Тишина кругом. Над снегами
Разливается закатное сияние.
Незаметно с небес на землю
Печаль струится.

Сумерки недолги, иссиня-бледны,
В тусклом свете вечерней зари алеют
Ветви, припорошенные мелким снегом,
Шуршат под ветром.

И дорога, и дом, и колеса повозки –
Все сливается в мерцающем полумраке,
Набегают и набегают на берег волны,
И тоскуют о покинутом сердце урагана…

Снег в багровых пятнах солнечного света.
Сходятся, расходятся, сплетаются тени
И колышутся, подрагивают
В радостном сиянии.

Пусть пройдена страница,
И крови пролито пол-литра,
Любовь - когда хотят жениться,
Все остальное - виды флирта

Пусть лучше рвется там, где тонко,
Пусть будет больно и некстати,
Любовь - когда хотят ребенка,
все остальное - мир симпатий.

Пусть много зависти и лести
На каждой жизненной страничке,
Любовь - когда хотят быть вместе,
Все остальное - лишь привычка.

Пусть плохо, пусть все не на месте,
Идти по жизни дальше нужно,
Любовь - когда два сердца вместе,
Все остальное - это дружба.

В сердце моем вечерний сумрак клубится.
Падает снег на сугробы воспоминаний.
Падает снег беспрерывно и беспрестанно,
Падает мягко, вкрадчиво и неслышно.

Где-то под снегом спят мои огорченья.
Глохнет в снегу мой заплутавший голос.
Грудью приникну к сверкающему надгробью...

О красота колокольного гулкого звона!
Чистой слезы прозрачная непорочность
В отзвуке смутном, что долетел издалёка!

Сердце согрето одной заветной мечтою --
Все позабыть и брести дорогами странствий.
Грудь мою тихо вздымая, влечет куда-то
Ветер ночной из дальних падей межгорных.

Мягкая грусть серебряного заката.
Отблеск улыбки уста мои озаряет.
Нежная зелень травы видна под снегом.

Слушай меня, трава! Ах, трава под снегом!
Я, как и ты, беспомощен, беззащитен,
Слабые руки тяну и тяну к свету...

Испачкано имя мое без труда
Жестоким и злым наговором.
Прощай, моя радость, прощай навсегда!
Пусть будет вам это укором.

Вы осудили меня ни за что,
Нанесли мне смертельную рану.
Но, как ни старайтесь, в моем поведеньи никто
Не сможет найти изъяна...

Учись прощать... Молись за обижающих,
Зло побеждай лучом добра.
Иди без колебаний в стан прощающих,
Пока горит Голгофская звезда.

Учись прощать, когда душа обижена,
И сердце, словно чаша горьких слез,
И кажется, что доброта вся выжжена,
Ты вспомни, как прощал Христос.

Учись прощать, прощать не только словом,
Но всей душой, всей сущностью своей.
Прощение рождается любовью
В творении молитвенных ночей.

Учись прощать. В прощеньи радость скрыта.
Великодушье лечит, как бальзам.
Кровь на Кресте за всех пролита.
Учись прощать, чтоб ты был прощен сам.

Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя.

Каждый выбирает по себе
Шпагу для дуэли, меч для битвы.
Слово для любви и для молитвы
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает по себе
Щит и латы, посох и заплаты.
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.

Каждый выбирает для себя
Выбираю тоже как умею
Ни к кому претензий не имею
Каждый выбирает для себя

«Там», которого нет здесь.
«Там», которого нет нигде.
«Там», у которого нет
ни возраста, ни названья.
Всегда неведомая земля.
«там» постоянно держит меня.
Багровый закат и самосуд.
Забытая память и кровавые складки
ущелья в старинный празднпик.
«Там» - свирель, поющая о семье,
театр масок, и роман о любви,
и нежные кружева желтых штор,
и острый топорик отца…
«Там» - начало, исток,
откуда пришел
и куда возвращаешься снова.
«Там», которого не коснется рука, -
горизонт, опоясавший мою душу.
«Там», впитавшее все в себя, -
резвящийся жеребенок,
и жаворонок на рассвете,
и двери с резными звездами,
сквозь которые небо синело,
и всякие мелочи в комнате …
«Там», которого нет нигде!
Там - земля жизни,
чей возраст
никому не известен,
но откуда пришел
и куда возвращаешься снова…

Были ли вы в компаньях одиноки?
Наверно - да,..
С особым чувством вы читайте эти строки,
В них написана совсем не сказка, а беда.

