ружьё и теперь вся жизнь одна большая русская рулетка. Мы ждём, пока кто-нибудь надавит на курок.
-Помоги мне!
Пришлось обернуться...она стояла прямо позади меня...Такая смешная, с наивной детской улыбкой на лице. Мягкое злато каштановых кудрей нелепо растрепалось, а пухленькое кукольное личико перекосило от наивного недовольства. Перед лицом у меня возникли остро-выбеленные костяшки её бледной ручки, мне пришлось отшатнуться.
-Я сказала же, помоги!
Нарядное платье, которое она сама себе сшила сейчас висело мешком, потому что было незастёгнуто. Мой плавно-летящий шаг, каблука неслышно, он утопает в мягкости старого ковра. Тонкими пальцами я сквозь кожу перчаток чувствую тонкие нити псевдокорсета. И тепло её тела. Я не тороплюсь и тугие шнуры плавно стекаются в один замысловатый узор. Дешёвый шёлк обтягивал песочные часы её хрупкой фигуры, пышная юбка тёрлась о мои брюки, заманчиво шелестя.
И столько во всём этом было потаённой нежности и сладкой грусти прощания...Но мы радовались, мы не видели лиц друг друга, потому что она стояла спиной, но мы точно знали, что мы улыбаемся... Хотя это было не так...по нашим щекам текли горькие слёзы. Сквозь приступ рваного дыхания Софи спросила, не решаясь повернуться:
-Ты...ты может чаю хочешь? Или...или может Кристофер голоден?
Цепляясь за глупые причины...мы обе знали, что я не пью чай, а Кристофера она накормила только что.
Мы искали предлоги, чтобы протянуть время ещё немного. Мой ответ даже сквозь слёзы был тяжелее удара стали:
-Не будь дурой. Нет.
Она вздохнула...умоляя ещё немного задержать время. Всё так же, не поворачиваясь, она впилась кончиками пальцев в мою руку, до бела напрягая мышцы, поймав мою ладонь.
Слышны шаги...тяжёлые, чёткие, ровные. Словно ритм ударов сердца.
Чтобы не замарать нарядного капитанского кителя, долговязому шотену Кристоферу приходилось нагибаться в три погибели.
У него были задумчивые серые глаза, которые так манили бахрахтным окружением длинных ресниц. Длинные волосы, жёсткие, прямые, чуть ниже плеча, с замысловатым отблеском метталик сейчас были аккуратно собраны в хвост. По чему я сохла во внешности Кристофера - пальцы. Длинные, тонкие, изящные. Как у менестреля в Средние века...когда этот бесовский сын брал в руки нашу раздолбанную гитару Келли, я готова была умирать в его объятиях, готова была отдать всё...лишь бы он не переставал играть. Лишь бы лилась эта ведьминская музыка, под которую мы с Софи танцевали, словно ведьмы на шабаше...Хаотично, смело, глупо.
Но я не любила его. Может хотела переспать пару раз. Но никогда не любила. И он бы меня хотел, но наши пальцы никогда не тронут пряжек наших кителей для развращающего действия.
Мы не можем любить, мы ещё не умеем. Мы взрослые дети с пушкой в руках. И каждое действие может спровоцировать выстрел.
-Софи...ты...ты такая красивая.
Я читала по его лицу...мы читали друг друга всегда. И потому никогда не врали, потому что это не имело смысла.
И мы с Софи читали, что он тоже тянет минуты...он любуется, чтобы помнить нас такими...и мы будем помнить его таким.
-Спасибо, Кристофер. Мы...мы уже...должны идти?
Она робела...она не была накрашена...Потому что красива от природы. Её Читать далее...

[640x480]
Al'hen (21:55:04 7/04/2009)
Но, думаю будет больше со временем..-потирая глаза- Не знаю. Я уже даже больше лесби чем би.

Ichimaru (21:56:19 7/04/2009)
Ммм...ну возьми себе за это пряник с полки.*подпиливает ногти небрежным движением пилочки для ноготков*

Al'hen (21:56:54 7/04/2009)
Не хами..-покривила тонкость губ-

Ichimaru (21:58:08 7/04/2009)
А что, милая, поставишь меня в угол или отшлёпаешь армейским ремнём?* с усмешкой, лениво поднимая взгляд и пухлые губки в ответ растягивая ухмылкой*

Al'hen (21:59:22 7/04/2009)
Ни-че-го не сделаю. Думаешь, у меня нет гордости совсем? -изломив бровку- Хамство с твоей стороны. Куда хуже чем со стороны кого-либо.

