Вы знаете как рушится мир? Ни взрывами, ни войнами, ни всадниками судного дня. Тихим голосом, неловкими вздохами "вот такие дела..."
Тайнами повязана, клятвами на крови, общими воспоминаниями, вот как хочешь, так теперь и живи.
На пепелище, среди руин и дыма, молча смотри, как безмолвно плачут дети, как корчатся в боли друзья.
Ложью бывшей и будущей, не своими секретами спутана по рукам, бейся головой о стены личного своего освенцима, землю ешь, но держи лицо
Это цитата сообщения Dalgren Оригинальное сообщение
Посвящается Psheeh
Очень самобытно, эпатажно и одновременно тепло и нежно!
[показать]
Соппсна, советов как варить кофе и чего нельзя делать ни в коем случае - имя им легион, разной степени идиотизма и категоричности... Кто-то яростно сообщает, что варить можно только в гейзерной кофеварке, кто-то вещает, что кофе можно варить только на воде Перрье, третий плюется на купленные обжаренные зерна... Из достаточно обычного дела - сварить кофе - вершится священный обряд, с битьем в бубен и танцами голышом под полной луной.
Идите в оппу, господа неофиты и ипанаты. Только те, которые вдруг открыли для себя после растворимой бурды божественный в общем-то напиток, и те, которые просто ужалены во всю голову (ровно так же как веганы, сыроеды, любители ламповаго звука и кто-там-еще) превращают танец в марш на плацу.
Кофе - это рассвет в горах, каждый раз он новый, неповторимый. Каждый раз ты варишь кофе как в последний раз. Под настроение, под цвет глаз, в которые будешь смотреть над чашкой, под перезвон трамвайных трелей на бульваре, под пение птиц, под белье, которое ты надела или не надела, под ночные сновидения, под вечерний шепот под одним одеялом под солнечные зайчики на скатерти и под музыку из радиоприемника...
Кофе - самый простой способ почувствовать себя творцом, демиургом, немножко богом. Как симфония соткана из переплетений инструментальных голосов, так и кофейный аромат ткется из нюансов пряностей, которые ты добавишь сейчас. Добавишь, вспомнив шутку друга, улыбку мужа, подумав о сделанном и запланированном, подытожив неделю отпуска, день на работе, долгий спор с подружкой, давний совет матери.. Кинешь в кофе, который ты сегодня смолола, снова по-особенному, задумавшись о былом, нынешнем, будущем, нечто, оттеняющее это мгновение. Это может быть и соль, и перец, и чеснок, и имбирь, и апельсиновая цедра, и долька лимона, и капелька ликера или коньяка, и сливки, и корица, и шоколад, и кардамон, и листик мяты, и....
Кофе - это квинтэссенция жизни, он хорош любой, если он настоящий, а не суррогат. Кофе хорош и горячим, и сладким, и сливочным, и холодным, и даже в разогретом кофе есть своя прелесть. Просто пейте кофе, а не цикориевую фигню и не растворимую блевотину.
А как именно его готовить: молоть ли меленько-меленько, по крупинке на каждую секунду прожитого, или покрупнее, отмечая кофейными крошками события; варить ли его в турке на песке, отдавая дань человеческой истории, в кофемашине ли, помня, что человечество летает в космос; заливать ли его холодной водой, выбирая всю горечь утрат или кипятком, снимая только верхние ноты кофейной радости - это только твое дело и только твое. И как никто не смеет указывать тебе, как дОлжно жить, так никто и не имеет права загонять тебя в рамки «правильной» варки кофе.
Иногда мы с тобой танцуем. Как сегодня. Иногда как на ринге кружимся. Как сегодня. Мы могли бы стать заклятыми друзьями, лучшими врагами навсегда. Мы могли бы вприщур следить за оскалом в прицел пистолета, мы могли стоять спиною к спине в центре беснующегося круга. Вместо этого мы встречаемся за бокалом. Чтобы как сегодня танцевать поединок, глаза в глаза через плечо в ритме фламенко, пульс кастаньетами бешено бьёт в виски. Сужены ноздри, протяжные вдохи, слово за словом - танго. Локтем на отлете выгнуло спину. Что-то должно случиться. Где-то там на краю вселенной наши семьи и дети, работа, приятели - вся эта жизнь. А здесь и сейчас мы дуэлянты. Кто первый - дотронется или сбежит - тот убит. Потом будет нежность на чужой нам обоим постели, будет ласковый смех, признательные объятия. Все будет потом. А сейчас мы танцуем.
