[показать]

by Martin R Class

[показать]

автор предыдущей и этой : Martin S Class

[показать]

[показать]

[показать]

[показать]

потому что выполнить такую фигуру без упорных занятий йогой весьма и весьма проблематично

[показать]

[показать]

[показать]

[показать]

В английском языке тоже прикольные идиомы :)

[показать]

[показать]

[показать]

by JennaBlack

Когда всё небо всколыхнётся
вуалью звёздной под луной,
и над землёю Ночь прольётся,
наполнив душу миром и тоской.

И за слепящим лунным светом
услышать можно шёпот звезд,
И, отозвавшись ему эхом,
увидеть можно Ветер Грёз.

В блестящем Грёзовом Тумане
звенит струною Песнь Времён,
плывёт в безбрежном звёздном океане -
наш Мир, прохладой Ночи озарён.

Мы этой Ночи Снами вторим,
всё отдавая ей сполна,
порой мы даже с нею спорим,
но Королева Снов - она одна.

2001 © Copyright by Sad Dragon

[показать]

[показать]

В мгновеньи Вечности незримой,
Играя красками миров,
есть где - то ото всех хранима,
живая Память всех веков.

И живо в ней любое Время,
Она - Начало и Конец,
Как заготовленное семя,
Она как Пахарь и как Жнец.

Хоть суть ее непостижима,
Но можно ощутить душой.
Как Радуга она недостижима,
Она всегда останется с тобой.

2001 © Copyright by Sad Dragon

Часть 1

Инициация



- Ты в магазин? Купи мне шоколадку, Резвей, - попросила Лида. - Очень хочется есть, а до обеда еще о-го-го сколько!

Вот, стерва, а! Так подставить, а теперь спокойно о чем-то меня просить! Лидка Фрайбергер, несмотря на сложившийся стереотип о некрасивых немках, отличалась офигительной внешностью. Она это знала, и самое хреновое, она этим во всю пользовалась.

Сидящий в кабинете народ дружно скалится. Всем интересно, как я отреагирую. Епт.

Шеф дал нам с Лидкой проект. Свою часть проекта я выполнил, а наша деловая стрекоза Лидочка, занятая куда более важными делами, не успела. И ладно бы не успела да покаялась - шеф бы побурчал и продлил бы срок - нет!

Утром, на планерке, не моргнув глазом, заявила: "Михаил Степанович, выполнение проекта задержано по вине Резвея, не собравшего в срок данные по заказчику". Резвей - это моя фамилия.

Я от удивления потерял дар речи. А Степаныч, старый хрыч, внимательно изучив длиннющие Лидкины ноги, заканчивающиеся где-то на уровне его груди, вынес вердикт. Проект закончить до завтра, Резвея лишить квартального бонуса.

В общем, послать Лидку в далёкие края или принести шоколадку, вопрос не стоит. Первое сделать не позволяет врожденная робость и воспитание. Оставалось второе. Но вопрос в том, как бы ответить, окончательно не растеряв остатки гордости. Если бы мы с Лидкой были одни, я бы просто согласился, но коллектив, до этого сосредоточенно кликающий мышками, замолк и превратился в само внимание. Поворочав мозгами, я нашел, казалось бы, компромиссное решение.

- Хорошо, - буркнул я, - но с тебя чашка горячего кофе к моему приходу.

- Щас, разбежался, - скривила губы Лидка, - не маленький, сам нальешь.

Такого ответа я не ожидал. Где-то в углу программистов послышался отчетливый смешок. Это Саня Бородаенко не сдержал презрения. Он вообще всех презирает, а меня - особенно.

- Резвей, и мне сигарет купи, белый "Мальборо"! Белый, слышь, не красный! - заорал стажер Панченко.

- А мне щенка, кроссовки и барабан! Ладно, Резвей? С получки отдам! - то Бородаенко не удержался и проявил остроумие.

***

Шел дождь, чавкающая грязь при каждом шаге взлетала вверх и норовила приземлиться на мои штаны, моросящий дождь заставлял жмуриться, а это при моем плохом зрении плюсов в ориентации на местности не давало.

Коммунальные службы перекопали участок дороги возле офиса, сменили трубы, но вновь заасфальтировать забыли. Местность напоминала колхозное поле после уборки урожая.

