[саундтрек прилагатеся.]

[500x282]

nippon

[450x212]

^_*вот такая пустота во мне гуляед

знакомство с жизнью у меня началось со знакомства со своим городом и, собственно, своей улицей.
 улочка на которой я живу весьма обычна и слишком уж характерна для такого района старого Петербурга, как Петроградка. В основном она застроена в начале 1900-х. И на ней стоят типичные дома. Но... В то время господствовало модернистское течение, был целый бум модерна и соответствующих архитекторов, которые строили все и вся исключительно по велению своего сердца. Так и было : стиль модерн, то бишь, современный. Какие каноны могли быть характерны для "современного" стиля, оставшегося в сердцах петербуржцев, как стиля 1900-х? да никаких. Как хочу так и строю. Безусловно существуют здания, в которых проглядываются черточки характерного северного модерна. они в основном построены из цветного кирпича, например, из желтого или зеленого. Потрясающе! и на мой улице где-то есть такой дом. Но я туда не хожу. Моя улица хоть и мала и значения среди бессчетного количества таких улочек Петроградки не имеет, все же мне она дорога, как нечто родное и неотделимой. В моем сердце она представлена специфически. Я ее делю на две части : справа от Малого, и слева от Малого проспекта. Вообще, для меня Малый - как черта между знатью и Коломной. Вы не поверите, но если перейти Малый проспект и двигаться дальше по мой улочке - вы увидите абсолютно другую жизнь! другой мир! его-то Ёёги и не любит.
  поговорим о второй части улице. Домики все небольшие - 4-5 этажей. Во всех обваливается штукатурка, ржавеют трубы, битые лампочки в парадных. Но каждый из них индивидуален; в каждом лежит, заложена изюминка модерна. и даже есть какая-то лепнина, красивые козырьки над входными дверьми...
  что же до моего дома, то он построен не то в 1905, не то в 1913... никто толком не знает. Но я всегда считал, что в 1905 - так его статус возрастал! моя квартира находится на 5 этаже. Здесь до 1950-х была мансарда, но новая политическая система диктовала свои законы, и из мансард сделали "квартиры". без отопления, воды, санузла, газа. вот так. но это неинтересно, поэтому не буду рассказывать.
   безусловно, я горжусь, что живу здесь, на Петроградке, в таком доме, в такой пятикомнатной квартире - бывшей мансарде. что еще сказать? тупик.
   - куамура. со скумбрией плохо. тогда искать.

в доме номер три по улице полозова, на втором этаже, у третьего окна слева висит прибитый одним ржавым гвозьдем подоконный металлический козырек
когда-нибудь он грохнется кому-нибудь на голову и раскроит череп

забавно, если им окажусь я..

этой ночью ееги смотрел фильм рэй. похвастаться душезахватывающеми впечатлениями он не может по одной простой причине, что самого рея не очень-то любит
хотя иногда бывает даже приятно..

но этот фильм вернул йойоги к его давнишним мыслям о джазе. и с каждой картиной эти мысли становятся все страшнее.
ибо джаз для ееги приобретает вид самой страшной музыки из всех рожденных. он видит джаз выходящим из величайшей грязи и выличайшего хаоса, выходящим так страшно и смело. джаз - это маска, под которой скрывается злой плод. джаз поглащает наши эмоции; он успокаивает, думаем мы. он греет. но кроме этого духовного тепла не остается ничего, и тепло то ведет непосредтственно в тупик, в темный угол. он поглощает нас, сжирает нас изнутри.. а мы не видим. и принять джаз  - возложить на себя величайшую ответственность и величайший крест.

это все не отвращение к джазу. ибо такое отвращение есть отвращение к самому себе, ибо джаз и есть я сам. может не я, а кто-то на меня очень похожий. и презреть его значит презреть себя безоговорочно, в прах. это просто очередная ночная реальность

мне бы хотелось подарить тебе вот это..

я проснулся рано утром. за окном шел снег

      

Цитата поста pouchkine

3-я Рыбинская улица, дом 22, строение 4.

