Вы наверно просто забыли, леди. Как ждали этого года. Вы забыли, замотались - да вы просто боялись. А чего боялись? Что этот "другой новый год" будет плохо-другим.

Что же случилось, дорогая. Что же произошло с тобой. Упала в яму с географическими картами и вареньями. Долго летела, а потом проснулась на лужайке посередь сухой желтой обрубленной травы. В высоте сверкало, как алмаз, Распрекрасное Небо. Переливалось всеми красками, какие смогло придумать.

Почему же другой? Вполне вероятно, приведенные далее причины покажутся вам нелепыми и не стоящими такого звания - года, отличающегося от всех остальных, разных, с другой стороны. Те, остальные, можно было в чем-то объединить. Этот в их плеяду не лезет.

Он - первый и последний год настоящей любви, разрушающей одиночество, нарушающей покой. Любовь не исчезла. Но первый класс бывает один раз в жизни. Первый поцелуй бывает один раз в жизни. Мой - не был в этом году, а перед ним, но в этом году он ознаменовал все те ощущения, которые я никогда больше не испытаю впервые, а может и вовсе не испытаю, которые подарили мне кучу бесценного опыта. Чего только стоит лето. Безумная боль, безумная проверка. После трех месяцев разлуки такому человеку, как мне, остаться в любви - это чудо. Я так быстро забываю об этом слове и ищу одиночества. 2010 год разрушил мое одиночество.

Он - год, определяющий мое будущее. Конец 10-го класса - начинается ожидание 11-го. Летом - ЛЛШ. Это и есть мой путь. Летом - мы справимся, мы пробьемся, готовься, детка, скоро - будущее. И - 11 класс.

Он - год ожидания самого великого. Год взросления, непомерного, самого важного. Год перед выпуском.

Вы думали, год выпуска важнее? Ошибаетесь. Год перед этим есть все, что будет потом.

2010 год - словно белая ворона среди черных ворон, разных по размеру, форме крыльев и клюва. Хотя бы потому, что содержит в себе два нуля.

2010 год - другой новый год. Он закончился и никогда больше не вернется, никогда не будет никакого, похожего на него. Я не жалею. Это было счастье. Последний Курчатовец ознаменовал последнюю причину, почему он оказался другим. Но, боже мой, я так долго ждала 2011 года, целый год я ждала его, и этот год пролетел за последние 5 дней, как вечность, в сказке. Больше такого не будет. Дожили, дожили. Ждали и мечтали. Вот оно.

2011.

Разбила блюдце. Перед НГ мама выкинула чашку от этого блюдца. Чашку я очень любила. Блюдце любили все, особенно папа - удобное было. Жалко.

Довершили.

Что еще хотела написать? Все нескладно, ничего не получается. Валится из рук, как блюдце. Олимпиады писать - сил нет. А что делать? Просыпаться пораньше и верить, верить, верить, что

все будет хорошо.

[205x227]

Молчание. Нет-нет, кричит теле-визор, возвещает о бане и Ленинграде, тикают часики (в моем воображении), за стенкой спит папа (приболел), сверкает елка - и то, как она сверкает, было бы чуть больше слышно, если бы не журчание мозговитого процессора. И стук букв.

Прибрано-убрано-вытрено-ветрено-мОрозно-холодно-прибрано... Оказалось, что не только Любовь может быть длительным двигателем, но и: Упрямство, Упорство, Вера...

а локальных полно. "да кому ты нужен, я с ней разговариваю".

Наконец-то эта стыдоба в виде 2-0-1-0 (ужас, то ли конец, то ли начало, то ли начало конца...) - прошло. Впереди - все впереди - но что все? - а, кошмар, то, чего не ждали, то, чего не хотели, то, к чему не были готовы, хотя знали наперед. Курчатовец - отсвистел. Новые уровни. Но, боже мой, почему последний?! Так скоро! Я не успела даже устать!

Хотя целый год прошел. Все в пяти днях.