Ichimaru (22:01:27 7/04/2009)
Гордость...разве я что-то попыталась опровергнуть на счёт её наличия?*отложив пилку, смотря чуть поверх кромки ногтей, вытянув руку*А хамить я даже ещё не пробовала. Ибо не умею. Я не хамалю, как базарная хабалка, я иронизирую.

Al'hen (22:02:17 7/04/2009)
Иронизируй в одиночестве.

Ichimaru (22:02:30 7/04/2009)
Как мадам будет угодно.

Al'hen (22:03:04 7/04/2009)
Госпожа все сама решила.
Мое мнение и просьба были проигнорированны.

Ichimaru (22:04:33 7/04/2009)
Преувеличиваешь. На данный момент. Я сказала русским языком, что не опровергаю наличия у тебя гордости и что хамить тебе я не начинала. Не понимаю, чем же и что я там проигнорировала.


Al'hen (22:05:59 7/04/2009)
Злюсь.
Потому что к тебе я прихожу не на войну ехидства. Я и так знаю, что ты можешь. И что я могу, я тоже знаю. Просто желания отталкивать тебя у меня не было. У тебя - есть. И я не знаю почему.

Ichimaru (22:08:42 7/04/2009)
Не буду просить прощения. Потому что я не умею просить прощения искренне, а врать неохота. Мне сейчас очень с тобой сложно. Я когда-нибудь тебе всё объясню. Просто сейчас мне непросто сформулировать. Я хочу, чтобы ты общалась со мной, просто невольно вырывается видимо. Я не буду просить прощения, я скажу лишь, что не хочу обижать.

Al'hen (22:11:37 7/04/2009)
Я знаю, что ты с крутым характером. И я могу сделать пластмасу. И тогда общение будет другое. Поиграем и хватит.
Только нах мне такое? Когда я хочу тебя слышать, видеть, читать. Ты цепляешь. Я отходчива. Но просто пытаюсь вникнуть в суть подобного. Тебе хочется делать больно. Потому что ты будешь сильнее? Независимее? Я понимаю это так.

Ichimaru (22:17:45 7/04/2009)
Нет. Не понимаешь.
У меня нет мании причинять боль. Ты видишь меня как Мастера Боли. Только я не всегда такая. Я и другой могу быть. Я могу делать приятное для людей.
Если тебе это ненадо, ты можешь уйти. Потому что мне надо подумать и всё решить для себя.
Я понимаю. Что "нах ненадо". Ну....я не буду держать. Я знаю, что это мерзко...когда держат и всё и без того висит на соплях. Ты не хочешь ждать. Мне в принципе всё понятно. Я пытаюсь для себя понять...
"Поиграем и хватит". Знаешь...мне ненадо игр. Больше ненадо.
Я не хотела тебя обидеть. Не-Хо-Те-Ла.

Al'hen (22:19:35 7/04/2009)
Отлично. У тебя в запасе вечность. Думай, решай.
Прежде всего для меня ты- друг и понимающий меня человек.
Вот и все. Это ведь не значит, что пока ты думаешь я должна исчезнуть?
И вообщее. Не хочу. Эту тему.

Ichimaru (22:21:26 7/04/2009)
Если вечностью ты меряешь мою короткую жизнь, которую могут оборвать в любой момент...то это неправильно.
Ты не должна исчезать. И раз не хочешь - не будем.

Al'hen (22:22:02 7/04/2009)
Вечностью я меряю свое ожидание.
Спасибо.

/я не могу. Если бы мне хватило смелости, то дальше я бы ответила../

Ichimaru (22:23:13 7/04/2009)
Дура ты...я тебя люблю. Но я не могу тебе сказать об этом серьёзно. Потому я отнекиваюсь своей желчью и ядом. А ты...а ты..никогда, слышишь? Никогда меня не поймёшь.

