И когда вдруг ему казалось, что ей стало больше лет,
Что она вдруг неразговорчива за обедом,
Он умел сгрести ее всю в охапку и пожалеть,
Хоть она никогда не просила его об этом.

Он едет сейчас в такси, ему надо успеть к шести.
Чтобы поймать улыбку ее мадонью,
Он любил ее пальцы своими переплести
И укрыть их другой ладонью.

Он не мог себе объяснить, что его влечет
В этой безлюдной женщине; километром
Раньше она клала ему голову на плечо,
Он не удерживался, торопливо и горячо
Целовал ее в темя.
Волосы пахли ветром.

Copyright © Вера Полозкова

«Ты прикидывалась птицей Метерлинка…»
(черновики)


Она притворялась неведомой птицей,
Лгала, что по встречной летит до упора,
Слыла королевой, была баловницей,
Несла свою ношу и множество вздора.

Сжигала себя и чужие страницы,
Ловила секунды и брошенный камень.
Ей кто-то упорно твердил про границы,
Навязывал догмы и затхлый регламент.

Она собирала осколки и рифмы,
Хранила себя и сожжённую память.
Меняла е-мейлы, иконы и гривны,
Мечтала от счастья внезапно растаять.

…Она уходила, она улетала.
По краешку ночи, по острому срезу.
То душу, то время, смеясь, убивала.
Забыта навеки. Нужна до зарезу.

© Copyright: Ничейная Кошка, 2009

ничего не хочется. даже нежности, даже любви.
даже голоса в телефоне и глаз напротив.
внутри дотлевают холодные злые угли
и город заносит золою. с души воротит
от взглядов и фраз, от холодных пустых смс,
от светских приличий, одежды, трамваев, вокзалов...
и все что мне хочется - это вот прятаться здесь
в тиши ноутбука под теплым своим одеялом,
и грея ладони о чашку с горячим саке
заказывать суши и даже не думать о том,
что кто-то когда-то упруго скользнет по руке
горячим целующим ртом...
;нет. ничего не хочется. ни любви, ни целей,
ни быть успешной, ни выглядеть как-то - а собственно как?
не хочется, чтобы участливо заглядывали в глаза, жалели,
не хочется, чтобы окно - из окна сквозняк...
ничего не хочется. разве что - грипп, ангину:
отличный повод хотя бы недельку побыть с собой.
я пишу записку: уважаемая маша, лена, марина....
марта не придет к вам больше. она болеет. любовь.
облизываю конверт, выбираю дороже марку,
адрес выписываю и отправляю: для - имя и отчетство....
знаете что? не хочу я ни нового года вашего, ни подарков.
хочу тишины. межгалактической. невыносимой. и - наконец-таки. одиночества.

© Copyright: Марта Яковлева, 2010

Шаг назад - от меня до омеги.
И не хватит ни неба, ни стен познакомить тебя с чувством снега…

Вдоль замшелых каналов и вен начинается каждое утро поцелуем! /читай по губам/ Может, плюнуть… уехать на хутор и выращивать бабочек там?.. Хоть одной подарить твое имя… Mia Donna di Neve* – звучит, словно скрипка в руках Паганини… Всем шампанского!

Это ручьи в пену сбили весеннее чудо первым спазмом растаявших мышц, и кошачьи горят изумруды на бумаге чернеющих крыш. Город мнит себя новым ковчегом, задирая, как нос, этажи… Даже жаль это чувство под снегом, что тревожно в ресницах дрожит, что пугается каждого вздоха и под ложечкой тихо, внутри…
Я тебя собирала по крохам, а рассыпала где-то в крови.

Непрямой массаж сердца… ладонью… И дыхание… только «рот в рот». Мне не больно… _ не больно… мне _ больно возводить для весны эшафот. 
Все желания…
Кажется, глупо так простыть накануне тепла, и просить /умолять!/ каждой буквой… и простить, что так долго ждала твоего золотистого смеха…

Только это последнее… last*… -  навсегда изменить чувство снега бесконечным предчувствием нас.



____________________________________________________
* Mia donna di neve (итал.) – моя снежная женщина
* last (англ.) здесь - окончательное
____________________________________________________

© Copyright: Велма, 2010

Я сольюсь с темнотой, закрывая ставни.
Чувства – бездна души, их нельзя измерить.
- Я скорее умру, чем тебя оставлю.
- Я скорее умру, чем тебе поверю.

Слез не надо. Позволь, я тебе их вытру.
Ты уходишь из сердца, а сердце бьется.
Только дверь за собою оставь открытой.
Тот, кого я впущу, в тот же день, найдется.

