- Ваше величество, вы закончили чокаться?
Насмешливый голос, я сразу же поворачиваюсь. Кажется, я уже где-то видел этого наглеца мелкого... ах, да! Таканори. Это недоразумение поет в The GazettE... ну-ну... до микрофона сам достаешь или тебе стульчик выносят?
Ехидная ухмылка искривляет губы, я цежу:
- Да.
Он отвешивает шутовской поклон... так бы и наподдал этому мальчишке. Но я просто выдергиваю джек и спускаюсь со сцены. Вот именно после таких выходок разных там детей меня и считают пафосным... А что мне, расплыться в дружелюбной улыбке и помочь этому шибздику забраться на сцену?!
- Руки, уже можно?
Поворачиваюсь на голос. Ого, кто это тут у нас? Оба гитариста, один другого краше. Смотрю на них прямо, откровенно разглядываю. Один - Аой, я точно знаю. Мы даже немного знакомы... ну как знакомы - по пьяни что-то было, он утверждает, что переспали, а мне, признаться, все равно. Велика редкость. А вот второй... черт, как же его зовут? Светлые волосы закрывают половину лица, он немного печален, весь такой тоненький и потрясающе красивый. И вдруг он отвечает на мой взгляд. Хлопает длинными ресницами и... улыбается! Вот здорово! Улыбаюсь тоже и киваю, словно желая удачного выступления.
Така не мог не заметить этих перемигиваний, но когда он повернется, он увидит только мою удаляющуюся спину.
Я пафосный и самовлюбленный. Я стерва и шлюха. Я наркоман, алкоголик, извращенец... кто там еще? Ах, да, еще я бесчувственная скотина. На мне уже столько ярлыков, что порой я сам забываю, кто под ними, и начинаю соответствовать. На сцене - пристаю к своим же музыкантам; в барах - цепляю парней/девчонок, чтобы затащить в постель. И только дома я совсем один. Нет даже того, кто мог бы позвонить мне в выходной и сказать: "Ми, пойдем в кино!" Потому что все поголовно считают Мияви сволочью.
Выступление окончено, мне не хочется ничего. Музыканты поразбежались, опасаясь моих домогательств; я сижу и тихо наигрываю на своей гитаре. Домой не тороплюсь - что я там забыл? В бар тоже не пойду, хватит пить уже. Сейчас еще немного посижу и пойду... прогуляюсь, что ли.
Дверь тихо приоткрылась. Далее никаких действий не последовало. Я раздраженно поднял голову:
- Входите! Кто там такой скромный?
Кажется, мой визитер был нерешителен - дверь снова было закрылась, но потом открылась и впустила... вот это да!
Я вспомнил - его зовут Уруха.
Сказать, что я удивился - вообще промолчать. Смотрел на него, подняв бровь, а он от этого еще больше смущался. Надо же, как мило...
- Я только хотел сказать... - пролепетал он, не решаясь посмотреть на меня. - Ты здорово выступил.
- Спасибо, - улыбнулся. Посмотрел на часы. - Слушай, ты занят?
Вот оно - слава идет впереди меня. Посмотрел на меня перепугано, мне даже показалось, что он сейчас убежит. Я устало усмехнулся.
- Я тебя просто хотел пригласить погулять. Не больше.
Продолжает смотреть с недоверием, но, по крайней мере, почти без страха... нет, если ты считаешь меня маньяком-насильником, какого ты тогда приперся ко мне в гримерку, а?!
- Обещаю, что не буду трахать тебя в канаве... или еще где, - я клятвенно поднял руку. Он нервно хмыкнул.
- Ладно, - кивает он. Какой смелый мальчик... - Только переоденусь. Подожди меня, я скоро!
И скрылся за дверью. Подожду. Черт, я давно не гулял просто так с кем-то... я в принципе давно не гулял. А Уруха... не знаю, он мне нравится. Он красивый и какой-то... чистый, что ли. Хотя я тоже не мог не слышать этих слухов о том, что он спит со всеми подряд... Я горько улыбнулся - вот так мы и становимся заложниками чужих слов.
Вечер был превосходен. Теплый воздух, пронизанный весной и ароматами цветущих деревьев. Убийственно синее небо с яркими звездами и робким полумесяцем, отражающееся в неровно колышущейся воде. Кажется, природа готовилась встречать гостей...
Судя по восхищенной физиономии моего спутника, я понял, что он тоже очарован. Его тонкие пальцы впивались в перила, ограждающие набережную, он растерянно улыбался.
- Здорово, да? - я решился нарушить тишину.
- Просто невероятно, - прошептал он, не отводя восторженного взгляда от неба. - Спасибо, что позвал...
- Спасибо, что пошел! - я улыбнулся. Было хорошо, по-настоящему хорошо.
Потом мы спустились вниз, на песок. Я сидел на скамейке и курил, наблюдая, как Уруха, разувшись, бродит по берегу, зарывает ноги в песок, порой наклоняется, выковыривает камешки и складывает в карман. Почти уверен, что на его лице сейчас огромными буквами начертано по-детски искреннее счастье... А я-то чего сижу тогда?
Словно в ответ на мои мысли до меня доносится его голос:
- Мияви, разувайся и иди сюда! Так здорово!
Быстро скидываю кеды и носки и несусь к нему. Ноги мягко проваливаются в теплый песок, чувствую, как он сочится сквозь пальцы.
На его ладони лежит очередной камень, овальный и плоский, согретый дневным солнцем, надолго оставшимся в песке.
- Ну и зачем тебе столько камней, ворюга? - смеюсь я.
- Чтобы не улететь, - серьезно отвечает он и тут же улыбается: - А этот - тебе.
С удивлением принимаю
Читать далее...