Это цитата сообщения jlian59 Оригинальное сообщение

Анекдот



Два мужика встречаются:
- Слышал, ты женился...
- Да, и жена у меня классная - и на кухне, и в постели...
- А как же она все успевает?
- Да я ей на кухне постелил...

«и теперь наяву я живу и не живу»

Я возвращалась из какой-то странной поездки - она не была похожа на отпуск или командировку, скорее, на эвакуацию – и надолго застряла на промежуточной станции. «Мы должны что-то решить, - в отчаянии сказала я тому, кто был со мной. – Невозможно жить на чемоданах бесконечно, или мы всё же возвращаемся или пытаемся наладить жизнь здесь».

«Здесь» было не слишком уютно, слишком много дощатых заборов, и здесь мы были чужими. Я играла какую-то не свою роль – не то более умной, не то более глупой, носила непривычно жесткий костюм и пыталась понять, скучаю ли я по дому.

Еще «здесь» была степь, и диковинные мосты, и очень синее небо, и много-много маленьких самолетов. Мне почему-то всё время казалось, что они столкнутся, а они не сталкивались, весело помахивали крыльями и выписывали что-то жизнерадостное. А один, вывернувшись из мертвой петли совсем близко от земли, сел прямо на дорогу и поехал себе далеко-далеко как игрушечная машинка.

Телевизор продолжает радовать. Рекламируют длинный, по всей видимости, сериал - "самое интересное - за кого Аня выйдет замуж и выйдет ли вообще". Они знали, знали!

Видимо, осень. Ветки за окном становятся все более голыми, и скоро в утренней темноте будут во всей красе светиться люминесцентные окна зубной поликлиники. Еще за окном все время что-то падает – листья, иногда целые ветки, вчера летало нечто, похожее на зонтик. Последние дни в окне показывали огромную луну, сегодня ее нет – наверное, тоже куда-то упала.

Настроение, одним словом, грустное, поэтому буду умничать – длинно, печально и бездарно.

Люди – они, конечно, одинаковы и предсказуемы. В конце концов, в музыке тоже только семь нот, и всякие там тоники, кварты, квинты, доминантсептаккорды и законы благозвучия разнообразием не отличаются.

Люди – они, конечно, совсем разные. Не зря же из этого типового материала можно сваять что-то высокое, строгое, прекрасное, веселое, страстное и печальное. Или виртуозное – для скорости пальцев. Можно гамму – просто, беспроигрышно и без нее никуда. Можно никакущее на трех аккордах примитивного электрического синтезатора. Бывают и очень яркие исключения – с нарушением законов благозвучия – для тех кто понимает много, а также примазавшихся.

И, в общем-то, хорошо, что каждому свое, потому что главное – это не скорость пальцев, а радость прикосновений.

Мы работали не просто вместе, а, можно сказать, в плотном контакте – «слева у входа… нет, ближе к дверям… в синий цветочек… нет? ну тогда я беру». Никакой загадки – случайно облюбовали с коллегой один и тот же одежный магазин.

Недавно в лиру читала, как в некий город завезли прекрасные пальто в клеточку. И были они хороши настолько, что пришлись по душе многим дамам. Даже слишком многим, как оказалось впоследствии.

Сегодня в телевизоре Ксения Собчак и Эвелина Хромченко были замечены в одинаковых платьях – зеленом и синем. Одно утешение, что на разных каналах. Поймала себя на том, что взираю на платье Хромченко (оно было вторым) несколько иронически, и даже нравится она мне чуть меньше, чем обычно.

Рассказала про платья Саше. А он так недоуменно – «и что?».

- ... И еще я желаю Татьяне встретить настоящую любовь. Мне кажется, она уже готова к этому. Мужчины, бойтесь - Татьяна будет действовать.

Из всех объединений и союзов по признаку несчастности самые опасные – объединения и союзы по признаку душевной неустроенности. В них развиваются наиболее запущенные формы наркотической иллюзии взаимопонимания.

"Тарталья мертв, а я король Дерамо!"

Когда становится так поздно, что уже почти рано, можно быть просто так - никем и нигде, ни вчера и ни сегодня. Тут главное не заиграться и не перепутать с некем и негде.

Мы связаны друг с другом так сильно, что малейшее движение в сторону затягивает узлы всё крепче. Мы связаны друг с другом так сильно, что с отчаянием понимаешь - даже при слишком глубоком вдохе эти веревки врезаются не только в тебя. Мы связаны друг с другом так сильно, что давно забыли, как это - когда просто любовь и радость.

у меня есть лысый ежик
в фиолетовых штанах
пусть он лысый - ну и что же
ничего, сойдет и так

Когда выяснилось, что в ближайшее время из списка женских чар волосы придется исключить, я храбро выбрала шестимиллиметровую насадку для машинки и изо всех сил попыталась не упасть в обморок прямо в парикмахерском кресле – случайно остаться еще и без ушей в мои планы не входило. Но ожидаемых жертв и разрушений не последовало, а вот плюсов оказалось много.