Я знаю. У Вити этот год хороший. Он мне проспорил. У него сестра родилась, родная. Сашей назвали.

Поднимаю за всех за вас (где вы там, ааауууу) две сотни бокалов на две сотни моих неустанных мыслей о всех о вас.

The Beatles. Love, love, love...love, love, love...

Родные хоромы. Ни рай, ни ад. Ни рад, ни "ай". Цивилизация.

Как пронзительно звучит во мне скрипка. это ворвалось в меня внезапно, как струна какая порвалась. натянулись все остальные - и запели...душа вытянулась, как инструмент, как площадка для боя, вскричала томно, дернулась - и затихла. Она в покое.

Тепло все вокруг. И мороз не колется. Чего ему колоться, если я мягче, чем снег? Если я мягче, чем пух? Чего ему колоться? Ему приятно тереться об меня...и мы тремся друг о друга мордочками, носами, как коты...как мартовские коты, хотя до весны еще далеко. Но я мягче, чем воздух, а значит, он не колется.

Но я легче, чем пар. Я умею летать. Я научилась! Ноги сами взымают на пуанты. Все внутри меня поет, и не важно, что я не открываю рта - я пою собой. Зачем нам ползать, когда мы умеем летать?

Как мерзко, когда чьи-то голые руки касаются твоего голого тела. Если эти руки колючие, ногтистые...так неприятно. Я не люблю прикосновений. Я люблю обниматься) я не люблю женских холодных, колючих рук, касающихся меня. Я не люблю, когда меня трогают вообще. Эти резкие руки - они все такие живые, такие длинные, извивающиеся, как змеи. Я терпеть не могу потных холодных рук. Потому что я терпеть не могу змей, я боюсь их.

Зачем, зачем, зачем нам плыть по течению реки, когда мы можем взлететь над ней и кружиться среди падающего снега? Милый, милый, счастье мое, тепло мое - полетим!

Тепло...тепло все вокруг...

Мягко рвутся струны внутри меня. И оседают их кусочки, нашпигованные солью слез, как снег, на мое сердце. Мягко кружатся звуки, как снег, все ниже и ниже, все тише и тише - бесшумно ложатся на мои глаза. Мы расстались прекрасными друзьями. Мы расстались настоящими друзьями, и это будет наш секрет, что мы еще встретимся. Что мы еще встретимся самыми лучшими друзьями, самыми родными, самыми теплыми.

Это будет наш секрет.

Я встретила тебя давным давно, а скрипка все играет, и рвет мою душу на части, я так мечтаю играть на скрипке, чтобы вместе с ней петь всем о том, как можно научиться летать...

Напряги спину, вытянись...да, вытянись...и получится самый настоящий, мягкий, медленный, искусный пируэт.

Мы всего лишь дети.

Дорогие мои мальчики, на выпускном я буду   красивой.

Странно, что я это пишу.

И все же.

Наберитесь терпения ^___________^

And I'm not afraid default.

Этот несчастный контакт. Всю стену заполонили песни. Песни-песни-песни-песни...одни песни. Они словно вырастают в размерах, корчатся и кричат: видишь, видишь нас, помнишь, что ты должна, помнишь?!!

Должна...

Должна ли?..

Если обещала себе - да, должна.

Разговор на двоих.

 - Ты мне только одно скажи...
 - Ну и вопросы у тебя.
 - А я на ушко.
 - Да я знаю, что ты спросишь. Зачем это все?
 - Как зачем. Я же верю.
 - Но я не верю.
 - Разорваться нам что ли?
 - Но почему, объясни мне, я должна поверить в это, если фактов нет?
 - Как нет?
 - О, не начинай! Это уже было где-то в телефоне!
 - Твой телефон хранит много интересного.
 - НАШ телефон.
 - Много, много интересного! Он хранит истину!
 - Да какая, боги мои, истина...о нет. Ты про этот ответ?..
 - О да.
 - Я не знаю, почему я написала так.
 - Наверно потому, что я шепнула тебе на ушко эту истину.
 - Да почему истину, объяснишь ты мне или нет?!
 - Да потому что сейчас ты почему-то разговариваешь сама с собой на какую-то странную тему, которую и обсуждать-то бессмысленно по твоему мнению! а все равно ты обратилась ко мне!
 - Постой, слушай, нет...пожалуйста, не уходи...
 - Это не мне говорить надо. Ясно тебе?
 - Я не скажу. Я не хочу. Это не правда. Это не истина.
 - Все относительно...
 - О, не начинай!
 - Слушай тишину, мой мальчик.

