[640x480]
1.
- Правду ли говорят, мессир, что когда-то все люди были андрогинны, а бог
разделил людей надвое. И вот мы бродим по Вселенной, разыскивая
причитающуюся половинку?
- Абсолютно верно, - Мефистофель входил в столовую, вытирая руки
полотенцем. На нем был полосатый отцовский халат и мои носки.
- Интересно, возможно ли мне найти свою половинку. Кто он? Какой он?
Должно быть, он мне роднее, чем все сестры и братья?
- Так-с, сейчас посмотрим, - он извлек из кармана черный электронный
блокнотик, пробежал пальцами по кнопкам - Лючано Поричелло, вонючий
ланцерони, бродяга и педераст, умер в 1863 году, обожравшись пармской
ветчины. Краденой, между прочим, ветчины. Наверное, тоже мечтал найти
alter ego. Хочешь, я приготовлю на завтрак зеленый салат, а ты бы пока
сбегала в булочную?
2.
- Странное ты существо, моя девочка, - Мефистофель ковырнул вилкой ломтик
"Рокфора" - тратишься на этот плесневелый сыр, но брезгуешь брынзой.
Платишь продажным женщинам, но чураешься ласок Возлюбленной. Куришь опиум
в притонах, но чистый деревенский воздух вызывает у тебя асфиксии. Свою
жизнь ты тратишь на умирание. Странное ты существо...
- Но, быть может, в отличие от остальных, мне хотя бы умереть удастся
наоборот...
- Кого ты пытаешься обмануть? - он вкрадчиво расхохотался и потрепал меня
по щеке.
3.
Мы завтракали мороженым с орехами и шоколадом. Мы пили ситро. Мы читали
вслух. Мы смеялись. Было редкостно покойно и празднично.
- Как ты уродлива сегодня! - вдруг сказал Мефистофель, посмотрев не меня
поверх очков - Что с тобой?
Он вынул из кармашка лупу и принялся разглядывать меня самым тщательнейшим
образом:
- Ухо обожжено...
- Да, потому что она стонала.
- Левый глаз испорчен кровоподтеком...
- Да, потому что она была красива.
- Правый отсутствует вовсе...
- Да, потому что она усыпляла меня поцелуями.
- Ребра. Вероятно, поломаны. Плечи в синяках...
- Да, потому что она ласкала мое тело.
- Ты только посмотри, что стало с твоими пальцами!!..
- Да, потому что она пригласила меня внутрь.
- Ноздри порваны по краям...
- Да, потому что она истекала ароматом тюльпанов.
- Мертвенно-синие губы...
- Да, потому что к губам она так и не прикоснулась.
- Эта любовь оставит от тебя руины, старуха. А ведь я - предупреждал!
- Да. И мне придется рождать для себя иной фасад, заново белить портики и
шлифовать колонны. Что же мне делать, мессир!?
- Это все пустяки. Я раздумываю, где доставать для тебя свежее сердце,
живую печень, чистые легкие, сытую кровь?
- И душу.
- Вот как!? Ты пользуешься моим расположением, меркантильная сволочь. А
где же предыдущие четыре? - Мефистофель сунул в рот ложку мороженого и,
дурачась, вспенил его на губах.
4.
Он вытер губы салфеткой и, свернув ее корабликом, сказал:
- В основе всех ваших подвигов лежит жажда половых наслаждений.
- Ну, это Вы загнули, мессир. А как же жажда славы? Денег? Власти,
наконец?
- Твои стихи принесут тебе славу, ибо ты сможешь возбуждать множество
женщин. Твоя слава принесет тебе богатство, и ты сможешь покупать
множество женщин. Твои деньги принесут тебе власть, и ты сможешь покорять
множество женщин.
- Нет-нет, мессир. Мне нужна только одна женщина. Мне нужна моя
возлюбленная. И стихи я буду слагать только ей, и только для нее куплю
ожерелье из черного жемчуга, и только она покорится мне однажды. Дождливой
грохочущей ночью, когда все вокруг будет содрогаться нам в такт!...
- Эка ты возбудилась! - улыбнулся Мефистофель - Гарсон, пожалуйста,
холодного нарзану!!
5.
- Я хочу родить. Зачать в самой глубине и выплеснуть на свет. Вы станете
отцом моего сына, мессир?
- Вероятно, мне придется - Мефистофель перемешал овсянку, добавил масла,
надкусил бутерброд.
- Ребенок будет лучшим моим творением. Все стихи, недорощенные мысли
покажутся мне мусором. А любовь к нему затмит прошлые раны, романы и
увлечения.
- М-м, кому ты собираешься посвятить лучшее творение?
- Своей Возлюбленной, мессир. Она не может писать, она не может иметь
детей. Я посвящу сына ей.
Мефистофель рассмеялся в голос, зачерпнул кабачковой икры и с видимым
наслаждением вылизал ложку.
- Почему же Вы смеетесь, мессир? Надо мной?
- Не над тобой. Но скажи мне, что ты будешь делать с черновиком, если
шедевра не получится? И согласишься ли делить славу со мной в случае
успеха?
6.
- Мессир, скажите, Любить - это ремесло?
- Угу - ответил Мефистофель, срезая с яблока тонкую ленточку кожуры.
- ... или талант?...
- Угу - повторил он снова, и вторая зеленая завитушка упала на блюдце
рядом с первой.
- или гений?...
- Угу - произнес Мефистофель в третий раз, неуклонно полосуя серебряным
ножичком глянцевую обложку.
- ... и существует ли абсолютный гений в любви?..
- Угу - он не поднимал на меня глаз.
- ... и каков же он? что он?...
- Хм - Мефистофель
Читать далее...