На фото Софья Михайловна Мильвидская, жена Маршака

— Есть женщина в мире одна.

Мне больше, чем все, она нравится.

Весь мир бы пленила она,

Да замужем эта красавица.

— А в мужа она влюблена?

— Как в чёрта, — скажу я уверенно.

— Ну, ежели так, старина,

Надежда твоя не потеряна!

Пускай поспешит развестись,

Пока её жизнь не загублена.

А ты, если холост, женись

И будь неразлучен с возлюбленной.

— Ах, братец, на месте твоём

И я бы сказал то же самое…

Но, знаешь, беда моя в том,

Что эта злодейка — жена моя

Самуил Маршак

*  *  *

Найти счастье трудно, а разбить - за один миг…

Именно эта фраза, сказанная кем-то, приходит на ум, когда видишь картину Розанджелы Ротеллы «Хрупкость».

…У окна стоит молодая женщина. Ее поза, мимика, закрытые глаза- все указывает на какую-то душевную драму. Что случилось? Подсказка- название картины. Что-то хрупкое разрушено. Что? Любимый оказался лжецом и предателем? Обследование показало неизлечимую болезнь, и все радужные планы на будущее рухнули? Эгоистичный начальник не оценил старания женщины в коллективе и несправедливо обидел ее? Да мало ли какая беда обрушилась на женщину в этом непредсказуемом мире?

Художница обрисовала лишь контуры случившейся драмы, оставляя каждому зрителю простор и свободу для понимания. Эта чудесная картина чем-то напоминает иллюстрацию в книге сказок- линейный рисунок, который каждый зритель может раскрасить по своему усмотрению. Разные чувства вызывает это яркое произведение: сострадание к героине картины и восхищение талантом художницы.

*  *  *

Франсуаза Саган с Ивом Сен-Лораном, Катрин Денев и Зизи Жанмер.

Источник: fotosmi.ru

24 сентября 2004 года все французские телеканалы прервали передачи, чтобы сообщить: в больнице городка Онфлер умерла Франсуаза Саган. Ей было 69 лет.

«...иногда на рассвете, когда я еще лежу в постели, а на улицах Парижа слышен только шум машин, моя память вдруг подводит меня: передо мной встает лето и все связанные с ним воспоминания... И тогда что-то захлестывает меня, и, закрыв глаза, я окликаю это что-то по имени: «Здравствуй, грусть!»

ФРАНСУАЗА САГАН

У нее был фильм, не самый знаменитый и наверняка не самый лучший, особенно по сравнению с той киноклассикой, в которой она блистала в 1960-e. Назвался «Libera, amore mio» «Либера, любовь моя!» (режиссер Мауро Болоньини). Она там играла женщину, которая не могла жить при фашизме. Буквально задыхалась от спертого воздуха доносов, подозрений, арестов. А потом она пошла в подпольщицы за компанию с мужем. Скорее от отчаяния и безвыходности. Ведь надо же что-то делать! Она же Либера! Помню ее красные кофточки, помню, как она падала, сраженная фашисткой пулей, а по мостовой катились красные помидоры, купленные только что у зеленщика. «Кажется, я забыла купить лук», - звучал в финале за кадром низкий голос Клаудии Кардинале. Libera, amore mio.

Сама Клаудия была женщиной решительных поступков. В ней чувствовалась какая-то мрачная, грозная сила. Она любила смеяться, заливисто и дерзко. Но чаще молчала, смотрела исподлобья, как девочка, которая ждет, что сейчас ей поставят неуд. Или выгонят вон, или отправят в сиротский приют. В этом суровом взгляде жила вековая обида всего женского племени на мужской род. И в нем, конечно, жила память о той страшной ночи, когда ее семнадцатилетнюю изнасиловали несколько подонков, один из которых станет отцом ее старшего сына Патрика.

Она долго от всех скрывала эту криминальную историю и откуда вдруг взялся у нее сын. Потому что не полагалось восходящей итальянский звезде иметь внебрачного ребенка. Да еще непонятно от кого! Вся подлинная жизнь Клаудии Кардинале была спрятана, засекречена, замурована, а миру предъявлена только ее сияющая улыбка и смуглая красота.

Конечно, без хваткого Франко Кристальди ей вряд ли бы достались главные роли в фильмах Висконти и Феллини. Тогда конкуренция среди актрис в итальянском кинематографе была огромная. Но за Кардинале маячил суперактивный продюсер, вознамерившийся оттеснить своих главных конкурентов - Карло Понти и Дино де Лаурентиса. А у тех тоже имелись талантливые, красивые жены - София Лорен и Сильвана Мангано. Им тоже требовались главные роли и суперфильмы. Кристальди был помешан на Клаудии. Она была его манией, его страстью и одновременно самым успешным коммерческим проектом. Невероятный взлет Кардинале пришел как раз на начало 60-х и 70-е годы, когда ее карьерой рулил Франко, добиваясь для нее самых выгодных контрактов, лучших сценариев и выдающихся режиссеров. Каждый год она выпускала по два-три новых фильма, став в какой-то момент самой востребованной актрисой Европы. Почему? Как это возможно? Бесспорный драматический талант, отменный профессионализм, экзотическая, запоминающаяся внешность, но еще какое-то особое напряжение, которое возникало с каждым ее появлением на экране. Она будто что-то такое знала, что не знал никто. В ее черных глазах читалась драма, которую никому не дано было постигнуть или разделить. Даже Франко Кристальди.

