Холод.
Вышла с собакой, поняла, что оделась плохо - как в колодезную воду провалилась, подумала что дальняя прогулка сегодня не состоится.
Встрепанная ворона на дорожке каркнула. Ты что-то хотела сказать, Клара? Ворона молчит, смотрит, не мигая.
Собака шальная, избалованная вольностью полей и буераков, топчется по свежим клумбам и пытается доедать за бомжами. Я переключаюсь на нее, дергаю поводок - и .. чувствую тычок в затылок. Не так чтоб, но чувствительно, как если бы наткнулась на сучок. Оглядываюсь - сверху смотрит ворона. Просто смотрит - не зло, не испугано. Ты с ума сошла, Клара? Что это было? Всякие дела с гнездовьями и чужой едой отпадают. Кажется ворона пожимает плечами, а мы уже уходим. И снова я получаю тычок в затылок. Клара!
Бывало так, что вороны нападали на собаку, но на меня ни разу. Или она как раз собаку защищала? Нет ответа. Однако, взаимное недопонимание огорчает.
Сидим дальше - после 12 - го. Зачем я полезла читать новости?!!
Из серии "случаи на охоте". Гуляем мы, значит, с собакой на болотах...
Эпизод первый.
Позавчера над головами летали самолеты, репетировали парад. А вчера пасмурно, тучи - и опять знакомый гул. Поднимаю голову, выискиваю глазами - ага! Летят голубчики! Тем же ровным красивым клином. Любуюсь, но мешает что-то, чувствую какой-то диссонанс.. И только секунд через 30 понимаю - самолеты машут крыльями.
Эпизод второй.
Уже сегодня. Я не раз писала, что собака у меня свинья. То есть в болото она лезет из-за грязи, а не из охотничьего инстинкта. Но лезет темпераментно и, как правило, броском, подгадав момент, когда я отвлекусь. То есть сначала - плюх! Потом мой вопль: куда опять, зараза такая!
На этот раз что-то пошло не так. Зося метнулась в бок - было похоже, что в том месте, куда она с разбегу шмякнулась взорвалась бомба - фонтан грязи, визги, вопли. Собачка то моя!!! Подняла (кажется, так это называется на охотничьем языке) пару уток! А проще говоря, упала им на голову всей своей сорокакилограмовой тушкой. С перепуга все трое (две утки и собака) разлетелись с одинаковой скоростью в разные стороны. Опять же удивляюсь себе. несколько мгновений - но я успела увидеть себя в болотных сапогах, с ружьем и пальцем на крючке. Выстрелить не успела. Чего не было, того не было.
Фотографий уток у меня нет, зато есть Зося во всей своей поросячей красе.
Мои осложнения все серьезней.
Так то я неплохо устроилась. Собака - пропуск в весну. По утрам мы с ней выгуливаем свои 10-15 тысяч шагов (она поболе, конечно). Погоды стоят прекрасные. Места у нас волшебные буквально. Там где хожено-перехожено, вдруг неожиданно такие сюрпризы открываются. То пруд с лягушками, то целая березовая роща, то поле, то "горы и овраги", шут знает, как эта нарния в нашем платяном шкафу умещается.
И вот что меня удивляет: забраться хочется подальше, да поглубже. Довести, так сказать, самоизоляцию до совершенства. Так что собачнику встречному улыбнешься, поздороваешься и подальше, подальше, где тебя никто не найдет, не достанет.
Писать не хочется. Ни сюда, ни письма. И опять же этот странный самоотказ от доступного общения на грани мазохизма. Детской обиды: "ах вы так, тогда я никак!" Мне кажется, я стала лет на 10 старше за месяцы изоляции. Не старее, но старше. Я старше этой весны. Таким умилением во мне отзываются всякие почки-листочки, такой светлой грустью стремительность расцвета. Вот так точно на Леву смотрю - как быстро вырос мальчик.
Сладкая дремота одиночества, надо как-то этому сопротивляться, а то ведь унесет и не вернешься.
Казалось бы тяжелее должно быть тем, кто до карантина вел яркую, стремительную жизнь: сегодня здесь, завтра - там, ни минуты покоя, ни секунды покоя.