С этой прической нельзя быть усталой, грустной и недовольной, нельзя сутулиться и волочить ноги кое-как – с ней можно только улыбаться, подбородок резко вверх и ногу от бедра. (Ходить по-сиротски в платочке а-ля несчастная погорелица тоже как-то не тянет). Еще с ней можно делать что угодно, хоть на голове скакать, а цвет помады и одежда ограничиваются только бурностью фантазии - сильно репутацию уже не испортишь. Сама бы я, несчастное консервативное существо, никогда так не постриглась и прожила бы всю жизнь без собаки как дурочка в обнимку со своим длинным каре.

Ну и по мелочи. Большая экономия на шампунях, кондиционерах и средствах для укладки. Отсутствие необходимости париться из-за вечно недосушенной холодными зимними утрами головы. Заколки, резинки, расчески и щипцы для завивки - что-то вроде адронового коллайдера - вещь, безусловно, нужная, но зачем – пока не понятно. В общем…

- Как тебе моя прическа?
- Прикольно! - радостно ответил дружественный восьмилетний ребенок.
- И правда, - удовлетворенно согласилась я и извлекла из арсенала женских чар максимально обворожительную улыбку.

а я ежиков люблю
я от ежиков торчу

Это цитата сообщения contredanse Оригинальное сообщение

СМЕЛО ПРОСТИ БОГА: ничего чужого ты у него не просишь.



Нашла блокнот с выписанными любимыми цитатами из Сенеки.
Делюсь)
Жизнеутверждающая философия стоика - "Нравственные письма к Луцилию".

Подружившись, доверяй,
суди же до того, как подружился.

Будешь считать друга верным - верным и сделаешь.

Сделай свою жизнь приятной, оставив тревогу о ней.

Пусть вошедший в наш дом дивится нам, а не нашей посуде.

Для чего приобретаю я друга?
Чтобы было за кого умереть, за кем пойти в изгнанье, за чью жизнь бороться и отдать жизнь.

Имеет ли значение, как тебе живется, если ты полагаешь, что плохо?

Важно не то, что он говорит, а что чувствует,
и не то, что чувствует сегодня, а то, что всегда.

Обычно мы стережем тех, кто в горе или в страхе, чтобы не дать им использовать во зло свое одиночество.

Живи с людьми так, бужто на тебя смотрит Бог,
говори с Богом так, будто тебя слушают люди.

Многое мучит нас больше чем нужно, многое - прежде, чем нужно,
многое вопроки тому, что мучиться им вовсе не нужно.
Мы либо сами увеличиваем свои страдания, либо выдумываем их, либо предвосхищаем.

Распроси самого себя: "А вдруг я терзаюсь и горюю без причины, и считаю бедою то, что вовсе не беда?"

Даже если нам предстоит страдание, что пользы бежать ему навстречу?
Когда оно придет, ты сразу начнешь страдать, а покуда расчитывай на лучшее.
Что ты на этом выгадаешь? Время!

Взвесь надежды и страхи
и всякий раз, когда ясного ответа не будет, решай в свою пользу -
верь в то, что считаешь лучшим.

Кто мудр, тот во всем смотрит на замысел, а не на исход.

Идя по дороге, придешь к цели, блуждание же бесконечно.
Если, домогаясь чего-нибудь, ты захочешь узнать, естественно ли твое желание или слепо,
взгляни, может ли оно где-нибудь остановиться.
Если, зайдя далеко, ты заметишь, что идти до цели осталось еще больше, знай, что твое желание рождено не природой.

Никто не всплывет с ношей.
А ты вынырни для лучшей жизни, и пусть боги будут к тебе благосклонны...

Если ты хочешь избавиться от всякой тревоги, представь себе, что пугающее тебя случится непременно,
т какова бы ни была беда, найди ей меру и взвесь свой страх.
Тогда ты наверняка поймешь, что несчастье, которого ты боишься
или не так велико, или не так длительно.

Ужасна мука, когда тебя жгут,
но еще ужаснее она, когда ты сам себя жжешь.

Менять надо не небо, а душу!
... за тобой везде, куда бы ты не приехал, последуют твои пороки.
... надо сбросить с души ее груз, а до того ни одно место тебе не понравится.

и сначала - наверное по привычке - живешь в этом ощущении неуязвимости
и царапаешь кончик языка острым краем зуба на месте выпавшей пломбы
и каждое утро, еще не проснувшись, вздрагиваешь от мысли – было оно или не было

она мелькает очень быстро – мимолетная искра от так и не вспыхнувшей спички
ты только знаешь, что она там есть – такая же, как вчера
двадцать, кажется, пятым кадром, подломленной ножкой вытертого табурета

и потом на слишком большой площади, где слишком театрально слепит солнце
пробежишь машинально пальцами – просто чтоб на время куда-то деть руки
и не найдешь их
спасительных скобок на месте привычных трещинок

и если в первую минуту не задохнешься от паники
можно пойти осторожно по линиям электропередач
укачивая словами сломанную, но теперь уже точно конечность
упрямо буравить пространство чуткими троллейбусными усами
и верить, что должен хоть кто-то идти наверняка куда надо

Неужели, неужели и в начале двадцать первого века попадаются еще отдельные несознательные граждане, не верящие во всесилие научного поиска и не торопящиеся узреть неугасимый факел истины, освещающий мрачные глубины неведомого? Гнусные нытики, скептики и отщепенцы!

