Итак, 13 октября 2005 года стало для Арсена Канокова серьёзным испытанием. Именно в те дни он впервые появился на широкой аудитории в качестве президента, нового президента Кабардино-Балкарии. Центральные телеканалы показывали интервью молодого крепкого человека с серьёзным выражением лица, явно непривычного к игре на публику, с сильным кабардинским акцентом. Кстати, хотя с годами публичные выступления «экспромтом» стали Арсену лучше даваться, он всё равно ещё иногда плывёт.
Тем не менее, первые интервью Арсена Башировича дали повод надеяться, что имеем дело с вполне искренним реалистом (не циником, но реалистом).
Он не растерян, но в то же время предстает ответственным человеком, честно пытающимся разобраться в ситуации и признающим, что на некоторые вопросы у него пока нет ответов.
Можно сравнить два интервью тех дней. 20 октября с Арсеном общалась корреспондент лояльных властям «Известий» Мадина Шавлохова. 31 - корреспондент оппозиционной «Новой газеты» Анна Политковская.
В обоих интервью Каноков затрагивает следующие темы:
- причины происшедшего – плохое социально-экономическое положение в КБР, плохая работа, неправильные методы правоохранительных органов, религиозное невежество, целенаправленная деятельность экстремистов;
- основная часть участников выступления – молодежь, обманутая и использованная в качестве пушечного мяса экстремистами, упущенная обществом (включая близких) и властями, считавшая, что идет на смерть за правое дело. Случившееся с этой молодёжью Каноков назвал трагедией;
- над устранением факторов, приведших к случившемуся, надо работать, он собирается это делать. Причем это – часть комплексной работы по оздоровлению и улучшению ситуации в республике, и не всё решаемо на республиканском уровне и его собственными силами, силами республики, местного общества.
Каноков не порет горячку – со всеми вопросами надо сначала «разбираться», потом «делать выводы». Но уже и сразу он говорит то, что словно бы ставит его над схваткой. Он одновременно указывает и на некомпетентность, превышения и преступления силовиков, и на своё сопереживание гибели молодёжи, которую он не списывает в террористы, и на виновность сил, специально стремившихся использовать объективные и субъективные факторы для дестабилизации в регионе.
При этом Арсен косвенно показывает и предел своей ответственности – не он в ответе за сложившуюся ситуацию, он всего две недели как президент и до этого во внутренней политической жизни республики участия активного не принимал. Но он готов работать и исправлять ситуацию и призывает к этому же всех. Показательна история вопроса с требованиями и просьбами о выдаче тел погибших, признанных участниками вооружённого выступления.
В те дни многие высказывались в том плане, что невыдача, согласно федеральному закону, тел погибших местных жителей родственникам для захоронения приведёт к дальнейшему ухудшению обстановки.
Вопрос Мадины Шавлоховой:
- Сейчас родственники боевиков требуют отдать им тела убитых и апеллируют к вам. Вы уже решили, как поступите?
Каноков: Я понимаю, что там могли оказаться те молодые люди, которых использовали, и в их отношении, может быть, и можно было пойти на такой шаг, чтобы показать свою гуманность. Я прекрасно понимаю, что на другой чаше весов есть закон и нельзя нарушать его и делать исключение для кого-то. Мы обсуждали требования родственников на Совете безопасности. Но мы также обсуждали заявления родственников милиционеров и простых людей, чьи близкие погибли 13-го числа. Они не хотят, чтобы на этом же кладбище хоронили боевиков. Я не исключал того, что тела тех, в отношении кого никогда не было уголовных дел, можно было бы отдать родственникам. Но закон есть закон. На Совете безопасности мы большинством голосов приняли решение следовать букве закона.
Из разговора с Анной Политковской:
— На ваш взгляд, какова в целом морально-психологическая ситуация в республике сейчас, две недели спустя после событий 13—14 октября?
— Думаю, более или менее нормализуется. Как президент ищу пути выхода, чтобы не случилось раскола общества — чтобы мы не противопоставили одних и других. Это же все наши граждане. И с той, и с другой стороны. Меня сегодня смущает агрессия со стороны родственников погибших боевиков — я считаю ее неправильной. Я сам был за гуманное отношение к тем, кто погиб, но сегодня с каждым днем становлюсь жестче. Если государство даст слабинку… Надо быть справедливым и жестким. На Кавказе всегда уважают справедливую силу. И заказчики — в стороне сейчас. А те, которые погибли, — эти ребята являются самым слабым звеном в организации, которая все устроила. Если мы не дадим отпор, то, боюсь, нашу гуманность поймут как знак слабости.
— Но кто-то мог оказаться там и случайно?
— Хорошо, процентов пять. Я был бы очень рад, если докажут, что они непричастны, я первым бы тела их оттуда вынес и отдал матерям. Я собирал Совбез, просил очень подробно разобраться, если там даже один человек, в отношении которого вы сомневаетесь, — да-да, просто
Читать далее...