Тихо иду, почти крадусь, по ослепленному шикарным закатом и замирающему в предвкушение ночных сумерек городу. В наушниках – все то же самое, что и прошлой осенью. Любимые мною песни, но только в это время года. Знаете, я люблю всех исполнителей делить на группы – весна, зима, лето, осень. Иногда, если получается, можно и на месяца делить, но это редко, конечно – все-таки, октябрь от сентября отличить мне трудно, а уж декабрь от января – и подавно...

Закат сегодня потрясающий. А вроде бы, весь день было пасмурно, и на тебе... Яркие краски, в основном желтый, как листья клена в эту пору, сочатся сквозь небольшие тучи, и получаются такие своеобразные природные прожекторы. Жаль, что гаснет он не за горизонтом, как и положено всякому себя уважающему закату, а за крышами мрачных домов, которым совершенно все равно, что происходит за их спиной... Забраться, что ли, куда-нибудь и сфотографировать? Сегодня случайно в сумку фотик кинула – уж не знаю, с чем я его перепутала... Может, с кошельком, а может, просто так – за компанию прихватила, чтобы дома одному в квартире скучно не было. А то загрустит бедный, расстроится, и как сядет в самый неподходящий момент! Электронные предметы это очень любят делать...

О, а вон и подходящее местечко. Такой милый с виду домик, не очень низкий, так что закат, наверное, оттуда все еще виден, но и не очень высокий, забраться-то точно смогу, уж с моим-то веселым детством... И гаражи подходящие рядом стоят, как будто специально ждут меня, когда же я ими воспользуюсь?.. Ну вот, дождались своего светлого часа, я иду, всемогущая покорительница городских вершин...

Прячу наушники в сумку и ставлю обутую в кроссовки ногу на небольшой черный забор, рукой держусь за крышу гаража. Холодная она, и мокрая к тому же... Но ничего, переживу, ради такой красоты ничего не жалко! Дома буду чаем отогреваться.

Итак, прогресс есть – обе ноги на заборе, обе руки на железной крыше. Еле-еле стою, чуть не падаю. Да еще и сумка эта дурацкая, вечно она мешается... Забросить, ее, что ли, сразу на гараж? Авось легче будет? И тут же исполняю идиотскую затею, забывая, сколько легко ломающихся предметов в ней... Сумка проделывает небольшой полет, с грохотом падает, и сразу же начинает катиться назад, прямиком мне в руки. Ну уж нет! С асфальтом я ей не могу устроить встречу, даже если бы она меня слезно умоляла. А то ведь точно что-нибудь разобьется! А если даже не разобьется, то испачкается она по самое не хочу, а ведь мне ее потом мыть... С максимальной силой толкаю ее назад, дабы больше не порывалась на свиданки с городской грязью бегать...

Ага, конечно, вместо того, чтобы следить, как бы самой не упасть, она, дура этакая, о сумке тревожится! Конечно же я падаю с этого хлипкого забора, и разумеется, по самому несправедливому закону – закону бутерброда, - почти новым джинсами в самую большую лужу. Вот черт. Теперь я еще грязна и мокрая. Хотела было уже уйти, обидевшись на весь мир и забив на этот закат – обойдусь как-нибудь без фоток, не переживу, что ли? Но вовремя вспомнила, что на крыше осталась лежать моя сумка, чудом не упавшая оттуда. Мысленно ругая себя по чём свет стоит, снова лезу на забор и снова хватаюсь руками за скользкую крышу гаража. А ведь как хорошо ее закинула-то, а! Полюбуйтесь – чемпион мира по бросанию женских сумочек на мокрые крыши! И ведь даже не видно, где она там запропастилась...

Подтягиваюсь, ногами упираюсь в зеленую стенку, кое-как забираюсь, чуть было не порвав куртку. Но куртку – это ладно, она старая, главное, что джинсы почти целы! Вот это по праву можно назвать удачей, сама не понимаю, как не зацепилась за острый край крыши, который так и норовил оторвать от меня пуговицу, аргументируя свой поступок тем, что, мол, много пуговиц сейчас немодно, а ему, видите ли, для дела нужно! Для какого, интересно?.. Но он, гад, молчит, отвечать не хочет.

