Наткнулась в четверг совершенно случайно на пресс-конференцию Угадайте Кого. Вот уж, действительно, не читайте советских газет до обеда. И после обеда – тоже.

 

Первое, что услышала:

- Если бы он (Навальный) представлял угрозу для власти, его бы не допустили до выборов.

Уже – хорошо. Но это ещё не всё! Для полного счастья там ещё уточнение было:

- Законным способом.

Ну… Зато честно!

Это – в ответ на вопрос: представлял ли Навальный, как участник выборов мэра столицы, угрозу для нынешней власти?

 

Потом был вопрос про «дорожные карты». Не те, по которым вы ориентируетесь (или не ориентируетесь) на местности, а те, которые – планы по улучшению инвестиционного климата в стране. Планы есть, а вот с реализацией их – беда. В глубинке, к примеру, вообще не знают об их существовании.

Сам вопрос: что делать, чтобы с реализацией планов стало получше?

Ответ:

- Все всегда чем-то недовольны, и я – в том числе. <…> Сложно что-то сделать быстро. <…> Зато у нас теперь есть дорога на Дальний Восток! Раньше вот не было, а теперь – есть.

Нет, дорога – это прекрасно. Но делать-то что?

 

У кого-то с ответами всё хорошо, а у кого-то - с вопросами.

Прекрасная девушка Лена из «первой в Советском Союзе цветной газеты «Собеседник», первый номер которой, к сожалению, вышел чёрно-белым, потому что умер Андропов»! Да, с восклицательным знаком. Ибо - такая прекрасная, что напрочь затмила собою Героя Дня. И вообще, всё затмила. И всех.

Смех – смехом, но для многих она и её монолог вскоре станет единственным, что они помнят об этой пресс-конференции. Или даже не помнят, а знают.

Девушка – прекрасна. А вот редактор газеты, где она трудится, – не очень. Редактор, зачем же вы стали оправдываться и объясняться? Причём, на полном серьёзе. Официально. Лучше бы промолчали, ну правда. А ещё лучше – написали бы что-нибудь ироничное.

 

Кстати, насчёт вопросов. Вопль души – хоть бы кто спросил про Дальний Восток!

Не «Что это было?» - какая уж теперь разница. Не «Что там когда-нибудь будет?» - до когда-нибудь ещё надо дожить. А - что там сейчас? Что с городами? Что с людьми, пострадавшими от наводнения? Где эти люди живут? Есть ли им, на что жить?

 

И - об ответах. Посмотрела я тут расшифровки пресс-конференции - чего ни сделаешь из любопытства. Заметила вот что:

- А у них (в других странах) тоже не всё хорошо/всё плохо/всё ещё хуже.

И так - через раз.

Что там у них – это их личное дело. Во-первых. Во всяком случае, до тех пор, пока оно никому не мешает. А во-вторых, если где-то всё ещё хуже, чем здесь, то это ещё не значит, что здесь всё хорошо или хотя бы нормально. Очевидные вещи, казалось бы. Но – нет.

 

 

P.S. Я обожаю свою страну. А государству я отвечаю взаимностью. 

Со дня моей триумфальной выписки из больницы прошло уже больше недели, а на моём запястье всё ещё красуется синяк, возникший после и в результате очередной печальной попытки медиков отыскать в моих венах кровь. Крупный такой, живописный синяк – в тон любимой рубашки.

На внутренней стороне локтя синяк тоже есть, и не один, но они не красуются – они прячутся под слоями одежды.

Впечатлительным окружающим здорово повезло, что сейчас – не жаркое лето. А то любовались бы они мною-в-бинтах. (А я любовалась бы выражениями их лиц, да-а).

 

В воскресенье дошли с Настей до рождественской ярмарки на Красной площади.

По сравнению с прошлогодней, Страсбургской, нынешняя ярмарка уже хотя бы похожа на правду.

Прошлогодняя ярмарка, если кто вдруг не видел или не помнит, - это была даже не ярмарка, а какое-то «семь домов, три доски». То есть, две с половиной палатки на пятачке в четыре квадратных метра. Очень печальное зрелище. Которое, плюс ко всему, большую часть времени утопало в глубокой луже.

В этом году всё гораздо масштабнее и симпатичнее. Хотя и по-прежнему бестолково.

Что, по логике вещей, должно продаваться на рождественской ярмарке? Видимо, что-то рождественское и новогоднее. Игрушки на ёлку, гирлянды, подарки, открытки. Что там продаётся? Всё, что угодно, кроме. Вплоть до деревянной булавы. А ещё – много-много еды. Не ярмарка, а филиал ГУМовского универмага.

 

Кстати, про ГУМ. Изнутри он сейчас совсем-совсем праздничный.  

Помимо всяческих новогодних красивостей, его давно и сомнительно украшают плакаты. На плакатах изящным шрифтом начертаны разнообразные оригинальные расшифровки аббревиатуры «ГУМ».

Нет, я всё понимаю, конечно. Креатив, полёт творческой мысли. Но - «главный умытый магазин». Вы это серьёзно?

 

К слову, о странном. Вопрос к людям, которые украшали Красную площадь: люди, зачем вы (опять) поставили ёлку туда, где её не видно практически? Вы её от врагов прячете, что ли?

 

В «Республике» совершенно случайно обнаружился комикс по мотивам «Собаки Баскервилей». Да, и такое, оказывается, существует в природе.

 

 

Одного неудачного эксперимента с участием транспорта мне не хватило. И вчера я опять попыталась доехать до университета вместо того, чтобы просто дойти. В этот раз я попыталась доехать туда на троллейбусе. И даже доехала. Даже без пробок, но…

На полпути у троллейбуса поломались усы. Усы починили. Через пару минут после этого мы едва не попали в аварию. Дважды в пределах одного перекрёстка. После второго почти_ДТП одна из пассажирок вежливо (нет, правда, вежливо) попросила водителя ехать поосторожнее. На что водитель ответил весьма непечатно.

И тут я осознала – с катанием на наземном общественном транспорте надо завязывать.

 

Зачем я, собственно, ездила в университет. А затем, что вчера для меня началась зимняя сессия. Именно – для меня. Так-то она началась ещё пятого числа.

Сама не своя от усталости одногруппница. Она пришла на экзамен, и тут же с него ушла – отсыпаться. Сам экзамен так и не сдав. Даже не попытавшись сдать. Что с её стороны удивительно. Злобный преподаватель. Он вчера только что не кусался, а ведь до того как всегда был такой тихий, спокойный. Утерянный ключ от аудитории, где должен был проходить экзамен. Сессия началась распрекрасно, ага.

