Вчера купила книгу Джеф Нун "Вирт"
Будушее. Близкое будущее. Время виртуальной реальности - и новых "средств", расширяющих сознание до невероятного предела. Время, когда компания отвязных молодых парней и девушек начинают странную игру. Игру, в которой много правил, но первое из них: "Будьте ОСТОРОЖНЫ, будьте ОЧЕНЬ ОСТОРОЖНЫ!" Перед вами "Вирт". Книга после которой окружающий мир для вас измениться навеки!
Я люблю свой город он такой родной для меня. Эти грязные улицы скрывающие меня от чужих взглядов, эти старые крыши вселяющие вдохновение в меня, эти мосты, переулки, грязные скверы, пыльные деревья: это все помогает мне жить, укрывает меня от страшного ожидания гнетущего меня изнутри, помогает расслабить мои натянутые нервы. Шум деревьев и машин заглушает гудки, от которых хочется лезть на стену. Ветер обдувает меня дымом и надеждой.
Then hate me when so wilt, if ever now, [250x201]
Now while the world is bend my deeds to cross,
Join with a spite of fortune make me bow,
And do not drop in for and afterloss
Ah, do not when my heart has scaped this sorrow,
Come in reroute of concured war
Give not a windy night and rainy morrow.
[525x700]
Темное утро, сонный голос, как же приятно его слышать в самую первую минуту нового дня. Потом душная машина, слезящиеся от ветра глаза, безмерная радость что ты рядом.Черная туча пролила капли теплого дождя и скрылась в неизвестном направлении, окрасив воду в изумрудно-зеленый цвет.Сгоревшая кожа, мокрый песок, твое дыхание рядом: это все что нужно мне для счастья.
Чувствую скоро придет конец нашему роману. Эти ссоры стали невыносимы.
Но есть одно огромное но ...................Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ..................
Поздравте меня все я ебаный урод сегодня я просрала свой последний шанс!
[462x529]
СПЭР, ОСТИН ОСМАН (1886 - 1956) (Spare, Austin Osman)
Английский волшебник, обладавший причудливой потусторонней внешностью, которую он подчеркивал при помощи странных и иногда пугающих искусственных приемов. Его артистические способности обрели широкое признание, его даже называли гением. Его ожидала традиционная артистическая карьера, но он предпочел посвятить себя воссозданию образов ДЕМОНОВ и духов, возникавших из глубин подсознания.
Эксцентричность стала основой натуры Спэра еще в ранней юности. У него не сложились отношения с матерью, и он привязался к таинственной старухе, которую звали миссис Паттерсон. Она утверждала, что является потомственной ведьмой (см. ВЕДЬМЫ) и что среди ее предков есть САЛЕМСКИЕ ВЕДЬМЫ, избежавшие казни во время процессов 1692 года. Это довольно неправдоподобное заявление, поскольку жертвы салемского судилища не были ведьмами, а пали жертвой ложного обвинения, выдвинутого истеричными детьми. Юный Спэр называл ее "ведьмамама".
Миссис Паттерсон учила Спэра вызывать духов и ДУХИ ПЕРВОЭЛЕМЕНТОВ и делать их видимыми, а также переносить в реальную жизнь образы сновидений. Также, по словам Спэра, он присутствовал вместе с "ведьмоймамой" на колдовском шабаше, где прошел обряд посвящения (см. ИНИЦИАЦИЯ, ШАБАШИ).
Странное искусство Спэра прославилось своей атавистичностью и использованием первичных сил, вызванных из глубин человеческого рассудка. Этим он тоже был обязан урокам миссис Паттерсон. Некоторые его работы были опубликованы в двух ежеквартальных журналах, которые он редактировал: "Форма" и "Золотая лань". Он опубликован также три книги: "Книга удовольствий (Любовь к себе). Психология экстаза" (1913) и "Средоточие жизни" (1921), описывающие его магическую систему, а также "Книгу об автоматическом рисовании", изданную в 1972 году посмертно.
Большую часть своей жизни Спэр прожил в бедности и одиночестве в Лондоне. Он был последователем АЛИСТЕРА КРОУЛИ. В своей уединенной жизни он предпочитал человеческому обществу компанию своих КОШЕК.
Дождь барабанил в стекло, порывом ветра уносило меня все дальше в глубины моего сознания. Я злилась на себя. Злилась, потому что так ничему и не научилась. Опухшие веки, искусанные губы, трясущиеся руки. Потом холодная вода, соленый пацелуй.... Я не заслужила...То что ты зделал мне ничто по сравнению с тем что я сделала тебе.
Ненависть выростает во мне. Страшная ненависть к самой себе! [600x480]
SERVUS - REGINAE*
Не призывай. И без призыва
Приду во храм .
Склонюсь главою молчаливою
К твои ногам.
И буду слушать приказания
И робко ждать.
Ловить мгновения свиданья
И вновь желать
Твоих страстей повержен силою
Под игом слаб
Порой - слуга; порою - милый;
И вечно - раб.
* слуга - царице (лат)
Невозможно спать, когда за стеной бункера плавится песок.
Она лежит и смотрит в потолок – два огромных черных глаза на изможденном покрытом испариной лице.
Почему - то сейчас вспомнилось то время, когда была жива бабушка.
« - Бабушка, расскажи мне сказку про Лес, ну расскажи…»
Когда - то, на месте пустыни был Лес. В нем росли деревья и пели птицы. Птицы – это, наверно, такие же звери, как крысы, что живут под бункерами, только цветные и с крыльями. Там были даже цветы. Но вот их, как бабушка ни объясняла, представить так и не удавалось, хотя они и мелькали порой в неясных, сразу забывающихся снах.
Еще в Лесу жил Демон.
