Я опять проспала то время, в которое планировала встать.  Когда я открыла глаза, за МГУ возвышались великолепные огненно-рыжие горы,  я обрадовалась, думая, что будет солнечно.

У нас три недели до весны. Пока что эта зима оказывается самой лёгкой в психологическом плане за последние лет 6. У меня нет депрессий, перманентных истерик, необоснованных ссор, а моя самооценка не лежит под плинтусом, а витает так высоко, что даже уже, наверное, достигла невесомости. Впрочем, ещё три недели, и я слишком хорошо помню те дни в конце февраля, близкие к нашему полугодию, когда я швырялась вещами, шла по улице, жадно глотая воздух и задыхаясь от астмы, плакала и покупала китайский салат, чтобы не думать.

А вообще, позавчера я осознала, что, по сути, общаюсь с восемью людьми. В реальности-только восемь людей. И всё. Есть ещё виртуальные люди, но их мало и они непостоянны. Я общаюсь с восемью людьми... А те времена пару лет назад, когда мой день рождения справлялся на крыше, нас было 7 или 8 человек, да ещё и не все, кого я хотела видеть, смогли прийти, кажутся невероятными. Из этих людей остались только двое.

"Грустно, когда у мужчины пресс рельефнее, чем мозг"-по-моему, очень в точку. 

А Сашка достала нам халявные билеты на "Зорро". И хотя Зорро на плакате кажется мне жирным уродом, я всё-таки схожу. Я никогда не была на мюзиклах.

Однажды мы с Катей узнаем расписание экзаменов, немножечко поворчим ради приличия, а потом побежим на ближайший, то есть, Белорусский, вокзал и купим билеты персикового цвета с золотыми печатями. Сидячки до Питера. Будет непременно тепло, мы поселимся в отеле "на Мучном", возьмём с собой Фёдора и Маркуса, наденем свои шикарные синие и фиолетовые босоножки, а я ещё наверняка любимое летнее зелёное платье. У меня будет огромная белая сумка, та самая, при починке которой я воткнула иглу в ногу над коленкой тупым концом год назад. Салат Цезарь, ночные прогулки, развод мостов и непременно белые ночи. Мы не будем есть так много, как в новый год, честное слово. И непременно попадём в Петергоф. Найдём Марлинскую аллею, я думаю, это там. И арку Новой Голландии. Я напьюсь этим городом, совершенно опьянею, буду тихонечко сходить с ума, прокручивая в голове строки Зои Ященко или Кошек Jam. Чудесные полтора дня. Мы уедем с Московского вокзала в воскресенье вечером. Будем сидеть и улыбаться. Дорогой мой, волшебный, атмосферный, мы к тебе обязательно приедем этим летом. Только дождись, не грусти там. У тебя же такие красивые каменные сфинксы и величественные атланты. Я ещё не узнала тебя, не обошла вдоль и поперёк, не увидела тебя весной и летом, будь, пожалуйста. И мы приедем. Будем смеяться, фотографировать, знакомиться с тобой, таким необычайным, заново, как в первый раз. И наши каблуки будут выбивать радостный ритм на твоей брусчатке.

Меня легко довести до форменной истерики. Достаточно всего лишь сказать что-нибудь в духе "Я не успел на поезд. Зови в гости. Будем с мамой знакомиться."  Между прочим, я больше часа переживала и волновалась. Полезно иногда, угу. Стандартный маршрут пешком, меньше, чем обычно, но зимой, со стёртыми ногами и минимумом времени в запасе, это вполне нормально.

-Ура!!! У меня будет девочка!!!

-0_о

-Эээ... Ну, мне нашли нового ребёнка для репетиторства.

Как всегда, я умею выбирать выражения. А Оля весь день утверждает, что моё платье чересчур короткое. Но, как мне кажется, раз оно прикрывает попу, всё в порядке.
Ребёнок, судя по всему, дочка маминой знакомой. Ну и пусть, меня не волнуют никакие дружеские связи, скидок делать я не буду, я хочу в Европу и бежевый тренчкот.

В той группе, где Наташа староста, двое новеньких, я думаю, они прошли фиолетовый фейсконтроль, иначе я не могу объяснить такую дружную любовь к фиолетовому, который им не очень идёт.

Ах, да, я сегодня опять капитально проспала. Меня бесполезно будить,я  не умею вставать, я не приспособлена к утренним пробуждениям. Будильник, щекочущий пятки, не помог бы, я не боюсь щекотки. Мой будильник должен относить меня в ванную и там просить объяснить ему теорию каузальной атрибуции, например.