Кстати, и впрямь распрекрасно. Безо всякой иронии. С пятёрки за один экзамен и хороших вестей про другие. 

Пятница, тринадцатое. Отличный день для того, чтобы съездить в родной университет. Впервые за нынешний месяц и за всю эту зиму.

 

Мне повезло. Я могу ходить на занятия. А могу не ходить, и ничего мне за это не будет. В смысле: могу ходить из дома в университет и обратно пешком. А не ездить по два часа в одну сторону. Ездить тоже могу. И даже недалеко. Но, в московских реалиях это, увы, не равно «недолго».

Вот я и ходила, раз уж могу. Всегда – вплоть до нынешней пятницы. А в пятницу я подумала: в жизни надо попробовать всё. В том числе, съездить в университет. И впервые за время учёбы в магистратуре – поехала.

Пятничный вечер. Час пик. Зима. Штормовое предупреждение. Самое время кататься по московским дорогам!

Полпути я проехала. Ну, а дальше… А дальше пришлось мне идти, как обычно, пешком, ибо – пробки. Московские пробки – и этим всё сказано.

 

Если куда-то возможно дойти (в моём понимании слова «возможно»), я хожу туда, а не езжу. Ну, по возможности. Ходить – оно как-то приятнее. Да и надёжнее как-то.

 

Когда ты идёшь – ты свободна. Когда едешь – нет; не настолько, во всяком случае.

Когда ты идёшь – ты идёшь по городу. Когда ты едешь – ты едешь по дороге.

Когда ты идёшь по городу, ты находишься в городе. Когда ты по городу едешь, ты находишься, прежде всего, «в домике» – в машине, автобусе и так далее. И только потом уже – в городе. С одной стороны, в городе, а с другой – в изоляции от него.

Когда ты идёшь, ты ориентируешься в пространстве. По умолчанию. Когда едешь – тоже ориентируешься, но не по умолчанию, а с трудом. Не в том смысле, что – плохо, а в том, что для этого тебе приходится прикладывать определённые усилия. Напрягать внимание. Перестанешь держать его в напряжении, и оно, убаюканное статикой, мигом отключится. Хоть на секундочку. И ты будешь дезориентирована.

 

Так-то схема метро у меня с картой города синхронизирована. То есть, синхронизированы станции и те места, где они расположены.

И тут я подумала, как было бы здорово – когда едешь в метро, знать, а где, собственно, едешь. Мимо чего проезжаешь. Под чем, если точнее. Ну, там, улицы, парки дома и другие… объекты верхнего мира. Чтобы, когда проезжаешь, видеть соответствующие пейзажи. Не из окон вагона, так хоть внутренним взором. 

Если не знаете точно, то ни за что не догадаетесь, где я провела прошлую неделю. А провела я её в больнице.

 

Ничего страшного. Совсем-совсем ничего. Никаких нарушений или заболеваний. Не было, нет и не намечается. Почему, в таком случае, периодически я загибаюсь от боли? Науке сие неизвестно. То есть, наука, конечно, предполагает – одно, второе, третье, сто двадцать пятое. И я тоже предполагаю. Но исследования все наши предположения методично опровергают – что, кстати, очень мило с их стороны. Что с этой болью делать? Терпеть, в основном. И пить «то, что пили» – те полтора лекарства, которые мой организм переносит нормально.

И попробовать уже наконец но-шпу. Хотя бы ради эксперимента.

 

История моего пребывания в больнице – это история о том, какая же я ужасная пациентка.  

[700x525] 

 

Золотая осень.

 

А теперь - хроника. Почти светская. Фестиваль Света и та-самая-эстафета.

[525x700] 

 

Светопреставление.

Собственно, про субботу.

 

На дворе была ночь. На горизонте маячил свободный день. Абсолютно свободный. Первый абсолютно свободный день за прошлые три недели. И за будущие два месяца. Как минимум.

И никаких планов на этот день, как ни странно. Вот прямо совсем никаких.

 

Я всего лишь хотела посмотреть новости. Вот – посмотрела. В какой-то момент мой взгляд зацепился за текст бегущей строки. Городской квест. В Москве. Завтра. То есть, уже – сегодня. Почему бы и – да!

 

Каждый год тридцать первого декабря…

Смех – смехом, но вот уже второй год подряд двадцать-какого-то ноября я скитаюсь по городу в поисках приключений и ответов на каверзные вопросы.

Прекрасная, я считаю, традиция. Надо будет поддерживать.

 

Главное отличие нынешних скитаний по городу ото всех предыдущих - и ноябрьских и не очень: в этот раз я скиталась одна. И не столько по городу, сколько – под городом.

Нет, я бы с радостью бегала там не одна, а в прекрасной компании. Но, знаете, три часа ночи-утра – это явно не самое лучшее время для сбора команды. Которая, к тому же, нужна тебе вотпрямщаз. Ну, хорошо, к десяти утра. Зато на весь день. На весь выходной день – разумеется, заблаговременно распланированный.

 

Я в три часа утра-ночи милых, добрых людей дёргать не стала - было бы из-за чего. В итоге на старт я пришла в одиночестве. Сама себе команда, ага. Больше, чем это, организаторов удивило лишь то, как я пришла на старт. А пришла я в обычной одежде и с клатчем через плечо. А не удивило бы их, если б я, как и все остальные участники, пришла в походном обмундировании и с рюкзаком. Кхм.

 

Ах да. Ещё предполагалось, что я притащу с собой ноутбук. И буду потом – хрупкая девушка, между прочим, - целый день таскать его за собой по городу, как же.

- А как же вы будете выходить в интернет? – спросили меня, когда ноутбука в моём распоряжении не обнаружилось.

Э-э… Со смартфона, конечно. Или в мире этих людей ещё не придумали смартфонов с выходом в интернет?

Продемонстрировала девушке-организатору свой смартфон и, взмахнув полами пальто, умчалась в утренний туман.

 

Вопросы были сложные, даже очень. Но это ещё полбеды. Вернее, это совсем не беда. Это радость и счастье. Беда заключалась в том, что они были крайне неоднозначные. На многие из них у меня (как впоследствии выяснилось, и не только) находилось по два, а то и по три ответа. И все они подходили с одинаковой вероятностью. Понять, который из них имели в виду организаторы, можно было одним способом - эмпирическим: иди и смотри.

А, нет, то было ещё не бедой, а лишь половиной беды. Беда заключалась в том, что «иди» в данном конкретном случае означало «езжай». На метро и только на нём - таковы были условия игрищ.