Ан нет. Это ж как с горы бежать. Интересно, конечно. И острые ощущения. Но ведь сам себе не хозяин - попробуй остановиться! не тут то было. Устал, не устал - только успевай ногами перебирать. И вдруг раз - некто извне берет тебя за шкирку и тормозит на всем скаку - стоять, дышать, бояться. Молчи, дурачок - сам не понимаешь своего счастья, вот же кино, семья, невиданные ранее возможности личностного роста. Да и не надолго. Не навсегда же! передохни, отоспись, наконец. Покряхтят, конечно, что надо "потерпеть", но фоновое осознание, что "есть свои плюсы" сглаживает многие (если не все) неудобства.
Для другой категории людей "в сущности мало что изменилось". Эта категория неоднородна. Есть те, кого и раньше все устраивало - это одно. Но есть и те, чья жизнь изначально была полна ограничений и малых возможностей принадлежать себе. И в этом случае даже незначительное дополнительное ущемление и без того ущемленного - куда больший дестабилизирующий фактор, чем радикальная смена образа жизни бегунов.
Первым послеобеденную сиесту устроили, а вторых лешили тюремной прогулки.
Возможно, если карантин затянется, роли поменяются. Первая категория в основоном спринтеры, вторая, как правило, стайеры, у них адаптивность высокая.
Навеяно дружеским постом.
Принцип подобия - один из основных во Вселенной. Все подобно всему, и электрон также послушно вращается вокруг протона, как планета вокруг звезды.
А теперь давайте на некоторое время забудем про войну с короновирусом и взглянем на ситуацию глазами "врага".
Кто (что) мы для вируса? А мы для вируса среда обитания. Более-менее пригодная среда, хотя и не сказать, что идеальная. Вот как для нас Марс например!
Жили себе поживали вирусы в летучих мышах, родных уютных планетах, но жажда познания гонит вперед. Или какая другая жажда... Космос должен быть нашим! Так или примерно так поставило вирусное правительство задачу перед вирусными учеными. Не так чтоб задача была нова. Первая героическая высадка вируса атипичной пневмонии в организм человека вписана золотыми буквами в историю вирусонавтики. Но что-то пошло не так, застопорилось. У капельно-воздушных двигателей космических кораблей не хватило мощностей для широкой экспансии.
Прорывом стало изобретение контактного способа освоения новых организмов. Следует высадить десант квартильеров на подходящую промежуточную поверхность - а дальше ждать, когда пролетающее мимо небесное тело вовлечет колонистов на свою орбиту и уж тогда изнутри обживать планету...Настала эра триумфального шествия вирусной популяции по планетам-человекам!
П.С. Мы то чего уперлись в эти ракеты и корабли? Может тоже устроить где-нить пересадочную оранжерею на автономном обслуживании в расчете на то, что пролетающий мимо астероид цапнет нас из любопытства, а потом пристроившись спутником к подходящей планете забудет помыть руки.
Автор Натлья Мазур, полностью читать здесь - https://arzamas.academy/materials/1644
Еще одна очень важная разница между нами и человеком кватроченто связана с разным опытом переживания библейских событий. Для нас Благовещение — это одно событие: явление архангела Гавриила с благой вестью Деве Марии, поэтому мы привычно ищем на изображении Благовещения фигуру архангела, а без нее нам и чудо не в чудо. Человек XV века благодаря объяснениям ученых богословов воспринимал чудо Благовещения как развернутую драму в трех действиях: ангельская миссия, ангельское приветствие и ангельская беседа. Проповедник в церкви, куда добропорядочный прихожанин ходил регулярно, растолковывал ему содержание каждого этапа: как архангела Гавриила отправили с благой вестью, как он приветствовал Деву Марию и что она ему отвечала. Предметом для многочисленных изображений чуда Благовещения на картинах и фресках был третий этап — ангельская беседа.
За время ангельской беседы Дева Мария пережила пять психологических состояний, каждое из которых подробно описывалось и разбиралось в проповедях на праздник Благовещения. За свою жизнь любой добропорядочный итальянец XV века должен был выслушать несколько десятков таких проповедей, которые, как правило, сопровождались указаниями на соответствующие изображения. Художники опирались на рассуждения проповедников, а проповедники указывали во время проповеди на их картины и фрески, как сегодня лектор сопровождает свою лекцию слайдами. Для нас все ренессансные изображения Благовещения выглядят более или менее одинаково, а прихожанин XV–XVI веков получал особое удовольствие, различая психологические нюансы в изображении драмы, пережитой Девой Марией.
Каждое из пяти состояний Девы Марии возводилось к описанию из Евангелия от Луки — это были волнение, размышление, вопрошание, смирение и достоинство.