Мимо с гудением пронесся грузовик. Его водитель весело погрозил мне кулаком, сбивая с толку. Комья слякоти залепили штаны и куртку. Сопутствующие водопады грязи залили очки и лицо. В голову упорно лезли мысли о ковровых бомбардировках. Настроение начало ухудшаться. Хотелось кого-нибудь убить.

Цель, ради которой я вышел из офиса, явно не стоила всех мучений. У меня разболелось горло, и мне хотелось смягчить его какими-нибудь леденцами. До продуктового магазина недалеко, и черт меня дернул рискнуть в такую погоду выйти из офиса!

В магазине душно. Остановившись у витрины с колбасами, я снял очки и протер их платком. Вытер лицо, одел очки - жизнь стала налаживаться. За кассой стоит женщина лет сорока, очки в роговой оправе грозно сверкают, копна обесцвеченных волос делает продавщицу похожей на пришельца из восьмидесятых. На меня - ноль внимания.

Пока я приводил себя в порядок, в магазин зашел еще один покупатель. Тяжелые ботинки, облепленные грязью, щетина и короткая прическа - молодой парень, классический рабочий класс. По магазину прокатился запах перегара и пота.

- Бутылку водки и два пива! - на удивление приятным голосом попросил парень.

- Какое именно пиво?

- Мне "Самурай", а вот этому: - здесь он повернулся ко мне. - Тебе какое "Клинское", чудик? И зовут-то тебя как?

"Эх!" - пронеслось в голове, - "Неудобно отказываться".

- Мне, пожалуйста, "Арриву". А зовут меня Резвей.

- Слышала? "Арриву" ему! И пару пластиковых стаканчиков! - рявкнул он. - Оч приятно, Резвей! Меня Лёхой зовут! Верняк моя фамилия!

- Я, конечно, извиняюсь, Лёха, - робко спросил я, - но чем вызвано угощение?

- Братуха, так ты получается сам себя извиняешь, что ли? - поинтересовался Лёха.

- В смысле, - не понял я.

- Ну вот смотри: я умываюсь значит, я умываю сам себя, да? Получается, ты извиняешься перед самим собой?

- М-э, - промычал я, - ну, так же говорится: Извините.

- Вот, это уже по-русски. А повода нет - просто увидел хорошего человека и захотелось его угостить.

С этими словами он расплатился с продавщицей и кивком показал следовать за ним. Я совсем забыл и про леденцы, и про Лидкину шоколадку - словно какая-то невероятная сила подталкивала меня вслед за Лёхой. Он шел упругим и четким шагом уверенного в себе человека, расправленные плечи и высоко поднятая голова только усиливали впечатление. Мы вышли из магазина. Дождь не прекращался.

- А куда пойдем-то?

- Да сядем сейчас на лавочке в скверике, тут недалеко.

- А дождь?

- Ты что, растаять боишься?

Желание задавать вопросы испарилось.

Что я делаю? Куда Читать далее...

Эдгар По
На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.

Эрнст Хемингуэй
Мать вошла, она поставила на стол кошелку. В кошелке было молоко, белый хлеб и яйца.
- Вот, - сказала мать.
- Что? - спросила ее Красная Шапочка.
- Вот это, - сказала мать, - отнесешь своей бабушке.
- Ладно, - сказала Красная Шапочка.
- И смотри в оба, - сказала мать, - Волк.
- Да.
Мать смотрела, как ее дочь, которую все называли Красной Шапочкой,
потому что она всегда ходила в красной шапочке, вышла и, глядя на свою уходящую дочь, мать подумала, что очень опасно пускать ее одну в лес; и, кроме того, она подумала, что волк снова стал там появляться; и, подумав это, она почувствовала, что начинает тревожиться.

Ги де Мопассан
Волк ее встретил. Он осмотрел ее тем особенным взглядом, который опытный парижский развратник бросает на провинциальную кокетку, которая все еще старается выдать себя за невинную. Но он верит в ее невинность не более ее самой и будто видит уже, как она раздевается, как ее юбки падают одна за другой и она остается только в рубахе, под которой очерчиваются сладостные формы ее тела.

Виктор Гюго
Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей, как сомнамбула в печке...

Джек Лондон
Но она была достойной дочерью своей расы; в ее жилах текла сильная кровь белых покорителей Севера. Поэтому, и не моргнув глазом, она бросилась на волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед, улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

Ярослав Гашек
- Эх, и что же я наделал? - бормотал Волк. - Одним словом обделался.