[466x699]
Мне приснилось небо Лондона,
В нём приснился до-олгий поцелуй.
Мы летели вовсе не держась,
Кто же из нас первый упадет?
Вдребезги на Таyэpский мост...
Утpом,
Я узнаю yтpом,
Ты узнаешь позже-ээ,
Этих снов дороже
Hичего и нет.


Берлин. 19:56
Штаб «Стального Орла»

-Лондон.
-Дитта, ты неужто шутишь?
Голос офицера звучал надменно-насмешливо, тёмно-карие очи вглядывались в серо-стальную радужку глаз Дитты. В роскошном кабинете воцарилась напряжённая тишина. Офицера стояла, развязно оперевшись о край стола начальницы, искривлённые губки не предвещали ничего хорошего, только если новый поток усмешек и ядовитой желчи. У всего персонала «Стального Орла» уже давно сложилось впечатление, что эти двое терпеть друг друга не могут, а более того фройлин Фон Баррендорф претендует на должность Дитты, что вызывала оживлённые сплетни.
-Нет. Я нисколько не шучу. Вот официально заверенные бумаги. Лондон теперь наша сфера влияния, мы обязаны оказать помощь.
Голос черноволосой аристократки был холоден, словно сталь, а решимость твёрже кремния. Дитта расположилась в собственном иссиня-чёрном бархатном кресле, стильное чёрное платье облегало стройную фигурку долговязой девушки, длинные волосы были забраны в элегантный пучок, а носила Дитта обувь исключительно на каблуках.
-Ну допустим я подумаю над этим...
Фелиция плавно опустила бледную ладонь на кипу документов и пробежалась по верхним строчкам заголовка беспечным взглядом. Бархатные ресницы открыли мгновенно насмешливый взгляд. Глаза в глаза.
-Вампиры? Ну тут уже ты гнёшь палку, майн либен. Я еду сражаться с тем, чего не существует? Я не Дон Кихот и стрелять по Тауэру мне пока рановато. Я не настолько сошла с ума.
И далее по строчкам взглядом, теряясь в этих английских формулировках и слэнговых фразах, сжимая хрупкую ладонь, обтянутую нежнейшим шёлком:
-А описание? Ты его хотя бы читала? «Юноша лет 23, явно аристократ, одет дорого, поёт красиво, всегда в окружении знойных дам»! Что за бред? Таких лондонских денди полно на улицах, каким образом я буду искать его?
Дитта в ответ лишь сдержанно вздохнула, уголки тонких губ дрогнули на мгновение и всё та же сталь голоса звенящей чередой звуков по чуткому слуху:
-Ты поймёшь, если вычислишь его.

Лондон. 23:21 три дня спустя.

Туман медленно обволакивал томные силуэты прохожих, что словно призраки порхали ночными бабочками по тротуарам мрачного Лондона. Душные фонари мерцали в каменном безмолвии улиц, словно вторые звёзды. Скрипели колёса запоздалых экипажей и плеск грязной воды в лужах, что заполонили разбитую дорогу по пути к парку «Руки Адмирала». Из повозок слышались женские визги и мужской злобный смех. Где-то далеко, в вышине промозглого, забытого неба таял детский плач.
Лондон не спал...он погружался в состояние таинственного города пороков.
Из подвальных решёток домов доносился подслащённый запах опиума, а со стороны района красных фонарей зазывно блестела ткань коротких юбок.
Лондон не спал...
Каблук кирзовые сапог увязал в грязи пробоин в каменной дороге, полы приталенного кожаного плаща встречались с редкими порывами промозглого ветра, отчего раздувались в разные стороны. Длинные чёрные волосы были распущены по изящной линии плеч и вдоль них, словно проблески седины, оседали капельки подмерзающей воды.
Мокро.
Пришлось остановиться, ибо под ногам и раздался душераздирающий визг, уголёк цигарки нервно дрогнул в уголках пухлых губ офицера. Крыса. Чёрная и жирная крыса, которая смотрела алыми глазами, что были полны искренней ненависти.
Приспустив с плеча двустволку, что была заряжена освящёнными в Кёльнском соборе пулями, Фелиция аккуратно присела на корточки, не боясь животного.
-Что...так же ненавидишь этот холод? Прости.
Взмах ножа, который был спрятан под полой аккуратного пальто и отстёгивался с крепления бесшумно и мягко, падая прямиком в ладонь. Бесчувственная сталь на мгновение бликом переглянулась с скрытой в пучине туч луной.
Лондон только пережил чуму. Такие пакостники не нужны городу.
Выпрямившись, офицер отряхнула нож от багряных капель, спрятав оный обратно под расстегнутый плащ. Крылья лопаток хищно дрогнули, улыбка на пухлых губах сверкнула мягко и томный голос за спиной шёпотом согрел ухо:
-Я тоже ненавижу этот пронзящий холод. Но ты же меня согреешь?

