Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Смеюсь и, шутливо толкнув Дана в грудь сжатыми кулачками, неожиданно оказываюсь в крепких мужских объятьях. Поднимаю взгляд и забываю, что хотела сказать, утонув в почти черных глазах, чувствуя себя кроликом перед удавом. Его взгляд становится неожиданно материальным, таким же ощутимым, как прикосновение, таким же горячим, как след от поцелуя; он скользит от кончиков моих робко опущенных ресниц к вискам, ласкает щеки, проводит по контору губ. Дыхание прерывается и сердце стучит больными, медленно-бешенными скачками. Я уже не чувствую холодных каплей на моем лице и промокшего насквозь платья. Кажется вся кровь прилила к моим щекам…
- Ты должна мне поцелуй, - бархатистый голос обволакивает, лишает сил, ломает последние остатки сопротивления…
«Мы это уже проходили…»- неожиданно серьезное и грустное напоминание со стороны внутреннего голоса, отрезвляет лучше пощечины.
- Ты мухлевал! Ты подговорил официанта! – смеясь отодвигаюсь, но невыносимо синие глаза держат меня крепче поводка.
- Ты не запрещала мне мухлевать, - от очаровательно-нахальной улыбки у меня подкашиваются колени, - Твои губы просто умоляют их поцеловать, - теплые пальцы обжигают заледеневшую кожу.
- Может они и умоляют, но я посадила их на жесткую диету. Никаких поцелуев! – голос звучит задорно и весело, но я никак не могу оторвать взгляд от искрящихся глаз цвета полночи.
- Их просто необходимо побаловать, - теплые пальцы приподнимают мой подбородок, бархатный голос опускается до шепота, мои глаза закрываются сами собой…
От прикосновения его чуть теплых губ к моим у меня подгибаются ноги, но сильные руки, обвившие мою талию, не дают упасть. Сколько поцелуев у меня было, но этот первый, единственный, настоящий…
Мои руки скользят по мокрой ткани, сжимают широкие плечи, ласкают затылок, пальцы запутываются в иссиня черных волосах. Изогнувшись дугой, прижимаюсь, как можно тесней, но и этого кажется недостаточно. Губы Дана скользят по моим, едва касаясь, нежно собирая капли дождя. В голове становится пусто и легко, стук сердца заглушает шум дождя и в тот момент, когда мне кажется, что сердце вот-вот разорвется мириадами осколков, он нежно приоткрывает мне губы, словно пробуя их на вкус Еще. И еще… Руки Дана сминают тонкую ткань мокрого платья, гладят спину, сжимают талию, спускаются чуть ниже и рывком придвигают меня еще ближе. Со сдавленным полустоном – полурычанием он не выдерживает и разрывающая мне душу нежность вдруг превращается в сводящую с ума страсть. Нет, это больше чем страсть, больше чем жажда в раскаленной пустыни, это, как жажда крови у вампиров – не уйти, не остановиться, есть только бешенный пульс чужого сердца…
Только задыхаясь от нехватки воздуха мы отрываемся друг от друга. Дан снова притягивает к себе, но я выскальзываю из теплых рук:
- Не надо,– собственный голос кажется мне чужим.
На теле горят следы его прикосновений сквозь платье, губы побаливают от поцелуя, но я отворачиваюсь, отводя взгляд от ищущих невозможно синих глаз.
- Аня, - Дан сжимает мою руку, - Что случилось?
- Ничего. Просто так надо. Спасибо тебе, - улыбаясь на секунду встречаюсь с ним взглядом и резко развернувшись ныряю в дождь, в мокрую зелень парка и московский асфальт…

Поднимаюсь с примятой травы и помогаю встать собеседнице.
- Не спеши возвращаться сюда, Анна. Учеба подождет, - недоуменно кошусь на улыбающуюся Наставницу, - И, кстати, ты знаешь, что Люц обязан заблокировать твой силовой поток? – улыбка женщины становится откровенно озорной, и она с деланной невинностью продолжает, - Последнее время меня интересует моральный аспект ментального вмешательства. Я пришла к выводу, что если применять силу осторожно, точечно и в благих целях, то можно сделать исключения из некоторых правил…
Растерянно хлопаю ресницами. Ментальное вмешательство? О чем это она?
- Повеселись, девочка, - на этот раз излюбленное обращение Ирвен не задевает моего самолюбия.
Отвечаю коротким поклоном и направляюсь к выходу из мира Наставницы, находу размышляя над ее словами.

- Люц! – едва зайдя в уютную гостиную, плюхаюсь на диван. Юбка длинного платья подскакивает, обнажая ноги, пока я борюсь с туго заплетенной косой (Ирвен требует, чтоб на ее занятиях я появлялась в «надлежащем виде», что подразумевает изящное платье, туфли, прическу и маникюр)
- Чего изволите? – мой всегда улыбающийся Хранитель показывается с лоджии в обнимку с толстенным томом очередной «Теории построения вербальных частных и интегрированных магических систем», ну или чем-то в этом духе… Рядом с ним в воздухе зависла хрустальная вазочка с серебряной ложечкой, в данный момент как раз подлетевшей к улыбающемуся Люциферу и скормившей ему…
- Это земляничное варенье? Я тоже хочу! – голосом обиженного плохим дядей Люцем ребенка заявляю я.
Блондин улыбается и серебряная ложечка, нырнув в ароматное варенье, летит ко мне.
Наслаждаясь слизываю остатки варенья на губах и только затем приступаю к теме разговора:
- Люц, я хочу домой.
Хранитель не торопится с ответом, увлеченно поедая лакомство:
- Хорошо. Завтра отправлю.