Оноре де Бальзак
Волк достиг домика бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в середине 17 века неизвестным мастером. Он вырезал ее из модного в то время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил ее на железные петли, которые в свое время, может быть, и были хороши, но ужасно сейчас скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что ее сделал собственной шпорой Селестен де Шавард - фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.

Оскар Уайльд
Волк. Извините, вы не знаете моего имени, но...
Бабушка. О, не имеет значения. В современном обществе добрым именем пользуется тот, кто его не имеет. Чем могу служить?
Волк. Видите ли... Очень сожалею, но я пришел, чтобы вас съесть.
Бабушка. Как это мило. Вы очень остроумный джентльмен.
Волк. Но я говорю серьезно.
Бабушка. И это придает особый блеск вашему остроумию.
Волк. Я рад, что вы не относитесь серьезно к факту, который я только что вам сообщил.
Бабушка. Нынче относиться серьезно к серьезным вещам - это проявление дурного вкуса.
Волк. А к чему мы должны относиться серьезно?
Бабушка. Разумеется к глупостям. Но вы невыносимы.
Волк. Когда же Волк бывает несносным?
Бабушка. Когда надоедает вопросами.
Волк. А женщина?
Бабушка. Когда никто не может поставить ее на место.
Волк. Вы очень строги к себе.
Бабушка. Рассчитываю на вашу скромность.
Волк. Можете верить. Я не скажу никому ни слова (съедает ее).
Бабушка. (из брюха Волка). Жалко, что вы поспешили. Я только что собиралась рассказать вам одну поучительную историю.

Эрих Мария Ремарк.
Иди ко мне, - сказал Волк.
Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке была тоска и усталость - тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.
- Конечно, - сказала она. - Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.
Волк молчал. Он был с ней согласен.

По свидетельству историка прп. Феофана Исповедника, начальному завоеванию византийских территорий арабами-мусульманами в VII веке сопутствовали следующие обстоятельства: до этого времени христианское арабское племя гассанидов находилось на службе императора, защищая границы империи от вторжений кочевников из Центральной Аравии. За это они получали, естественно, ежегодную плату, кстати, не так чтобы очень большую. И за год до того, как вторглись мусульмане, гассаниды в очередной раз пришли в императорскому наместнику за деньгами. Однако он их представителей прогнал ни с чем, говоря: "императору не хватает денег, чтобы платить своим войскам, а ещё вы, оборванцы, приходите клянчить".
Гассаниды, разумеется, обиделись и перешли на сторону мусульман. Палестина осталась беззащитной, и в результате арабы захватили Дамаск и Иерусалим.
По свидетельству историка XV века, Дуки, в год падения Константинополя, когда уже было известно, что султан имеет намерение напасть на город, в византийскую столицу прибыл "один мастер, сооружающий камнеметные пушки, — родом венгр, мастер искуснейший. Явившись в Константинополь, он объявил приближенным царя о своем искусстве, а те доложили об этом императору. Император же назначил ему содержание, недостойное его знаний, — но и его, сколь ничтожно и малочисленно оно было, не выдавали мастеру. Поэтому, отчаявшись, он оставил город и бежал к варвару (т.е. султану). А тот, с любовию приняв его и оказав ему почести, дает ему и провиант и одежду, а плату такую, что если бы царь дал только четвертую ее часть, не убежал бы этот мастер из Константинополя. Итак, был он спрошен вождем, может ли он вылить большую пушку, бросающую огромной величины камень, — так, чтобы можно было преодолеть прочность и толщину городской стены. Он же ответил: «Я могу, если ты хочешь, изготовить бомбарду, которая будет бросать каменные ядра любой величины. Я точно знаю стены города: не только эти, но и стены Вавилона превратит в порошок выпущенное из моей бомбарды ядро»... Начали собирать медь, а мастер изготовил модель пушки. Итак, в три месяца было сооружено и выплавлено чудище некое—страшное и необыкновенное".
И, как вы догадываетесь, именно выстрелами из этого "чудовища" были пробиты стены Константинополя, и город пал, и Византия исчезла.

Отсюда вывод - дабы избежать неприятностей, платите своим подчинённым достойную зарплату, и выдавайте её в срок.

/parasonium.livejournal.com/