Судя по ее воспоминаниям, она его никогда не любила. А потом и вовсе сбежала от него с режиссером Паскуале Скуитьери, от которого родила дочь Клаудию. Вот уж где была драма! С покушениями на самоубийство, с проклятиями, запретами, мольбами. Кристальди удалось перетянуть на свою сторону и ее сына. Она потом долго не могла восстановить с Патриком контакт. Но только когда Клаудия освободилась от ревности и опеки Кристальди, она будто оттаяла и зажила полной жизнью.

Кино, правда, для нее закончилось или почти закончилась. Началась ее жизнь свободной, красивой парижанки, матери семейства, легенды. Иногда она приезжала по приглашению какого-нибудь очередного фестиваля в статусе guest star. И синефилы, как и фестивальное начальство, терялись в догадках при виде озорной, говорливой старушки в модных очках и с прической, которую в старину называли «мелкий бес». Неужели это та самая дива Клаудия Кардинале, муза великого итальянского кино? Случалось, что ее даже не узнавали, но она не особо расстраивалась и не спешила напоминать, кто она такая. Только улыбалась лукаво и примирительно. Ну что тут поделать? Ее время, как и ее кино, давно закончились.

Прожила долго. Старела бесстрашно, не скрывая ни своих лет, ни своих морщин. Всех мужей и многочисленных партнеров оплакала. Со всеми простилась, всех простила. Ушла тихо в окружении детей и внуков. Claudia, amore mio!

http://Sergey Nikolaevich

Кадры из фильма "Западня". Экранизация рассказа Теодора Драйзера (1965)

 

Предчувствие любви

Трио "Меридиан"

Предчувствие любви

Joshua Bell
Nigel John Hess. Fantasy For Violin And Orchestra

Журавли

Андрей Обидин - Осенний романс.

Не торопитесь ставить в жизни точку,

Совсем прижмет — поставьте запятую.

GIOVANNI MARRADI - Nostalgie

Поздравим сегодня с юбилеем замечательную поэтессу, автора песенных стихов (так она просит себя называть), переводчика с японского языка, телеведущую Ларису Алексеевну Рубальскую

Лариса Рубальская, автор сотен песенных стихов, любима не только в мире шоубизнеса, но и среди слушательниц, заворожённых её душевными песнями и многочисленными искренними историями, звучащими в диалогах с залом, всегда переполненным. Стихи, ставшие песнями, начались в средине восьмидесятых. Тому толчком стал Владимир Мигуля, которому супруг Ларисы Алексеевны Давид показал её стихи, потом многолетнее лауреатство в конкурсе Песня года. О Ларисе Рубальской заговорили.
 

Артур Хакер. На реках Вавилонских. Около 1888 года. Фото: Public domain

"Хор пленённых евреев" ("Va, pensiero" по первым словам итальянского текста) - самый популярный оперный хор Джузеппе Верди, хотя слово "популярный" в данном случае не очень точное. Лучше было бы назвать его великим, поскольку ещё при жизни Верди он вышел за рамки оперы и занял место патриотического символа Италии, второго национального гимна. Примерно так же, как "Славься" Глинки в России, "Земля надежды и славы" Элгара в Англии или "Влтава" Сметаны в Чехии.

Но и для самого композитора этот хор стал чем-то особенным и в какой-то степени судьбоносным. Возможно даже, что мы вообще не знали бы сейчас имени Верди, если бы не "Va, pensiero".

История его создания заслуживает отдельного рассказа.   Читать далее

В 1925 году Александр Куприн, уже 5 лет проживавший в Париже, писал в Москву своей первой жене Марии Карловне:

«Ты совершенно права, мой ангел Машенька: существовать в эмиграции, да еще русской, да еще второго призыва — это то же, что жить поневоле в тесной комнате, где разбили дюжину тухлых яиц. В прежние времена, ты сама знаешь, я сторонился интеллигенции, предпочитая велосипед, огород, охоту, рыбную ловлю, уютную беседу в маленьком кружке близких знакомых и собственные мысли наедине… Теперь же пришлось вкусить сверх меры от всех мерзостей сплетен, грызни, притворства, подсиживания, подозрительности, мелкой мести, а главное, непродышной глупости и скуки. А литературная закулисная кухня… Боже, что это за мерзость!