[298x160]

Построен в 1902-1903 гг. в стиле модерн архитектором Александром Михайловичем Калмыковым (1863-1930), участковым архитектором г.Москвы. Калмыков известен строительством ряда доходных домов (в частности, дома №8 в Лебяжем переулке), промышленных зданий (корпуса кондитерской фабрики Эйнема), а также перестройкой дома Третьякова под художественную галерею.

метро!
театр энтропии

десять лет прекрасной эпохи, помноженных на миллиарды душ той поры
вот он, модерн
если хочешь, собери его

    [саундтрек прилагается.]

в тот день площадь перед церковью святой екатерины была пуста. шел мелкий противный дождь, и ни один художник не осмеливался вылезти из своей норки, они сидели и пили чай.

спешить было некуда, я вышел в начале невского и прогулялся до церкви. людей, равно как и художников, словно ветром сдуло. наверное, - думал я, - они сидят в своих домах, у печей и каминов, и сладко дремлют. картина предстала передо мной более чем романтическая. молодая пара в шерстяных свиторах, под овечьей шкурой сидели у камина и грелись. на душе у них было тепло; они тихо сомкнули глаза и в обнимку провалились в сон. сон их тоже был теплый и уютный.

но я вернулся к реальности, врезавшись в фонарный столб. столб был решен в стили модерн, с ненавязчивыми флористическими элементами. шел дождь. и дул ветер.

я надел пальто, до глаз закутался шарфом и натянул шерстяные перчатки. хотелось есть, но вскоре это чувство пропало. по пути мне попадались какие-то бродяги с разбитыми лицами, клянчащие деньги. на мостике у спаса пожилой мужчина распевал романсы. его почти никто не замечал, наверное потому, что его голос так хорошо сливался с городом, что люди считали его неотъемлемой частью их маленького мира. я встал посреди моста и закурил сигарету. тут мне вспомнилась картина марке 'площадь св. троицы в париже'. однажды я целую неделю, каждый день ходил в эрмитаж, вставал около нее и смотрел, смотрел.. образы куда-то бегущих людей посреди парижа одним пасмурным днем, окутывающим туманом город, живут во мне до сих пор. марке подарил мне часть своего мира. стоя на мосту, я понял, что именно сейчас проживаю этот мир.
люди куда-то бежали, о чем-то думали. недовольные, что надо в такую погоду шляться по этому серому городу, они мне нравились. я сел на ступеньках церкви и смотрел на людей целый день. какая-то женщина лет 35-40 шла с маленьким ребенком и смотрела вперед, в какую-то точку, не сводя с нее глаз. я задумался, куда она смотрит? понятно, что она блуждала по своему сознанию.. может она потеряла любимого человека, может у нее несчастная любовь.. подошла группа японцев. один японец, очень вежливый, на прекрасном русском языке поздоровался. я в ответ отморозил коннитива и сделал поклон. японец сразу заулыбался и стал что-то тараторить по-своему. увидев, что я ничего не понимаю, перешел на русский, поблагодарил (за что?) и попросил сфотографировать их на фоне церкви. после этого группа японцев, с улыбкой попрощавшись, оставила меня. 

и я опять один.. какой-то парень блевал у ворот церкви. я подумал о боге, но на душе сразу стало как-то противно и я продолжил разглядывать людей. вот идет маленькая девочка с  новогодней игрушкой и улыбается. вот идет молодая пара, обнявшись. люди в тот день были очень милыми. не то от погоды, не то от горечи на душе (моей, разумеется, чьей же еще?), не то от церкви святой екатерины.

стало смеркаться и я пошел бродить дальше. выпил кофе в теплом и уютном местечке с видом на грибанал. в зале играл джаз, такой же теплый и приятный. город зажил предпраздничной жизнью. горели разноцветные огни и взрывались петарды. к вечеру температура резко опустилась и капли дождя превратились в белые хлопья снега. мне даже показалось, что я на какое-то время обрадовался этой чудной метаморфозе. я встал посреди улицы и закурил. белый мягкий снег нежно окутывал мое тело