* * *
   А вот история из жизни старого растамана. Просыпается, короче, старый
растаман у себя на хате и думает две мысли. Первая мысль: о, ништяк. Ну,
это чисто абстрактная мысль,  это он  по  сезону всегда так думает,  как
проснется:  о,  ништяк.  Потому что ништяк в  натуре.  Тело как перышко,
крыша  как  друшляк,  внутри желудка пустота.  А  вот  вторая мысль,  он
думает:  а  неплохо бы вот подняться и  что-нибудь из ништяков вчерашних
заточить неплохо бы.  Потому что  там ништяков нормально осталось,  типа
банка тушонки,  булка хлеба,  картошки пол-казана,  короче ни  фига себе
ништяков осталось. И вот он встает и идет их заточить.
   А ништяков,  короче,  нету.  Пустой казан стоит, и все. Даже хлеба не
осталось.
   Нету вобще ничего,  короче.  И вот растаман громко думает:  а кто это
мои  ништяки все захавал?  А  из-под шкафа отзывается стремный загробный
голос: ЭТО Я НИШТЯКИ ТВОИ ЗАХАВАЛ!!! Растаман даже удивился: то есть как
это "я ништяки твои захавал"?  Это же не может такого быть, вобще, чтобы
я ништяки твои захавал.  И вобще ты, знаешь, не высаживай, потому что за
твои  ништяки вобще  базара нету.  Откуда,  вобще,  на  моей  хате  твои
ништяки?
   Гонишь ты, короче, ой, гонишь... А голос ему говорит: Дебил! Повторяю
еще раз:  Я ништяки ТВОИ захавал! А растаман ему говорит: а кто ты вобще
такой,  что на моем же флэту на меня дебилом называешь.  А ну, бля, если
ты  такой крутой,  вылазь с-под шкафа,  я  тебе щас покажу,  кто в  доме
хозяин.  А голос ему отвечает:  ДА, Я КРУТОЙ! ДЕРЖИСЬ, КОЗЕЛ, ЗА СТУЛ, Я
ТЕБЕ СЕЙЧАС ВЫЛЕЗУ!
   Ну,  растаман,  короче, взялся за стул. Стоит, смотрит, а с-под шкафа
никто не вылазит.  Ну,  он,  короче,  повтыкал минут полчаса и  пошел за
хлебом.
   Вернулся,  сел хавать. Вдруг слышит из-под шкафа: Чувак, хорош гнать!
дай хлебушка!
   Растаман туда смотрит,  а оттуда характерной походкой вылазит зеленая
мыша с красными глазами.  И говорит:  Ну,  дай хлебушка!  А растаман ей:
хуюшки!  Не фиг было меня дебилом называть. А ну, лезь обратно под шкаф,
не мешай мне хавать. Тогда мыша залазит под шкаф и оттуда бухтит: гандон
ты,  еб  твою мать!  Кусочек хлеба для бедной мышки,  и  то  зажал!  Ну,
подожди: ночью вылезу, снова все схаваю.
   И свалила.  А растаман высел на измену.  Он же ночью  или  спит,  или
зависает.  Ситуацию не контролирует,  короче. А мыша, она же, во-первых,
ночью не спит, в темноте все видит, это же надо теперь замарачиваться от
нее  хавчик  прятать,  чтобы  она его не заточила.  Это же такой напряг,
короче,  как на войне, теперь и не покуришь нормально, все время надо за
мышу думать,  чтобы она ничего не схавала. Забил косой, покурил - а его
не прет! Такая вот, бля, мыша - пришла и весь кайф навеки обломала.
   Тогда растаман думает:  это,  наверно, сейчас надо растаманскую кошку
найти и  подписать ее,  чтобы она с  мышей разобралась.  А  растаманскую
кошку найти не  проблема.  Потому что  она  как  с  вечера растаманского
молока напилась,  и до сих пор лежит посреди хаты, как мешок с драпом. И
вот растаман начинает ее  тормошить,  за  уши,  за усы,  за хвост и  так
далее.  В конце концов она открывает левый глаз и говорит:  о, ништяк! А
клево бы сейчас ништяков каких-нибудь заточить. Тогда растаман терпеливо
и  доходчиво врубает ее в  ситуацию с ништяками и подлой мышей,  которую
надо срочно схавать. Кошка его внимательно слушает, а потом говорит: ну,
чувак,  я вобще так поняла, что завтрака сегодня не будет, да? Ну, тогда
я еще повтыкаю, ладно? И закрывает свой левый глаз обратно.
   А  тут  приходят друзья-растаманы и  застают своего дружбана на  полу
возле напрочь убитой кошки на жуткой измене.  И говорят:  не ссы, чувак!
Мы  вот  сейчас  покурим  и   эту  мышу  прищемим,   чтобы  она  тут  не
бспредельничала.  А  мыша им  с-под шкафа:  заебетесь меня щемить,  кони
красноглазые!
   Задрачивает, короче. А с-под шкафа не вылазит.
   Тогда растаманы свирепеют и разрабатывают зверский план, как эту мышу
с-под  шкафа  выгнать  и  жестоко  наказать.  Короче,  значит  так:  два
растамана должны встать на  стулья  и  трусить  шкаф  сверху,  еще  один
растаман  должен  стучать по шкафу кулаком,  еще один будет шарудеть под
шкафом шваброй,  а еще один встанет возле шкафа с двумя бутылками, чтобы
как  только  мыша  вылезет,  так  и  сразу  в  нее  метнуть.  Потом  они
раскуривают косой и приступают к выполнению своего  плана.  Короче,  два
растамана  становятся  на  стулья  и  начинают  трусить  шкаф.  Еще один
ритмично стучит по шкафу кулаком,  еще один чисто под ритм  шарудит  под
шкафом шваброй. А старый растаман тоже под этот ритм стучит бутылками. И
вот они постепенно входят в ритм и начинают оттягиваться в полный  рост,
получается такой индастриал, типа Айштунценде Нойбаутэн.
   Короче, сейшенят они, значит, типа минут пятнадцать или даже полчаса,
и  вдруг  слышат,  кто-то  на  гитарке начал  подыгрывать.  Причем саунд
какой-то  совсем незнакомый,  явно не  местный,  но все 
Читать далее...