 

Подумаешь, покатаюсь денёк на метро, думала я, собираясь на старт, это ж не страшно. То же самое я в своё время думала про поездку на поезде «Москва-Брест». С тем же успехом.

Я доехала не до всех КП. Тем не менее, столько на метро я не ездила… да никогда в своей жизни я так много и долго не ездила на метро за один день. И вот - чтоб я ещё раз!

А ещё в тот день в метро было много полиции. Подозрительно много. И все – как на бой собрались: в бронежилетах, вооружённые до зубов. Потом я узнала, что это они все к футбольному матчу так принарядились, а первое время их численность и внешний вид меня здорово настораживали.

 

Теперь мне, пожалуйста, то же самое, только на свежем воздухе. И с командой.  

В кои-то веки я посмотрела кино своевременно. В кои-то веки я посмотрела одно и то же кино дважды. За одни сутки.

 

Первый раз – в ночь с субботы на воскресенье, в прямом эфире, по телевизору. Я не собиралась этого делать. Я даже не предполагала, что такое возможно. Я думала, что «День Доктора» доберётся до наших каналов очень нескоро. Я просто хотела посмотреть новости. Во второй раз за выходные я просто хотела посмотреть полуночные новости. И во второй раз за выходные желание это обернулось для меня очень, очень приятным сюрпризом.

Итак, я совершенно не собиралась смотреть «День Доктора» в 23:50 по субботне-московскому времени. Но когда ты включаешь телевизор, дабы посмотреть новости, а он первым делом демонстрирует тебе «Доктора», «День Доктора» - переключить его на новостной канал просто рука не поднимается. Моя, во всяком случае, не поднялась.

А второй раз – вчера днём: наконец-то в кино и прекрасной компании.

 

Помнится, я ещё думала: идти в кино, не идти? Даже думала не идти поначалу. Я же ведь не фанат-фанат. Я так – сочувствующая. В итоге всё же пошла, на своё счастье.

 

Это было так здорово! И кино, и вообще всё. Вообще всё – особенно.

 

Как показывает практика, мне надо смотреть «Доктора Кто» за компанию. Когда я смотрю его за компанию, он почему-то мне нравится больше. Сериал, а не Доктор как личность, я имею в виду. Доктор как личность мне и без всякой компании очень нравится.

И когда я говорю «Доктор», то подразумеваю Девятого и Десятого. Ничего личного по отношению к остальным; просто их я, в отличие от остальных, знаю. Ну, хоть относительно.

 

Приходим в кинотеатр, а там – народ, много-много народу при полном параде.

Люди в образах. Люди при галстуках-бабочках (bowties are cool!). В красных фесках и в тех самых кедах. Вооружённые звуковыми отвёртками. Кто-то даже – в компании личных Тардис.

Были и люди с символичными синими ленточками. Целый один человек, кроме меня. Айра, привет!))

 

Сначала было слово.

Правила поведения в зале, которые нам – «жалким смертным» – зачитывал этот… ну, как его… ну, из Рождественской серии… Не_человек-мизантроп, в общем. А, вспомнила! Его звали Стракс. Вроде бы.

И, конечно, вступительная речь – дивный дуэт Десятого и Одиннадцатого.

Только ради одного этого уже стоило идти в кино.

 

Доктора – всех и каждого – мы встречали аплодисментами. Также наши аплодисменты достались не_Розе и всем особо прекрасным моментам фильма.

Кричали «Джеронимо!» вместе с Одиннадцатым.

Серьёзные, взрослые люди, ага.

... И теперь дружно мечтаем, чтобы новые серии "Доктора" (и не только) тоже показывали не только по телеку, но и в кино.

 

Теперь – собственно, про кино. Хотя, нет. Лучше – про Доктора.

План сработал, Галлифрей жив, Доктор не виноват (ifyouknowwhatImean) и вот в кои-то веки счастлив. (Нетипичное для ВВСишных сюжетов всеобщее счастье слегка настораживает). Ну а я - я так рада, так рада за Доктора.

 

Теперь Доктор будет бежать сквозь пространство и время не просто куда-то, а куда-то конкретно.

(Как по мне, так уж если бежать, то уж лучше – куда глаза глядят и несут ноги Тардис. Так ведь оно интереснее! Но Доктору целенаправленность явно нравится больше, и это главное. Возможно, на второй тысяче лет беготни сквозь пространство и время мне целенаправленность станет нравиться тоже.)

И не просто куда-то, а на внезапно живую родную планету. Дом – вот его пункт назначения. «Перевалочный пункт» звучит куда лучше, ты слышишь, Доктор?

 

Спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

На свой День Рождения Доктор получил прекрасный подарок. Самый лучший на свете сюрприз. И знаете, что в этом сюрпризе самое замечательное? То, что он, в сущности, - дело рук самого Доктора.

 

С Днём Рождения, Доктор! Будь… Просто будь. Всегда.

Ну и счастлив при этом будь тоже, конечно. (Ведь если не быть счастливым, то тогда зачем вообще быть?..)

Кто сегодня провёл полдня под землёй? Кто там, в подземельях родного города, разгадывал каверзные загадки? А вот я. Но об этом – чуть позже. А пока – расскажу-ка я вам про вчера и учёбу.

 

Вчера, выйдя из дому в половине шестого вечера, я впервые за долгое-долгое время вышла во тьму. Зима совсем близко.

 

22 ноября, пятница.

Моя одногруппница впервые в этом учебном году пришла на занятия. (Уже хорошо).

И я тоже пришла. (Не могла же я пропустить такое).

А преподаватель прийти не соизволил.

Картина маслом: «А как провели вечер пятницы вы?» «Добро пожаловать в мой университет».

 

Меня постоянно спрашивают: знаю ли я Тайлера Дёрдена своих одногруппников?

 

Целых четыре раза в этом семестре, считая вчерашний день, я приходила на занятия не_одна. Ходить на занятия не_одной – это так здорово!

Ещё несколько раз я приходила одна, и это было очень неловко. 

Ещё несколько раз я приходила совсем одна. А преподаватели не приходили.

А ведь я, поступая в очную магистратуру, так надеялась, что там у меня будет нормальная студенческая жизнь. Нормальная студенческая жизнь – это занятия более-менее регулярно, это люди вокруг. И на человеческий выпускной, на праздник, а не схватила диплом и сбежала куда подальше, я тоже очень надеялась. Но, видимо, не судьба.

 

Другого своего одногруппника я в этом семестре видела уже дважды. И это - много. Потому что за весь прошлый год я его видела трижды. Причём, один из этих трёх раз – мельком.