И я отличилась. Первый учебный день, а я ничего не делала в институте. Катя ведь вернулась

В этом сезоне в моде была приторная ваниль, но её волосы неизменно пахли горьковатой полынью. Ладони, разрисованные мелкими  морщинками, всё так же перебирали чечевицу и кормили голубей на  подоконнике с витыми чугунными побегами. В этом сезоне особенно сладостным казался ветер, она точно знала, что прилетал он именно из тех дальних краёв, где проходило её детство, почти забытое и такое призрачно-эфемерное. Тогда луговые травы не кололись, а мягко шептались о диковинных огненных птицах, которых можно увидеть, только если научиться спать, не закрывая глаз, говорить, не открывая рта, плакать, не проливая слёз, и замечать тот момент, когда ночь превращается в день. Она разговаривала с травами, не шевеля губами, видела сны, глядя в небо и лишь изредка шумно разрезая воздух длинными ресницами, плакала сухими глазами на пару с летними грозами, но никак не могла поймать тот момент, когда ночь и день встречались, чтобы поменяться местами. Шли недели, плыли месяцы, бежали годы. Волосы из рыжевато-каштановых превратились в пепельные, ресницы уже не могли разрезать воздух с тем задорным свистом, как прежде, ноги разучились бегать так же быстро, как ветер. Луговые травы всё реже и реже рассказывали ей свои дивные шуршащие истории о дальних берегах и высоком небе. Её руки всё медленней и медленней перебирали чечевицу, голуби почти перестали навещать её, а ветер грустно вздыхал на подоконнике с чугунными витыми побегами. Она по-прежнему спала с открытыми глазами, говорила, не шевеля губами, а если и плакала, то ни одна слезинка не выкатывалась из её глубоких хрустальных глаз. Каждый вечер ветер нашёптывал ей старинные легенды. А однажды утром за ней прилетели огненные птицы. Они кружились в пёстром хороводе, искрящемся и праздничном, звали её с собой, взмахивая золотисто-закатными крыльями. Она улыбнулась и принялась танцевать с ними.
Её похоронили по старому обычаю, положив рядом мешочек чечевицы, маленький молитвенник, пучок полыни и букетик полевых трав. А на её поразительно молодом лице застыла счастливая улыбка, казавшаяся неуместной тем, кто никогда не пробовал спать с открытыми глазами. 

День сумбурно мельтешил мелким пушистым снегом и сминал мой когда-то шикарный начёс холодным февральским дыханием. Теперь я знаю, где находятся платформы на Белорусском вокзале. А когда-то пару лет назад я, обезумев от счастья, стояла там с Машей и Дори, сжимая в руках заветные Щёлкинские билеты. 

Завтра я приду в институт в любимом коротком платье.

У меня горят щёки, наверное, я простудилась.

Даже работа не слишком испортила сегодняшний день. 

А лица я так и не помню. Это плохо, но ничего не поделаешь. 

Интуиция подсказывает, что ехать завтра на Белорусский вокзал = искать приключения на свою задницу. Впрочем, ничего плохого не случится.  Угу. 

Да и вообще, мне хочется треша и идиотизма. Я пью по вечерам вермут или вино, наблюдаю за малютками колибри, а днём стою в мерзком магазине с минимумом посетителей. Скукотища. Сейчас бы новых людей. Или хотя бы бассейн. Или шоппинг, на худой конец.

Сегодняшних катаний в метро и автобусах хватило для прочтения "Завтрака у Тиффани". Не Одри должна играть Холли, вовсе нет. Одри ничуть не блондинка. Смотреть не хочу. Мне кажется, если книга была первична, в фильме уже нет надобности, особенно если произведение вызвало такие эмоции. И мне снова всех жалко, даже кота.

Хорошие новости. Папа обещал поговорить с какими-то знакомыми, чтобы  у нас были скидки на евротур. При условии, что вообще будут деньги.

Грин в гавайской рубашке. Куда катится этот мир. А вермут со швепсом-не настолько уж и плохо.

Наверное, у каждой девочки в 13-16 лет была "любовь на расстоянии" с красивыми обещаниями, клятвами и прочей фигнёй. Моя "любовь на расстоянии" сперва была эйфорической влюблёностью, затем многомесячным нытьём, потом тихой влюблённостью, потом ненавистью, потом дружбой, а теперь такой дружбой, что красуется в контакте в графе "братья, сёстры".

