Как тяжело иногда жить с осознанием того, что тебя вообще на свете быть не должно, а то, что ты есть, ты дышишь, ты топчешь эту грешную землю - вовсе не чудо, а чья-то чужая милость. И что какое-то время назад человек, которого ты с такой страстью и нежностью любишь, смотрел в твои по-щенячьему преданные глаза и тихо ненавидел, ненавидел за то, что ты есть, что ты ломаешь его, изменяешь его, затягиваешь в свой маленький уютный мир, который ему отчаянно не нравится.
Я знаю, что ты такой. Что тебе безумно не нравится мой образ жизни, что твой интерес ко мне давно остыл и потерян. Я бы всё это поняла, если бы ты сам в этом признался. Но ты молчишь, я продолжаю делать вид, будто ничего не происходит, а сама молюсь о том, чтобы однажды ранним утром спросонья упасть на рельсы метро и не иметь возможности выбраться. Или задохнуться ещё во сне. Чтобы перестать тебя наконец мучить, чтобы у тебя был выбор, и такой маленький, ничтожный фактор, как я, больше не заставлял тебя делать его в мою сторону. И зачем-то
Пальцы Лости мягко обнимают гитарный гриф, перебирают прозрачные нейлоновые струны, зажимают аккорды, играя для меня какую-то новую, неизвестную мне песню.
Парадоксально, как человек может бояться самого себя. Я забоялась, когда, сидя ночью на кухне, уронила сигарету и смотрела, как на линолеуме образуется тёмное, плохо/вязко/терпко пахнущее пятно. Забоялась, когда он сидел напротив меня, а мне вдруг подумалось, что же будет, если взять нож для разделки рыбы и тонким острым лезвием вскрыть ему кадык, и будет ли в потоке краплаково-алой артериальной крови видно, как у умирающего человека двигается щитовидка.
Забоялась, когда меня в очередной раз вырубило. Когда я пришла в себя на ковре, рапластаная мордой по белому кроёному полотнищу, с булавками, тыкавшимися в щёки и ладони, с ножницами, опасно впившимися в живот. Когда пришла в себя от того, что чей-то голос приказал мне опереться на невидимые мной руки и пообещал дотащить меня до спальни.
Забоялась, когда мой дом внезапно затих. Перестали скрипеть старые половицы, прекратили шуршать проседающие подоконники, а стенка на кухне обсыпалась окончательно. И я не нашла ничего лучше, кроме как забиться в угол в спальне и, царапая ногтями ветхие обои, выть каким-то звериным, почти чудовищным воем, таким, что соседи пришли выяснять, кого это я здесь разделываю заживо.
Когда поняла, что я - это и она, и он, и ещё куча левых людей, и вся эта куча со мной во главе никому и ни на какие места не нужна. А у меня развивается шизофрения, бессонница, и я боюсь идти провериться на рак. Потому что предрасположенность такая. И к чёрту бы мои проблемы, только они меня почему-то волнуют. И это не ирония.
Сейчас моя главная задача заключается в том, чтобы жить в гармонии с миром. Чтобы мы друг другу не мешали. Проблема лишь в том, что появление постоянных нестыковок рушит попытки синхронизироваться с течением чужой жизни. Мне банально нужно время, чтобы выкопать саму себя из грязи. Мне дико хочется послать всех по матери и запереться в маленькой тёмной комнатушке без окон и дверей. Того требует моё без меры раздутое Эго, оно хочет наконец уняться и влиться во что-то большее, во что-то опасное. Хотя, если подумать, то оно вовсе не моё, а, может быть, даже принадлежит другому человеку. Может быть, он даже знает об этом и когда-нибудь попытается его, своё пропавшее Эго, вернуть.
...и это даже не потому, что я скатался на пляж, а потому, что умудрился попасть на премьеру широко анонсированного фильма "Принц Персии: Пески времени". И вот, собсна, моё персональное мнение.
Во-первых, очень хочу увидеть тех, кто писал к фильму сценарий. Для того, чтобы заглянуть в их творчески озарённые глаза, узнать, наконец, что такое они курили и где такого ещё взять, и почему этим самым неизвестно как, со слезами и муками (я надеюсь, что совести в том числе) выстраданным, сценарием в некоторых моментах хочется просто взять и подтереться. Идея, над которой несколько лет пахали в студии Ubisoft, холили и лелеяли как единственного и любимого ребёнка, просто загублена на корню. Можно считать, что наработанные годами - нет, десятилетиями! - уважение и почёт просто с размаху шмякнулись в помойку. Чего стоит только то, что заявленная в названии Персия появляется в фильме очень эпизодически и по факту вообще является условностью; в довесок к этому имеется ещё куча восхитительных приложений типа пачки мифических городов, пустыни в количестве одной большой штуки: неизвестно откуда взявшихся гонок на страусах и пр-пр-прочего.
Всё чувствует свою принадлежность тебе.
Густая, вязкая, желтоватая жидкость. Она ещё не сочится из тебя?
P.s.: Ты сам знаешь, почему этот текст написан белым цветом.
Жизнь в мире, который даже выдуман был не тобой, но тебя насильно туда запихали. Абсолютный бред здесь кажется нормальным, нормальные вещи же - сущей чепухой. На слуху то и дело чьи-то имена, ты силишься понять, кто из них кто, но собственная память в последний момент подводит, ускользает сквозь пальцы. Кислое кажется горьким, сладкое - солёным; цвета меняются местами, ролями, значениями. Смысл и цель жизни ограничивается безумно узкой белёсой комнатой-коробкой с тёмным ковром и зловонной пылью по углам. Разговариваешь с голосами в своей голове? Это нормально, по крайней мере, пока ты не спрашиваешь, почему снова идёт дождь.
Но когда-нибудь ты проснёшься от шума моря за окном, и всё снова встанет на свои места.
Есть такой типаж людей, которых мне очень хочется у...ебать. По лицу. Сапогом. Желательно кованым. Просто потому что это люди, которые не понимают а). чего хотят от жизни; б). чего хотят собственно от меня. И когда, сука, пытаешься этим людям помочь, тебя очень демократично и по-русски посылают нахуй. Как говорит Эдик, типаж "Рицка" - главное, найти, кому выплакаться про напридуманные себе проблемы, а на то, что их вообще-то надо решать, а не размазывать сопли рукавом по хлебальнику, немножко насрать. Совсем чуть-чуть так.
Есть ещё люди, которых конкретно я не интересую, но, поскольку типаж я, надеюсь, привлекательный, заиметь меня в коллекции они исключительно не против. Поэтому начинаются хмельные звонки, слёзы-всхлипы в трубку и прочие радости моей исключительно нерадостной жизни. А потом я хвостом ношусь по городу, ибо всё это дерьмо висит на мне.
Ну так вот, о чём бишь я. Вы думаете, у меня своих дел нет, кроме как разгребать руками такое дерьмо, какое обычно раскапывают экскаватором? Господа, мне и так несладко живётся. Посему, если я предлагаю помощь - от неё лучше не отказываться, ибо второго шанса не будет. Ваши либо пафос, либо сопли - мне побоку. Я пытаюсь спасти свою семью. Так что или со мной - или знаете, где найти дверь.
Спасибо, я вызверился. Все свободны. Пошли вон.