Свет в окне. Когда-то давно я думала: это рай. Надо разбить стекло, разбить все оковы, пусть это плохо, не по правилам, не так, как взрослые говорят - а разбить и лететь на свет. Теперь думаю: надо разбить стекло, разбить все оковы, взлететь к свету, искупаться в нем, поглядеть с высоты на этих глупых взрослых и вернуться.

Потому что меня ждут.

К черту мысли, дрожь, боль, к черту эту странную, дерзкую, глупую

Любовь!

К черту все!

Давайте играть в снежки!

Дрожат руки, плечи...меня покрыла дрожь, укрыла в себе, замариновала, закрыла...холод бежит по спине. Мурашки и что-то болезненное: то ли душа прострелена, то ли сердце остановилось.

Мое одиночество гораздо глубже, чем любой человек может вообразить себе. Я вижу многое такое, чего не видят другие, как сказал один человек обо мне. Я знаю несколько видов своего одиночества:

 музыкальное. иду по улице и музыка лишь в моих ушах, лишь в моей голове.

 психическое. все устало плетуться по улице, а я танцую. пляшу, кручусь по снегу, вздымаю снежную пыль и от восторга глаза...впрочем, сейчас это так...призрачно...

 мысленное. лишь я думаю о некоторых вещах среди тех, кто окружает меня.

 разумное. лишь я замечаю и вижу некоторые вещи среди тех, кто окружает меня.

 семейное. в моей семье любят меня. и я люблю их. но мы не родные до конца и никогда не будем.

И то, что будет со мной всегда. что будет моим концом. это есть отражение всего перечисленного:

Отчуждение.

говно все.

Этот день начался, нет-нет, не необычно, очень просто и обыденно. Важно: встать, продрать глаза...все дни делятся на какие-то части. Проживаешь школу - и уже как будто другой день. И плохо помнится то, что было до этого. Все как в тумане.

Но - не суть. Дело в том, что все эти серые шесть уроков мы мечтали домой. Кто спать, кто кушать, кто к любимому цветочку, в объятия родного, любимого и теплого. Отдых. Хотя бы моральный. Когда я очутилась дома, я не стала спать. Я стала думать, что же делать дальше. С одной стороны - пообедать. Сходить в аптеку, ну конечно же, нельзя забыть. И призрачное волнение: что-то мама скажет по поводу зимнего лагеря? Ну и сказала. Теперь надо договариваться с руководством. Если не получится - значит я не поеду в свой любимый и последний Курчатовец, куда уже одному человеку обещала поехать.

И в аптеку попала. Но с той минуты, как я получила на руки лекарства - день переменил направление ветра. Каждую секунду звучала одна и та же песня. Песня, которая способна заставить меня танцевать шесть минут без продыху. Она не надоела мне, хотя я слушала ее час. И с этой песней я зашла в метро и началось - волшебство.