Когда же он заснет, черт возьми?! Осторожно поглядываю из-за двери на засевшего перед экраном огромного телевизора Хранителя.
Ментальное вмешательство, осторожно, точечно и в благих целях. Аккуратненько залезть в голову Люцифера и выудить оттуда структуру сковывающего заклинания. Я абсолютно уверенна, что Ирвен имела ввиду именно это. Узнав структуру, я смогу что-нибудь придумать для взлома «силовых оков». Зачем мне это? Ну, должна же я хоть что-то получить в качестве моральной компенсации! А сколько простора для исполнения желаний…
«Деточка, пока ты примеряешь розовые очки, объект, кажется уснул» - ехидничает подсознание.
Осторожно выглядываю из своей комнаты. Да, кажется, спит. Бесшумно скольжу по паркету, напряженно вслушиваясь в перестрелку в телевизоре и храп спящей жертвы. Да-да, Хранители тоже храпят! Наверное, все мужчины храпят... Хотя спала я, естественно, не со всеми… Я вообще спала с немногими… И потом, папа, крестный и дядя не в счет, так что…
«Может, все-таки, выяснишь с кем ты спала в другой раз?»
И правда. Замираю у спинки дивана и, глубоко вздохнув, аккуратно касаюсь, как всегда, холодными пальцами висков Люцифера. Закрываю глаза и пускаю тонкие нити силы в сознание ничего неподозревающего парня. Хлынувший поток чужих мыслей вызывает тупую боль в висках. Пытаясь не вслушиваться в разноголосый хор идей и воспоминаний, ищу память о блокировке силового потока. Это похоже на игру в жмурки: попробуй отгадать, где тот, кто смеялся секунду назад…
Нашла! Борясь с мучительно нарастающей головной болью, переписываю воспоминание в мое перегруженное сознание...

-Хорошо, - голос Наставницы, как всегда, безупречно вежлив и бесстрастен, - Подойди ко мне, девочка.
Слово «девочка» звучит, как «полная и беспросветная дура». Отложив в сторону гитару, скольжу к Итиль Ирвен Элен.
«Голову чуть приподнять, глаза опустить, все в себя и пошла, пошла, пошла…» - ехидничает внутренний голос.
- Анна, скоро твое обучение закончится и Совет Стражи выберет тебе новое имя, - золотые глаза пронзают насквозь и разбирают меня по частям, взвешивая и оценивая.
«Тебя назвали по имени! Ура! Кажется, она наконец запомнила, как тебя зовут» - как всегда не вовремя ехидничает внутренний голос.
Очень не вовремя. Потому что, я чувствую, что что-то изменилось, что-то произошло очень важное.
- Наставница, что случилось? – хмурясь, вглядываюсь в совершенное лицо, с удивлением отмечая темные круги под глазами и что-то трепещущее, беспокойное в топазовых глазах.
Ирвен резко отворачивается и, бросив на меня какой-то виноватый взгляд, неожиданно чужим и срывающимся голосом, произносит:
- Прости.
Не верю самой себе. Она всегда казалась мне недостижимым совершенством, лишенным человеческих ошибок и слабостей… И Она просит у меня прощения??!!! За что?!
Последние слова я неосознанно произношу вслух и в ответ слышу:
- Я ненавидела тебя. Я… - Ирвен спотыкается на полуслове, но упрямо продолжает – Что ты знаешь об Иррейн?
Вспыхиваю:
- Что я знаю об Иррейн?! Что она повсюду! Что все говорят только о ней! Что все сравнивают меня с ней!!! Видимо она была самим совершенством!!! Куда мне до нее!!
Напряжение последних месяцев, усталость, злость, странная боль от перешептываний за спиной – все это сливается в один тугой комок в груди, вызывающий злые слезы на глазах.
Отчаянно стряхиваю ненавистные капли на кончиках ресниц и почти кричу:
- Иррейн!!! Везде Иррейн!!!! Никто не удосужился рассказать мне, кто это!!!! Может она Верховное божество???!!!! А я и не упоминала ее в своих молитвах!!!!
Наставница смотрит на мою истерику грустно и … ласково.
Наткнувшись на неожиданно теплое золото глаз, смолкаю и выдохнувшись падаю на колени, с одним единственным желанием провалиться сквозь землю. Прячу горящее от стыда лицо в ладонях, но Ирвен опустившись рядом со мной на траву, убирает мои ладони и вглядываясь в мое лицо улыбается:
- Иррейн не была божеством. Она была моей дочерью – ошарашено вскидываю заплаканные глаза, - Моей и Даррена. Он так и не простил меня за ее смерть. Впрочем, и я себя не простила…
С ужасом вглядываюсь в прекрасное лицо женщины и не нахожу слов. Боже, какая я дура!!! Что я ей наговорила!
« Я всегда говорил: «Хочешь сойти за умную – молчи!»»
- Что случилось?
Бешенная злость, съедавшая меня заживо все это время, куда-то испарилась; куда-то исчезли прекрасная, но неживая Наставница и Стражница-недоучка… Остались только женщина и девушка.
- Однажды Митран Правдовидец предсказал появление Стражницы, которая изменит не часть миров, но всю Вселенную. «Юная дева, сотканная из огня с глазами цвета жизни изменит Мир и он уже никогда не будет прежним. И свет воссияет в сердцах людей…» - совершенные губы искривились в жестокой ухмылке – Я самодовольно решила, что Предсказанная – это моя Ирри. Она идеально подходила под описание: с золотисто-рыжими, как у отца волосами, с зелеными глазами…
- У Даррена были рыжие волосы? – не могу удержаться от вопроса.
- Да. Он поседел в ту ночь, когда Люцифер принес нам тело Ирри. Люц любил мою дочь. Он единственный, кто кроме Дарра пытался отговорить Совет от идеи превратить мою дочь в Предсказанную. Но Ирри и я… Я так поверила в ее избранность, так убедила Совет… Задания Ирри становились все сложнее и опасней, причем ее отправляли одну, без напарника... Одно из таких заданий и стало последним. Даррен… Он ничего мне тогда не сказал, даже не плакал и не обвинял, просто посмотрел на меня и ушел. С тех пор он не сказал мне не слова, даже перестал появляться на Совете, чтоб не встречаться со мной. Он перестал обучать Стражников и все время носился где-то по мирам, возвращался полуживой, отлеживался и снова исчезал…
Заворожено слушаю с нарастающей болью в висках. Я и не думала… Неудивительно, что все только и говорят про Иррейн. Иррейн – «Танцующее пламя»… Нетрудно представить какой она была: ослепительно красивая, как мать, такая же упрямая и вспыльчивая, как отец… Интересно, что она предпочитала из оружия? Меч? Врятли. Лук? Скорее всего, но должно быть что-то еще…
- Ирвен, - впервые называю Наставницу по имени, но это звучит так естественно и правильно, - вы ненавидели меня из-за того, что я девушка? Я была вашей первой ученицей после того, как…
- Нет, ты была не первой. Первое время после смерти дочери я жила в родном мире. Я перестала есть, пить, превратилась в тень, в призрак. А потом меня нашел Люцифер, перенес сюда, кормил меня с ложечки…- Наставница грустно улыбается, - Вот тогда я поняла, что должна жить дальше хотя бы ради Люца. У меня было много учеников с тех пор. Ты – Предсказанная, Анна.
Отшатнувшись, недоуменно гляжу на Ирвен, Читать далее...