Это цитата сообщения ravingdon Оригинальное сообщение
Как и где испытывают трамваи
Усть-Катавский вагоностроительный завод имени Кирова – старейшее трамваестроительное предприятие СНГ. Первый трамвай вышел из ворот завода 113 лет назад – в 1901 году. Это был примитивный вагончик, работавший позже в городе Тифлис. Такие вагоны выпускались до 1909 года.
я хочу внуков. Как сейчас вижу...
Сижу я в кресле, нет, не вкачалке. Огромное кресло, и я, сухая старуха, утопаю в думках, как левретка, да-да, в этом кресле я похожа на левретку. Подслеповато щурясь, я роняю пепел мимо пепельницы. Ах, да, в молодости, в тридцать пять, я, имея двадцатилетний стаж, бросила курить табак. А шестнадцать лет назад снова закурила, после двадцати лет некурения. Согласитесь, это символично. Хорошо, хорошо, раз вы, мои цыплятки, не видите в этой цикличности никакого символизма, то пусть я буду просто старухой, которая курит трубку. Ах, мои дорогие засранцы, вы себе не представляете, как я ждала, когда же смогу не только материться при детях, но даже пукать при молодых мужчинах... Все женщины - Пенелопы, они всегда чего-то ждут.. Сначала они ждут, когда же станут девушками, взрослыми девушками, как Жанна с третьего этажа, и у них вырастет грудь... Нет, мои бестолочи, ваша бабка не ждала, она была тугорослой, и в двадцать пять обнаружила, что женских прелестей - груди там, попы - ей недодали.. но я отвлеклась.. эй, ты, крайний справа, принеси-ка старенькой бабушке коньяк, он там, в шкафчике у окна...да не вздумай отхлебнуть, у бабушки всё намечено"
ну что ты смотришь? в бога душу мать! этот твой взгляд, в самое нутро, цепкими пальцами, трогающий за то, что то ли щекотно - свербит в носу, хочется чихать и плакать, то ли наотмашь, кулаком, чтобы кровища брызгами до потолка, а потом где наша не пропадала, однова живем - полоснуть ли по горлу, ткнуть ли ножом. Этот взгляд преданной суки, скулящей на зассаном ею снегу, за него хочется убить несколько раз. Чтобы нежности в груди не вскипать, не подкашиваться ногам.
[показать]
когда же я наконец поверю, окончательно, беспробудно и навсегда. что он просто уехал, на Тибет или пусть в Таиланд, уехал надолго учиться древним практикам, тайной мудрости экзотических стран. и конечно никаких звонков и писем, и естественно, откуда там скайп.. есть же в мире места, куда не пришел интернет?.. непременно буду скучать, досадовать на отсутствие.. а может и нет..
а однажды я его увижу. он приедет, просветленный, мудрый, станет загадочно молчать. я же буду сбиваясь рассказывать, как жила и ждала, и купила вчера плед, а у нашей новой кошки снова будет котят этак шесть. теребить стану скажи уж "костлявая", укуси за макушку как встарь, пообещаю не орать впредь, не обзываться, не корить и не насмешничать.. в общем, все знают как проходят эти встречи после долгих лет разлуки, тоски и одиночества...
мне бы только поверить, без внезапных вспышек горького понимания, мне бы только не вспоминать.
Я задыхаюсь. От пыли писем не от тех. От слов витиеватых не для меня. Веду беседы. Не с теми и не о том. Надежда с каждой строчкой иссякает. Пустые о пустом. Течет песок, и дни мелькают. Опять меж строк ищу родное. Снова жду живых. От тех, кто дорог, кем болею. Теряю голос, забываю песни. Пустые для пустых.
На высоком витом табурете я сижу, качая ногой, раскрошила в руках горсть таблеток от болезни - я болею тобой. В этой душной тебе моей страсти, заскорузлой как шинели сукно, я нашла себе тихую пристань, в кофе - щепотью - кардамон.
Мне в оковах этих не тесно, прижилась и песни пою. Кокон памяти веретенцем тонкой нитью в клубочки пряду. Буду ткать из них паутину - сетью нервы - чарующ узор. Наколдую в нее пилигрима, зачарую души хрусталём.
В темноте, среди всполохов боли, хороню - могилки все в ряд - тех, кто не миновал моей кельи, чьи сердца под ногами хрустят. Я из черного обсидиана их постылой любви возведу тебе памятник у подножия Храма, что людишки любовью зовут.
