Я завтра утону, утоплюсь в собственной нежности, безмятежности и псевдофотокрасоте.
А очередная мечта в очередной раз будет невыполнимой.
Я хочу, чтобы она была исключением. Ты нужен мне. Нужен.
Вот и прошла та неделя. Новая, здравствуй.
Здравствуй, меланхолия и Жужжалова во мне, мне вас не не хватало.
Я отморозила уши, не упала(!), расстроилась, разочаровалась в надеждах, переоценила окружающее, заново влипла и даже отлипла от страшного. А еще мне нравится голубой, но он ведь такой чудесный, и зовут его Саша. А еще маленький и тупой щекастый мальчик совсем не выходит из головы. Пинком тебе, родной, и давай.
И Антон, которого я не знаю совсем, но которого очень хочу увидеть.
И все это такая кутерьма, и я так устала.
Хватает.
Вспыхивало ледяным огнем в надежде обжечь нервы, не стараясь пощадить.
Глупая правда, всегда во мне, всегда зная.
________________________________________________________________
А почему, когда хочется высказать внутреннее, я всегда использую односоставные предложения?
Стремления к анализу. Всегда во мне.
Все сильные слабости последних месяцев четырёх - все вы вылезли наружу, вы как вскрытые вены, и не даете идти вперед. И мне приятно мучаться из-за вас, но вы не даете двигаться вперед. И я чувствовала себя совсем виноватой, и nevynosimo хотелось ждать понедельника, и жить от конца недели к концу, и переживать из-за симпатии не к тем. И не перебарывай, понедельник, только если предвещающими что-то приятное и сладкое смсками, а вовсе не геометрией вообще и геометрией тела в частности.
И вы вовсе не боги. Вы просто маленькие и ненужные. И среди всех них только один стоит, но уже поздно, и не дай Бог.
Не дай Бог. 
[604x403]
Сладкая, через край, а еще слишком кудрявая, с мягкими губами и шершавыми руками.
Ты, жизнь. Сука, как же я тебя люблю.
А еще - город мой любимый. Ты мой навсегда и в сердце.
Куда делось это вчерашнее счастье?
В окнах - рыжее и фиолетовое, и чувствуешь себя немного больной. А любимая девочка, она понимает и видит все твоими глазами. А другая счастлива, и доброе счастье льется из его глаз, и ты чувствуешь, что захлебываешься. Еще одна раненая, и голова раскалывается. А четвертая просто спокойна как всегда, и от нее как никогда раньше веет уютом и добром.
А я, пятая, не чувствую ног, и не хочется. И просыпаешься плача, и отхлебываешь с тяжестью горечь и чувствуешь себя нездешней. И просто плохо, и нужно тепло, а не холодные собственные руки, такие не свои, и неизменно горячие веки.
Это же такое счастье. Моя любимая девочка и мои еще любимые девочки. Просто потому что любим.
Это дикая неопределенность, глупость и непривычность. Все с ног на голову, а впрочем, как всегда. Эти глупые малыши отошли на второй план. Любимая, я просто всегда помню о тебе. Это ведь все такое добро.
А все-таки я, наверное, буду одна.
Под эту песню я тебя люблю.
What If?
nevynosimo
Все осуждают, когда все хорошо, и настраивают на лучшее, когда уже ничего и в помине нет.
Определяйтесь, друзья. Вы непостоянны.
Глупые люди. До единого.
И любви и преданности не существует, по крайней мере на этой неделе.
Да и одиночества тоже.
Кому б душу-то излить. а? знаю, знаю. вам по хую. да мне-то, наверное, тоже.
впервые я не знаю, как правильно. и впервые хочется так плакать. я надеялась на тебя, Москва, родная. я знала, что будет гадость. но теперь, когда я здесь, видела родных-любимых, почти любимого , теперь - так обидно. обида по глупости. все, наверное, просто должно было быть идеально. и тогда я бы тоже плакала, а сейчас - глотаю обиду.
а ведь все , по сути, хорошо. хорошо. да, наверное.
внимание. люди. город. люди, саоме важное. все от вас.
я не знаю, кто. я не могу понять, почему и зачем, и проклинаю. и чувствую. и черт возьми, я не знаю.
не знаю. господи. ты пронзила, Москва.
все не в радость.
Это был ноябрь
или уже февраль?
- Все в порядке?
- Ну да.
Конечно, нет. Это еще надолго сохранится в памяти, и еще совсем не скоро перед глазами перестанет появляться этот мужчина.
Слишком уж хорошо представлялось то место и обстановка. Мелкий моросящий дождь, попадая за воротник, заставлял ежеминутно поеживаться. Тяжелая шапка, надвинутая на самые брови, сваливалась все ниже, как будто назло. Приходилось все чаще вытаскивать из тесных карманов едва согревшиеся руки. Небо было затянуто облаками, без единого просвета. И было слишком холодно.
Слишком уж хорошо запомнились собственные мысли за секунду до того. «Почему скраю? Я хочу идти посередине. Переход итак неширокий.» Было лень оглядываться на прохожих, каждый был занят своим.
Послышался шум подходящего троллейбуса. «Должен быть подходящим, надо бы поторопиться. И все-таки пойду посередине.»
Это не страх и не боязнь. Это – паника, неконтролируемая, внезапная, нарастающая. Можно было всего лишь не чувствовать, но она не могла. Кричала, вздыхала навзрыд, затихала, но покой – лишь временное. Снова стонала, уже в голос; это было дикостью, слабостью, незащищенностью. Дышалось тяжелее. Веки становились ощутимо горячими. Должно было начаться, она чувствовала.
Это был не страх. Это просто было неожиданностью. Щеки вспыхнули, резко закружилась голова. «Нет, ну как же…» Нога непроизвольно зависла над широкой и уже посиневшей от мороза рукой. Тонкая быстрая бордовая струйка у самого виска, такая беспечная. «Он спит?» Но ответ был уже понятен. В ужасе дернулась рука. Он был совершенно мертв. «Иди, иди быстрее!» Это не вписывалось в рамки обыденного. Его глаза остановились. «Ему надо помочь…» Люди осторожно переступали через ноги, не желая задевать его. «Уйди отсюда, уходи!» Затряслись руки.
Все отпечаталось до мельчайших деталей: рука, запекшаяся кровь, приоткрытые глаза, даже слипшиеся ресницы. «Ну, что же?» Становилось тише. «Твой первый труп. И его последняя пуля.» Уже все. Вот и остановка.
- Все в порядке?
- Ну да.
«Эта секунда еще долго не покинет тебя.»
Я знала, что будет так. Я надеялась еще немного. Хотя все будет хорошо. Должно быть хорошо.
По-моему, только я умею
- выйдя на 10 минут из дома, чуть не попасть под машину;
- держась за поручень, упасть на лестнице и получить сотрясение мозга;
- с радостным воплем "Здравствуй, зима!" наступить на свежий снежок и красиво навернуться;
- случайно налететь на незнакомого мужика в метро;
- выпить около 800 мл кофе и заснуть на паре;
- зачитываться газетой рядом сидящей бабуськи;
- чудом не попадать себе в глаз сушилкой для белья;
- ежедневно доводить друзей до истерик своим поведением и этим продлевать жизнь лет на 15;
и быть при этим естественной, уравновешенной, веселой и счастливой.