Рисунки к стихам и просто рисунки) Решила разбавить записи рисунками...)
[699x523]

Она совсем непохожа на Иррейн. Совсем. Моя дочь была сгустком огня: вспыльчивая, легкая, упрямая, страстная, с вечной озорной улыбкой на золотистом личике, с живыми и беспокойными глазами цвета весенних листьев на солнце. Анна не такая. Она меняется с каждым днем, и нет в ней той искры, что была в Иррейн, но уже сейчас она завораживает. Иногда я даже забываю, что на месте моего ребенка должна была быть эта непонятная, странная девушка. Кожа у моей ученицы светлеет с каждым днем и все больше становится похожа на тонкий лунный свет; короткая тугая коса в тени кажется русой, но на свету играет червленым серебром; глаза у нее играют оттенками моря, предпочитая цвета зелени и бирюзы. В глазах Ирри всегда плескалось солнце, а у Ани они будто вбирают тени. И все же… На этот раз я не ошиблась.
В моей ученице нет тепла и страсти разбуженного костра – она вся свет, обжигающе–холодный и бесстрастно-бешенный, пугающий и несущий надежду. Она то, чем никогда не стала бы моя дочь.
Как горько это осознавать! Даррен… Он думает, что причиняет мне боль, отказывая мне в прощении… Но я сама, САМА, НИКОГДА не прощу себя! А теперь я учу ту, кому по праву принадлежит место моей Ирри! Я ненавижу ее!!!!! НЕНАВИЖУ!!!!!!!... И не могу не любить. Есть что-то безотчетно правильное, искреннее, трогательное в девушке, сидящей передо мной. Что-то ранимое в наклоне упрямого личика, в тонких кистях рук, которые еще вчера на тренировке безжалостно сжимали рукояти парных клинков, а сейчас порхают по струнам:
Отдайте мне последнюю струну
- Я ей зашью разорванное сердце.
Ссудите мне надежду и весну
- Я попытаюсь ими отогреться.
Не вспоминайте холодно меня,
Ведь я вам отдала свои огни.
Мою беспечность не вините зря
За смелые признания в любви…
Чистый сильный голос будущей Стражницы взлетает к бесконечной синеве неба и не тает, а растворяется в тишине, навсегда застревая в памяти.

Медленно выхожу из остывшей воды, жду, пока стекут ароматные капельки, потягиваясь всем телом, как змея. Промокаю остатки влаги приготовленным полотенцем и кутаюсь в длинный бархатный халат цвета топленого молока, затянув потуже черный атласный пояс. Сгребаю разбросанную одежду и запихиваю в стиральную машинку ( лень расходовать Силу), засыпая на ходу, плетусь в гостиную. Люц уже растянулся на огромном кожаном диване перед экраном телевизора с очередным хитом всех времен и народов.
- Хорошо пахнешь, - одобрительно хмыкает Хранитель, пожирая очередную порцию моих фирменных пирожных.
- Люцифер, мне надо с тобой поговорить, - забираюсь с ногами на диван и растягиваюсь рядом с другом-начальником.
- Кажется, это что-то серьезное, если ты меня назвала Люцифером, да? – парень улыбается, но синие глаза смотрят серьезно и внимательно, - Я слушаю.
- Люц, я не гожусь в Стражницы. Даррен только и знает, что говорит, какая я бестолочь. У меня ничего, НИЧЕГО, не получается! Да и Ирвен… Она ничего не говорит, но с каждым днем все больше разочаровывается и злится, - обнимаю колени, упираясь в них подбородком.
- Ты уверена, что никуда не годишься? – Хранитель улыбается, слушая меня с видом папаши, слушающего пятилетнюю дочку.
- Я же вижу! – обиженно надуваю губы.
- Я поговорю с твоими Наставниками…


- Никуда не годится???!!! Ничего не получается???!!!! Люц, вчера, она едва не зарезала меня на тренировке!!!
Никогда не видел Даррена таким восхищенно-возмущенным.
- За 11 месяцев она практически сравнялась со мной! Я вообще сомневаюсь, что она человек. Слишком быстрое восприятие, удивительная реакция, сила, соображение… Она сама придумывает приемы на ходу. И весьма удачные, - хмыкает Водящий, - вчера приставила мне клинки к горлу и животу! Когда ты привел ее ко мне, я думал, что она на первом же занятии захнычет, а на втором начнет ныть, жаловаться и сопротивляться. Она же только косится волком и язвит!
Давно не видел друга таким счастливым и довольным. Впервые после смерти Иррейн Ран смеялся.
- Она говорит, ты постоянно твердишь, что она ни на что не способна, - улыбаюсь и добавляю, - И еще она жаловалась, что ты называешь ее бестолочью.
Дарр не выдерживает и начинает хихикать, как мальчишка. Что Аня с ним сделала?
- Ага. Еще и дурой безмозглой обзываю! – удивленно приподнимаю брови, - Люц, она уникальна, и, когда я вижу, как легко она справляется со всем, что я ей поручаю, я гоняю ее еще больше. – Водящий по лезвию, становится серьезным и, бросив на меня, полный боли взгляд, продолжает, - Как ты думаешь, как поступит Совет, когда узнает о ее способностях? А Ирвен? Я не позволю ей угробить Аню, как она это сделала с Иррейн!!!
В серых глазах Алатира Даррена видна незаживающая рана, голос срывается на крик.
- Ты никогда не простишь ее?
- Нет. Просто не могу, - печаль в голосе Наставника звучит, как приговор, - Анна не заменила мне Иррейн, но она стала мне дочерью.