Я не стану лечить свои хвори: ревность и страсть напополам. Я налью себе чашечку кофе, воскурю табака фимиам. Пусть стеною пылают зарницы разожженных для ведьмы костров — не развеять им волшебный покров.
Носом кровь-руда играет, калиной-ягодой замерзает на снегу. Я из душной горницы к милому бегу. Шаг неровен, робки взгляды – рыщет по кустам не тать? Иль злодей повенчанный вздумал черно развенчать? Три версты с пригорочка, пять по полю напрямки – там в окне лучина теплится, а за печкою сверчки. Добегу, простоволосая, в ноги кинусь - увези, крест сорву с груди и ладанку – будут платой малой ямщику. Я тобой давно расхристана, опозорена молвой, муж грозит забить оглоблею, до доски чтоб гробовой была женой постылому, гореть ему в аду. Тело белое испоганено - муж мой на расправу крут. Убежим с тобой за море, а мороз как нынче лют, заплету по новой косы, нарожаю сильных сыновей. Любый мой, лазоревым яхонтом глаза, сердца моего кручинушка, нет меня верней
Тофа в вопросах межполовых отношений всегда была диковатой, да что там диковатой, необразованной она была, и не побоюсь этого слова, невежественной. Знания, наличествовавшие у нее, были совершенно теоретическими, несколько бредовыми. Сказалось трудное детство, отягченное неразделённой любовью к месье Паганелю. То ли Тофа была мелковата, то ли месье Паганель - француз, но не чувствовала Тофа взаимности от своего долговязого принца.
До знакомства с месье Паганелем Тофа восемь лет жила припеваючи. Играла с соседским, по общежитию, мальчишкой Алешкой в машЫнки, коих у Тофа было много и разнообразно, неприлично разнообразно для девочки из маленького провинциального городишки. Присутствовали коллекционные модельки изделий советского и околосоветского автопрома, невероятной красоты самосвалы, экскаваторы, автокраны из дружественного ГДР, шустрые спортивные болиды с двигателями, радиоуправляемые монстры... Но более всего Тофа любила жестяную пожарную машину. Вообще, их было много. Тофа жила на третьем этаже. И спускалась вниз, сидя на этой машине. То ли Тофе нравилась красная раскраска, в тон ее туфелькам-ботинкам-сапожкам, то ли грохот, производимый при спуске, завораживал - никто не знает. Через месяц машинка приходила в негодность: колеса не крутились отчего-то. И Тофа получала в подарок новую жестянку на колесиках. При переезде на новую квартиру Тофе напомнили, что она все-таки девочка, а машинки девочкам не игрушки, и весь гараж был раздарен общежитской пацанве. Тофа пригорюнилась, конечно, но потом решила, что ей достаточно конструктора. Он не был экспроприирован родителями в пользу детей рабочей молодежи - конструктор не требует компании мальчишек, с ним лучше играть в одиночестве. Да и не известно, будут ли в новом доме друзья-приятели, столь же доброжелательные к Тофе как общежитские мальчики.
А в новом доме Тофе стало не до мальчиков. Потому в подъезде, на четвертом этаже, жил Валька. Вальке было шестнадцать лет, он был высок и синеглаз. Тофа с ним сразу подружилась, как только ее оставили мерипоппиться с его, младше на два года, сестрой. Тофа решила, что быть под присмотром у вертлявой девчонки несолидно, лучше присматриваться Валькой. О чем ему и сообщила: "Валя, ты теперь всегда будешь со мной нянчиться, пока я школу не закончу. Но это не скоро, я только через два года в школу пойду, а потом буду учиться десять лет. Будешь мне помогать делать уроки, а потом я, наверное, все-таки вырасту". Валька был рад. Ну, а как не радоваться-то? Идет Валька из школы - а Тофа уже давненько сидит у оконца, грызет какой-нибудь сухарик, высматривает лучшего друга. Увидит Вальку - шмыг в подъезд и скачет за ним козочкой на четвертый этаж "Пусти меня быстро, я мерзну же! Я дверь захлопнула, а ключей нет. Пусти, кому говорю, плакать сейчас стану! Громко! Дядя Коля тебе ухи-то накрутит за то, что не пускаешь меня в гости". Валька задания кой-какие домашние сделает, похлопочет по дому под Тофье чтение книжек: "Тофа, мы вот сейчас тут проходим, читай мне вслух, пока я картошку чищу" и соберётся гулять. Тофа, конечно же, на хвост ему присаживается. Валька ворчит, что неодета Тофа, а Тофа ручонку за пазуху сунет, язык изо рта высунет - вот он ключ-то от дома, сейчас она оденется. Тофа ж дикая была, таскалась как хвостик за Валькой везде. И в магазин, и маму Валькину с работы встречать, а потом и на свидание. Валька же смиренно ждал, когда либо Тофа вырастет, либо в армию заберут самого Вальку. Тофа Вальку-то из армии ждала, училась себе тихонько в первом классе и ждала - когда же Валька отслужит. А Валька отслужил и женился. Тофа-то сначала обрадовалась - Нюра Валькина ей не то чтобы нравилась, но мирилась Нюра с Тофой. Дескать, куда от юродивой деваться, да и Валька всегда под Тофьим доглядом (а Нюра, коротконогая деваха с серыми конопушками на простеньком лице, ревновала своего синеглазого красавца Вальку ко всем). А потом Тофа впала в грусть-тоску. Потому что Нюра с Валькой, несмотря на просьбы Валькиной матери, уехали жить в съемный домишко на окраину. Как позлорадствовала Нюра "Хоть и худой дом-то, да не худее Тофки".
