Рената сняла Земфиру по-дилетантски
Фотоматериалы к статье
Литвинова: “Просто есть почтение огромное”
На всех публичных мероприятиях Земфира и Рената демонстративно держат дистанцию.
Автор фото: ЛИЛИЯ ШАРЛОВСКАЯ
— Я считаю, что пою я намного лучше, чем говорю, — сказала Земфира сразу после показа музыкального фильма “Зеленый театр в Земфире”. Режиссером картины в титрах указана Рената Литвинова. Но разговор с обеими по окончании просмотра, устроенного в камерной обстановке — для нескольких кино- и музыкальных критиков, позволяет сделать вывод, что это все же их совместное творчество. И для продюсеров это эксперимент — они до сих пор даже не подсчитали бюджет фильма и не собираются его переводить из цифры в пленку, а значит, будут показывать только в залах, где есть соответствующее оборудование.
К сожалению, фильм не успел ни на Берлинский фестиваль, ни в Роттердам. Он еще, по сути, не закончен — нам его показывали еще даже без цветокоррекции.
Фильм про Земфиру снимали одновременно десятью камерами. Монологи Земфиры снимал Олег Лукичев (“Гарпастум”, “Путешествие с домашними животными”). Главный оператор — Сергей Мачильский (“В движении”, “Свои”, “Связь”) — набрал своих учеников из ВГИКа, и они первый раз снимали фильм-концерт.
— Мы принципиально не брали людей из телека, они все испорченные, — сказала Рената.
Но отсюда были и свои трудности: периодически кто-то из молодых операторов застывал от счастья, слушая концерт и забывая работать. Режиссер очень злилась, поскольку второго дубля не могло быть по определению, и забивала эти провалы чем могла при монтаже.
— В процессе монтажа я влюбилась в зрителей, — продолжала Литвинова. — Один там все время играл на барабанах. А второй танцевал и постепенно раздевался. Под конец был совсем голый — ну трусья остались. Теперь хочу его найти. Я влюбилась в этого парня издалека.
В фильме есть несколько роликов, записанных телефонами, — режиссер нашла их в Интернете и поблагодарила в титрах как “моих безымянных операторов”.
— Мне очень нравится видео с телефонов. Иногда я думала: зачем мне десять камер? Когда так человек снимает на телефон — и это круто, и я не могу оторваться. Я когда эти фрагменты вижу, то сижу и практически плачу. Не знаю, передалось ли это, что я так проникновенно…
На самом деле это состояние режиссера видно, и оно передается залу — особенно в самом начале и в финале фильма.
Первые кадры: Земфира подплывает на катере по Москве-реке к Зеленому театру и сразу — в какой-то гримерке, нетронутой ремонтом со времен СССР, — ее обследует врач: у певицы проблемы с голосом. Сама Земфира видела их с Ренатой фильм на большом экране первый раз и была слегка ошарашена от созерцания себя во весь экран. Причем если песенная часть ее устроила, то что касалось их разговоров-монологов, тут она еще не определила своего отношения: “Эти мои монологи — самое тяжелое с психологической точки зрения. Мне их смотреть-то не очень приятно”.
Из монологов Земфиры в фильме:
• Когда моей маме надо что-то выбрать, она ориентируется на мнение большинства. Я поступаю ровно наоборот.
• Я недовольна всем. Мне угодить очень сложно. Я недовольна собой. Я недовольна музыкантами. Я недовольна публикой.
• Когда ко мне кто-то подходит на расстояние 50 сантиметров… Как?! Когда каждый сантиметр завоевывается годами. Когда ты можешь подойти рядом и постоять тихонько — вот признание в любви.
• Я влюбляюсь в талант, в ядро какое-то… Не в красоту.
• Я боец. Я не прошу помощи. Я прошу мне не мешать.
• Я знаю, что я на своем месте. И в этом моя самая большая правда и сила. Я буду петь долго.
И после фильма больше всего вопросов вызвали, конечно, ее монологи. Земфира не поддавалась на провокации:
— Ваш вопрос в том, что мы впали в конце в пафос? Но если есть в человеке пафос, то куда его деть? Это немножко такая правда. У нас же принято быть непафосным, таким холодным.
У “МК” были другие вопросы:
— Рената, то, что вы робели перед Земфирой, когда записывали ее монологи, это получилось случайно или это такой специальный ход?
— Это я просто так монтировала — в диком почтении к исполнителю. Конечно, многие вещи я, может быть, оставила б, но мы посовещались и… (Глубокий вздох.) Но, конечно, Земфира…
Земфира отбирает микрофон у Ренаты:
— Где там была робость? Там Ренатиного лица не видно. Если вы про голос, то он звучит там всего, по-моему, трижды, вы услышали в нем робость? Я помню прекрасно процесс записи монологов — никакой робости там не было.
— Я даже там наезжать на нее в конце стала, — подхватывает Рената без микрофона.
— А мне показалось, что Земфира в этих монологах наступает, когда слышит вопросы, а Рената защищается.
Земфира нападает:
— Это у вас сложилось такое мнение из этих нескольких огрызков?
Рената, словно размышляя вслух:
— Вам стало меня жалко, что ли? Мне кажется, я там за кадром даже наезжала на нее: “Ну че ты вообще о себе думаешь?!” Да я не робела на самом деле. Просто есть почтение
Читать далее...