Он пришёл, поглядел, что из себя представляет наша учёба, ужаснулся и снова куда-то пропал.

 

Я считаю, любой сурьёзной истории просто необходим такой персонаж, как этот мой одногруппник.

Вы только представьте себе ситуацию!

Кульминация драмы. Вдруг в эпицентре событий появляется Некто. Оглядывает происходящее. А по итогам своих наблюдений бормочет что-то вроде:

- Ну, и дурдом тут у вас, господа.

… И, озадаченно покачав головой, уходит куда-то.

 

Моя учёба – странный предмет: она вроде есть, но…

В прошлый раз я видела свою научную руководительницу… в прошлом учебном году. Во второй половине июня. А свою официальную научную руководительницу я не видела ещё дольше – с прошлого марта.

Четыре пары по профильной дисциплине в семестр. И, собственно, всё.

С другой стороны, она не мешает мне жить. Ну, почти не мешает. И практически не отвлекает меня от действительно важных и интересных занятий. Это её главный плюс. И единственный.

 

И ещё. Отличная новость в нашем эфире! Этот семестр у нас будет - последний учебный. А с января -  только практика, много практики, и диссертация. 

Работала в юридической клинике. Надзирателем. Наблюдателем. Да, опять. Меня это счастье до самого выпускного преследовать будет, похоже.

 

Пришли в Клинику четверо всадников Апокалипсиса – ребята со старших курсов. Пришла я– стажёр «Доброе утро». Пришли, расселись… и места для посетителей там уже не осталось.

Рабочий день начался с того, что нас выставили из кабинета во благо инвентаризации. Кабинет, кстати, был неотапливаемый. То есть, совсем.

Потом у нас поломались компьютеры.

Потом нам позвонили из учебной части и сказали: а тащите-ка вы, ребята, эти компьютеры в первый корпус. На ремонт. Срочно. Притом, что компьютеры эти нам нужны для работы. И даже не просто нужны, а жизненно необходимы.

День задался, одним словом.

 

 

Кто приходит к нам в клинику в качестве посетителей. В основном те, кому туда совершенно не надо.

 

Люди, которых забанили в Гугле. (И правильно сделали).

Нельзя просто так взять – и подумать своей головой о том, что тебе вроде бы важно. Почитать документы, которые есть у тебя на руках, или прямо указанные в документах законы. Залезть в интернет и найти всю необходимую информацию там. Обратиться с вопросом в компетентные органы. Просто подумать, опять же. Зачем? Если можно прийти за советом в клинику. Чтобы там тебе (и хорошо, если сразу, а не через неделю) сказали то, что ты мог бы узнать сам - не выходя из дома, минут за пять.

 

Люди, которым действительно нужна помощь, но явно не та, которую им способны оказать в нашей клинике, а куда более серьёзная и квалифицированная.

Хотите заключить многомилионную сделку? Выиграть гиблое дело, которое и отличный-то адвокат вряд ли вытянет? Или, может, найти убийцу вашего мужа?

Да, конечно, третьекурсники нашего факультета очень вам в этом помогут. Надейтесь.

Прим. автора. Одни ходят платить сторублёвый штраф с двумя именитыми адвокатами в качестве группы поддержки. Другие при наличии всех возможностей из какого-то непостижимого принципа не обращаются к адвокатам и прочим специалистам, когда это и правда необходимо. Люди такие люди.

 

Люди, которым действительно нужна помощь, но явно не та, которую им способны оказать в нашей клинике, а – психиатра.

Те, к кому сквозь щели в обоях ломятся инопланетяне. Кто видит дьявола и удивляется: почему же его не видим мы, когда вот он тут стоит, хвостом машет.

 

Люди, которым не нужна помощь, - им нужно как-то убить время. Почему бы – не разговором за жизнь с приятными собеседниками, вот действительно.

 

 

Люди, которым действительно нужна помощь и которым при этом в клинике действительно могут помочь, приходят туда раз в сто лет – по большим праздникам. В этот раз таковых не пришло.

Да что там! В этот раз к нам вообще никто не пришёл. Всех я распугала. Ну, почти.

За всё время работы клиники к нам пришёл один-единственный посетитель. И то – не с вопросом, а за ответом. За ответом на свой давнишний вопрос, который ему уже не нужен. Очаровательно.

 

Пока мы сидели и ждали страждущих нашей помощи, мои коллеги-на-один-день травили байки из склепа. В том числе, с преподавателями в главных ролях. А я слушала их и думала: как хорошо, что я не знаю этих преподавателей. И уже не узнаю за время учёбы, ибо not my division - не моя кафедра.

Кто ходит в библиотеку в три часа ночи в гости по утрам, тот приносит с собой бананы.

Потому что: «Always take a banana to a party. Bananas are good». Если вы понимаете, о чём я.

 

Помимо бананов и прекрасного настроения, эти чудные люди приносят с собой ещё много чего интересного.

Например, Настя вчера притащила вязание. Серьёзно! Притащила пряжу (моего любимого цвета, кстати) и спицы, уселась пафосно в кресло на самом видном месте и давай себе вязать шарфик.

Человек, который сидит тихо-спокойно и вяжет, - это очень опасный человек. Ведь у него в руках спицы. А спицы в умелых руках – это оружие. А впрочем, в умелых руках всё, что угодно, - оружие.

 

Другая прекрасная девушка принесла звуковую отвёртку. Если вы смотрели Доктора Кто, вы знаете, что это такое. Если вы не знаете, что это такое, то это вы зря.

- У нас есть звуковая отвёртка! - наш универсальный ответ любым техническим трудностям.

Надо что-то собрать, подключить, отключить, разобрать, починить, запустить? Да легко! Ведь

*хором*

- У нас есть звуковая отвёртка!

 

Ещё немного о личном имуществе.

- Раньше у меня в комнате стоял скелет. А потом его увезли на дачу.

- Скелет? Какой скелет?

- Ну, обычный такой, детский. - Пауза. - Нет-нет. Детский – это, в смысле, пластиковый. Из набора «юный кто-то там». А вовсе не то, о чём все вы сейчас подумали!

Так все, Настя, тебе и поверили, как же.

 

А теперь крик души.

Люди хранят дома скелеты, ножи, соляную кислоту в умопомрачительной концентрации и прочие вещества, пистолеты (боевые), винтовки, наручники, скальпели (и речь идёт не о медиках). И ещё много чего очень неоднозначного.

А искать взрывчатку полиция как-то раз приходила ко мне!

 

- Пойду вымою нож.