Глава вторая
« Профессия учителя очень схожа с профессией инквизитора: сначала проповеди, а потом пытки и казни…»
- Бестолочь! – раздраженно орет Даррен Аглар под скрежет скрестившихся клинков.
Не страшно - уже втянулась. Сдерживая вспыхивающую злость, сильнее нажимаю на клинки, зажатые в горящих от усталости ладонях.
- Дура!
А то как же! Раз уж умнее я все равно не стану, будем драться по-идиотски!
« Что-то, по-моему, кто-то щас взорвется… Деточка, успокойся.» - с трогательной заботой шепчет подсознание.
Да я просто само спокойствие! Скриплю от злости зубами, выслушивая очередное деликатное замечание своего мягкого Наставника:
- Девка избалованная! Ты чем думаешь?!!! Силы у тебя, как у тупоголового цыпленка!!!!
Дождавшись, когда Водящий дойдет до нужной кондиции, резко ныряю, под разъяренного мужчину, одновременно разворачиваясь и с нескрываемым наслаждением фиксируя полусекундное замешательство моего мучителя.
Замираю. Левый клинок у горла, правый у живота легендарного Аглара. Довольно ухмыляюсь.
« Тебе лишь бы кого-то прирезать!» - одобрительно хихикает внутренний голос.
- Дура! Самонадеянная идиотка!!!! 11 месяцев тренировок и без результата!!!!! – надрывается мой Наставник, отводя клинки от моего беззащитного загривка.
Отвечаю угрюмым взглядом и назло учителю расплываюсь в нахальной улыбке, потом не выдерживаю и подчеркнуто восторженно выдаю:
- Из уст самого Алатира Даррена Аглара даже худшее из определений звучит, как комплемент. Ибо это означает, что меня соизволили заметить, - сгибаюсь в почтительном поклоне, улыбаясь все шире и невиннее, - Я могу быть свободна?
- На сегодня, да, - с яростью голодающей кобры шипит живая легенда.
Радужно улыбаясь, покидаю мир Наставника. Плетусь по белым коридорам и переходам, находу материализуя пушистое банное полотенце. Ныряю в арку и, швырнув ножны на диван, залажу в холодильник Люцифера в поисках сладостей. Долго роюсь во внутренностях пищехранилища, выуживаю землянику и густые деревенские сливки. Плотоядно облизываюсь, заливая соблазнительно спелые ягоды густым слоем сливок. Из воздуха вытягиваю изящную серебряную ложку и рисую, зависшую в воздухе надпись: «Ушла мыться.»
Скольжу по светлому паркету и, едва очутившись в черно-золотой мраморной ванне, с удовольствием срываю мокрую насквозь рубашку и душный кожаный жилет. Стягиваю мягкие ботинки, мокрые носки, потрепанные джинсы и, выскользнув из белья, ныряю в теплую ароматную воду.
Жмурясь и потягиваясь в просторной ванной больше напоминающей небольшой бассейн, смываю пот и грязь, вдыхая тонкий аромат жасминового масла. Отмывшись от следов бесконечно долгой тренировки, устраиваюсь поудобней и наслаждаюсь заранее приготовленным лакомством.

Кажись, тут зарыта собака!
«Гринписа на тебя нету, маньячка-зоофилка!» - вставляет свое веское слово мое нахальное подсознание.
- Даррен… - женщина откидывает белоснежные локоны назад, растягивая имя моего второго Наставника, - Это будет интересно… Как тебе удалось его уговорить взять ее? – золото глаз Наставницы впивается в синие глаза Люца.
- Он еще не знает, что это она, - ухмыляется белобрысая зараза, - Он просто пообещал мне, что возьмет следующего моего подопечного.
- Интересно, как ты из него вытянул обещание? - приподнимает идеальные брови Ирвен, всматривается в Люцифера и ахает – Иррейн?.. Ты напомнил ему об Иррейн?
Впитываю каждое слово, как губка.
- Да. – в коротком слове звучит выстраданная решимость.
- Что ж… - красавица оборачивается ко мне и улыбнувшись, произносит – Тебе повезло, девочка. Даррен один из лучших Водящих по лезвию. Ты придешь ко мне завтра.
- Я не девочка. Меня зовут Аня. – упрямо освобождаюсь из плена янтарных глаз.
- Это имя твоего мира. Со временем ты получишь новое. А пока я буду звать тебя, как сочту нужным, - голос Наставницы ровен и спокоен, но я покорно опускаю взгляд…

- Она??!!! Люцифер, я поклялся памятью Иррейн… Но это ни в какие рамки не лезет!!!!!! ДЕВЧОНКА!!!!!!
Испуганно сжавшись в комочек и прилипнув к холодной стене огромного фехтовального зала, наблюдаю за взбешенным мужчиной с седой косой и льдисто серыми глазами.
«А он тебя не убьет? Вон как стиснул свои оглобли!» - пугливо нашептывает внутренний голос.
Кошусь на опасно острые клинки в побелевших от напряжения кулаках Наставника.
- Мы не обсуждали пол твоего нового ученика. Ты обещал мне, Дарр, - голос Люца непривычно убедителен и холоден.
- Но…
- Никаких, но Водящий по лезвию Даррен. – чеканит мой Хранитель, направляясь к выходу.
По стеночке ползу к выходу, но блондинистый хмырь с издевательской улыбкой командует:
- А ты останься. Пообщайся со своим Наставником.
Жалобно ловлю синий взгляд. Безуспешно. Мой мучитель скрывается в полутемном проеме.
Медленно и затравленно оборачиваюсь и оказываюсь лицом к лицу со своим Водящим.
- Я попрошу, Люца, чтобы он попросил кого-то другого – заикаясь под тяжелым взглядом серых глаз, выдавливаю я.
- Нет. Я не нарушаю клятв. – шипит Даррен, - Ты когда-нибудь занималась каким-нибудь видом спорта?
- Нет… - мямлю я и вдруг решаю выложить всю страшную правду, - Я плохо бегаю, не умею плавать, прыгаю, как бегемот, с координацией совсем плохо… - выдыхаю я.
- Ну что ж, будем работать.
Тон, которым это произносит мой Наставник, заставляет меня испуганно поморщится.