Когда мне было лет 13, тогдашняя лучшая подруга рассказывала о своём первом поцелуе. "Нет, ну ты представляешь, язык! Эта гадость во рту! Я потом несколько часов не могла избавиться от этого ощущения и постоянно полоскала рот!" Тогда я подумала, что это мерзко, и решила умереть старой девой. Пока что плоховато получается, вот чёрт.

Эйфория живёт в Питере, у неё настоящий день рождения, я редко общаюсь с ней, и если кто-то е хочет разочаровываться во мне, это лучше не читать. Впрочем, даже если захочется разочароваться, ничего вы не порчитаете. Вот так.

Бывают такие дни, когда новостей куча, но все дерьмовые. И даже не знаешь, с какой начать, чтобы было не так плохо. Впрочем, нет смысла выбирать наименее болезненное. Начнём с первого, что крутится в голове.  У нас по 4 пары каждый день, а это означает, что работу придётся бросить. Бросить работу = никуда я летом не еду. Шикарно, что уж и говорить... Остаётся уповать на папино милосердие. Вдруг он даст мне тысяч тридцать... Ха-ха. Наивная.

Вторая дерьмовая новость. На новой точке мне не нравится. Там холодно и жирная продавщица, вечно матерящаяся и друщая всё подряд. 

Третья дерьмовая новость, которая должна бы была быть первой. Мама до сих пор в реанимации.

Четвёртая дерьмовая новость. У меня жутко болят ноги, я устала и не хочу ничего делать. Но это уже давно не новость, а форменное нытьё. А действительно дерьмово то, что я разучилась готовить. Поэтому сегодня на ужин у меня был куриный уголёк. Ужасно невкусно, кошмарно непитательно. Когда я разучусь делать вкусный чайс лимоном, я повешусь. Впрочем, нет, вешаться я точно не буду. Если уж покончить с собой, то только прыгнув с крыши, причём непременно так, чтобы кишочки аккуратненькой кучкой валялись перед входом в подъезд. Главное не промахнуться и не размазаться по козырьку над подъездом. Обидно будет.

Разнылась, курица. Берём себя в руки. Или крылья, что там у кур. Завариваем чай и отправляемся баиньки.  Завтра будешь думать обо всём. А лучше вообще не думай.

Я пьяна. Я безобразно пьяна. Тут, под столом, круто. Валяется бутылка из под виски. Фак е. Да, аккуратненько, я попадаю по клавишам, всё отлично. Индийское кино 2010 года-маразм.  У Грина день рождения. Чёрт. Чёрт-чёрт. Я хочу мяса и спать.

В дествительности я почти адекватна. Просто дома совсем нет еды,а я устала после работы. Останемся у Грина. Жёлтый диван в гостиной.

Грин сегодня колючий.

Надо купить билеты в театр.

Жила-была девочка. Она продавала свои картины,  учила детей русскому языку, получала стипендию и радовалась жизни. Девочка никогда по-настоящему не работала.

А сгодня вот поработала. Теперь девочке хочется убиться об стенку. И спать.

Какие нахрен два месяца? Неделю бы.

Да, я нытик, не приспособленный к жизни.

Там теплее и роднее.

Мне одиноко.

Мама в больнице. Снова. Снова все обязанности на мне, а я бегаю, как белка в колесе, скрываю от папы новую подработку и откладываю деньги на Европу.

 Маша вчера сломала стриальную машинку. Куча денег на ремонт, я начинаю её ненавидеть. Сесть своей жирной жопой на дверцу и отломать её. Это ненормально.

Кажется, мне завтра рано вставать.

Я не знаю, что надеть, я ужасно волнуюсь, я не помню текст, тем более, что его снова изменили.

Добила последние два сеанса в бассейне. Я умничка.

Всё труднее придумывать названия, потому что я пишу ни о чём. 
 

Здесь снег молочными брызгами,
Трамваи тихонько взвизгнули.
Сегодня мы держимся за руки.
Вы раньше меня искали,
Так непринуждённо-ласково,
Но только всё понапрасну,
Ведь снег молочными брызгами,
В рамы все окна втиснуты,
А наши стихи не изданы.

23.01.11 

Голос супервайзера мне не понравился. Он похож на Кринецкого. А Кринецкий-безвольная тряпка, плохо преподающая предмет, зависящая от своей жены и похожая на сову. Впрочем, информатику я сдала без проблем, так что мне ли жаловаться. 