Да нет, конечно же, ничего не обычного. Какой-то призрачный трепет: что-то мне выпадет на этот вечер? Признание в любви той, которую научилась ценить, какое-то трогательное признание, как будто впервые в жизни признаешься человеку в любви - с ней не может быть иначе. В метро:

бабушки, ругающиеся на неосторожных. дедушки, влачащие кроме своей жизни, шлейфом, за собой еще и черные совдеповские пакеты с хлебом. Боже, думаю я, зачем они живут. Я не понимаю. Я не могу этого понять. В 2012 году обещают конец света. Метеориты, НЛО, ядерная мощь России - ругань с США. Если я погибну в 2012году, я хочу до этого хоть чего-то достичь, и я достигну, конечно же. Но я буду рада. Мне не придется влачить за собой тяжким шлейфом свою никому ненужную жизнь. Зачем они живут? Чего ищут? В чем их цель? Ежедневно ходить в поликлинику, заботясь о здоровье? А смысл?..

Маленький метеорит. Мальчик с волосами девочки. Маленький, сумка через плечо, куртка. Но волосы...по походке только можно понять, что это - мальчик. Длинная челка бледно-русо-серебристых волос, как вода, опадает  на лицо. Он откидывает ее. Волосы прекрасы и не то чтобы сильно длинные - но чувствуешь взглядом, что это чистый шелк. И эти глаза. Досада. Мысли. Много мыслей. По этой челке, странной прическе, по этим глазам - нет, этот парень не обычный человек в свои 10-14 лет. Этот парень очень странен. Этот парень далеко пойдет. Он, кажется, быстрее повзрослеет.

А тут вот, глянь, в толкучке с тобою рядом стоит парень возраста студента. Этот - совсем другой. Он уже повзрослел. Все в нем вызывает трогательность. Но он необычайно серьезен. Ты знаешь - над ним нельзя смеяться и умиляться нельзя. Пытаешься спрятать улыбку...он серьезен, как никогда. Коричневые тонкие брови сходятся посередине. Проницательные глаза, красивое лицо. Он прекрасен. На нем большая шапка ушанка, обыкновенная куртка, светлые джинсы и...кеды. Сверху вниз все более по-летнему. Забавный образ. Ах да  - фиолетовый шарф. Ну и, конечно же, то, что заставило тебя улыбаться: стоя в этой толкучке, он у живота держит в руках этакую птичку, греет ее, оберегает. Двумя пальцами зажимает стержень розы под самым цветком, как будто держит рюмку. Она алая и небольшая - необыкновенная. Красивая. Длинный стебель внизу, под рукой, что зажала его там, где он соединен с лепестками...необычно держит, необычно греет - это сокровище, это - любимой. Не дай бог кто заденет, поранит.

Потом - она, тесная теплая родная атмосфера Антона Сомина и лингвистики. Просто - наука. Просто - разговор. Хорошо то как...а она сидит, та, что очаровала меня своим маленьким рыжим хвостиком и выразительными зелеными глазами, смотрит в дерево парты, упираясь взглядом, о чем-то думает тяжело. Расмешить бы ее...

Вечерний Арбат. Признание в любви. Она все еще помнит, что я пела - говорит, что я прекрасно пою. Я тронута... И кафе, чай, старинный, казалось бы, друг. Думаешь о конце света и кажется, что вы знакомы тысячу лет. Улыбайся.

Волшебный какой-то день, не иначе.

Серые будни. 11 класс. Отсутсвие эмоций. Только бы выжить.

Так рано начинает темнеть. Забавно. нет, хуже не это. хуже то, что по моему экрану гуляет стриптизерша, и это - ебаный вирус.

хорошо, я девочка. мне давно посрать на голых баб. на их плохо скрываемый целлюлит, на просвеивающую ненатуральностью грудь и так далее и тому подобное. как представлю, что вот это все может кого-то привлекать - страшно становится.

брррр.

опять на лингв. я прошла во второй тур. я собою - дадада - доволен.

мои проблемы со здоровьем от того тяжелее, что я уж окончательно запуталась, знает ли хоть кто-нибудь, что со мной, и знает ли хоть кто-нибудь, будут у меня дети вообще или нет.

Но шоу должно продолжаться. Мои творческие планы все ярче и больше. Ими стоит двшать. Они заставляют жить. Только это. Моя мечта - это сцена. Моя мечта - петь людям. Я только этим и дышу.