Сколько у вас лучших друзей – два, три, пять?
Вы в них уверены, наверно - да,
Что я могу здесь вам сказать,
Для них, быть может, ваша дружба - ерунда...

Вы зря смеётесь, весёлого здесь мало,
А грусти слишком много, через край,
Пока чувство хорошее к людям не пропало,
Скорее страницу закрывай...

Мысли абстрактные по стенке размазав
Я бросаюсь всем телом на них,
Порвана нить дешёвых рассказов,
Но сюжеты ты сохрани.

Из чёрного космоса грохотом
Низвергается бытность твоя,
И в мирке твоём крохотном
Прижимает к полу тебя.

Момент настать не сможет,
Ему дорогу не дадут,
Ваши мысли никто не сложит,
А те, кто хочет – все уйдут.

Ты точно шпилька в прессе гидравлическом
Ты самая мелкая кроха в постели исторической,
Тебя стряхнуло время с грязных своих сапог
Но ты выжил, выжил, да, выжил и лучше выдумать не мог.

Ты на первых порах сомневался,
Было время - даже стеснялся,
Ну а дальше – ты проявлялся,
И в сознанье людей углублялся.

Лопаты тебе не дали,
Было сказано – руками копай,
Одного вот только не сказали-
Очень долгая дорога в рай.

Тебе бывало сыто,
Порой бывало сухо,
И мыслил ты на брюхо,
Не чуждое звуком для уха.

В форточку вылетев ласточкой белой,
Ночь восприняв, как сала кусок,
Ты закрываешь пробелы
Намазывая на него белый чеснок.

Ты бесконечно доволен собой,
Ты уверен в завтрашнем дне,
Ты сидишь под нефтя’ной трубой,
Играя в её чёрно-синей волне.

Ты номер своей головы
Из книжки записной поспешно стёр,
Кругом одни дубы,
Лишь ты один настолько был хитёр.


Когда тебе приелась серая шкура белых мышей
Тебе вдруг страшно захотелось
Отведать носороговых ушей,
Но сознанье твоё разболелось.

Ему новизной не поможешь,
Акварель сухая, как кафель,
Красок ярких теперь не дольёшь
Водная гладь ополчилась на катер.

Ты жалобно воешь,
Стуча кулаком по мишени,
В твоей гортани плешь,
Туда кости пропали от вишен.

Ты замки песочные любишь –
Текстура и цвет,
Но пляжи с песком ты губишь,
Совершенства не было и нет.

Тебе нравится запах красного цвета,
Ты помнишь с детства его,
Как на заре бардового лета,
Ты рисовал портрет молоденькой Марго.

Ей нравился твой нрав неопостылый,
Ей льстили твои зелёные глаза,
В которых так пустынно
И так ярко горела слеза.

Но ты порвал и с летом, и с Марго,
Поссорился с зелёным цветом,
Ты хотел лишь одного-
Побыть хоть раз оранжевым рассветом.

Твоё желание сбылось,
Ты каждый день – рассвет,
Сколько чувств у людей в этом месте слилось,
Но дальше текста нет.

Моя жизнь у тебя в ладонях
Увядающей розой горит,
Моей нежности ты не понял,
И мне больно с тобой говорить.

Ты слезами моими умойся,
И взгляни в зеркала моих глаз,
Не меня, а предательства бойся,
Не забудь моих губ рассказ.

Ты сжимаешь в руках мою розу,
Но не льется вином твоя кровь,
Потому что, стихи бросив в прозу,
Ты избавился от шипов…

Ты не видишь моих страданий,
Но оторванные шипы,
Это знак всех твоих признаний,
Это муки моей любви…

Мои муки сочатся криком,
Льются мерно из стебелька,
Моя роза увянет, сникнет,
Не распустится никогда…

Ты закутаешь пеленою,
Взор твоих равнодушных глаз,
Заберешь себе мою волю,
Не услышав еще отказ…

Ты уйдешь, растоптав мою розу,
Хоть пылает слегка ее свет,
Он погаснет на голом морозе,
Но окрасится в алость снег…

Ночь над Парижем, Опера стихает,
Последний скрип отъехавших карет,
Погасли лампы, жалобно мерцая,
Забыт на сцене брошенный букет.

Внизу на озере темно и тихо тоже,
Огонь свечи дрожит на сквозняке…
Он ждет, одетым бросившись на ложе,
Край покрывала теребя в руке,

Потом срывается, как хищник из засады,
Бежит отчаянно, не ведая, куда,
Ловя случайный блеск горящим взглядом…
Но перед ним лишь сонная вода.