И, забывшись, ты вдруг преклонил колено.
В светло-серых глазах отразился вечер
- Ты  так быстро найдешь для меня замену?
<i>…я, скорее, умру, чем тебе отвечу</i>

© Copyright: Саша Бес, 2010

И, когда он вконец уставал от чужих тревог,
от бесцветных слов и бессмысленных обязательств, –
он скидывал мир, как плащ, и входил в уютный простой мирок,
распахнув окно, где дрожали звёзды в небесной смальте.

Когда он вконец уставал от мирской возни,
он запирал свою дверь, открывал сервант, где стояли вина,
и вспоминал двух женщин, которые были с ним,  –
двух женщин,
каждая из которых была его половиной.

***

У одной были тёплые руки и преданные глаза, –
у той, что вечно случалась рядом, если от беды он на волосок.
А другая – стройная как лоза и гибкая как гюрза, –
ускользала меж пальцев, как тонкий морской песок.

С первой целую ночь пил чай, говорил взапой,
не касаясь, - люди чем-то же отличаются от зверей.
А другую сразу кидал на лопатки и накрывал собой,
чтобы хоть на час, не навек, - но сделать её своей.

Одна была вся – его боль, его детский страх;
он бы мог убить её, если бы был смелей.
Но являлась другая, верная, любящая сестра –
и он снова дышал, и они подолгу бродили навеселе.

На одну тратил жизнь и кровь, и столько душевных сил -
только другая и знала, как он после бывает слаб.
Ни одну, ни вторую он ни о чём не просил, -
но одна его погубила, а другая его спасла.

***

Где-то там, вдали от чужих людей, на краю весны,
перед часом Быка, под сверкающей ранней луной,
он вспоминал двух женщин, которые были с ним, -
двух женщин,
которые на самом деле были одной.

© Copyright: Ракель Напрочь, 2008

Три попытки вернуться, две попытки остаться...
/Веня Д'ркин/


Начинаюсь заново. Становлюсь ближе.
Третьей лишней.
Второй отрицательной.
Нарицательной.
[Такая маленькая, а уже Яна!]
[П]окаянной.
Я иду вразрез с запястьями. По касательной
К неизбежности.
Образцово-показательна.
Погрешности
Минимальны.
Стихи типичны. [Из пустого в порожнее].
Осторожнее.
Принимая
Во внимание/в пионеры/в салочки твои амбиции
[Как специи],
Стараюсь не торопиться.
Провожу процедуру лингвистической дезинфекции.
Ничего личного.
Ничего страшного.
Пока не знаю, чего я хочу добиться
От тебя вчерашнего
До тебя, который случится завтра.

Просто ты мне задан -
Контрольное списывание в бизнес-классе -
Извивающиеся от нежности запятые,
Drug'оценные россыпи многоточий,
Почерк тоньше.

Запрети мне
Расписывать ручку твоим именем на полях.

© Copyright: Sterva, 2010

Обещай мне, что вернешься. Без обратного билета
в "без меня"... А я бессрочно для тебя открою визу
в королевство злых бессонниц и моих ночных капризов...
Обещай вернуться! завтра/в непогоду/в среду/летом...

Раздели меня на ноты и нанизывай на струны...
Ну же! Видишь, как по стенам беспокойно пляшут тени?
Отругай меня за слёзы и дрожащие колени...
Расставаться ненадолго /это ж надо!!!/ тоже трудно...

Отбери способность видеть предсказуемое "после" -
опустевших комнат холод... Зацелуй до многоточий!...
Междометия прощаний, словно раны, кровоточат...
Научи сквозь километры оставаться где-то возле...

Обреки на постоянство сумму странных переменных...
Уравнение простое, но оно не разрешимо...
Сможешь выменять на встречу ожидания режимы?
Обещай мне! А вернее... возвращайся непременно...


* * *


Не смотри, что я простужен, не считай наивным бредом -
Прилечу однажды утром, налегке или с вещами...
Я вернусь к тебе, конечно...если хочешь - обещаю...
Извини, не ставлю дату - в непогоду/в слякоть/в среду...

Ожиданье новой встречи (всё равно - зимою/летом) -
Как привычное лекарство, внутривенно и подкожно...
Но прожить без многоточий, как и прежде, очень сложно,
Невозможно возвращаться без обратного билета...

Отвергает перемены установленный порядок -
В нашем общем уравненье постоянных слишком много...
Хорошо, что ты умеешь с разрешенья чёрта/бога,
Сокращая расстоянье, находиться где-то рядом...