- У тебя будет два наставника. Один отвечает за боеспособность, другой за остальные качества.- вещает Люц.
- Какие это еще остальные? – подозрительно кошусь на невинное лицо Хранителя и окончательно убеждаюсь в том, что мне подложили очередную свинью.
- Сама увидишь – вид у парня до того довольный и загадочный, что я даже притормаживаю, делаю глубокий вздох… А, все равно никуда не денусь!
- Между прочим, тебе очень повезло. Тебя будут обучать Ирвен и Даррен.
«Знать бы еще кто это такие?»
- Честно говоря, мне это ни о чем не говорит, - без особого энтузиазма заявляю я.
Но Люцифер, не обращая на это внимания, продолжает:
- Скажи мне спасибо. Они сделают из тебя легенду.
Угу, прям спешу и падаю. Всегда мечтала, чтоб на меня тыкали пальцем полоумные фанаты!
Ныряем в очередной коридор и тормозим перед одной из арок. От остальных ее отличает лишь едва уловимое золотистое свечение и запах. Запах моря и леса.
«Вот, блин, токсикоманка!» - ехидничает внутренний голос.
Запах – это очень важно! По запаху можно определить, что за человек перед тобой, его привычки…
Люц попросту впихивает меня в чуть светящийся проем и не уклюже споткнувшись об собственную ногу я выскакиваю… на лесную полянку.
Солнечный свет играет в листве, трава приятно покалывает через носки ( кисы я оставила у своего хранителя в квартирке)… Восторженно кручу головой по сторонам, не сразу замечая свою Наставницу.
«Мдя… Теперь тебе и хирург не поможет…»
Совершенно теряясь, чувствую себя не просто гадким утенком, а чернобыльской уточкой перед лицом прекрасного лебедя. Моя Наставница не просто красива – она совершенна, как может быть совершенно солнце или Море. Стройная фигура дышит силой и властью, походка которой она приближается к нам больше похожа на хождение по волнам, а в золотистых глазах поселилась вселенская мудрость.
Интересно ее волосы такие же мягкие на ощупь, как и на вид? Борюсь с желанием дотронуться до переливчато-жемчужной пряди.
- Это твоя подопечная Люц? – голос у женщины глубокий и переливчатый, как горный ручей. А еще я улавливаю в нем насмешку…
Вскидываю стыдливо опущенные глаза и встречаюсь с ответным взглядом.
- А у нее есть характер! – в надменном тоне слышатся нотки одобрения.
- Я бы сказал, что у нее переизбыток характера, - язвит мой Хранитель.
- А я бы предпочла, чтоб о моем существовании вспомнили! И перестали б меня обсуждать, как корову на рынке!
«Разговаривали два умных, интеллигентных человека…Нет, тебе надо было все испортить!»
Может я и выгляжу страшненькой дурочкой, но так о себе говорить не позволю!
- Я Ирвен. Нам предстоит многому тебя научить, но ты справишься. У тебя есть характер. – Живая легенда впервые улыбается тепло и по-настоящему, - Кто ее Водящий по лезвию?
- Даррен, - мой Хранитель почему-то выдавливает это с трудом и нехотя.

- Пошли, - переждав поток слез и дождавшись пока я охрипну, Люц отстраняется, заглядывая в мои опухшие глаза.
«Да уж, представляю, какая ты сейчас красотка!»- вот так всегда: мне плохо, а эта зараза издевается!
Хмыкая покрасневшим носом, жалобно шепчу:
- Куда?
- Ну, для начала, ко мне. Видишь ли, я хочу одеть что-то сухое – весело улыбается блондинистая причина всех моих несчастий, чмокая меня в макушку, - Да и тебе неплохо было бы говорить при встрече с Наставниками.
Обиженно кошусь из под мокрых ресниц на своего добродушного Хранителя.
У меня жизнь рухнула, а он о толстовке и сорванном голосе!
«Так и будем здесь стоять и дуться? Или может все-таки тронемся?» - ехидно вопрошает второе я.
Угу. Уже тронулась. Умом. Шмыгая носом, ворчу голосом клейменого каторжника:
- Ну что стоишь? Веди уж!
Люц весело косится на мое хмурое заплаканное лицо и, нахально хихикая, тащит меня за собой.
Плетусь за ним со скоростью беременной черепашки, тщательно изучая прожилки мраморного пола…
- Вот мы и пришли!
Чего он так веселится? Неисправимый оптимист?
«Может его так твое…хмм…лицо радует?» - провокационно хихикает внутренний голос.
- У тебя зеркало…- подняв глаза, спотыкаюсь на полуслове, увидев «дом» Люцифера (уже почти привыкла к его имечку).
Вокруг золотисто-бежевая гостиная размером с пять-семь моих комнат. Современная изящная мебель, огромный диван потрясающе мягкий даже на вид, телевизор размером с экран небольшого кинотеатра, открытая терраса с роскошным видом…
- …есть? – выдыхаю наконец я.
- Есть. В ванной. – заметив мою реакцию, мой новый знакомый, расплылся в улыбке, - Что представляла себе другой интерьерчик?
Пытаюсь ответить, но голос окончательно покидает меня, и я только киваю и хватаюсь за больное горло.
- Иди-ка сюда! – командует Хранитель, располагаясь на диване.
Присаживаюсь рядом, непонимающе косясь на соседа, но Люц, в который раз хихикнув, выдает:
- Ложись ко мне на колени.
Протестующее мотаю головой, но меня все-таки укладывают. Под моим настороженным взглядом ухмыляющаяся сволочь тянется к моей шее. Испуганно шарахаюсь и замираю. От прикосновенья шероховатых ладоней по телу разливается тепло.
- Ммм… - блаженно мурлычу, не замечая нахальной улыбки Хранителя.
- Вот и все.
Обиженно распахиваю полуприкрытые от удовольствия глаза и тут же отвожу взгляд, наткнувшись на бессовестно веселую физиономию. С гордым видом подрываюсь с дивана и как ни в чем небывало интересуюсь:
- Мы сегодня с Наставниками знакомится будем или как?