To be continued…
/знаю, история глупо начинается и всё предсказуемо, не это не так))))/

Собственно о нём и буду писать следующий рассказ про Фелю...Так что советую посмотреть для общего развития.

"Ты уродина(без обид)И не вздумай удалять, правду не удаляют...дура".

Грёбаный контакт. А наверное это правда. Я специально открыла страничку, мол пусть смотрят. Мне всё равно, да и что случится.
Вот так взять и испоганить настрой. Незайтеливые слова тупого идиота, IQ которого не составляет и одной трети от умственной деятельности отсталого примата.
Просто...я не знаю как так вышло...Я параллельно смотрю 7 обличий Ямато и...там у главной героини такая же проблема.
Я...я всё поняла. Я знаю...я знаю, что я некрасивая, так оставьте меня тогда в покое, утихомирьтесь, раз вы все такие модели.
Я ничего от вас не требую, я не трогаю, так останьте вы от меня, уберитесь ради всео святого, зачем тыкать человеку в нос о том, что он и так знает, чего боится.
И вы спрашиваете, почему я ненавижу парней.
Ненавижу, терпеть не могу этих тупых скотов.
Я его ведь даже не знаю.
А его желание удовлетворить своё собственное эго просто смешно.
Уродина...уродина....это даже смешно...как всё происходит параллельно. Только рядом нет красивого принца, который бы защитил и сказал: "Нет, она красивая...она правда красивая"...
Нет...нет...не будет....никогда.
Меня всегда это очень обижало...потому что гнобили с детства. Из-за фигуры. А может и из-за лица.
Всегда принижали из-за этого.
Поэтому до сих пор убивают фразы подобного рода.
Конечно же я удалила это со Стены.
Только действительно. В чём смысл...если это...правда.........

Слушать этот музыкальный файл

Очень красивая песня.

Настроение сейчас - Никакое

[показать]

[360x480]
Восток.
Дворцы Золотых Дюн.
20:34
Официальные переговоры организации «Стальной Орёл» и махараджи.