Тофа решила начать-таки просыпаться и сжевала печеньку. Две. В общем, горсть. Потом пошарила под подушкой. Шевельнула извилиной коры головного мозга. Ага. Печет снизу... слева...выше жопы на двадцать сантиметров. Руку из-под подушки вынула, к мизинцу прилипла крошечка шоколадной глазури от зефирины, Тофа ее слизнула, и стала шарить, нет!, не в поисках еды!, а там, где печет. Выудила телефон. Сообщения аськи читать не стала - там вопросы "спишь?", пожелания "спокойной ночи", требования проснуться. Потом.потом, потом. Сначала почту проверить. О! На страницу бывший одноклассник заглянул. Тофа сразу вспомнила его, он был из тех, кому было важно мнение о нем чужих людей. Настучала "привет. Это я" Одноклассник ответил, дескать, узнал, помнит, общаться будет согласен, если Тофа псевдоним сменит.. Тофа в ответном послании помяукала, что привыкла к этому псевдониму, что на ТАКОЕ имя спам не присылают вагонами.. И уже за чашкой кофе и сигаретой стала размышлять об именах. Самой Тофе ее имя, паспортное, парадное не нравилось: очень уж оно этакое, яркое, пафосное. А в интернете.. На заре знакомства с Сетью было Сельга: озорное, своего рода аллюзия на школьную кличку Рыба... Тофа улыбнулась... Сколько их было! Самая первая - из-за новогоднего костюма.В первом классе на елку сшила мамуля Тофе костюм матрешки - блузу с широкими рукавами, платочек и сарафанчик - юбку-солнце на помочах. Сарафан был необычайно красив: яркий как желток, с цветными горохами. Тофа в нем была ослепительна: из платочка - очки с толстыми линзами, из юбки - длинные ножки с костлявыми коленками и сползшими белыми гольфами. К счастью, среди сорока двух одноклассников Тофу никто не заметил. На следующий год мамуля каким-то невероятным образом нашла и выпросила для Тофы великолепный костюм аиста. Была красная шапочка с длинным козырьком-клювом, было платьице с широкой и пушистой как пачка балерины юбкой, а красные колготы купили. Тофа со своими коленками назад так органично вписалась в этот костюм, что еще несколько лет у нее были прозвища Цапля, Страус. После четвертого класса Тофа была отправлена в пионерский лагерь. В лагере был бассейн. И когда весь отряд пошел в нем плескаться, то Тофа поняла, что до сего момента ее жизнь была убога. Тофа несколько минут смотрела как умеющие плавать - плавают... Поняв механизм, Тофа прыгнула с бортика в воду. Хм...как-то не плавается. Не успела Тофа и сообразить что в ее случае либо плавают, либо тонут, и что второе относится именно к ней, как ее вытащили из воды. Тофа еще походила вокруг - ага, все понятно.. Мелко. Тут - мелко, и Тофа не успевает начать грести оконечностями тельца, как уже сидит на дне. И эти еще злые инструкторы, которые просто враги Тофиного развития, настороже... Тофа отошла на другой конец бассейна... Легла на край - стенка бассейна отвесно уходила вниз на на три метра, дно матово мерцало ленивыми солнечными медузами. Большому кораблю - плыть! Прыг! Да с разбегу! Чтобы дальше. Н-да... Не плавается... Тофа зажала нос пальцами, чтобы пузыри не щекотали и не отвлекали от процесса анализа своих ошибок, постаралась сесть плотнее - ноги норовили всплыть... И на тебе! Злодеи! Тофу снова выудили из бассейна, надавали подзатыльников и пинками прогнали. Навсегда. Чтобы не смела и близко подходить к стадиону! Но прозвище Рыба осталось. За купальник с рыбками.