- Без понятия. Может встанешь? – ухмыляется Люц.
С грацией бревна, кряхтя, как старушка, поднимаюсь с прохладно мраморного пола и строго вопрошаю:
- Может соизволишь мне наконец все объяснить?
- Осмотрись, - изображаю провинциальную ротозейку, еще раз оглядывая огромный белоснежный зал с кучей полутемных арок по обеим сторонам от меня. Поднимая голову восхищенно ахаю, потому что потолок теряется где-то в верху и мне видны только ажурные арки и переходы следующих уровней.
- Каждая арка – мир одного из Наставников или Хранителей. Ты познакомишься с ними очень скоро – ухмыляется в ответ на мой невысказанный вопрос новоявленный Хранитель.- Предназначение Хранителя в поиске Стражника или, как в нашем случае ( кивок в мою строну), Стражницы. А также в выборе ей заданий на Совете Стражи. Наставники тоже являются членами Совета и осуществляют подготовку Стражников к выполнению миссий...
Люц нудит не хуже заправского профессора и выглядит это довольно забавно, но сейчас мне не до смеха. Я жадно вслушиваюсь в импровизированную лекцию Хранителя с какой-то необъяснимой уверенностью, что мне это пригодится.
- …Ты Стражница. Ты избранна для того чтоб охранять миры от гибели, - наконец выдает парень с особым нажимом.
- А что, если я откажусь? – дерзко смотрю в невозможно синие глаза.
Слишком мало информации обо мне! И не гожусь я в охраннички!
«Мдя, если б он видел тебя на физкультуре, он бы никогда б тебе ничего подобного не предложил! И стоял бы подальше. А то мало ли..» - ехидничает мое второе я.
- Ты не можешь отказаться. У тебя нет выбора. Тебя не выбирали из бесконечного множества претендентов. Ты была рождена для этого. – голос Люца тверд и спокоен, а еще… Еще в нем звучит сожаление и безысходность.
Вспыхивая, сбрасываю успокаивающе легшую на мое плечо руку и трясясь от злости чеканю:
- Размахивать мечом или чем там еще и совершать благие дела, рискуя собой ради совершенно чужих мне существ – это то, для чего я рождена???!!!
Хранитель сочувственно придвигается:
- Твоя цель – не совершать «благие дела», а сохранять мир. Вне зависимости от того, ЧТО придется ради этого сделать.
Задыхаясь от ужаса, бешенства и шока, смотрю в печальные глаза молодого парня , впервые ощутив, что он ГОРАЗДО старше меня.
- НЕТ!!!!!! НЕЕЕТ!!!! – срывая голос, кидаюсь на Хранителя размахивая плотно сжатыми кулаками.
Люц ловит мои руки и притянув к себе, успокаивающе гладит по взъерошенным волосам.
- Нет..нет..нет..нет…-продолжаю шептать я в промокшую от слез полосатую толстовку, устало молотя по сжавшему меня в объятьях парню…

И свет. Сквозь свет постепенно проступают очертания незнакомого здания. Хотя разве может слово здание вместить себя все белоснежное изящество, того, что я вижу?
В голове мечутся две совершенно идиотские мысли: «Как же здесь красиво!» и …
«А я сошла с ума! А я сошла с ума! А я сошла с ума!» - залихватски отплясывает подсознание в моей и без того больной голове.
Ой!!! Я и впрямь свихнулась!
С ужасом представляю себе картину:
Шоколадница, толстяк с кофе, дяденька за компьютером, ошалевший блондин, наблюдающий, как я, показывая язык, забираюсь на стол, и, распевая: «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»!..», отплясываю что-то среднее между канканом и танцем маленьких утят, размахивая сумкой и отобранной у соседа ложкой…
Брр!!! От ужаса начинаю тихо сползать на пол и только тут замечаю, что белобрысая причина моего сумасшествия все еще сжимает мое запястье.
«По крайней мере, нам будет не скучно втроем!» - радостно визжит ошалелый внутренний голос.
- Ты не свихнулась. Все нормально. – заявляет мой будущий сосед по палате номер шесть, опускаясь на колени рядом со мной.
Да все окей! Все просто замечательно! Я черт знает где! Непонятно с кем! И непонятно КАК??!!!
- Если тебе будет так спокойней, то я Люцифер. Твой Хранитель.
Ага, мне прям сразу полегчало!!!! МАМА!!!!! Панически отодвигаюсь от синеглазого красавчика с таким милым именем…
«Я, конечно, всегда знал, что ты – исчадие ада…Но чтоб сам Люцифер в Хранителях!!! Это КРУТО!!»- как всегда торопится меня поддержать мой бессменный собеседник.
- Люцифер в переводе с латинского - «светоносный». И я не имею никакого отношения к тому, о чем ты подумала. – насмешливо ухмыляется парень – Ну не виноват я, что у моей матери было такое своеобразное чувство юмора!
Недоверчиво кошусь на собеседника
- Можешь звать меня Люц! – юноша не выдерживает и начинает хихикать, глядя на мое подозрительно-обалдевшее лицо.
- Ужасно звучит! Что ты такого сделал своей маме? – возвращение моей родной язвительности – первый признак того, что я начала приходить в себя.

-Даже не знаю, - я с сомнением растягиваю фразу.
И правда не знаю. Это, конечно, сумасшествие, но сейчас мне просто необходимо сделать что-то ненормальное. Чем не вариант?
- Малышева! Ау!! Ты что, уснула? – возмущенно орет подруга.
- Просто думаю. Смешно получается. Аленке не нравилось, что я нравлюсь Вовке – я не захотела отказываться от него и мы с Ленчиком поссорились. Начала встречаться с Вовкой, после того, как поставила его перед выбором: друг или парень – сходила на одно свидание, получила подарок, едва не услышала признание в любви и он предложил расстаться. Зачем все это было? – голос не дрожит, но смеюсь неожиданно горько.
- Малыш, он дурак!!! Просто идиот! – школьное прозвище заставляет меня непроизвольно хмыкнуть.
Подумать только, мне скоро 20, а я до сих пор Малыш!..