Долгий путь для каждой стаи очень четко обозначен,
Ты прости меня, бродягу - и за слезы, и за раны...
И пускай твердят "нелепо, невозможно, глупо, странно!" -
Я вернусь к тебе, конечно - разве может быть иначе?



© Copyright: Игорь Приклонский  в соавторстве с © Copyright: Еленой Ломакиной

И кто-то тебя костерит, ругает, полощет имя, как простыню.
А ты, надменно ведя бровями, ни в грош не ставишь всю их грызню.
Смешливо смотришь на лица-маски: опять, скрываясь, кого-то пнёт?
Тебе их жалко - у них есть жало, вот только осы не носят мёд.

С тобою – утро, корицы привкус, горчащий кофе и тёплый взгляд
Ты засмотрелась опять на небо, в котором рифмы, смеясь, шалят.
Добавишь в кофе щепотку соли, добавишь в будни глоток шабли…
Пусть мир – как книга, где на страницах – излом сюжетов картин Дали -

Ты в Зазеркалье, и хрупок воздух, но кто-то держит твою ладонь.
И кто-то рядом, и всё надёжно: свеча не гаснет, горит огонь.
Взрывает время мосты и стены - и чью-то глупость развеет в прах.
Ты замираешь в Его ладонях, и бьётся сердце в Его руках.

© Copyright: Ничейная Кошка, 2010

Я вчера ошиблась этажом
В  здании тридцатой гор.больницы -
(Это ветхий,  очень старый дом,
Где скрипят тоскливо половицы)
- Как пройти отсюда на массаж?
- Выше…выше… прямо и направо…
Лестничный пролет.  Второй этаж.
За стеклом хирурги-костоправы.
Все не то…  А это что за вход?
(осторожно дверцу открываю)
 - Девушка, у нас сейчас обход.
Не мешайте! – (я и не мешаю).
-  Вы к кому?
-  Да, в общем, ни к кому…
-  Ах,  наверно, Вы из меценатов?
-  Из кого? Простите…. не пойму…
-  Проходите в первую палату!
Ладно… От чего бы не пройти,
Раз уж так активно приглашают?
Господи,  куда твои пути
Приведут сегодня? Я не знаю…….
В коридоре сумрачная тишь,
Ожиданье придавило плечи.
Вдруг,  смотрю..….застенчивый малыш
Осторожно  вышел мне на встречу.
(гОда два ему, а, может, три)…
Застеснялся…..поспешил обратно…..
- Стой, хороший мой…. Не уходи!
Но мальчонка убежал в палату……
- Девушка, не стойте у дверей!
Проходите…и располагайтесь…….
Здесь пятнадцать отказных детей.
Поиграйте с ними… Не стесняйтесь…
- Что сказали вы?  Мне не понять…..
«Отказных»? Что значит это слово?
- Господи, ну бросила их мать….
(надо ж быть такою бестолковой!)
-  Бросила? Как это? 
-  Да вот так!
Вы как будто первый день на свете!
Ведь в России форменный бардак –
(Все мы, в чем-то,   брошенные дети)……
Надо мной разверзлись небеса -
Как во сне я шла по коридору,
И упрямо горькая слеза
Застилала свет,  мешала взору…..
Пять кроваток к ряду у стены -
(В них лежат трехмесячные крошки).
Дети спят….  возможно, видят сны…..
Тихо солнце льётся  из окошка.
Медленно на цыпочки  встаю:
Кто там плачет?
-  Ладушка… проснулась?
Успокойся……… Баюшки-баю…
Ах, как сладко-сладко потянулась…
Я беру на руки малыша:
- Так…..  штанишки мокрые… Бывает… -)))
Ну не плачь, - шепчу я, чуть дыша, -
Мы сейчас пеленки поменяем….
- «Доченька»… хорошая  моя…-
Подношу к губам твои ладошки, -
Мама здесь….. сегодня мама – я…..
Всё  по правде… всё не понарошку….
Девочка глядит в мои глаза,
И в улыбке растянулся ротик……..
Я молчу…… не знаю, что сказать….
Робко глажу спинку и животик……
Маленькими ручками дитя
Обхватило вдруг меня за шею,
И прильнуло с нежностью…. любя.
(я собою больше не владею)
Не могу сдержать горячих слёз,
Поправляя сбитую подушку,
Задаю бессмысленный вопрос:
Где же  мать – беспечная  кукушка?
Милая, ну, как же ты могла?!!!
Как? Ребенка подарила миру,
Чтоб затем, лишив его тепла,
Укатить транзитным пассажиром?
Не виню……Поверишь???    Видит Бог:
Знаю все о женской трудной доле……
Мир безумен….мир порой жесток -
(сердце разрывается от боли….).
Вот вошел в палату карапуз,
Ножками едва передвигая:
- Стоп… Не падать! Господи… Иисус!
Что мне делать с вами? Я не знаю….
Сколько здесь печальных добрых глаз!
Как согреть вас всех, помилуй, Боже…
- Я иду…бегу к тебе..… сейчас…..
- Как его зовут?
- Его? Сережа…..
- Ну, Сергунька…. Ты уже большой….
Нам ходить давно пора учиться!
Дай мне ручку… шаг… теперь второй…
Так… еще…… а ну-ка не лениться!
Молодец! Серега, ты герой……..
Скоро будешь бегать – не догонишь…
Леночка, не плакать… я с тобой…..
Не вертись! – бутылочку уронишь…
Пей, моя родная, молочко…
Подрастай……И будь всегда здорова….
Знаю-знаю… это не легко…
Ну-ка пей! -)) - уважь труды коровы…..

