"ты моё самое невероятное, а оттого самое верное.
когда-нибудь ты меня простишь.
а потому отпустишь. и поэтому вернешься. и поэтому простишь". может, чуть не точно.
я никуда не уйду, чтоб возвращаться. и уже отпустила.
и правда, главное, чтоб те, кого люблю, были счастливы. и вроде все.
красивых всем снов, как мои.
но какое, на самом-то деле, до всего этого дело.
просто однажды всё встаёт ровно в тот же ряд, что н лет назад.
и очень стыдно. и горько. и гадко. от себя. или нет.
в этом и вопрос (без возможности ответа).
и слабая надежда на то, что и правда: всё, что ни делается, - к лучшему.
шлялась по деревне, запрокинув голову, думала, что не хочу уезжать, обнимала собаку, и тут крик: "даша! даша!"
поворачиваю голову, ко мне бежит растрепанная девушка с раскинутыми руками, радостно улыбаясь. что? кто?
а это продавщица из местного магазина. мы много раз разговаривали, она хорошая весёлая добрая девочка, которая в тот день, когда мне предложили работу в мск, спросила: "дашуль, ты чего? что случилось?"
выслушав, сказала, что даже думать не надо, надо ехать.
а как ты? а чего? ой, собака! ну так чего?
заобнимала меня, и так искренне радовалась, что я чуть не разрыдалась.
"а ты вернуться не хочешь?"
вернуться туда, где я всё знаю, где в любой момент могу помчаться к кому-то, где могу проспать 20 часов, где все те люди, чьи лица знакомы до каждой реснички, где мои-не мои дети, где моя собака, где моё ненаглядное небо.
хочу. сейчас очень хочу. как никогда хочу.
но всегда есть но.
и моё но сейчас в тупом интересе, а что дальше?
лечь по течению, смотреть, что будет.
я всё-таки долбаный тед мосби, но почему нет?
мысль о том, что в выходные я, может, увижу своих лёвчиков, заставляет меня улыбаться до ушей.
потому что человеку для счастья нужен лёвчик.
по крайней мере, один, и мне обычно хватало.
играй.
я прижимаю колени так высоко, как только могу.
играй.
я не чувствую свои 38.
играй.
я не хочу выходить из этого транса.
играй.
я, кажется, прослезилась.
играй.
я не слышу ничего больше.
играй.
я завтра не проснусь, можно?
играй.
я сейчас взорвусь.
играй.
да идите нахуй, нет у меня никаких блять болезней, не поеду ни в какую больницу, я нажралась этих больниц с собой и с близкими сполна.
всё блять нормально.
у меня через неделю отпуск, хуева туча работы, хуева туча проблем на работе, мне нельзя болеть.
я очень рада, что ты производишь бурную мозговую деятельность. пытаешься объяснить себе меня. орёшь на меня снова и снова. пытаешься чему-то меня якобы научить. но, мам, это всё давно тобой проёбано.
если бы я сейчас была на работе, ты бы не орала.
ведь главное работа.
может, хватит, а?
я всё равно уже лет дцать ничего не говорю. и не обсуждаю ничего о себе, кроме работы. а кроме неё в жизни много чего есть, прикинь, мам? пока тебе не 70, оглянись, посмотри.
ты же умная. самая умная. ты можешь увидеть.
если бы я могла не помнить, где ты живешь, и не помнить, что ты там делаешь, и не думать об этом, настрой был бы другой.
но к сожалению, у меня не всегда получается сделать вид, что не помню и не думаю.
Без заголовка
Суббота, 23 Января 2010 г. 18:47 редактировать + в цитатник
"сплю как медведь в берлоге"...
гениально. нужно уснуть и проснуться лет через пять. чтобы ничего уже не было, и у тебя другая жизнь. прийти к тебе, ты улыбнешься, нальешь мне чаю, а я ничего не почувствую.
прошло пять лет)
прикинь, я прыгаю с разбегу, с верхотуры, на такие же точно грабли. талант не пропьёшь. самой смешно.
прыгаю ни эти грабли не первый раз. хруст стоит на всю вселенную. я сажусь на колени и пытаюсь сжать вместе две половинки своей головы. трачу пару суток на накладывание швов. сшила. вроде работает. осторожно подхожу к граблям, думаю не, только посмотрю, всё равно наступаю, получаю по ебалу, ну а хули, сама виновата, зато посмотрела. швы расходятся. зашью чуть позже. отставляю грабли к их друзьям лопатам и вилам.
попозже. швы зарастут, тогда.
ты знаешь, что ты прав, я знаю, что ты прав, но я этого не скажу, ты этого не скажешь, я в сотый раз скажу "кофе-вино", ты усмехнёшься, мы ещё пару раз уколем друг друга и ляжем спать.
потом ты напишешь, я напишу, потом опять покурим, и так всегда.
я снова вспомню, как месяц извинялась каждый день, ты другое.
надо всё-таки сменить номер, дать его только папе и уехать в ночую зеландию.
сколько в моих бложиках соплей, ебать.
но иначе нахуй нужны бложики.
ты сказала когда-то "чувствую себя твоим бложиком". если б ты была моим бложиком, ты бы со мной не общалась, ответила я.
я так хочу услышать твой смех и пару тупых шуток, увидеть, как ты, стараясь не сломать ногти, открываешь капот своей машины. почувствовать спиной момент, когда ты вот-вот скажешь что-то, когда я отвернувшись ставлю чайник. но даже с тобой теперь расстояние, ровно тогда, когда до тебя стало можно тупо дойти полями за полчаса, я сорвалась с нагретого места.
ты бы сейчас сидела напротив, курила и несла какую угодно чушь, лишь бы я засмеялась. а когда у тебя не получилось бы, ты бы станцевала свой смешной танец, зная, что перед этим устоять я не смогу. а потом мы бы вышли на улицу посмотреть на медведицу и вспомнить ту самую игру в правду или действие.
даже твой теперь муж меня любит, твой сын перестаёт плакать у меня на руках, но даже до тебя мне ехать восемь ебучих часов.
никогда ничего не перечитывать и вообще сжигать к чёртовой матери по отправке, а лучше не писать вовсе, господиблять, неужели это так сложно запомнить.
я не знаю, что хуже. то, что я не могу вообще ничем отвлечься, то, что это всё прожигает мне мозги, то, что это всё прожигает мне грудину, как будто желчь поднялась, то, что я не знаю, что делать, то, что я не могу понять, то что я не могу ничего сделать сейчас, то, что я не могу ничего сделать вообще, то, что не могу себя контролировать, что хуже.
привет, блять, хули.