Мне кажется, что раз уж ты супервайзер (ах, модное словечко, выученное в ЛЛШ), ты должен заботиться о своих подчинённых и звонить не в самый последний момент. А так как я вообще мнительная паникёрша, пришлось звонить самой.

Мне уже не хочется нигде работать, не хочется ни в какую Европу. Мне хочется новый тренчкот, шоколадное мороженое и спать.

В Художественном на прилавке лежит нечто с подписью "ПИРОЖЕНОЕ". Я разочарована. Неужели непонятно, что мороженое образовано от "морозить", изначально являлось далеко не существительным, поэтому и присутствует суффикс ЕН, а пирожное не образовано ни от какого пирожить, в нём корень пирог, поэтому никакого ЕН и в помине нет?  Как бы эту прописную истину вбить в головы окружающих меня людишек?

Если образуют радикальную компанию, борющуюся за чистоту русского языка, я буду в числе первых активистов.

Вопреки ожиданиям, "Кофе и сигареты" не произвели на меня никакого впечатления, зато "Таинственный поезд" я бы, пожалуй, пересмотрела.  Ассоциации с "Бартон Финк", наверное, из-за гостиницы. В целом, ночь впечатлила, даже несмотря на "Кофе и сигареты". И не хочется много говорить. Просто мне не понять людей, которые больше любят американскую посредственность, чем такие фильмы. И нет,я  вовсе не строю из себя слишком умную и отдалённую от обычной жизни. Я тоже могу посмотреть что-то посредственное, для отдыха мозга. Но я же не отрицаю ценность таких фильмов, как те, которые снимает Джармуш. 

Пожалуй, здорово загадывать и верить в судьбу. Судьба-отличное оправдание. Или "Несудьба". Совершил глупость-ах, вот, судьба. Не познакомился с кем-то, загадав себе какой-нибудь бред в духе "если едет дальше, чем я, познакомлюсь", что ж, не судьба. Удобно, знаете ли. 

Я часто загадываю себе что-нибудь. Когда я занималась лёгкой атлетикой, пробегая длинную дистанцию, я говорила себе что-нибудь вроде: "Если я добегу до следующего поворота, летом еду на море. Ах, нет, ещё один поворот. И ещё один круг, вот тогда точно на море. Если пробегу, не останавливаясь, поступлю в институт. Если прыгну в высоту на 150, найду себе парня через месяц." Да, море сбылось. И даже институт, надо же. А вот с личной жизнью тогда не сложилось. Ну и ладно. Наверное, надо было ровно 150 брать, а не больше. Что поделать. Надо было чётко обговаривать условия, такова жизнь. Удобно, удобно. В девятом классе было здорово. Эта эйфория, когда берёшь очередную высоту, выгибаешься, видишь над собой высокий купол велотрека, плавно приземляешься на шершавый синий мат, сдирая в кровь локти и коленки, не сравнится ни с чем. Абсолютно ни с чем.

Сегодня мне ничего не хочется делать, поэтому я кушаю вишнёвый торт и красные апельсины, ем сухари из ржаного хлеба и читаю книги про наркоманов и суицидников.

Мулей. Здравствуй, здравствуй, одноразовый примитивчик.  В целом, лучше, чем ожидалось. Иногда проскальзывают вполне себе рациональные мысли, вот только слащавенький хэппи-энд немного подпортил впечатление, а также ребёнок от корейского олимпийского чемпиона. Ну что за глупости. И вообще, сколько же у этой идиотки было денег, если она моталась по всему миру, да и вообще, почему ей так чертовски везло, что в каждом уголке земного шара она находила какого-нибудь ещё большего идиота, который готов был приютить её у себя? И при этом с ней ничего не случилось. Впрочем, когда хочешь умереть, обычно как назло ничего дурного не происходит, это вполне закономерно, так что ладно. Итак, книга на троечку, для самоутверждения и помощи в преодолении жизненных трудностей, хотя я после таких шедевров литературы, особенно в таком настроении, испытываю только лишь глубокий скепсис.

Пора бы, наверное, начать приводить себя в порядок, хотя мне чертовски лень. Круто будет дойти до ванной, а идеально будет, если я ещё и стрелочки ровные нарисую. Как выражается Грин, "Саша опять идёт в ночное". 