Ну и ладно, им же хуже, фомам и австралопитекам, потому как не узнают они, что ученые раскрыли секрет женского счастья

Когда после концерта Неприкасаемых подруга попыталась затеять критический разбор в духе «а звук-то немного грязноват», я только грозно ощерилась. Сукачев был (впрочем, как и сейчас) абсолютной и безусловной любовью - которая не только слепа, но еще глуха, нема и обездвижена. В ответ на моё «руки прочь от святого» подруга нервно фыркнула – ну да, знаю я твою слабость к брутальным мужчинам.

Тут уж пришел мой черед фыркать – слабость к мужчинам у меня, конечно, имеется, но брутальность помещается в ряду их свойств скорее анекдотических, чем впечатляющих. А про Сукачева я всегда думала, что он неподражаемо забавен. Забавный мужчина – это не веселый, не смешной, не смешливый и не ироничный. Быть забавным – это талант, почти как абсолютный музыкальный слух. Врожденное безошибочное чувство стиля. А всё остальное, по сути, не очень важно.

Хотя кое-какой любимый типаж у меня всё же имеется. В мелком детстве – лет примерно в пять - я была совершенно влюблена в хоккеиста по фамилии Кузькин. Собственно, по этому признаку он и был выбран – Кузей звали мою кошку. Хоккей же раньше показывали регулярно, так что я составляла папе достойную компанию, постоянно надоедала, требуя немедля показать, где тут моя любовь (они ж на вид были совершенно одинаковые), и заодно выясняла кое-что про правила – чтоб не тратить время попусту. Но всё-таки смотрела я эту беготню исключительно в надежде повосхищаться очередной раз своим любимцем, так удачно носившим столь прекрасную фамилию.

Видимо, его крупные планы основательно застряли где-то в подсознании – если и есть у меня какой-то типаж, то это выражено носатые мужчины с резкими чертами лица. Впрочем, забавные все же лучше. Так что можно сказать, что герой моего романа – Винни-Пух.

самое восхитительно-возвышенное, дразнящее и окрыленное в мужчине - умение стареть красиво

"ты еще не написала письмо
а уже знаешь ответ его"

прячась за изогнутыми спинками деепричастных оборотов
почти без надежды попасть туда
где не мучает усталость сложноподчиненных предложений
и доверчиво
без надрыва и сомнения
затихают обстоятельства образа действия
теряются простые слова

Невообразимо красивая штука. Реагирует на все движения мыши, а то я только к середине сообразила. И смотреть со звуком.

подождать пока загрузится, смотреть и восхищаться

(вот тут нашлась http://www.exler.ru/blog/item/6996/?15)

Это цитата сообщения Катя_Дизайнер_Иванова Оригинальное сообщение

Лоскутное счастье



Вчера я попала на выставку лоскутного шитья в Беляево. Спасибо лапландка, что рассказала о ней. Работы там такие, что я тихо попискивала от счастья и восторга. Фотить было категорически нельзя, но мое счастье не было бы полным, если бы я не смогла с вами его разделить. Я как шпион, когда меня никто не видел, подбегала и фотила. Мне было ужасно страшно, но я думала, что не убьют же на месте преступления, в худшем случае выведут вон. Сразу извинюсь перед авторами работ, простите меня, но сила вашего искусства такова, что невозможно удержаться чтобы не показать друзьям, живущим в других городах и странах. Простите меня, это все исключительно от восхищения.
Итак. фотографии и текст

Давно-предавно у меня, тогда еще юной перекисной блондинки с химической завивкой, был приятель – трепетный, поэтический и до невозможности одухотворенный бакинец (так что приятелем он был преимущественно по переписке). Беседовали мы исключительно обо всем прекрасном – ренуаровских женщинах, поэзии Микеланджело и красотах ботанического сада, только я на просто русском языке, а он – на условно русском. Выходило забавно и немного трогательно. Про крайнюю степень печали он говорил «я упал в отчаяние».

Это когда совсем мутно и как-то не так, можно просто прислушаться и констатировать «я упал в отчаяние». И идти уже жить дальше. А слова… слова что – они только слова. Слова да – иногда помогают.

Мы отлично понимали друг друга.

С наивностью интроверта я думала, что интенсивность словесного самовыражения прямо пропорциональна глубине и остроте переживаний. И реагировала соответственно.

С наивностью экстраверта он думал – что на уме, то и на языке. И реагировал соответственно.

Как заправские двоечники мы облегченно вздыхали при виде знакомых целых чисел, а что такое десять в минус двадцать седьмой планировали разобраться как-нибудь потом. Или, глядишь, математичка заболеет.