И я подумала вот еще что. Если в 2012 году действительно наступит конец света - надо хотя бы...понять, что такого в этих стриптизершах. Понять, что такого хорошего в том, как получаются дети.

Разве что - любовь. Это и правда хорошо. Это очень тепло в сердце. Даже если ты не касаешься человека.

Ну вот. вирус обнаружен и удален. надеюсь, навсегда.

Я такой мелкий в зеркале. Я вижу не то глазами, что вижу сердцем. Это лишь доказывает теорию с пещерой.

Я всегда думала, что мои родители меня ненавидят. Моя семья всегда меня не любила, не понимала. Не такая, как все, даже скорее - совсем другая, нежели все остальные. Молчалива, вдумчива, не понятно, о чем она там опять думает - может, задумала что? Не смеется, не пляшет, не шутит. Не умеет поддержать беседу, когда всем есть, что сказать, и говорит о чем-то в высшей степени странном и ненужном. И плюс, конечно же, не умеет понимать черный юмор и сарказм в свою честь - не может понять, что это мы шутим, а не издеваемся над ней, ведь это семейный юмор, нам все можно простить.

Странная такая. Злючка наверно. Плохо воспитали. Никакого уважения ко взрослым. В каждой бочке есть ложка дегтя. Плохое яблоко в нашей яблони.

Слишком много на мою долю агрессии и злости, антипатии со стороны семьи. О, это слово - семья. Какие они все злые. Если срываться - на Ане. Если поучать - Аню. Она самая маленькая, значит, самая глупая. Это всем понятно и ясно. Над ней можно поиздеваться, еще простительно, ведь маленькая, не поймет.

Нет, я не в обиде. Но, боже мой, я всю свою жизнь думала: наверно, я подкидыш.

Теперь знаю - нет. Потому что они хотели мальчика. Они бы меня не взяли, я же девочка.

Им не нужна была бы такая, как я.

Не подкидыш. Хуже. Гнилое яблочко.

Слишком много от них идет на меня негатива. Пленкой грязи ложится на сердце. Я хочу забыть и встряхнуться, я всю свою жизнь очень много трачу сил, чтобы смеяться там, где они смеются, говорить на те темы, на которые они говорят, поддерживать атмосферу, не рушить, поддерживать отношения, извиняться, писать какие-то унизительные записочки, вставать на колени, багровея, выслушивать все нецензурные слова, не пикнув. Я так много трачу себя самое на то, чтобы наша семья держалась! Я переступаю через себя! Но они не понимают этого, им наплевать! Если нужно злиться - значит, у Ани не тот тон, она грубиянка, взбесилась, бешеная, больная, бестолочь и так далее и тому подобное. ТАК меня называют в семье. не по имени.

Нет, они определенно меня ненавидят. Правильно, нужно было родиться мальчиком. Тогда бы любили.

Даже если б с причудой был бы.

...А снег летел и падал.
Как и тогда, давно,
Она под тенью пальм
В открытое окно
Впускала свет и день
И выпускала журавлей.

Сейчас - летящий снег
Все падал на асфальт,
Его безумный бег
К ее глазам - под стать,
На дрожь ее ресниц
Он опускался ниц.

Дрожали губы мелко,
Лицо сокрыла тень.
Слова, до боли меткие,
Злость, крики: "Бей, бей!",
Обиды все и раны
Несчетным их числом
Кружили рядом с дамой,
Терновым их венцом.
На губы снег ложился
И остужал тепло,
И слезы все горячие...
Он принимал ее.
Ей было легче - где-то
Есть Он, любовь и вето.

26.11.10.

Каким бы не было славным это наше предприятие в виде карнавала - это все равно детская самодеятельность. Но нет, нет, я пихну туда что-нибудь лучшее, лучшее! Но я уже поняла, что все это - мишура к детским праздникам, не больше. Я каждую минуту понимаю что-нибудь новое. Стоит пройти мимо зеркала.

Стоит, стоит.