- Первое правило патологоанатома: мойте скальпель перед едой.

И перед тем, как кого-нибудь им разделать, мойте тоже.

 

Мало кто может похвастаться тем, что на свете существуют фотографии и даже видеозапись того, как его связывают и привязывают к стулу. Начнём с того, что мало кто может похвастаться тем, что его вообще когда-либо связывали. И привязывали к стулу – тем более. Особенно – его же шарфом. По его же инициативе. По его же инструкции. Под его же возмущённое бормотание: взрослые люди, а связывать заложников не умеете совершенно. И всё, разумеется, ради эксперимента.

Я могу.

И больше мне хвастаться в этой жизни нечем, ага.

А, нет. Теперь есть.

Вчера утром к тем фотографиям (которых у меня, естественно, нет - компромат же) прибавились фотографии и, полагаю, видеозапись того, как я отбиваюсь любимым зонтом-тростью от человека в длинном цветном шарфе и со световой отвёрткой в руках. Фотографии под общим названием: нам нужен Доктор, и по нам это очень заметно.

 

А из нашего окна… Была видна Тардис. Как выяснилось при ближайшем рассмотрении, на самом деле это был информационный стенд. Но с виду – настоящая Тардис. Вам трое благонадёжных свидетелей это подтвердить могут.  

 

- Люди, которые смогли собрать Тардис, разобрать Тардис смогут и подавно!

 

Обсуждаем, кто куда и когда идёт смотреть The Day of the Doctor.

- Я в воскресенье буду в «Горизонте». И в «Европе».

- А теперь скажи, что в одно и то же время.

Timey-wimey!

 

Встретить на просмотре «Доктора Кто» человека, который учился там же, где когда-то училась ты, - замечательно. Вычислить, где этот человек учился, методом нехитрых логических умозаключений на основании неочевидных зацепок – просто бесценно. 

Во всей этой суматохе (я вам потом расскажу; или нет) совершенно забыла показать вам прекрасное. Исправляюсь – показываю.

 

Россия, Москва. 1 ноября 2013.

[632x474]

P.S. И 29 октября было то же самое.

P.S.2. Ёлка на фотографии – она не просто украшена; она так наряжена к Новому Году. С 29 октября, да. А что? Готовь сани летом!

P.S.3. Деточки на фасаде здания выглядят ужасающе.

 

 

Для контраста и пущего эффекта.

Россия, Москва. 3 апреля 2013.

[600x450] 

 

 

Календарь? Нет, наш город о нём не слышал.

Собственно, про четверг.

 

Как я в ночи покупала билеты на «The Day of the Doctor» – это отдельная песня.

Надо сказать, что четверг у меня, вообще, задался. В самом кошмарном смысле этого слова.

Проснулась я от жутчайшей головной боли. А всё из-за дождя. Я всегда помираю в пасмурную погоду.

Днём меня огорчили. Нет, разозлили. Определённые личности. Своей поистине выдающейся неадекватностью.

Ближе к вечеру я, как честная девушка, поехала в университет – на занятия. Ну, приехала. А преподаватель приехать не соизволил. Опять. Как, впрочем, и милые одногруппники. Прождала его сорок минут. Позвонила ему – абонент оказался временно недоступен. Временно – это, к слову, до самого позднего вечера. Повстречала у запертой двери на кафедру девушек с другого курса, также его разыскивающих. У них, как оказалось, должна была быть лекция с ним. Должна была – уже полчаса как. Да, в то же время, что и у нас – привет, развесёлое расписание. Пожелала им большей удачи в их поисках и ушла.

Домой не вошла, а ввалилась на грани обморока. Хотя правильнее такое состояние было бы называть: за гранью. С чего бы это? Тонометр мне ответил. Наглядно продемонстрировал. Сто семьдесят три на сто двадцать восемь он мне продемонстрировал. Вместо нормальных – под девяносто на шестьдесят. Я слегка удивилась. Я задумалась: а не вызвать ли мне врача по такому случаю?

Врач… Доктор же! Вспомнила я ассоциативно. Доктор Кто. В кино. А я и забыла уже в суматохе.

Доктора обыкновенного, взвесив все «за» и «против», решила не вызывать. А зачем? Он опять посоветует мне пить сладкий чай, как однажды уже посоветовал в аналогичной ситуации. Посоветовать пить сладкий чай я себе могу и сама. Да, что там. Я даже могу себе этот чай заварить.

А вот насчёт Доктора Кто решила, наконец, выяснить: что-где-когда и что там с билетами.

Надо ли говорить, что вопросом, когда же билеты поступят в продажу, я озадачилась, когда всё прогрессивное человечество эти билеты уже полдня как купило? И не просто купило, а почти раскупило. Почти – это, в данном контексте, волшебное слово.

С удивлением обнаружив, что билеты, как это ни странно, всё ещё есть, я подумала: должно в этом дне быть хоть что-то хорошее. И, наглотавшись анальгина (он спасёт меня ото всего), помчалась в кассы кинотеатра. Ну, насколько, вообще, можно куда-то помчаться на ватных ногах.

Сколько раз покупала билеты в кино заблаговременно - а я люблю именно покупать лично, а не просто заказывать, - столько раз я за ними бегала. Сломя голову. В прямом смысле слова. А зачастую, к тому же, ещё и в плачевном состоянии. Беготню эту я вспоминаю едва ли не с большей нежностью, чем то, ради чего она, собственно, затевалась.

 

Два билета. На двадцать четвёртое, воскресенье. Для нас с Настей.

Только заполучив их, я осознала, что День Доктора очень удачно совпадает с Настиным Днём Рождения. 

Во вторник виделись с Настей.

 

Собирались немного пройтись по городу. В кои-то веки, как собирались, так и прошлись – немного. А всё потому, что, стоило нам ступить на тропу прогулки, как с неба закапал дождик. В считаные минуты он превратился в ливень, и нам пришлось от него срочно скрываться, дабы, несмотря на зонт, не промокнуть до нитки.

 

Наше метро.

Входишь в вестибюль одной, вполне определённой станции. Её название для таких, как ты, ещё специально начертано на входе, точнее – над входом. Проходишь по указателям. Тем не менее, попадаешь в конечном итоге незнамо куда – на платформу совершенно иной станции. Больше того – на другую ветку. Совсем не туда, куда ожидала попасть, но туда, куда тебе надо и всяко удобнее.

 

Город с момента нашей прошлой прогулки местами слегка изменился. А местами – и не слегка. А там, где пока ещё изменился, оказался раскопан.

Так вот.