Ещё один скучный вечер...
Чтобы ублажить визитёров, махараджа таки расщедрился на приличный фуршет и культурную программу. Дворец Золотых Дюн к сегодняшнему дню был украшен атласными лентами, шифоном и резными ставнями, что были подсвечены небольшими фонариками изнутри. Такие светящиеся стены создавали ощущение духоты и сжатости пространства, а если ещё и учесть как пахло в коридора благовониями и шафраном, то вообще можно было и с ума сойти.
Офицер вышагивала по длинным коридорам чёткий ритм, выверенный за долгие годы ленивыми маршами и военной подготовкой. Статная выправка, прямая осанка, откинутые назад плечи – всё выдавало в будущем канцлере женщину сильную и независимую, что на Востоке не приветствовалось ни в коем разе.
Восток дело тонкое...
Настолько, что наверное Фелиция чего-то не понимала в этой вычурной роскоши, полуголых послушных девицах и слишком уж перчёной еды.
Тем временем коридор неумолимо кончался, приём уже был начат и из-за приоткрытой высокой двери слышалась звенящая музыка и весёлый смех.
Остановившись на самом пороге, перед двумя статными охранниками с весьма опасными секирами в руках, Фелиция оправила серебристую пряжку на высоком горле угольно-чёрного кителя. Дорогая кожа кирзовых сапог с серебряной набойкой на каблуке недовольно скрипнула, когда чёткий шаг офицера продолжал мерить мрамор плит.
Надломив козырёк фуражки, Фелиция лихо сдвинула её набок, позволив ливню угольно-чёрных жёстких волос скользнуть по покатым плечам, ближе к хищному своду крыльев острых лопаток. Присутствующие гости сидели на широких мягких подушках, что были украшены золотой вышивкой и парчовыми узорами. Все смеялись и пили. Такое всегда происходит после подписания важных документов, так что офицер привыкла.
На высоких подиумах танцевали миловидные барышни, чьи смуглые лица скрывала паранджа. В дальнем углу огромной залы разместились музыканты и отдыхающие до поры, до времени слуги.
Офицер заслышала шаги позади себя, что раздражало, потому скользящим оборотом она нос к носу столкнулась с наследником того самого махараджи – Саидом.
В принципе девушка ничего против этого напыщенного ежа не имела. Он был выше её практически на голову, широк в плечах, имел длинные волосы, жёсткие и тёмно-коричневые, которые он забирал в хвост, а тёмно-синие очи по обыкновению были подведены сурьмой. На Востоке это не считалось отклонением, а скорее мерой предосторожности, чтобы не сжечь нежную кожу вокруг глаз.
Сегодня он был одет в просторные бежевые одежды с золотым теснением на рукавах и шароварах. Лицо его, с правильными, но слегка грубоватыми чертами озаряла приятная, жеманная улыбка, сверкающая морским жемчугом. В общем нельзя сказать, чтобы он был некрасив. Но нагл был чрезвычайно.
-Красотка не желает составить мне компанию в сегодняшний вечер? Что толку побывать здесь, коль не отведать сахарных уст принца?
Голос был мелодичный, с лёгкой хрипотцой...и пахло от одежд тяжёлым смогом кальяна.
Смуглое лицо Фелиции не исказила ни одна эмоция, радужка тёмно-карих очей оставалась хищно-спокойной, как и в целом взгляд раскосых ведьминских очей. Офицер была обычным человеком, но вот глаза...глаза таили тайны предков, северных ведьм – женщин страшных и коварных. Уголок пухлых губ тронула надменная улыбка, которая тут же исчезла, в такт ударам бубна шумной музыки.
Не то, чтобы офицеру здесь всё было можно. Но домогаться до себя она бы не позволила никогда. Кончиками тонких пальцев, что охвачены белоснежным шёлком перчаток с алыми печатями организации «Стальной Орёл», девушка осторожно оправила косую чёлку, открывая пронзающий насквозь взгляд. Слова с кашемира губ срывались непринуждённо и легко:
-У меня на тебя не встаёт сегодня, мальчик мой сахарный.
Разворот и далее – по своим делам. Оставляя наследника «виснуть» посередине залы с выпученными от удивления глазами.
Всё мягче шаги, чем к столу ближе, чем ближе к нагромождению пухлых, раздутых подушек. Примечая знакомый силуэт, с уверенностью ближе, ступая теперь нарочито мягко, держа руки на широкой бляшке пояса – по армейской привычке.
Руки офицера легли на острые плечи кардинала, ленты угольно-чёрных волос скользнули по вздрогнувшим позвонкам, томно-хриплый голос девушки донёс до уха сидящей в мягких подушках:
-Дитта...узнаю, что хоть один местный араб посмел до тебя дотронуться. Расстреляю без суда и следствия. Так что не давай повода. Милая.
Губами касание артерий сонных, скользя чуть ниже, приводя в шок сидящих рядом.
Кончиками пальцев слегка приподнимая подбородок черноволосой немки, что стиснула зубы, дрожа от ненависти, но не в силах возразить Дитта лишь прошептала:
-Наряд....вне...очереди!
Ухмылка дуновением дыхания в ответ, задевая кончики волос Читать далее...

[529x699]
Я больше не буду держать обид.
Я никогда не скажу, что мне плохо.
Меня от боли больше не знобит.
Ты не услышишь укоризны вздоха.
Я жгу тетради, чувства и стихи.
На мусорку я выношу остатки слабости.
Закончены в наброске те штрихи,
Что вернут меня к реальности.
Ты говоришь мне: кокаин и водка?
Но уж давно не балуюсь подобным.
В вены героин и абсента стопка,
Такой набор стал мне вполне родным.
Мне было больно, я не могла и не могу сказать.
Того, о чём я бы хотела, чтоб ты знала.
И знаешь...я продолжу дальше так играть.
Не буду доводить сей бред я до скандала.
Да, слог мой жёсткий в этот дивный вечер.
А за окном так тихо тает снег.
И наши провода рвёт идиот-диспетчер.
А время всё не замедляет бег.
Я пронесу через лета молчание,
Я буду тем же Боли Мастером для всех.
Пока молчание не выльется в признание.
Я под сомненье ставлю свой успех.
Я больше не прошу внимания,
Я забиваю на безликих див.
Ты знаешь, я больше не хочу страдания.
О слабости своей я развеваю миф.