Скучно-скучно-скучно. Пусть в моей жизни случится что-то такое, чтобы прямо бац-и захотелось жить интересно. Вчера Петя сказал что-то в духе "Ты одна из немногих представительниц прекрасного пола, которые не ждут золотых гор и чудес из ниоткуда, поэтому пытаешься всего добиться сама." Не будем разочаровывать его, слишком уж положительно я в его глазах выгляжу, да и вообще, мне приятно, когда обо мне хоть кто-то хорошего мнения. В общем, да, я жду чудес из ниоткуда, принца на белом коне, не желаю прилагать никаких усилий и чрезмерно горда тем, что не люблю попсовенькие клубы, попсовенькие фильмы и попсовеньких людей. Одно с другим не слишком связано, потому что первая часть данного утверждения идеально подходит для характеристики людей-антиподов второй части этого утверждения. Но что поделать. Привет, я человек-оксюморон. 

Короче, у меня дурное настроение, что и так уже вполне понятно из всего, написанного выше. Будь моя воля, я бы залегла в зимнюю спячку до апреля. По-моему, не настолько дурной вариант. Выспалась бы, избавилась от синяков под глазами, подобрела бы, похудела (никто же не кушает во время зимней спячки), а там глядишь и принц замаячит на горизонте, и золотые горы с небес упадут, и дедушка, которого я никогда не видела, по слухам, живущий (или уже не живущий, но это неважно) где-то в Эквадоре, расщедрится, подумает, что у него, вполне вероятно, есть внучки (впрочем, он и о сыне-то, вроде, не знает, чёрт), и завещает мне шикарную виллу где-нибудь там. Там, где тепло. И будет хэппи-энд, и не придётся быть промоутером и мечтать о самом дешёвеньком туре по странам Бенилюкса. Увы, такая спячка неосуществима. И дедушка наверняка давно обзавёлся там семьёй, внуками, правнуками и умер после долгой и счастливой жизни. Какое поразительное невезение. И принцу на белом коне взяться тоже неоткуда, потому что нынешним принцам нужны попсовые идеально худые девушки с губками, как у рыбок, осиной талией и ногами от ушей, так что я вообще без шансов. Ну а если с неба начнут падать золотые горы, то меня же первую этой золотой горой и пришибёт, с моим-то везением.

Только что вы прослушали бредоносный монолог. Ах, как здорово. Пойду дрессировать морскую свинку.

То, что я читаю и смотрю, помогает никогда не хотеть даже попробовать наркотики.

Приходить в ужас при мысли о героине, кокаине и ЛСД. Раз в полгода, или даже чаще, я впихиваю себе в голову подоную информацию, чтобы никогда не случилось ничего подобного. Даже сигареты и кальян не для меня. Никогда. Ни за что. Нет-нет-нет.  У меня и без того волшебная жизнь. 

Итак, меня взяли на работу. Теперь прыгаем, радуемся и ликуем. Впрочем, ликовать рановато. МИТИНО?! Ёлки-палки, Митино. Это вообще куда? Нет, я понимаю, что это теоретически пара станций. Пятая от меня. Или полчаса на метро. О дааа. Плюс найти магазин. Ну ничего, я умничка, я ничего не боюсь, я со всем справлюсь.

Сегодня было продолжение мозгоотдыха. День с фильмами, видео, глупостями, калориями, иногда мне это просто необходимо.

А вечером я мёрзну, просто кошмарно мёрзну. Встречаю тебя на остановке и ты ругаешься на меня за то, что я надела платье. А потом пытаешься согреть мои негнущиеся пальцы.

Выспаться бы завтра.

Как я убедилась на собственном опыте, довольно легко кардинально изменить музыкальные вкусы.

Достаточно всего-то навсего закинуть на новенький плеер кучу музыки совершенно не в том стиле, который ты прежде слушала. И ни одной знакомой.

Именно так год назад я полюбила The Killers, Placebo, Brainstorm и почти разлюбила Flёur, Белую Гвардию, Сурганову и прочее, прошлое, старое.

Да, я нашла провод. Он был под кроватью. Действительно, где ещё ему быть? Если в моей комнате что-то теряется, это можно найти либо на столе, либо под столом, либо на полке около стола, либо под кроватью. Вариантов не так много, поэтому провод нашёлся довольно быстро. Пффф, и мама ещё требует, чтобы я убралась в комнате! Ну как, как я буду находить всякие нужные вещички, если распихаю их по разным полкам и ящикам? А так удобно. Всё на столе или где-то рядышком. Мама ничего не понимает.

Когда я живу одна, в квартире порядок. Но в это никто не верит. Потому что всем отлично известно, что я ленивая клуша.