Идём по родной и любимой Пятницкой улице. С мыслью о том, что вот уже совсем скоро придём туда, где по доброй традиции всегда прячемся от дождя. Я, оглядывая окружающую действительность и не видя там никаких раскопок и строек, ещё радуюсь:

- Ну, хоть здесь ничего не изменилось.

Только вымолвить успела, как выясняется: нашу прекрасную явочную кофейню внезапно закрыли. Изверги.

Вот уж, действительно: ничего не.

 

- Иногда мне так хочется сжечь свою школу!

Отличное признание! Просто отличное – для пятого ноября.

Прим. автора. В идеале это желание надо исполнять в день выпускного. Как все разойдутся – так сразу. И заезженное «Прощай, школа!» заиграет новыми красками. Извините.

 

Кофейня. И люди вокруг. Вернее, колоритные персонажи.

Неформального вида официантка с абсолютно мужским голосом.

Человек с фотокамерой. Сей персонаж в различных его ипостасях преследует меня – человека, который всё ещё не любит фотографироваться – практически всюду. Нынешний папарацци был такой… папарацци. Он сидел на самом видном месте и при этом пытался фотографировать окружающий мир и его обитателей незаметно. Камерой с крупногабаритным объективом. Пытался, как вы понимаете, не слишком успешно. После второго красноречивого взгляда в свой адрес с моей стороны, камеру он убрал. И принялся просто следить за происходящим из-за раскрытой газеты. Ну, знаете, как шпионы из фильмов. Шпион, надо сказать, из него был совсем никудышный. Примерно, как папарацци. Вскоре он осознал это и печально куда-то сгинул.

Вся такая надменная дама в мехах (на дворе плюс пятнадцать, к вашему сведению) и с книжкой. Она застыла на полпути к выходу, когда Настя радостно сообщила на всю кофейню, что не планирует жить до глубокой старости. И минут пять, если не дольше, стояла, как вкопанная, посреди зала и слушала нашу беседу о том: что лучше, когда жить надоест, - застрелиться или полететь с крыши. На самом деле, ни то, ни другое. Есть как минимум два варианта получше. Но сказать я хотела не это, а то, что такого панического ужаса как тот, с которым она наблюдала за нами, я давненько не наблюдала. Настя не видела выражения её лица, поскольку сидела к ней спиной. А вот я – видела. И очень старалась не рассмеяться. В кои-то веки даже вполне успешно.

По иронии судьбы, место дамы в мехах заняла женщина в лёгкой шифоновой кофточке.

Весёлые ребята, которым нужен был психиатр. Нужен он им был не по моему скромному мнению, а по их собственному. А всё для того, чтобы познакомить с ним девушку одного из них, которую они оба боятся.

Ощущение «кто эти люди и где мои вещи», ага. Всегда со мной.

 

 

И – о вчерашнем дне вкратце.

Прекрасная новость вчерашнего дня: внезапно - ну, очень внезапно - я тоже иду смотреть «ThedayoftheDoctor» в кино.

Какие причины и следствия довели меня до такого меня к этому привели, я расскажу вам завтра. Потому что рассказывать о событиях своей жизни хоть сколь-нибудь своевременно я по-прежнему патологически не успеваю. 

Вчера мы с Таней были в библиотеке иностранной литературы – на лекции, посвящённой великому и прекрасному консультирующему детективу Шерлоку нашему Холмсу

 

Очаровательная дама-лектор про одного из Уотсонов:

- Он был дураком. Абсолютным, катастрофическим дураком. И зачем только Холмс таскал его с собой на места преступлений? Помощи от него не было никакой, он даже мемуаров не писал. Может, Холмс просто боялся оставлять его одного дома?

Картина маслом. Место преступления.

- Здравствуйте, меня зовут Шерлок Холмс, а это мой друг – доктор Уотсон. Я притащил его сюда, потому что боюсь оставлять одного дома: мало ли что он там натворит без присмотра.

Я ведь теперь хочу это видеть. Очень хочу. Серьёзно! И чтобы у Холмса – такой смущённо-удручённый вид. Мол, вот же ж наградил бог приятелем: терпеть трудно, прибить – жалко.

 

Когда на экране проектора появился светлый лик Бенедикта Камбербетча, зал содрогнулся от восторженного девичьего:

- А-ах!

Куда там Ирен Адлер с её томными стонами!

- Я знаю, что вы все пришли сюда ради этого, - прокомментировала зрительскую радость от созерцания фотографии Бенедикта очаровательная дама-лектор.

 

Не соглашусь с очаровательной дамой насчёт того, что Лондон в версии BBC– сказочный город. Нет, нет и ещё раз нет! Никакой он не сказочный там! Ни на йоту. Наоборот, он там настоящий. В кои-то веки. Там, вообще, всё настоящее. До абсурда.

Все события, показанные в сериале, – они потрясающие, удивительные. Но притом – не невероятные, не невозможные, не фантастические. Почти точные копии многих из них существуют в реальности, а те, что пока не существуют, вполне могут существовать. И именно в этом их прелесть. То же касается и героев. Будь они совершенно невероятными или даже не несовершенно – они были бы далеко не так интересны.

Обычно, когда я смотрю кино, я как Станиславский – не верю. (Поэтому и смотрю его редко). А в «Шерлока» - верю безоговорочно. «Шерлок», вообще, не воспринимается как кино (=вымысел). Исключительно как история из жизни, пусть и не знакомых тебе, но реальных людей, только не просто рассказанная, а ещё и визуализированная.

Я верю в Шерлока Холмса и во все эти истории. А вы?

 

В заключение, пара слов про библиотеку.

Подходы к ней охраняют чугунные бюсты великих людей. Стоящие во дворе-колодце, в мистической полутьме они выглядят… Так же, как в вечерней полутьме выглядят незабвенные скульптуры из «Музеона» - весьма впечатляюще.

Самые стойкие граждане через сколько-то там времени после окончания лекции про Шерлока собирались вокруг этих бюстов бегать с фонариком. Дескать, экскурсия. Цель её – найти труп, не иначе. Нашли – экскурсия удалась. Не нашли – в следующий раз обязательно повезёт.

А мы там не бегали, мы гордо шли. Без фонариков. Вот.

 

 

P.S.

Во время лекции я постоянно ловила себя на мысли: где-то я это уже слышала. Вернее, читала. Я даже подозревала: где именно.

Вернувшись домой, я первым делом кинулась проверять свои подозрения. Вбила формулировки, показавшиеся мне где-то-уже-виденными, в поисковик и - вуаля! - тут же наткнулась на знакомый дневник.