И поэтому, чтобы заглушить боль от разочарования (резонанса) (разве можно восторженному идеей человеку говорить: да иди ты, даже в шутку. нет, нельзя, Хэлли, хоть я и не злюсь, но более не восторгаюсь и вряд ли созданное мной будет создано с душой, дорогая) (да и потом, ты же, видимо, хочешь сама это создать - окей, я помогу тебе, я буду танцевать рядом то, чего тебе захочется. но все же это будет мишурой, это не будет искусством) (видишь, как я добра) ("я уже добра, как клоун, вам в ноги опрокинутый поклоном") - я слушаю sing sing sing. И я не могу скрыть, и даже не пытаюсь - как я счастлива.

Как я счастлива, что в моей жизни ЕСТЬ настоящее искусство! И хочется творить больше полутора часов, что нам отданы на спектакль! И хочется заново и заново танцевать это! Маша, Марина Юрьевна, девчонки, Ольга Игоревна, дядя Саша (хаха) - я вас всех, всех, всех очень люблю! Я преклоняюсь перед вами. Вы подарили мне меня и мою жизнь. Вы изменили меня, как никто никогда не менял, но вы не знаете этого! И я вас люблю без меры и стыда, и я вас люблю, как никто не любит, как умею любить только я, как умеют любить только из семейства кошачих.

Дорогие мои театраловцы...с каким счастьем я каждый раз прихожу к вам, даже если мне этого не хочется - устала, заболела. Все равно. Я возвращаюсь к вам всегда, я не могу не вернуться. Театр - это жизнь. Театр - это искусство.

Особенно тот театр, что создаем мы. Вы и я вместе с вами.

~

Самое страшное то, как я просыпаюсь. Я уже разучилась чувствовать, что не выспалась. Мой организм перестал подавать мне сигнал: СПИ! Путем долгих страданий я отучила его от этого. И я встаю, как будто бы выспалась, и не чувствую ничего. И самое страшное в этом то, что посреди дня голова начинает кружиться, меня начинает тошнить, как на катере в бурю. И шатать неудержимо.

Sometime you will die.

Дерзкие ноты. Какие дерзкие, непринужденные звуки. Та-да-да-дам...

Прямо как ты. Давно хочу тебе сказать, милый. Дада, ты, ты догадаешься, о ком я, твоя вечно вопросительно-стеснительная форма догадывания меня всегда удивляла. Поэтому каждый раз я чувствую румянец на своих щеках и изумленно притоптываю ногой (дада, как в польке), встряхивая прочно въевшейся гривой. Ну конечно! - кричу я. Тебе может показаться, что это я возмущаюсь, как ты можешь спрашивать. Да нет, я просто все никак не привыкну, что ты так хорошо понимаешь меня.

Ты же знаешь, чтобы привыкнуть к человеку, мне требуется года два, не меньше. А уж привыкнуть к тому, что кто-то хорошо меня знает - на это нужна вся жизнь.

Мне сегодня...мне сегодня подарили вкусные пирожные. Невозможно писать это, не улыбаясь, знаешь))) это так все же приятно. А у тебя на стене каждый день кто-нибудь из твоих таких далеких мне друзей пишет, что ты прекрасен, гениален, чудесен, и в общем - как они тебя любят. Всячески описывают свою любовь и признательность твоему гению. Я всегда завидовала, милый. Все время. Может, и сейчас завидую. Люди никогда не выказывали любви ко мне в такой форме. Они молчали, думали что-то свое, делали что-то свое. Они не говорили, что я гениальна. Мы с тобой оба - странны, ты знаешь, но странны по-разному. Твой стиль жизни, то, что сделало тебя такой - вот что поражает людей с первого взгляда, бьет точно в сердцевину. Не то, что есть в самом нутре тебя. Там ты вполне такая же, как мы все. Различные таблички про любовь и прочее. Но ты в целом, ты, какой ты создала себя - все в тебе настолько невозможно, странно, оригинально, уютно...очень близко множеству сердец. Многие хотели бы так, как ты, но им многое не дано, что дано тебе. Я про таланты и остальные данные. И потом, ты притягиваешь людей. Некоторыми качествами типа доброты, сердечности. Ну да, я клише-ист.