Почему-то прелестный Париж (воистину красота неисчерпаемая!) и все, что в нем происходит, кажется мне не настоящим, а чем-то вроде развертывающегося экрана кинематографии. Понимаешь ли — я в этом не живу. Это все понарошку; представление. Знаю, что когда вернусь домой и однажды ночью вспомню утренние парижские перспективы, площади — звезды, каштановые аллеи, Булонский лес, чудесную Сену под старыми мостами, древние дома, пузатые от старости, Латинского квартала, визгливые ярмарки, выставки цветов, розы „Багатель“, внутренний двор Лувра, и всё, всё, всё, — знаю, что заплачу, как о непонятой, неоцененной, ушедшей навсегда любви.

Теперь все чаще и чаще возвращаюсь воспоминаниями к Москве, к моей прежней, детской Москве, раньше как будто забытой мною совсем. Боль и тоска по родине не проходят, не притерпливаются, а все гуще и глубже… Пять лет в изгнании. Пять лет! И это в то время, когда полной, сознательной жизни остается „всего ничего“, как говорят гдовские кухарки. Пять лет, пропавших у собаки под хвостом.

А все же не поеду. Звала меня очень Лидуша, пел Масленников, ты вот советуешь, тебе я всего охотнее верю. Последний был милый передатчик твоего письма. „Работать для России можно только там. Долг каждого искреннего патриота — вернуться туда“. В этой фразе много верного, но все-таки это — фраза. Там теперь нужны коновалы, фельдшеры, учителя, землемеры, техники и пр. пр.

Что я умею и знаю? Правда, если бы мне дали пост заведующего лесами Советской Республики, я мог бы оказаться на месте. Но ведь не дадут?

Ну, положим, я приеду. Предположим, что с меня заживо шкуру не сдерут, а предоставят пастись, где и чем хочу. Скажем, вернут мне гатчинский клочок, или, лучше, по твоей доверенности на аренду, дадут хозяйничать в Балаклаве… Но ведь этими невинными занятиями не проживешь. Надо будет как-нибудь вертеться, крутиться, ловчиться. Ты скажешь — писать беллетристику. Ах, дорогая моя, устал я смертельно, и идет мне 54-тый. Кокон моего воображения вымотался, и в нем осталось пять-шесть оборотов шелковой нити… Да-с, захотели мы революции, как кобыла уксусу. Правда: умереть бы там слаще и легче было".

Через 13 лет Александр Иванович осуществил свою мечту - умер там, где хотел.

И жаль, что Куприну не дали пост заведующего лесным хозяйством.

#МосковскиеЗаписки

Принц грёз — 82!!!

С днём рождения, лучезарный Орфей современности!

Хулио Иглесиас — легенда в мире музыки!

Хулио Иглесиас  -  Al Amor

23 сентября 1943 года в Мадриде родился самый "интернациональный" испанский певец Хулио Хосе Иглесиас де ла Куэва. Творческий путь Иглесиаса, которого мировая пресса давно окрестила Великим испанцем, просто невероятен! Однажды Хулио запел, и его песня звучит и звучит во всех уголках Земли. Певец волшебной нежной грусти! Этот голос погружает в глубины страсти, заставляет сопереживать радостям и печалям. Хулио поёт на испанском, итальянском, английском, немецком. А как он поёт на французском!!! Браво, неповторимый! Feliz cumpleaños!

От Маргариты Хардиковой

22 сентября в 2025 году наступит осеннее равноденствие. День важен и с точки зрения астрологии, и в плане народных примет. Солнце переходит в другое полушарие, день сравнивается с ночью. Собственно, длительность светового дня начала постепенно сокращаться после летнего солнцестояния, а осеннее равноденствие уже полностью передает бразды правления во власть зиме и осени. А потому есть возможность повернуть ход дел вспять — в лучшую сторону.

Наступает во всей красе осеннее увядание, дни становятся все короче, а ночи — длиннее и холоднее.

В день юбилея (Родилась в Ленинграде 21 сентября 1935 года) знаменитого российского и американского мастера балетной фотографии и театрального критика

Нины Николаевны Аловерт несколько её прекрасных фото


Андрис Лиепа в Бостоне, 1988 год
Фото Нины АЛОВЕРТ

Secret Garden: Lament For A Frozen Flower

Под сводом летнего кафе

За чашкой кофе капучино

Так нелегко найти причину

Осенней грусти в сентябре.

Ещё тепло от летних дум

И дни на осень не похожи,

И не пойму:

ну что же, что же

Так глубоко печалит ум.

И объяснений грусти нет,

И в отражениях витринных

Лишь безвозвратность прошлых лет

Летит на крыльях журавлиных.

Уводит в дальние края

И, холодком плеча касаясь,

Напомнит вновь, как ты и я

В аллее

грустно расставались...

Цветкович Ольга