Милая дама-лектор! Вряд ли вы это прочтёте, конечно, но если прочтёте вдруг, знайте: окончательно выдало вас ваше колье. 

А знаете, где мы с Таней были вчерашним вечером? А были мы на открытии выставки «Самураи. 47 ронинов».

Выставка замечательная! Экспонаты – один другого интереснее и краше.

Некоторые из них я вам сейчас покажу.

 

Помимо прекрасных экспонатов, там ещё были прекрасные люди! Люди, привет вам!

В самом начале вечера они по просьбам трудящихся изобразили «церемонию надевания пояса оби» - как окрестил сей процесс один из журналистов. А несколько позже устроили на глазах у изумлённой публики фотосессию на тему: «Как и как не надо фотографироваться в кимоно». Как. Не. Надо. Фотографироваться. Даёшь по-настоящему оригинальные темы для фотосессий!

 

Под занавес вечера, уже почти ночью, мне показали новогоднюю ёлку. Наряженную. И поздравили с Новым Годом. Но это уже другая история.

 

А теперь – самураи. 

Знакомьтесь, Лось и Заяц. На самом деле, один из них - Лев, но по нему (ни по кому из них) как-то не скажешь.

[700x559] 

 

Сокровища. 

 

 Окружающий мир. 

 

К оружию!

И прекрасная Татьяна в кимоно. 

Собирались мы с Катериной пойти в музей, а в итоге, как водится, пошли просто гулять. Потому что музей от нас никуда не денется, а погода такая прекрасная когда ещё будет.

 

Гоголевский бульвар – это последнее место, где я ожидала увидеть кусочек Арктики. Тем не менее, он там был. Вернее, там была выставка фотографий из Арктики.

Чуть больше года назад в Калининграде – это тоже была выставка фотографий. Тогда я влюбилась в Арктику и размечталась однажды туда непременно добраться.

С тех пор Арктика вместе со всем остальным севером регулярно мне о себе напоминают.

 

Про наш прошлогодний коварный план - покататься зимой своим ходом по окрестностям Мурманска я молчу, дабы не бередить никому душу.

Нынешним летом в Питере, разыскивая свой паром, я набрела на ледокол. Настоящий, хотя в данный момент и не действующий.

Единственный подходящий мне по временному фактору поезд из Питера до Москвы оказался поездом «Мурманск-Анапа». В нём я ехала вместе с дамой из Мурманска, чей муж, как выяснилось в ходе нашей с ней светской беседы, работает на действующем атомном ледоколе.

В сентябре о себе дала знать Исландия. А вчера днём Исландия весьма многозначительно посмотрела на меня с фотографий. И теперь я хочу туда даже больше, чем раньше. Но, естественно, не зимой. В этом плане надвигающаяся зима мне сейчас как-то очень некстати. 

 

Знаете ли вы, что: из Мурманска до обожаемой мною земли Франца-Иосифа лететь всего три с половиной часа. Даже меньше, чем из Москвы в Лондон. Никаких регулярных рейсов, естественно. Но – тем не менее.

Я знаю. Уже полгода примерно, как знаю. И знание это меня очень греет.

Ещё туда можно доплыть на ледоколе – как, собственно, и поступают нормальные туристы. Но я не хочу, как туристы: централизованно и, соответственно, без должной свободы передвижения там, куда ты приплыл. Я хочу – своим ходом. Или в научную экспедицию.

И покататься на ледоколе тоже очень хочу. Только недолго, чтобы не надоело. В качестве ледокола – «Ямал» с его саблезубой улыбкой, пожалуйста.

 

Думаю, мне было бы очень комфортно там – в Арктике. И просто на Севере. Даже с поправкой на то, что я не слишком здорово переношу холод.

Почему я так уверена в том, что мне будет комфортно там, где комфортно не может быть по определению? А кто его знает. Но я уверена. 

Начнём с противоречия только что сказанному. (См. заголовок.)
 

Где-то вчера был шторм, а у нас – форменная весна. Нам бы теперь такую погоду, да до весны календарной. 

 

Каждый год, тридцать первого декабря… Периодически я хожу вместе с Таней покупать что-нибудь… небанальное. Сегодня (календарно – уже вчера) в качестве небанального была флейта. Розовая! В смысле, красная. Брусничного оттенка. Или малинового. В зависимости от освещения и ваших представлений о том, как должны выглядеть эти оттенки.
Вот научится Таня играть на флейте, вот достану я из закромов шкафа свою скрипку, и будем мы с ней дуэтом играть что-нибудь душераздирающее. Даже если оно не будет душераздирающим по природе своей, в нашем исполнении оно будет душераздирающим.

 

На дворе двадцать девятое октября. Вчера было.
Двадцать девятое октября – это…
«Три дня до Рождества» - по мнению сотрудников Старбакса на Маяковской.
Самое время <s>собирать камни</s> наряжать ёлку - по мнению тех прекрасных людей, которые украсили гирляндами ёлки неподалёку от Таниного дома.
То есть, мои проблемы с ориентированием во времени, - это ещё не проблемы. Далеко не.

 

Финиш этого вечера - это был действительно финиш. Полный.
Я не люблю людей, которые ходят, уткнувшись в свой телефон, потому что они могут случайно врезаться в уткнувшегося в свой телефон меня. (с)
В меня никто не врезался. Врезалась, засмотревшись в экран телефона, я. Точнее, столкнулась. На повороте. С компанией гостей столицы, ожесточённого о чём-то споривших в формате «стенка на стенку».
Как столкнулась. Налетела на полном ходу на кого-то. Подняла взгляд от экрана мобильного – узрела перед собой товарища малоприятной наружности. А на фоне товарища – нескольких человек, ведущих друг с другом бурную дискуссию, явно клонящуюся к драке.
Пока я с интересом разглядывала открывшуюся моему взору картину, мой автопилот сказал товарищу: «ой, извините, пожалуйста». И улыбнулся – предполагалось, что дружелюбно. И уж было пошёл себе дальше, но.
Видимо, моё «извините, пожалуйста» прозвучало как-то не так. Или улыбка была недостаточно дружелюбной. Потому что, как только оно прозвучало, все участники бурной дискуссии дружно умолкли и уставились на меня. Постояли так пару секунд (мне как раз хватило, чтобы сделать шаг в сторону), а потом взяли – и разбежались. В прямом смысле этого слова.
А я? А что – я? Я, на всякий случай, оглянулась – вдруг у меня за спиной стоит какое-то чудище с огнемётом. Чудища не обнаружила. И пошла себе дальше, сотрясаясь от хохота.
Что-это-было? Этот вопрос я адресую каждому второму событию из моей жизни. А иногда и каждому первому.