Зачем я вышла на Профсоюзной?
«Кажется, кому-то здесь назначили встречу.» - услужливо напоминает подсознание.
Но я не собиралась идти! Или собиралась?.. Не соображая, что я делаю, легко скольжу по заледеневшему асфальту мимо знакомых витрин. В голове почему-то навязчиво крутится идиотское: «А денег-то у меня нет!»
Вот и МБИ… Дальше… Застываю перед прозрачной дверью любимого кафе.
Идти или не идти?
«Ты что, под Шекспира косишь?» - не вовремя подзуживает внутренний голос.
А ну и черт с ним!!! Не стоять же под дверью?
Набираю в легкие побольше кислорода и резко выдохнув, распахиваю дверь «Шоколадницы»…
- Здравствуйте, - услужливо улыбается темноволосая официантка.
- Здравствуйте, - выдавливаю из себя вежливую улыбку, - меня должны ждать.
- Да, конечно, проходите.
Испуганно оглядываюсь по сторонам… Замечательно! Целых три столика у окна! И какой из них мой?
«Вот тебе шанс поприставать к мужчинам!» - хихикает сволочь, засевшая у меня в голове.
Мдя… Все три столика и правда заняты мужчинами. Рассмотрим всех.
Первый. Неа! Точно не мой, даже, если визитка от этого обрюзгшего толстяка с красным носом, я к нему не пойду! Следующий!
Этот тоже врятли, этот угрюмый дяденька в очках настолько явно поглощен ноутбуком, что ему явно не до меня.
Скольжу взглядом к третьему столику в дальнем углу кафе и натыкаюсь на встречный взгляд. Что-то знакомое в лице…
«Ты склерозом часом не страдаешь? Это ж тот парень из метро.» - в кои-то веки слышу ценное замечание.
Решительно направляюсь к столику и бесцеремонно расположившись напротив молодого человека, разъяренно шипю:
- Может, вы мне объясните, что происходит! Как-никак я уже 4 недели думаю над тем, как объяснить родителям появление татуировки!
- Очень просто. Это метка. Знак того, что вы избранны. – васильково-синее глаза раздражающе спокойны, а на идеальном лице чуть сострадательная улыбка.
- Что за чушь??!!! – с трудом сдерживаюсь от крика.
- Давайте так, я не буду тратить время на объяснения и уговоры – я просто все вам покажу.
Улыбка белобрысого изверга становится еще шире и жалостливей.
- Что все? – меня не так легко угомонить, но мой собеседник хватает меня за руку, крепко сжимая разрисованное запястье и…

Порой, чтобы сделать шаг вперед, надо переступить через себя, сломать что-то важное внутри. Решившись не отступать, мы порой теряем нас самих по дороге к цели.
Пролог
Распахнутые до боли глаза. Страх. Непонимание. Знакомые очертания комнаты. Ощущение теплых рук на талии и близости такого родного и теплого Леся. Холодное и мокрое от слез лицо. Соленый привкус на губах… И воспоминания. Беспокойные, безжалостные, знакомые до последней мелочи, привычно пронзающие насквозь…
Освобождаясь от объятий, по привычке бесшумно выскальзываю из постели. Подхожу к окну и долго смотрю вниз и вникуда, прижавшись пылающим лбом к раме…
Смогу ли я когда-нибудь…нет, не забыть, а простить? Простить себя… Не знаю. И не надеюсь. Я уже давно устала надеяться…
Оборачиваясь, вглядываюсь в спящего Леся. Темнота не мешает мне разглядеть и без того заученные наизусть черты: огненно рыжие пряди на моей подушке, нереально красивое лицо (слишком красивое для мужчины), длинные густые ресницы веером на белой, как снег коже, трогательно сжатую в кулак руку… Мое личное солнце во сне походит на ребенка, уставшего за день от своих же шалостей.
Лесь… Единственное, что удерживает меня на грани – это риск причинить ему боль. Мое рыжее солнце – все, что у меня осталось от меня…
Глава первая.
«Мне скучно…Мне невыносимо скучно…» - нудит подсознание. Пытаюсь придать себе вертикальное положение, подперев рукой подбородок… Хватает секунд на 40. Медленно съезжаю на парту. Кошусь на Юльку, блаженно посапывающую рядом… Блин, опять придется выпрашивать лекции…
«А ну его!!!..» - залихватски выдает мой «лучший» друг, прежде чем отключиться под аккомпанемент моего заразительного зевания…
- Ань!!! Юль!!! Пара кончилась!!! Просыпайтесь!!!...
«Че так орать-то???»
От Аленкиного крика над ухом не спасают даже перечисление всех ее беспорядочных извращенных половых связей и импровизация на тему ее происхождения и умственных способностей. Недовольно потянувшись, с пятой попытки отрываю голову от парты, пытаясь разлепить глаза и отлепить попу от скамейки…Получается как-то не очень…
Решаю отыграться на Ю, чтоб полегчало. Наклоняюсь к самому уху и…
- ВСТАВАЙ, СТРАНА НАРОДНАЯ!!!!! ВСАВАЙ НА СМЕРТНЫЙ БОЙ!!!!...
Может со слухом у меня и проблемы…
«Угу, проблемы! Да на твоих ушах толпы медведей учились прыгать на скакалке!!!!» - опять он, мой любимый внутренний голос(садист, пошляк, нахал, извращенец и язва!!)
«Весь в тебя, родная!» (Вот зараза, и ответить нечего!)
…зато с громкостью…
Юлька подлетает над скамейкой, стукнувшись коленями об парту и умудрившись начать орать еще в воздухе:
- Мать твою…!!! Чтоб тебя …!!! Малышева!!!!... УБЬЮ!!!!
- Убьешь-убьешь, когда приземлишься…- лучезарности моей улыбки позавидовал бы любой новоиспеченный глава государства – Кстати, я тебя тоже люблю! – посылаю приземлившейся подруге воздушный поцелуй – С Добрым…хмм…вечером, Радость моя!!
Недовольный взгляд голубых глаз натыкается на мою ангельскую улыбку и начинает плавиться…
- Можно, не так экстравагантно? – Светлая дужка левой брови насмешливо прячется под густую челку.
- Можно, – ухмыляюсь, сбрасывая показную невинность – но это неинтересно.
- И что в этом интересного? – розовые губки Ю безуспешно пытаются скопировать мою нахальную улыбочку…
- Ну…Например, интересно было посмотреть, как высоко ты можешь подпрыгнуть и как сильно выпучить глаза! – не могу сдержаться и концу фразы начинаю хихикать. Причем не одна. Лидок сгибается пополам, Ленчик пытается сохранить царственное величие, но не выдерживает и заливается звонким смехом, Зина улыбается Юйке понимающе и сострадательно, Сандра в который раз за день возводит праведные очи к небесам, вопрошая, за что ей я, и пытаясь при этом не улыбаться…
- Малышева!!!! - жертва угрожающе тянется к моей шее…
- Ну!.. – блаженно улыбаюсь, подставляя шею лучшей подруге.
Юлька отступает и не выдержав, расплывается в улыбке…
- Анька, я тебя лю!!!
- Девочки, спасите!!!! НАСИЛУЮТ!!!... – с боевым кличем бросаюсь к Аленке на шею под хохот подруг и ошеломленное хихиканье прохожих студентов…
А за окном зима, шесть часов вечера, а кажется, что почти ночь…
Выхожу из сверкающего свежим ремонтом здания опостылевшего института, кутаясь в золотисто-рыжий мех куртки…и сразу же падаю в объятья идущего сзади Сашки. Цепляясь в него, как в спасательный круг, пытаюсь переплюнуть Юлия Цезаря, одновременно ища глазами Юйку, принимая горизонтальное положение и мило улыбаясь Сашкиным поклонницам.
- Саш, тебе очень нравится Ленка из одиннадцатой? – с соблазнительной улыбкой, прижимаюсь к Санчесу, изображая пламенную страсть…
«Ну, прям, сама невинность!»
Фанатки моей опоры( в прямом смысле) и надежды ( мечтать не вредно) зеленеют от злости и зловеще косятся в нашу сторону. В ответ я улыбаюсь еще шире...
- Это которая с Темой встречалась? – Капенкин Александр Игоревич, нахально ухмыляясь, притягивает меня еще ближе, руки ползут вниз..
- Э!!! Я попрошу! – шлепаю неисправимого друга по рукам, одновременно махая, как всегда замешкавшейся Ю – Читать далее...