Забравшись и отряхнувшись, осматриваюсь по сторонам – ну и куда делась моя сумка?.. Ах, вот она, засранка мелкая, прямо в самом центре лежит, и всем своим видом показывает, что она вообще тут не причем. Ага, как же, как же, ты мы и поверили!

Я бы сейчас с радостью вниз полезла, но... У меня тут одна проблемка – я высокой высоты (да простят меня за тавтологию!) не боюсь, а вот метра два – для меня это просто кошмар, хуже не придумаешь... Да и в общем, закат все еще красивый,  несмотря на мокрые джинсы и грязную куртку.

Поэтому снова ищу выход к тому домику, что я еще в начале пути приметила. Ага, вот и пожарная лестница, с этой высоты, я, пожалуй, заберусь... Как потом слезать – одному Богу известно, да и тот, наверное, сомневается. Но – раз решила, надо довести дела до конца. Подхожу к лестнице, сумку закидываю на шею, хватаюсь руками за ступеньки, лезу. Тут всего-то ничего – этажа три-четыре, никак не больше. Правда, на руках могут остаться мозоли – ну это уже будет суета сует по сравнению с тем, что будет, если я все-таки слезу...

И, вот он, блаженный миг – я все-таки здесь, на крыше этого милого домика. У меня даже дух перехватило – такая красотища тут была! Такое ощущение, что закат уже не где-то там, невозмутимый и непреступный, а уже где-то близко, совсем близко... А может и вообще – во мне. Целиком захватывает, обнимает, вот-вот поцелует... Хотя, кого тут целовать, если мы уже договорились, что я и он – это одно целое? И ведь правда, уже начинаю забывать, где заканчиваюсь я и начинается моя реальность... Да, да, по-другому и не скажешь – моя реальность... Вроде бы и не выдумано, вот же, вижу – а вроде бы и фантазия, ведь остальные-то не видят, не обращают внимания, забывают и забивают...

Из состояния крайнего шока меня выводит до боли знакомый голос:

- Господи, да неужели это и правда ты? А я, когда стоял внизу, все никак не мог поверить ... Ну да, конечно же ты, какая еще идиотка будет сидеть на холодной крыше поздно вечером и мечтательно глядеть вдаль? – насмешливо так говорит. Улыбается, я это чувствую. А меня всю мурашки уже замучили. Да ладно, неужто правда он? Да ну, таких совпадений не бывает. И в чудеса я не особо верю. Хотя... Если ты видел сегодняшний закат, волей не волей, а начинаешь верить в волшебство...

Боюсь обернуться. Очень боюсь. А вдруг он – мираж, мои слуховые галлюцинации после транса от безумной красоты? Говорят, такое бывает... А он вдруг рассеется, превратится в вечерний туман, как только я обернусь?

А он тем временем подходит совсем близко, садится рядом, обнимает. А я все никак не могу поверить своей удаче, не могу посмотреть в его сторону, не могу снова увидеть эти глаза и утонуть в них, как в сегодняшнем закате, а потом узнать, что это было простое наваждение... Хотя, чего уж тут сомневаться? Вот он, тепло его рук передается мне сквозь куртку, его запах развеивается рядом. Но нет. Смотреть пока не буду. Вот если сам попросит – тогда да. Но не сейчас. Нужно еще подождать, совсем чуть-чуть. Нужно выждать момент, когда он станет совсем реальным, но еще не превратится в небытие. И тогда – раз, я обернусь, обхвачу его, и он уже не сможет никуда убежать. У меня очень цепкие руки...

А он уже взял мой фотоаппарат, смотрит фотки заката, восхищается, говорит, что во мне умер художник, или, на крайний случай, фотограф...

- На самом деле это не фотографии такие хорошие, это просто закат был обалденный, - вдруг решаюсь сказать я и тут же затыкаюсь, боясь, что он сейчас исчезнет, а я просто-напросто проснусь, и тут же начну долго глушить боль воспоминаний сигаретным дымом и горьким кофе.... Но нет. Он все еще здесь. И снова улыбается.

- Ну вот ты и заговорила. А я уж боялся, что за столько лет ты разучилась это делать... – аккуратно поворачивает меня к себе, крепко-крепко прижимает и очень тихо, так, чтобы услышала только я – и никто больше! – шепчет:

- Больше не отпущу, никогда-никогда...