Пойдём учить новые мегабайты музыки и смотреть красивые сны. 

Между прочим, небо сегодня совсем лазурное, как моя акварель, похожая на конфеты. Лазурное-лазурное, я бы выпила его, такое оно волшебное.

Я была уверена, что "The wind that shakes the barley"-это "Ветер, который качает вереск", но нет же, наш замечательный переводчик сказал, что barley-это ячмень. Глупости какие. Вереск-это так романтично и воздушно, я даже наизусть помню "Вересковый мёд", ещё с 5 класса. Ветер и вереск... А вот ячмень и ветер совсем не вяжутся. Ячмень ещё на глазу бывает. И им скот кормят. И вообще, он некрасиво звучит, потому что там есть буквы я и ч. Вереск-другое дело. Там в и р. Хорошее слово. Шуршащее. Совсем из детства. Тогда я гуляла по холмам и собирала чуть слышно пахнущий вереск. Ветер пробегал, едва касаясь его, а вереск раскатывался длинными волнами, почти добираясь до леса. Он слегка колол мои босые ноги, по мне ползали маленькие чёрные муравьи, а я собирала вереск. Огромные букеты вереска. Розоватого вереска. Шуршащего счастья. А вдалеке трещали провода, мама собирала землянику, я сбегала вниз по песку... Было так, как больше никогда. Спасибо, вереск.

-Саша Смирнова?! Ты-Саша Смирнова?!

"Вот она, слава, а ещё известность и популярность",- подумала я. Меня узнают на каком-то кастинге где-то хрен знает, где. Но это оказалось не известностью. И не популярностью. И вовсе не славой. Это оказалось Катей, с которой мы в 2005 году были в лагере. Лагерь больше походил на концлагерь, но сейчас у меня нет настроения вспоминать о том, как я похудела после месяца практически без пищи.

Итак, кастинг. Во-первых, двое идеальных мужчин в комиссии (или как там это называется) явно предназначены для того, чтобы улыбаться и заставлять меня смотреть куда угодно, только не на них. Итак, я была довольно мила, а ещё чертовски напугана, поэтому начала путать этот идиотский офранцуженный текст. Но, несмотря на это, мне сказали, что всё отлично, даже без замечаний. И если меня туда возьмут, что будет известно не ранее, чем завтра, я буду счастлива-счастлива, прыгать до потолка и мечтать о Европе. Впрочем, я и так уже мечтаю.

Если я, вечно спящее существо, смогу завтра вовремя проснуться, мне светит кинопоказ у Оли.

А ещё надо бы закинуть что-нибудь на плеер. В этом году ещё ничего нового, все гигабайты наизусть, а мне всё лень найти провод.

Если я заражусь от мамы этим гадким гриппом, я точно начну убивать.

Моё одарённое животное нашло уголок под батареей и теперь прячется там, спит и греется. Ты гулять должен, а не сидеть, дуууурень! 

Ну и чем я сегодня занималась?

Нет, не могу сказать, что день совсем потерян, но это уже переходит все границы. Мой мозг, очевидно, настолько утомляется, что устраивает себе вот такие разгрузочные дни. С гимном тупости, одеждой не по погоде, мегадевайсом, беспрерывным смехом и перемешиванием планов.

На выставке Левитана мы всё-таки побывали. И, да, мне понравилось.  Конечно, с моими любимыми импрессионистами не сравнить, да и можно ли сравнивать такие разные произведения? Но всё равно я наслаждалась этими огромными полотнами с такими настоящими волнами, настоящим дождём, настоящим ветром в ветвях. 

А затем началось то, что переходит все границы. Разумеется, ни в какой бассейн я не пошла. Мы ели консервированные персики и ананасы на кухне у Сашки, закусывая всё это милкивеем и баунти, потом прикручивали скотчем к наушникам банки с колой, соединяли трубочки и создавали мегадевайс специально для тех, кто любит колу, музыку и свободные руки. Разумеется, смеялись как ненормальные, а ещё ностальгировали, пересматривая старые фотографии и пришли к выводу, что мы были совсем убогими.

В такие дни я разрушаю образ умного и культурного человека, постоянно говоря что-нибудь в духе: "Госпадииии, ворота-то кто откроет?" или "Фак е" или что там ещё входило в наш сегодняшний репертуар.

Я хочу, чтобы эта неделя была последней неделей с двухразовой Крис. И хочу в Европу.