Вот так Тофа, выйдя первый раз в интернет-чат и взяла себе ник Сельга: подруга, будущая Бармалейкина теща, так называла Тофу за вытянутый силуэт. Прошло пару-тройку лет... Попала Тофа на некий, заинтересовавший ее своим форумом сайт. Стала Тофа регистрироваться: ткнула в книгу, которую вяло читала, пальцем - есть! Прямое попадание! - тофу. Символичный псевдоним получился. Сыр - на любителя - без вкуса, без запаха и будто пожевали. В меру экзотичен, мимикрирует в зависимости от окружения, оставаясь самим собой: короля делает свита. Тофиная сущность! Тофа хмыкнула... За жизнь она приобрела массу междусобойных имен. Варежка - когда-то любимый так ее называл за тихость и кроткость, ассоциировалась у него Тофа с этим мультфильмом. Потом Скворец: потому что сова, а Бледнолицый - жаворонок. Бледнолицый же потому Бледнолицый, что Тофа - Индеец.. Тофа обгрызла шоколад с конфеты, посмотрела огрызок конфеты на просвет - здорово! Мармелад был похож на сказочную шкатулку с искорками света и тенями внутри... Тофа вздохнула и съела мармеладный мир с его мармеладными жителями. Скворец, Птица, Йожык, девчонка Ди, Тофу, тетушка Ди... Апофеоз - Вшивамвпудру (хм, деликатный Мух переделал в Блохнамвшубу) Шолптынаху. Тофе ее иностранный псевдоним нравится.. Очень-очень. Задорный и сразу видно, что Тофа - забияка, который любит глумиться над авторитетами...
лето пахло полынью, черной полынью, беспробудным сном. лето было жарким и пыльным, полным приключений чердаком. разбитые коленки, облупился нос. мчусь на велосипеде прямо под откос. наступила осень, осень с дождями из слез, клубок пьяных признаний, ссор и нелепых угроз. похороны-поминки, череда утрат. и осознанье - кто и в чем виноват. зима заметелила в объятьях, очистила горизонт, запутала-запетляла - кто меня найдет? кто будет мне подарком, кому буду призом я? весна отгремела капелью, весна рисует акварелью первые листья берез. осталось только дождаться, дожить до точек над "йо"...
ну что, моя жизнесмерть? мир? или продолжим войну? трофеев полны карманы. есть что мне отобрать? ты не поверишь, но я могу быть мягкой. даже бываю доброй. думаешь, мне надо тебя покорять? смирись, я стану тебя жить как хочу и ты не будешь внакладе. мне не нужен худой мир. либо по-моему, либо никак. подумай, а я покурю. добрый нынче табак. крутиь папироску или тебя в бараний рог? посчитай выбитые зубы, сложь в один шрамы. а может, нальем стаканы? прозрачной огненной воды? ну, костлявая, вздохнула? к барьеру! ладно, думай. а я покурю.
в миг схлынул румянец, морозом "не верю" обдало спину. приличия бесстыдно откинув, лава слез низвергнулась с ресниц, предательски задрожавщих. как же так, я тебе верю, как же так? я предана тебе как тысяча братьев по крови, за что? преданы, ты и не заметил, миллион моих мыслей, которые о тебе, для тебя. растоптаны сотни сокровенных, на двоих, мечтаний. выкинул за борт все слова. залит помойной водой костер - старательно разжигали - ночь освещать окнами для друзей. ворох мне-себе обешаний сквозняком чужих душ развеян, умер, едва затеплившийся, рассвет.
у тебя меж лопаток уснуло лето, губами бужу его и хмелею. перепутались, как обычно, наши колени, вихрами щекочу тебе шею. непривычно молчишь и терпишь, только крепче вжимаешь ладошку в ставший родным мне живот. мы опять до утра проболтаем, мы расскажем друг другу секреты из детства. никогда оно не растает, это чувство родства и соседства.