Он возвращается, в душе – кипит и рвется,
Он скрипку бережно и ласково берет,
И вдруг смешенье мыслей и эмоций
Спешит в свободный, яростный полет.

Там, наверху, вздохнет ночной извозчик,
Услышав эту песнь из-под земли,
Замрет в томлении неясном площадь,
И звезды остановятся вдали.

Огонь свечи по стенам гонит тени,
Рука ласкает скрипку, как жену –
От ледяных его прикосновений
В дрожь не бросает лишь ее одну!

Судьбу порой, ища любви и славы,
Не переломишь, сколько ни борись,
Есть те, кто просто не имеет права
На счастье… а возможно, и на… жизнь.

Мир не поймет, не примет, не оценит
Ни мужество, ни гений наглеца,
Что выбраться осмелится из тени,
Лишенным человечьего лица.

А значит – только темные тоннели,
Ночь без конца, холодная вода,
Глухое одиночество в постели,
Плач скрипки иль органа – навсегда.

И страх людской, беспомощный и тряский,
И власть, опорой коей служит страх…
Трепещущий огонь в глазницах маски –
Лик смерти, отраженный в зеркалах…

Внимает город, словно скован стужей,
И музыкою улицы полны,
Но скрипка смолкнет, выбросив наружу
Последний зов оборванной струны –

В ночную синь, присыпанную солью,
Приют для душ, измученных без сна…
И вот тогда пронзительной до боли
Покажется Парижу тишина…

Слушать этот музыкальный файл

Это цитата сообщения определить_ограничить Оригинальное сообщение

Месяц-корабль.



Плещется месяц в тумане небесном, с мечтами играя.
Кажется: тихий корабль покидает обитель земли,
Сил не имея сбежать, улететь из угрюмого края,
Призраком носится, пойманным в плен временами петли.

Где капитан, что сражается стойко с волнами тумана?
Тени погибших сердец на твоем корабле прижились,
Сладко уснули и видят во сне мирового Шамана:
Очи души зажигает в звездах, поднимая их ввысь;

Слышат во сне, как пульсирует космос, во всём отзываясь,
Шепчет сосна и вздыхают термиты в прогнившем столе,
Где-то планета растет, от морей до небес населяясь,
Бабочка крылья расправила новые вмиг на стекле…

Видят и слышат разбитые души так много простого,
Веки дрожат, но спокойно – улыбка скользит по лицу.
Месяц-корабль в облаках затерялся у края земного,
Тени взлетели – другие возникли, что рвутся к Отцу.

Долго стремишься ты, месяц, избегнуть судьбы человека,
Вырваться прочь за пределы положенной сети времён.
Души увядшие ввысь поднимаются с мига до века,
Чистые вновь, с корабля, беззащитного с многих сторон.

Целый день писала это стихотворение, вот только недавно написала. Не верится в то, что я осилила гекзаметр. В такие моменты хочется послать всё человечество и смеяться, смеяться...или плакать. Вообще-то оно готовилось изначально к Поэтическим играм, но, видимо, переросло положенный объем, да и плевать мне на эти игры, плевать на все! в хорошем, радостном смысле. Я бы сейчас танцевала, но не умею танцевать, поэтому знайте, я почти танцую, несмотря на то, что не сплю с 5.50. Когда писала это стихотворение, поняла, что пишу его не просто для упражнения в гекзаметре, но посвящаю его всем погибшим сердцам и раненным душам. Я верю в то, что жизнь может обозначится и после того, когда все лежит во прахе, обозначиться самым неожиданным образом.
И так хочется смеяться, но застрял комок в горле, странно...видимо, выжимала себя, как могла. А сейчас мне хорошо, и я люблю многое и многих. Таня со мной в Интернете. Я так хотела, чтобы она не уходила, пока я не допишу стих, чтобы посмотреть, оценить. И как хорошо, что ты не ушла, Таник) Я тебя просто обожаю На самом деле мало кто так повлиял на мою жизнь, как ты. Хотя, конечно, все люди оказывают друг на друга влияние, и я рада, что окружена людьми...почти мурлыкаю от осознания практически счастья.

Слушать этот музыкальный файл

Наверное, самое ужасное в этой жизни - предательство со стороны близких людей. Особенно если это подруга, которой ты очень доверяла, а она в это время распускала про тебя грязны сплетни. От этого становится очень грустно на душе. .