 

Насчёт сбежавших от меня гостей столицы.
- Эх, какие у нас нынче нежные гопники пошли с тонкой душевной организацией.
- Ну, должен же хоть кто-то в этом мире быть нежным и с тонкой душевной организацией!
- Действительно, кто, если не они!
 

В каждом дне должно быть место подвигу. Для меня один из ежедневных подвигов – это вернуться домой целой и невредимой. 

У нас с Кейт вчера был «не-день-Бекхэма». Точнее, не вечер.

Прекрасный вечер был, одним словом. Серьёзно.

 

На полпути к «Тверской» мы вспомнили о том, что нам надо обратно на «Театральную» - в Дом Книги, который на Дмитровке.

От того места, где мы в тот момент находились, до Дома Книги идти было от силы минут десять. Ну, пятнадцать – если совсем уж по-черепашьи. Мы шли почти час. Быстрым шагом, время от времени переходящим в галоп.

Почему? Потому что мы шли в обход. Через Лубянку, Китай-город, Красную площадь. А почему же мы шли в обход? А потому что пойти просто обратно – кратчайшим путём – мы как-то не догадались.

 

Приходим в Дом Книги – спрашиваем некую книгу. Нам говорят: нет её. Где есть? В Доме книги на Кузнецком мосту. Мы уж было обрадовались: Кузнецкий мост – это ведь совсем близко. Практически в двух шагах от Большой Дмитровки.

И действительно – в двух шагах. Если идти в нужную сторону. А теперь угадайте: в какую сторону пошли мы. А пошли мы зачем-то - опять в сторону «Тверской». По инерции. И притом – с полной уверенность в том, что идём в правильном направлении.

Обошли все переулки и улочки на отрезке «Театральная» - «Чеховская». Кузнецкого моста среди них (естественно) не обнаружили. Удивились – вы помните про уверенность насчёт «идём, куда надо». Обошли ещё раз – с тем же успехом. Попросили помощи зала в лице google-maps. Google-maps послали нас неизвестно куда нелинейным путём. Зато приятным голосом.

Побродили ещё немного по замкнутому кругу переулочков, залитых светом и музыкой на любой вкус. Поняли, что пешком мы из этого круга не выберемся никогда. Не сегодня – уж точно.

 

Докатились – поехали на «Кузнецкий мост» на метро. От «Охотного ряда». Там идти – две минуты. Быстрее, чем ехать. Причём, идти - по родным улицам. По которым в любое другое время я дошла бы куда угодно с завязанными глазами. Но иногда google-maps в моей голове превращаются в яндекс-карты. И вчера это был именно тот самый случай – давление под сто шестьдесят при нормальном под девяносто не проходит бесследно; от него всегда слегка рассыпается картина мира.

Докатились. В прямом смысле этого слова.

Добегаем до книжного, а он уже не работает. Закрылся до завтра две минуты назад.

 

Как мы смеялись, когда, пройдя буквально три шага вперёд от закрытого книжного, обнаружили перед собой ЦУМ, а пройдя ещё три шага – Дом Книги, от которого шли сюда целую вечность и даже вот ехали.

 

Неудачей с книжным злоключения того вечера не ограничились.

Отчаявшись добыть нужную книгу раньше, чем завтра, мы отправились ужинать. Оправились – в один ресторан. Пришли – в другой, что поближе. И, разумеется, он оказался закрыт под какое-то массовое мероприятие. Пришлось идти дальше – туда, куда собирались изначально. Хорошо хоть там для нас нашлось место.

 

Стоило нам вновь выбраться на свежий воздух, как там начался дождь. А я без зонта. Привет, закон подлости! Давно не виделись, правда?

А впрочем, гулять под дождём без зонта мне в кои-то веки понравилось. В основном потому, что непосредственно до меня, застёгнутой на все пуговицы, дождь не добирался.

Я шла домой по пустынной улице, мрачно поблёскивающей в ржавом свете фонарей, одна, под дождём, без зонта, и думала: как окружающая меня реальность сейчас похожа на кадр из сериала Whitechapel. Это была очень приятная мысль, несмотря на то, что сериал, вообще-то, про кошмарные, даже по моим меркам, убийства. 

Давно хотела слегка покромсать свою шевелюру. Эту косу-до-пояса, которая фактически не коса, разумеется, косы мне ещё не хватало для полного счастья, но по сути своей – она самая. Слегка – это на две трети. Как минимум.

Вчера, в четыре утра, наконец, покромсала. Своими руками. В смысле, огромными, швейными ножницами, ибо других не нашла. На одну треть.

Вторую треть, так уж и быть, оставлю на растерзание парикмахеру. Я свою дозу порцию удовольствия от безвредного саморазрушения уже получила. Хожу теперь страшно довольная.

 

Намедни была в гостях у подруги. У подруги есть кошка. С этой кошкой «поиграли мы немножко». Результаты игры налицо. На лице, то бишь. У меня. Несколько царапин на правой щеке.

Царапины неглубокие. Если я захочу, будут совсем незаметными. Но сам факт! К Хэллоуину я снова готова. А впрочем, к нему - в плане плачевного состояния - я готова всегда. Круглосуточно и круглогодично. Хэллоуин – вот он праздник, который всегда со мной.

 

Кстати, об ужасах жизни.

От столбняка не только умирают. От него ещё и прививки делают. Чтобы не умереть. Это я знала всегда.

В том числе, эти прививки делают людям, раскроившим конечность обо что-то ржаво-железное. Это я сейчас знаю, вот уже несколько дней как – спасибо прекрасной Трем. Сейчас знаю, а в июле ещё не знала.

Прелесть в том, что не знал этого и корабельный врач, к которому я обратилась за помощью. А если и знал, то со мной своим знанием поделиться не соизволил.

Двое суток после «ранения» я пробегала по городам и весям в полуобморочном состоянии. Будучи абсолютно уверенной в том, что виною тому перемены погоды. То есть, мысль о том, что паршивое самочувствие может быть как-то связано с толком необработанной раной, мне в голову не приходила. И очень зря.

На самом деле, не зря. Приди она мне в голову тогда – ничем бы хорошим это не обернулось. А так – блажен несведущий. Меньше знаешь – крепче спишь, в общем. Вернее, быстрее бегаешь, хоть и прихрамывая.

А на третий день полуобморочное состояние, как пришло неизвестно откуда, так незнамо куда и ушло. Само. Без посторонней помощи. Не вынесло моего безразличия к своей важной персоне, видимо.