………………….

Я вчера ошиблась этажом
В здании тридцатой гор.больницы.
Ночь….. Гроза….  И первый майский гром…
(мне сегодня слишком плохо

© Copyright: Эля Григ, 2008

Ты разрушил, смеясь, свой искусственный мир, а теперь разрыдался над грудой развалин...
Обернись, ощути, разгляди хоть на миг, где пошла твоя жизнь под откос, и сама ли? Отдышись, разожми побелевший кулак, выбрось смятые клочья от перьев Жар-птицы – той, которую сам упустил(ой, дура-а-ак…), не способный нисколько отважно влюбиться.
Вспомни случай, когда беззаботным щенком совершил свою первую сытую подлость, и скулившую совесть отбросил щелчком из души, и оставил там чёрную полость. А у чёрный дыры - чёрный глянцевый спектр, преломляющий самые мощные призмы. Мальчик вырос, трусливою злостью воспет, и своим среди злобной трусливости признан.
Вот откуда растут всех несчастий рога (отражение в зеркале чуть козлоного). Как же больно принять, что твой мир – суррогат с заменителем чувств, «идентичных во многом…»
И теперь ты стоишь над шипящей золой, поливая обломки иллюзий слезами…

Бог с укором качает тебе головой, выводя жирный «Неуд» за жизнь как экзамен.

© Саша Семыкин, 2010

Презираю тебя... ты не друг и не враг,
Ты - никто и ничто... просто памяти крошка.
Ты пришёл и ушёл, да нагадил с пустяк,
Наплевал в душу мне, и обидел... немножко.

Мне теперь всё равно, так... обидно порой,
Что я тратила время своё и чужое
Пока ты забавлялся нечестной игрой.
Слава Богу, прозрела... поранив живое.

Моё сердце изрезано в жгучую кровь,
А душа... не надейся, жива и прекрасна.
Я забыла тебя, твою грязь и любовь...
То есть то, что назвал ты любовью напрасно.

А теперь... я свободна, поверь, я живу,
Я не плачу, забудь, и не жди, не надейся.
Твоё имя забыла, твой образ сожгу.
Оглянись, ты сгораешь, сгорел... в прах... развейся!

© Copyright: Юлия Дубинкина-Ильина, 2005

Не засыпать без звука твоего дыхания,
Рассчитывать во всём на оба динамичных паззла.
Ставить рекорды – в совпадениях и оргазмах.
Видеть в тебе истошное порхание
Своих разодранных в клочья крыл,
Изумляться числовым схожестям с прошлыми «но».
Думать, что теперь всё равно,
Кто победил,
Главное – не засыпать без звука твоего дыхания,
Как долго готовился фундамент этого здания,
И как быстро построен каркас.
Нас.

© Copyright: Дита Карелина, 2010

Ноябрь – почти имбирь. Я не люблю имбирь. Я не люблю корицу и сладкий ванильный дух. Я не хочу решать to be  или not to be. Я не умею выбрать только одно из двух. Рынки полны хурмой. Я не люблю хурму. Я не люблю дожди, золото и сквозняк. Я проживу без них. Только вот не пойму, как без того прожить, что не любить нельзя. Как без тебя прожить. Кем без тебя прожить. С кем без тебя прожить, если нельзя с тобой. Осень ввела режим, строгий такой режим, осень ввела войска, правила и конвой. Птицы ушли на юг. Рыбы зарылись в ил. Осень ввела войска. Осень взвела курок. Мне не хватает слов. Мне не хватает сил. Это чужая ты. Это чужой порог. Дальше уже нельзя, дальше твое тепло.  Я не могу войти. Я не хочу на чай. Слышишь, они идут – каплями за стеклом. Скоро меня найдут. Здесь комендантский час.
Запах  - протяжный стон, даже дышу с трудом, вязкий густой  туман держит дверной проем.