А я, милый, ничем особенным не живу и собою ничего особенного не представляю. В моей внешности нет ничего необыкновенного, красота моя обыкновенна по сравнению с твоей. Меня нельзя назвать прекрасной, нельзя назвать уродом. Ни то, ни это. И живу я, как обычный человек. С первого взгляда нельзя отличить во мне странноту - но тебя с первого взгляда оценишь. Сразу понятно, ты не прост. А я...уф. Я обыкновенен и с первого, и со второго, и с третьего взгляда. Единственное - если начать говорить, сразу понимаешь. Люди ценят меня не за необыкновенность меня. А за мои мозги. мою сломанную голову, пробитую стрелой Амура. Он немного промахнулся. Видать, был навеселе.

Мне сегодня подарили пирожные, дааа. Знаешь, милый, я тоже всегда хотела быть, как ты. Но теперь не хочу, зачем. Мне и так хорошо, и тебя я и так люблю всем сердцем, всеми печенками, всем-всем-всем. Всеми извилинами.

Милый, я очень тебя люблю, какой ты есть и какой ты нет. И девочку, и мальчика. Просто почувствуй это. Чувствуешь? Целую в нос...

"Вестник Неба"

Сошел долгожданный снег,
Покрыл красноту деревьев...
Красно-белая зелень
Серебрится под серым Небом...
Скорей бы взошла Луна,
Рыжий свет фонарей зажегся,
Стал бы рыжим снег разлегшийся,
Ослепительно-чисто-белый.

Летел долгожданный снег,
Не забыл про нас, сиротелых,
Одиноких, красных и белых,
Разноцветных под странным Небом...
Лишь смертей вокруг да печали
не достать Небу со верху, -
Мчится снег, заполняя доверху,
Ослепительно-чисто-белый.

Не растай, дружок, чудо чудное,
Радостный вещий снег,
Ты идешь от Неба вестником,
Данный нам этим Небом;
И боль утихает медленно,
Несчастные головы подняли
Посмотреть на чудо водное, -
Снег...
Ослепительно-чисто-белый.

21 ноября 2010 года, Москва, МГУ.

Реальность бьет по ушам и расплескивает вино. Ну и правда - как можно попасть по уху, не расплескав из бокала святое?

I know more than I knew before. Oh, I'll be the one who'll break my heart...

Теперь, когда все так просто и очевидно - не захочешь ли присесть на секунду? Я буду единственным, кто разобьет мне сердце.

Правда врет.

А ложь разделяет.

Все цитаты.

Море цитат. Прошлое прошло, будущее не наступило, никогда не наступит. Пока мы не поймем, что живем в настоящем, наше будущее будет ускользать от нас. Надо убить это слово. Я пойду на Арбат, напишу на стене мелом: "БУДУЩЕЕ"  и зачеркну жирной линией.

Светло-зеленое Небо. Реальность красок - зачем это мне - бежать, бежать, бежать! Светло-зеленое Небо. Неприступная Аврора. Нет, нет, все проще. Просто сегодня ночью шел дождь.

Конец света. Конец света. Конец света. Теперь тебе все понятно?..

Нет, нет, нет. Никогда.

Никогда.

Никогда.

Не ты.

Жила-была девочка. Она мечтала петь. Ну мало ли дечонок мечтает петь? И утирает сопли тыльной стороной ладони, потому что...впрочем, надо сразу сказать: у нее не было ни одного шанса.

Ни единого шанса на то, чтобы жить.

Потому что она жила этим.

Она пила чай с клубничным вареньем.

 - на вашем балансе недостаточно денег

 - хм?..а варенья еще много.

Удовлетворенно сказала она и продолжила пить чай.