Вежливость придумали враги человечества. Не хотят они, чтобы человечество развивалось. Запрещают они говорить человекам друг другу обидное, считается, что обидное сказать - это как бы сделать ближнему плохо. А на самом-то деле обида даёт мгновенную возможность понять и обнаружить своё слабое место. И если обижаться (как велит привычка, вбитая в нас обществом, его моралью и нравами), то пользы никакой лично для обиженного не будет. Надо не обижаться, а спасибо говорить.

Гон под впечатлением от мегафильма Love! Valour! Compassion!

Почувствовала себя самым одиноким на свете пидором. Для того, чтобы почувствовать себя самым одиноким на свете пидором, надо - это главное - не быть мужчиной. Это залог того, что ни один пидор тебя никогда не полюбит.

Понравилось у Арефьевой: "Громи буржуев! (Спонсоров не трогать!)"

"Наша цивилизация подошла к концу; мы вернемся после рекламной паузы. " (с)

Казалось бы: разрыв с кругом общения, переезд, новая работа... но мне больше нечего менять. И бегать устала. Единственное, что остается всегда и везде - книги. Читаю. Читаю. Куда в меня только лезет...

Еще повадилась долго ходить. Одна. Бывают дни... словно не было за спиной ничего. Но иногда такое отчаяние берет, что хоть вой.

Говорят: пройдет...

Сделала своему дневнику обновку - поставила обои. Такие, какие хотела бы наклеить в своей комнате. В той комнате, которая могла бы стать моей. С комнатой не вышло, но обои пусть будут здесь. Я бы такие в магазине ни за что не нашла.

Дома долго отсутствовала взаимосвязь с Интернетом, так как заботливые кто-то (некто, некоторые, гады) уперли оборудование с чердака подъезда. Оператор сообщил, что опер- розыскные работы будут проходить еще пару дней, а от того ситуация не улучшилась. Потом, когда уехала милиция, корбинщики суетились, потом я болела, а потом ... а потом. Читала. Забытое чувство.

Значит так, мне подарили книгу Евгения Когана «Енот и я». Там внутри книги напечатана такая специальная карточка – «Кому», «от кого», «Пусть твой енот принесёт тебе». Пусть мой енот принесёт мне спокойствие, только спокойствие – написано на этой карточке. Значит, так тому и быть. Уже понёс ;)

Во-первых, книжка очень приятная на вид и на ощупь, а мне это очень важно, я люблю подолгу держать книгу в руках, а эта ещё такая живая, настоящая, как маленький енотик.

Енот – это друг главного героя. Выдуманный друг, символизирующий связь автора (повествование ведётся от первого лица) с его очень личными воспоминаниями. Личными – то есть, такими, которые не являлись судьбоносными, а были только его, автора (и владельца енота), переживаниями. Соска, которую он выплёвывал на пол, а мама поливала кипятком и тащила обратно, а он снова выплёвывал, думая, что это такая игра. Неделя, проведённая молчком: ничего особенного, просто человеку захотелось попробовать, как оно – молчать целую неделю? Ну вот и попробовал. Учебный фильм про то, как из почек появляются листья, показанный весной – и появление настоящих листьев из настоящих почек. Ну и так далее. Вся книга состоит из подобных – очень узнаваемых – мелочей и переживаний. Енот сопровождает автора во всех его воспоминаниях, с Енотом не так одиноко, он может лизнуть в щёку – и всё наладится.

Может показаться, что «Енот и я» - детская книга. Ничего подобного. Она – взрослая, есть в ней и про ревность, и про курение, но штука в том, что енот как будто берёт автора (и читателя) за ручку и приводит в мир детского восприятия. Получается интересно: взгляд на взрослую жизнь как бы из собственного детства. То есть, у человека, написавшего эту книгу, как будто бы взрослый жизненный опыт, но детское при этом восприятие.

Чтобы утешить милую подругу, припомню к вечеру пару баек на тему «почему не нужно сватать гусара». А начну я с того, что когда-то (вспомнила бабушка первый поцелуй) я работала в неком институте, большинство сотрудниц оного (в свободное от работы время) занималась тем, что пыталась пристроить холостую Полину «к делу». Была я тогда много моложе...

Глава 1. Ребята - персинята

Однажды сватать меня взялся замечательный друг и человек Серега Лапин. Работал он у нас завхозом, я дружила с ним, его женой, семьей, весело нянчилась с его двумя детьми, за что он и решил убить двух зайцев и соединить меня со своим не менее замечательным другом – Сашей Персиковым. Заявлю сразу: Саша парень и правда замечательный, но (тогда был) уже к сорока годам завзятым холостяком, с работой, харизмой, веселым, балагуристым нравом и полным отсутствием желания исправить что-либо в своей судьбе. Понятно дело, что оставить это просто так никто не мог, а потому Сашу сватали не менее активно все кому не лень. В ряду Сашиных "невест" дошла очередь и до меня...
Под предлогом «нам же нужен Дед Мороз» («Саша, нужно выручить хорошего человека, она с ног сбилась разыскивая Деда Мороза»), нас зазнакомили. После чего полгода усиленно подстраивали нам нечаянные встречи (Ой, Поля, а к нам случайно Саша пришел! Ничего, ничего, что мы тебя звали с детьми заниматься. Мы детей к бабушке только что отвели), но температура взаимоотношений не менялась. В очередную попытку (а загляни к нам в субботу часам к пяти), я грубо обрубила, заявив, что смертная мука долгое - такое сватовство и не повод мучить меня впрок. После чего мне торжественно позвонил сам Саша. Случилось это чуть ли не впервые (понимая, что для милейшего, но боявшегося, как огня баб, Саши это подвиг), я притихла. Меня официально торжественно и страстно пригласили на «свидание».