Пахнет ванильным сном твой золоченый дом.

Будущее - корицей.

Прошлое – имбирём.

© Copyright: Кот Басё, 2010

Любить по письмам – это так нечестно!
Познав тепло живое адресата,
Всего лишь быть почтовою невестой,
Менять года на штемпельные даты…

Смириться с тем, что жизнь за нас решает,
Считая без меня квартиру домом
И экономя на открыток стаях,
В угоду роста камеры знакомой…

Бояться лишний раз признаться в чувствах –
За ними всё равно лишь боль бумаги…
Любить по письмам – высшее искусство
Любвеубийства в каждом грустном знаке,

Здесь в многоточьях сказанного прежде
Безлико гибнет тронутая страстью
Любовь. А в строчках... плавится надежда
На наше в письма списанное счастье.

© Copyright: Эля Григ, 2009

Хвалю тебя, говорит, родная, за быстрый ум и веселый нрав.
За то, что ни разу не помянула, где был неправ.
За то, что все люди груз, а ты антиграв.
Что Бог живет в тебе, и пускай пребывает здрав.

Хвалю, говорит, что не прибегаешь к бабьему шантажу,
За то, что поддержишь все, что ни предложу,
Что вся словно по заказу, по чертежу,
И даже сейчас не ревешь белугой, что ухожу.

К такой, знаешь, тете, всё лохмы белые по плечам.
К ее, стало быть, пельменям да куличам.
Ворчит, ага, придирается к мелочам,
Ну хоть не кропает стишки дурацкие по ночам.

Я, говорит, устал до тебя расти из последних жил.
Ты чемодан с деньгами – и страшно рад, и не заслужил.
Вроде твое, а все хочешь зарыть, закутать, запрятать в мох.
Такое бывает счастье, что знай ищи, где же тут подвох.

А то ведь ушла бы первой, а я б не выдержал, если так.
Уж лучше ты будешь светлый образ, а я мудак.
Таких же ведь нету, твой механизм мне непостижим.
А пока, говорит, еще по одной покурим
И так тихонечко полежим.

Copyright © Вера Полозкова

Они говорят о тебе в ресторане
Глубокою ночью, темнее мазута.
Один из них в сердце тобою был ранен,
Но вы разминулись. 4 минуты.

Вы трижды пытались остаться друзьями,
В нейтральных кофейнях вы вежливо люто
Рыдали без слов, огрызались стихами.
А все друг о друге. 4 минуты.

Не важно кто предал. Не ясно кто кинул.
И каждый нашел себе новое "чудо".
С одним недостатком, что он заменитель
И теплоотдача. 4 минуты.

Я знаю, ты к ней подсылаешь шпионов.
Узнать что с ней было в течении суток.
И каждый нашел свиту преданных клонов,
А все одиноко. 4 минуты.

Ты пьешь, чтоб увидеть ее отраженье
В стакане Столичной, в пузыриках Брюта
Себе не простишь рефлекторных движений,
Шептать ее имя. 4 минуты.

Мечта улетая вдоль Питерских улиц
Глубокою ночью темнее мазута
О том чтобы пламя жизни вернулось.
И вы снова вместе. 4 минуты...

Copyright © Вера Полозкова

Есть маленькое счастье: верить в чудо,
Внимать его незрелым голосам,
За полчаса схватить любовь-простуду,
Забыв свой страх на эти полчаса,

Разглядывать луч солнца через сито
От пыли не отмытого окна,
Читать меж строчек то, что в них сокрыто -
Влюблённая замёрзшая... весна,

Держать тебя, пусть мысленно, за руку,
Смотря, пускай бессовестно, но ввысь!
Летать над головой твоей по кругу,
Пока, смеясь, не скажешь нежно: Брысь!

Скучать, будить тревожными ночами,
Мечтать о том, что где-то дождь прошёл...
И улыбаться глупо телеграмме:
"Ты ЕСТЬ! -
и мне чертовски хорошо!"

© Copyright: Эля Григ, 2009