Руки.
Обожгла руки.
Запястья.
Лопнули сосуды. Врач сказал, что гематомы надолго. Но до конца каникул пройдут.
В принципе не больно, только под бинтами всё чешется.
Зато больше не болит. Сердце, оно больше не болит.
Зато я поняла, о ком нужно писать здесь.
О тех, кто достоин моего внимания. О тех, кто любит меня, действительно любит!
Луша, Доктор(Саша), Таня, Поля, Катя, Мать.
О них надо писать. О них слагать стихи.
И пока я мыслю здраво, я должна просить прощения. Что эта глупая любовь свела меня, идиотку с ума.

Я какое-то время полежу...Может даже меня выпустят гулять сегодня. Ненадолго. Чтобы подышать воздухом.
Я не буду больше унижаться. Дя Альхен меня теперь не существует. Для Цепеша тоже.
Я для них disconnected.
Off-line.
Game over.

Я буду любить только тех, кто любит меня. С меня хватит самопожертвований.

***
Хрустальная тишь, волшебные замки,
И ночь расстилала шёлк темноты.
Белоснежные лебеди - романов беглянки,
Шелестят крылами в серебристой глуши.
Оперение нежное - подвенечное платье
И стать королевская грации дань.
Но краса ваша она же проклятье,
На царские перья ляжет алая ткань,
Убийцы - охотника не дрогнет рука.
И не будет осечки металлической пули.
Жесток, беспощаден взгляд жестокий врага,
Прекрасные лебеди в собственной сказке уснули.
И нету печальнее жестокости нашей,
Мы рушим волшебство вокруг нас.
Помни-каждая смерть окажется чашей
На пути к тому, чтобы мир наш угас.

***
В ветвях застревают мысли,
В небесах стынут слова,
В силках путается жизнь
Маленького воробья.
Кому нужно это сердце,
Эти пустые страданья?
Ведь выкинут маленькое тельце,
Забыв про ужасные стенанья.
Про птичий обессилевший крик,
Про шелест маленьких крыл,
Не смог докричаться, охрип.
На морозе на веки застыл.
И к чему теперь хлебные крошки
По двору что разбросаны детьми?
Возле мёртвого хищно рыщут кошки,
Не взлететь, сожжены мосты.
Собратья по кустам и веткам,
Оплакивать через "как-нибудь".
Говорить "спасибо" окровавленным сеткам,
Останавливающим трепещущую грудь.
И ввысь разольтётся песня,
Развязаны будут силки.
Но воробью всё равно в поднебесье.
Слишком уж силки были крепки.

Ещё один скучный...длинный день опять подошёл к концу.Моя кратковременная радость выбежала в интернет и снова нелегально. Глупая...не бережёт себя совсем. И врёт, якобы ей можно.
Розовые сопли...как достало подтирать их самой себе и ловить себя на том, что один ты уже крайне не справляешься. В таких случаех начинаешь паниковать и звать ПЧ. Те делают всё что могут и кто как умеет.
На следующий день ты понимаешь, что вынес что-то слишком тайное, сокровенное, только твоё.
Но уже поздно. На эти размышления меня навела Yamato.
Наишикарнейший человек. Я так не гуляла уже давно. Мы никуда не пошли сидеть, никаких купюр. Просто болтали...по-человечески и как-то по-свойски. Мне казалось, что я знаю её целую вечность.
А оказалось совсем не так. Я так хочу узнать её поближе, она мне интересна. А люди, со своими ломанными амбициями меня в принципе интересуют очень редко. Здесь не вижу ТАКИХ амбиций. Я вижу человека. С большой буквы.
Купила кольцо. Простенькое , закос под серебро. С гравировкой " Dictum factum"(Сказано-сделано) .
Чтобы в этих бабских сплетнях я оставалась такой же, какой и была. Сказано-сделано, сказано-сделано, сказано-сделано.
Чтобы давать только те обещания, которые я смогу выполнить.
Чтобы не давать ложных надежд. Чтобы не любить по расчёту, а любить так, как есть.