Дальше, все как во сне. Цветы, меня забирают у подъезда, куда-то везут в такси, синеет небо, лето, жара, все располагает… правильно, все всё понимают на свой лад. В том числе и «свидания»: Саша привез меня в городской парк на встречу со своими друзьями (а также их женами и детьми, в среднем человек сорок) отмечать День каких-то гуляний. И все по плану: Саша пьет с мужиками, жены щебечут о настоящем женском счастье, т.е. о ценах на турпутевки, я развлекаю маленькую орду детей. Через пару-тройку часов, Саша медленно, но уверенно пьянеет, дети устают, во мне просыпается маленький монстр. Отзываю Серегу Лапина в сторону (как идейного вдохновителя этого безобразия) и заявляю, что немедленно ухожу домой. Серега уговорил меня позволить Сашке проводить меня домой (парень привез официально, некрасиво бросать его тут, сейчас и прилюдно). Мрачной сапой быстро продвигаюсь в праздничной толпе в сторону ближайшей остановки, за моей спиной - длинный, несчастный и громкоголосый Саша отчаянно цепляется к прохожим, словно пытаясь спрятаться за них от моей сопящей физиономии. Балаболит он безостановочно:

- он том, как он устал от того, что его вечно сватают; о том, что его родители сильно в возрасте; что они только спят и видят, как он нарожает им ребят «персянят»… после чего мне в спину летит:

- Полинка, а ты вообще родить то можешь?

Мрачно отшучиваюсь, мол, не пробовала.

Тогда трагическим шепотом, вытягиваясь на цыпочки и возвышаясь надо мной пожарной каланчой, Саша нервно вопрошает:

- а как ты ваще относишься… к этому… ну, к этому..

Проникаясь его измученным видом, почти подпрыгиваю в темноту и целую. Меня отстраняют для того, что снова измученно задать свое «нет, ну все таки, как ты …к этому?». Действо перемежается хохляцкими песнями, матерными частушками и чтением стихов Агнии Барто. Не выдержав, прибавляю шаг, как вдруг мне в спину летит уверенное:

- кажется, я понял, почему у тебя никогда не было парней?

От удивления останавливаюсь, поворачиваюсь к лесу задом к нему лицом:

- это потому, что ты толстая и комплексуешь по этому поводу (весила тогда я 55 кг при росте в 170).

Пьяному и несчастному моему ухажёру было трудно догнать разъяренную фурию. Но не успела я закрыть за собой дверь в квартире, как раздался в темноте довершающий мои горести звонок. Совсем потускневший Сашин голос горестно, словно сам себе произнес:

- мне сорок лет… чего еще ждать? Мои друзья правы - уже все равно какую дуру… Поля, а давай поженимся!

Так мне первый раз в жизни сделали предложение руки и сердца.

В последствии (много лет спустя) мы с Сашей виделись и долго смеялись этой истории. Он (тогда, не знаю сейчас) был все еще не жена, но мораль сей басни проста и такова: не нужно сватать гусара, гусар сватается сам. Но об этом «глава 2». И чуть позже.

Смотрю, как ветер оторвал тонкий лист с дерева. Он бьется в воздухе, крутится, словно ропщет. Смотрю на него и думаю… вот летит он, оторванный от всего, что считал нормальным, верным, единственно возможным, домом считал. Летит и гадает: куда? Зачем? К чему прибьет его? Что остановит?
Вот падает он под ноги мне, на испуганную плоть лужи, припадает к ней, прибивается к двойнику своему. Наверно, радуется, ликует – вот он, новый дом! Вот куда вынесло меня! К чему несло! А ветер снова шутя сдувает его, слизывает с впитавшей его поверхности, снова несет.
И падает лист в кучу ржавого, уже жухлого, но еще явственно лиственного братства. Возможно верит тому, что это и есть его судьба. Он – не один, он един с ними. И здесь, здесь – его дом. Но ветер безжалостен, и лист взметен в новое никуда…
Иду за ним, да за него гадаю: как же жить такому оторванному? Ведь навеки же выдранному? В свой срок отпавшему. В необратимом порыве скинутому. Вот летит он, гадая, мучаясь, трепеща перед судьбой своей, а ведь в это время он – живет. Неповторимо, единовременно, возможно – но живет. Здесь, сейчас и нельзя не помнить о том.
Пока думала так – добрела до подъезда.

После разрыва с любимым человеком, осталась совсем одна. Нет, есть родные, друзья, работа, интересы, но - есть еще ноющая пустота и потребность начать все с нуля.