Здесь мое мироощущение, я ведь шаман26-08-2009 01:35
У шамана три руки
И крыло из-за плеча,
От дыхания его
Разгорается свеча.
И порой он сам себя,
Сам себя не узнает,
А распахнута душа
Надрывается, поет.
У шамана три руки,
Мир вокруг, как темный зал,
На ладонях золотых
Нарисованы глаза.
Видит розовый рассвет
Прежде солнца самого,
А казалось, будто спит
И не видит ничего.
У шамана три руки
Сад в рубиновых лучах,
От дыхания его
Разгорается свеча. (с)
Вы только гляньте! Брошу музыку наверно к чертоврй матери...21-08-2009 00:51
Реферат по музыковедению
Тема: «Паузный громкостнoй прогрессийный период: линеарная фактура или глиссандирующая ритмоформула?»
Панладовая система, согласно традиционным представлениям, свободна. Мономерная остинатная педаль, по определению, иллюстрирует сет, не случайно эта композиция вошла в диск В.Кикабидзе "Ларису Ивановну хочу". Микрохроматический интервал представляет собой длительностный midi-контроллер, как и реверансы в сторону ранних "роллингов". Алеаторика, согласно традиционным представлениям, монотонно просветляет мономерный микрохроматический интервал, о чем подробно говорится в книге М.Друскина "Ганс Эйслер и рабочее музыкальное движение в Германии".
Ретро, так или иначе, синхронно выстраивает соноропериод, однако сами песни забываются очень быстро. Ощущение мономерности ритмического движения возникает, как правило, в условиях темповой стабильности, тем не менее субтехника вероятна. Соноропериод продолжает лайн-ап, благодаря быстрой смене тембров (каждый инструмент играет минимум звуков). Пуантилизм, зародившийся в музыкальных микроформах начала ХХ столетия, нашел далекую историческую параллель в лице средневекового гокета, однако техника вызывает конструктивный нонаккорд, потому что современная музыка не запоминается. Лайн-ап традиционен. Фузз изящно иллюстрирует неизменный сет, и здесь в качестве модуса конструктивных элементов используется ряд каких-либо единых длительностей.
Показательный пример – алеаторика регрессийно заканчивает винил, потому что современная музыка не запоминается. Хамбакер, в первом приближении, регрессийно заканчивает ритмоформульный флэнжер, это и есть одномоментная вертикаль в сверхмногоголосной полифонической ткани. Плавно-мобильное голосовое поле ненаблюдаемо. Глиссандирующая ритмоформула заканчивает перекрестный полиряд, и здесь мы видим ту самую каноническую секвенцию с разнонаправленным шагом отдельных звеньев.
Сегодня такой день! Такой день!
Наконец то мы встертились! Сегодня с утра я спешил к ней, купив по дороге неболбшой подарок. Когда я увидел ее, даже не знал что сказать, такая маленькая, хрупкая... Прикоснулся к ней с замиранием сердца... Она была холодна со мной, впроочем как и сейчас. Спит рядом со мной, и дела ей до меня нет. Но я добьюсь ее любви, я знаю! Я покорю твое сердце, моя подруга из Чехии! =)
За время отпуска пальцы совсем одеревенели. Расслабился я... Пришлось вот былую форму восстанавливать. Хроматическая гамма меня еще долго помнить будет)) Зато я преодолел звуковой барьер. Это как на машине ехать: чем выше скорость тем быстрее еще хочется.
И, о чудо! 24 каприс Паганини мне поддался. Со сверхзвуковой скоростью я играл эти проклятые пассажи, медиатор чуть не задымился. Зато какие ощущения!!! Под конец меня переполняли такие эмоции, что я чуть гитару об стену не разбил, потом еще долго ходил и нервно подергивал руками. Все, сегодня к мистеру Нэйлу больше не прикасаться. А то у него у бедного наверно шок.
Алексей Андреев - художник из Санкт-Петербурга.Работает в разных техниках - тушь, перо, карандаш, компьютерная графика.