Бабушка говорила, он не был плохим. Он даже помогал выйти из Леса заблудившимся детям. Но он не давал причинять Лесу боль. И если дерево рушилось, на того, кто его срубил, или топор отскакивал в лицо дровосеку, – все знали, что это бушует лесной Демон.
Тогда люди однажды поймали его и сожгли. И Леса как – то незаметно не стало.
Потом пришел смерч. Выжившие люди перебрались в бункеры, и снаружи остались только песок и всеми проклятое солнце.
« – Бабушка, расскажи…» - Так продолжалось до тех пор, пока мама ни сошла с ума, и ни выскочила на улицу днем, папа бросился вслед за ней. Они оба сгорели в пяти шагах от бункера, а бабушке стало плохо с сердцем. Когда стемнело, и остыл песок, она вытащила тело из бункера, добрела с ним до того самого места, где, по словам бабушки, когда-то начинался Лес, вырыла яму…
Потом много лет ночами выбиралась к насыпи и сидела, покачиваясь и шепча заученные сказки. Вот и в эту ночь.
Шорох за спиной. Чья-то тень. Мелькнула мимо, злобно швырнула в лицо горсть песка.
Она не обернулась.
Тень поворчала, плюхнулась рядом.
Поползли минуты под вой обжигающего ветра. Тень произнесла отрывисто и хрипло:
- Раньше здесь был Лес.
Она медленно подняла глаза.
- Раньше здесь был Лес!
- Раньше здесь был Лес!!!
Тень сорвалась на крик и резко замолчала. Заглянула в черную бездну.
- Он тебе нужен?
- Да…
- Что бы ты отдала за Лес?
- Все.
- А что у тебя есть?
Она заметалась, огляделась по сторонам, сжала покрепче высохшие обтянутые руки и прошептала:
- Только жизнь.
Тень истерически захохотала, катаясь по песку, колотя ногами и показывая на нее пальцем.
Затем вскочила и уходя, не оборачиваясь, бросила через плечо:
- У тебя есть время до утра.
И вырос Лес.
А наутро
пришли дровосеки.
Луч пыльного солнца в лицо разбудил меня сегодня. Никто не свободен до конца, хотя что -то отдаленное я сегодня почувствовала. Охватило ощущение спокойствия, свободы действий и родости. Наконец-то здала документы, и теперь остается только бездельничать. Июнь подходит к концу, а за ним начнется июль а дальше август и осень. Ничтожная череда дней которые обязуют нас жить по правилам и смотреть на часы. Все теперь я вне времени, вне жизни, вне правил я Invisible Monster, а почему монстр вы поймете когда будите читать мой дневник.
[500x579]
[500x480]
Англо-японский художник Тревор Браун (Trevor Brown) зачал новое направление в современном искусстве - baby art. Объединив на своих полотнах поп-арт, медицинский фетишизм, потустороннее порно, садомазохизм, педофилию, кукол, японских школьниц, пытки, бондаж и прочие «библейские» прелести, он сумел создать одни из наиболее сексуальных работ в постмодерном контексте.
Несмотря на то, что творчество Тревора Брауна провокационно – поначалу может показаться, что именно этим оно и бросается в глаза – интересен, скорее, другой его аспект: искусство Брауна находится на стыке западной и восточной поп-культур. Художнику удалось вычленить из них некий урбанистический эрос, получив своеобразный возбуждающий сплав – неоновую вывеску иль рекламный плакат, отображающий передний фронт сексуальных фантазий, осознанный посредством азиатских девочек.
«Я достаточно смел или глуп, чтобы рисовать то, о чем другие, возможно, и не задумывались или боятся нарисовать. Пускай общество думает, что секса до 18 лет не бывает, но есть более опасная сторона такого отношения. Если мы закроем глаза на некоторые темы, сделаем их запрещенными, спрячем под ковер, то очень многие детишки захотят заглянуть туда. Разве молчание и запрет решают проблемы?»
Тревор Браун родился в Лондоне. После окончания художественной школы он пошел традиционными стопами иллюстратора – работал в дизайн-студиях и рекламных агентствах, но в итоге осознал, что всё это – дикая скукотища, и послал корпоративную жизнь куда подальше. Так родился свободный художник Тревор Браун, легендарное чудовище baby art’a.
Первые работы Тревора, датированные второй половиной 80-х, носят красноречивые названия: «графическая аутопсия», «некропорно», «запрещенные рисунки». Всё это добро распространяется среди адептов британского андеграунда, посредством самиздата.
В 1989 году Тревор снюхивается с музыкальной сектой «Coil» и рисует этим сатано-фашистам обложку альбома «Hellraiser». В этом же году молодого художника начинает интересовать японская культура и искусство. Он активно переписывается с нойз-музыкантом Масами Акитой (Masami Akita) и втягивается в пространство современной экспериментальной музыки.
Интерес к Японии растет, и в 1993 Тревор наконец-то меняет буржуазный Лондон на магический техно-мегаполис Токио. Работы Тревора публикуются в японских арт-изданиях, а галереи потихоньку открывают перед молодым дарованием свои двери.
В 1994 Тревор Браун становится отцом. Рожденное им детище называется baby art. Именно в этом году в пантеоне богов современного искусства загорается новая звезда и появляется новый игрок.
«Моё обаяние заключается в том, что мои куклы обладают врожденной эмоциональной властью, – говорит Тревор. – Одна и та же кукла может вызывать и возвышенные сентиментальные чувства, и явный ужас. Конечно, мои куклы – это всего лишь куски пластмассы, но, уверяю, они с невероятной мощностью могут вызывать воспоминания. Иные куклы испытывают недостаток в таких врожденных силах. Единственное, что способно на подобную энергетическую власть – иконы. К иконам я также отношусь с трепетом…»