Сегодня я снова перешагиваю гордость. Раз за разом и дальше по направлению к саморазрушению.
Verdammte Scheisse! (да, я люблю пафосно ругаться на немецком)
И я переступлю. Я воплощу всё в рифму. Но переступлю. Мне теперь помогут. Я знаю, на кого я смогу опереться. Лишь бы не подкачало. Иначе упаду в грязь.
Сказано-сделано.
[480x480]

[480x332]
Ichimaru (22:23:57 15/03/2009)
Ты знаешь ведь, как я тебя люблю.*перегнулась, приобняла...скучала ведь*

Al'hen (22:26:01 15/03/2009)
Знаю, Мар, знаю. -в ответ не ловко обвив тонкими руками- И я тебя . 

Ichimaru (22:27:45 15/03/2009)
Нет...не ври мне.*с закрытыми глазами, с вздохом сиплым* Zuruck 1,2...*напевно, словно бы на фоне прошептала тихо*

Al'hen (22:28:29 15/03/2009)
Марка. Я тебе не вру. -смешком- Мне пора. 

Ichimaru (22:28:50 15/03/2009)
Спокойной ночи. Дорогая.*расцепила руки плавно*


Врёт. Неумело и совсем ещё по-детски. Я не вижу её лица, глаз, не слышу речи. Но чувствую, как дрожат над клавиатурой её руки.
Она играет в черезчур опасные игры и она об этом знает, вот в чём вся проблема. И мы не будем вместе. Расстояния, города и не остывшие рельсы телефонных проводов. Под нами отражённое в небо озеро. Озеро, в котором тонут слова.
И наверное летом...я не поеду к ней. А если она поедет ко мне, я запру двери. На замки. Пора..Zuruck 1,2.
*zuruck-обратно, назад.
*смотри так же: вспять
*смотри так же: никогда, не в жизни.
*смотри так же: небытие, антиреальность.

Что бы ни было, не врите. Никогда не врите тем, кто вас любит. Вы делаете хуже. Особенно если врёте так заметно. Это бьёт в сердце и не даёт дышать свободно. Но да, да...я не могу оборвать, закончить. Но и не могу сойти с ума, бросить, словно лёгкий наркотик.
Не могу. Наверное слабая, наверное ненормальная. Зато я нарушаю какуюто часть баланса.
И это меня несказанно радует и не позволяет затоптать надежду латексными сапогами чужих косых взглядов.
Срала я на ваше мнение, господа. Я такая. Принимайте такой. Влюблённая безответно, зависимая физически, психически ненормальна.
И тем не менее, милые фрау. Не дай бог вам оказаться в поле моего извращённого видения.

"Мир от вспышки ослеп, от взрыва оглох.
И над миром царит хромированный Бог"

Убейте меня.
Кто-нибудь...Ну пожалуйста, ну ёбаный грешный этот свет, ну уже ну пожалуйста.
Я не могу жить в реальности. Не могу. Какой бы я не была Тёмной, но мои принципы, они выше.. Всегда были. Книжки и интернет(как ни странно) воспитали во мне человека доброго...сильного, властного.
Я совсем забросила сеть. Веду только Контакт и вот этот дневник.
А люди...они-реальная жизнь. Злые, порочные, алчные.
Только ненадо меня учить, что так и надо. Но почему же я становлюсь им подобной? Почему?
Вот не было беды же...Не было друзей - не было проблем.
"Кефир, чипсы и Линейдж"...Золотое было время. И никаких, к чёрту проблем.
Я не хочу больше жить реальностью. Хватит с меня. Я сильная, но с меня хватит.
Да-да. я знаю, что это проявление слабости. Но и вы меня поймите...любовь, учёба... а теперь ещё и друзья!
Всё заебись, товарищи!
"Убей меня...за то, что я давно к тебе остыл..."
[280x204]