В настоящее время включен в проект по созданию полнометражного анимационного фильма "Кин-Дза-Дза-Дза!".
О себе пишет коротко: "В моей голове нет тараканов. Их давно сожрали другие, куда более крупные и опасные твари."
Наткнулся на них случайно. Пришел, чтоб научили играть на гитаре. Но я как то внезапно понял, что безнадежен, я не смогу. И решил тогда все равно остаться. Преподавать...
Мне не по пути с ними. Я пытался быть с ними, говорить с ними, любить их. Но у меня не вышло.Я для них никто, пустое место. Им плевать на меня, иногда они даже ненавидят меня. Даже если я нахожусь в толпе, я чужой, меня нет среди них. Меня легко могут убить, затоптать ногами, повесить, разорвать на куски. Мне часто плюют в лицо и называют ничтожеством. Я из другого мира. Я по другую сторону зеркала. Я - это они. Именно поэтому их порой тянет ко мне, порой они ненавидят меня. Как бы близко я бы не был к ним, пусть даже на расстоянии шага, или даже еще ближе, я всегда по другую сторону. Нас всегда разделяет граница, граница между сценой и зрительным залом.
Софиты бьют мне в лицо горячим светом. Из-за него я не вижу их. Не вижу из лиц. Но я знаю, что они там, что они все смотрят на меня, и ждут. Я люблю их, люблю так, как никого не любил. И ненавижу, так, как ни один не сможет. Я презираю их, я восхищаюсь ими. И вот мой смычок касается струн... Теперь они все в моей власти, я могу сделать с ними все, что захочу. Я могу убить их, могу научить жить вечно. Я могу заставить их страдать, так сильно, как никто не может даже себе представить, а могу заставить испытать неземное блаженство. Они - марионетки, а я - молчаливый кукловод. Они идут за мной куда я захочу, хоть в ад. Теперь они - мягкая глина, а я - скульптор, я могу лепить из них все что захочу, и красивые фигуры, и уродливые изваяния. Я открываю им другие миры, прекрасные и ужасные, такие фантастические, какие им и не снились. А иногда я показываю им самих себя, я их отражение.
Мой смычок пляшет в моей руке, мои глаза горят. Все плачут в экстазе у моих ног, они готовы целовать мне руки, они поклоняются мне как богу. А на утро я снова буду в толпе, среди них, они не узнают меня, и опять будут ненавидеть меня и плевать мне в лицо...
Рано или поздно любому человеку хочется оказаться на время в полном одиночестве. Я уже очень и очень давно не оставался один. меня все время окружали разные люди. А сегодня мне удалось все таки остаться наедине с самим собой. Я ушел на весь день в лес, бродил там. Много размышлял и просто медитировал. Это непередаваемо! Ты ощущаешь, что во всем мире ты совершенно одинок, все эти социальные связи, родство, привязанности, долг, это все так фальшиво, мелочно. Есть только ты и вселенная, и ничего больше... Все остальное лишь клетка, которую ты сам себе выстроил, чтоб внушить себе что мир не такой большой. Ты специально сковал себя цепями разума, чтоб удержать тот жалкий и ничтожный мирок, который ты себе построил, и который превратился для тебя в тюрьму. Ты смотришь на стены этой тюрьмы, в которых едва отражается настоящий большой мир, и пытаешься убедить себя, что это и есть тот мир, настоящий, красивый, полный. И где то в глубине ты все же понимаешь, что это самообман. Клетка, пусть даже золотая, навсегда останется клеткой... Ты всегда в одном лишь шаге от свободы, и никто не мешает его сделать. Только лишь страх. Страх потерять ту иллюзию стабильности и безопасности, которая удерживает твою тюрьму на месте...
Когда то я хотел черный кожаный ежедневник с цитатами Ницше, потом с цитатами Будды, потом с цитатами Кастанеды. Теперь я посто хочу ежедневник, без цитат.