Не жалеть. Ни о чем. Никогда.
Когда-то я пообещала себе ни о чем никогда не жалеть. Потому что это сжигает тебя дотла, нет, даже не дотла, до снега. В пепле еще есть искра жизни. В снеге – нет.
А теперь меня мучает только один вопрос: «Почему???!!! Почему, ты не мог мне сказать это раньше, когда я поставила тебя перед выбором: парень или друг????!!!! Почему ты сразу не выбрал друга??!!!! Ну, почему???!!!!!» И пусть умом я понимаю, что ты мог просто не разобраться в себе, понять, что любишь нашу общую знакомую, влюбиться в кого-нибудь еще… Моя душа умирает, корчится от боли, не в силах это принять!
Как же больно!!!!!! Как чертовски больно!!!! Как будто с меня содрали кожу и малейшее движение – боль. Воздух кажется горячим, застревает в легких… Так быстро все найти и так быстро все потерять!!!!! Мне казалось, что в следующий раз это будет проще, не так больно…А теперь я даже не знаю, действительно ли мне проще от того, что я видела тебя всего пять раз, что наших поцелуев было только 10!!!.. И числа такие нереальные, точные, обрубленные, строгие. Безнадежные.
Как же я ненавижу эту привычку казаться сильной!!!!!!!! Мне ведь так больно!!!!!! Откуда у меня взялись силы ответить: « Лучше. Почему я и спрашивала все это. Правильнее. Пока все не зашло слишком далеко и не так больно. Я ведь и правда ничего не требую и не требовала, просто должна была знать. Чтоб потом не мучаться. Прости за настойчивость, навязчивость, в общем, за все. Мы можем остаться друзьями?» Откуда????!!!!!
Мне кажется, что мое сердце разлетелось в пыль, а я, как ни в чем не бывало, продолжаю с тобой переписываться, шутить… Как я высидела этот ужин с родителями, которые прибывают в полной уверенности, что мы встречаемся – ведь час назад это было правдой, как????!!!!! Почему я даже плакать не могу???!!!! Только смеяться!!!!!! И этот смех хуже слез!!!!! Он выходит дикими рваными толчками, впивается в без того больное сердце..
Лучше б я плакала!!!.. Но куда девать эту треклятую гордость??!!!!
Огонь и лед – расплавленным свинцом воздух в горле, не проглотить, не выплюнуть, и ледяной безжизненный взгляд отражения. Боль и ненависть. Смертельное сочетание. И вдвойне смертельное, если ты ненавидишь себя. А рассудок добивает простым и безоговорочным признанием того, что Он не виноват. Ни в чем.
Больно? Разве? Это смертельно. Абсолютно безотказный способ смерти.
Чушь, от разбитого сердца не умирают? – Ха! Умирают… и продолжают жить. Жить дальше, но мертвыми. И каждый день – это попытка, если не воскреснуть, то хотя бы вспомнить, что такое жизнь. И каждый день провал.
Нет. Я сказала НЕТ! Со мной такого не будет! Я переживу это сейчас! Мне некогда умирать!!! Мне надо жить!!! Зачем? Это я решу потом. Но я знаю одно, я должна жить, не умирая от жалости к самой себе, а дыша полной грудью.
Я потеряла парня? Пусть! Пусть!!! Теперь у меня есть замечательный друг. Отличный парень, пусть и не мой. Я никогда не напомню ему ни об одном поцелуе, ни об одном объятье. Никогда не буду ревновать ему к девушкам. Наоборот, я буду ему помогать, советовать, что подарить, что сказать.
Но ей я не признаюсь в том, что случилось. Нет. Не сейчас. Потом, мимоходом, сказав, что я решила, что он милый парень, но не мой…Не сейчас. Я не дам ей повода для торжества! Она запомнит, что не имеет права мне указывать.
Я решу свои проблемы. Обязательно! Не буду жалеть ни о чем. Я уже не жалею.
Я сильная. Я выживу. Я найду того, кого не испугает серьезность моих чувств, кто не испугается искренности и смелости моих вопросов и ответов. Кто поймет меня.

Порой, чтобы сделать шаг вперед, надо переступить через себя, сломать что-то важное внутри. Решившись не отступать, мы порой теряем нас самих по дороге к цели.
Пролог
Маша
-…Существо закона можно выразить в трех словах….-пихнув подружку в бок, прошипела я подсказку.
-Существо закона можно выразить в трех словах…
-«Жучка есть собака» - предельно серьезно проинформировала я и, не удержавшись, добавила, – Лицо посерьезней, лобик нахмурь, глазки выпучи…
Юля споткнулась на полуслове, хихикнула, но, заметив внимание трясущегося профессора, сделала вид, что кашляет. Мне же досталась обещающая все муки ада гримаска.
-Итак, как сообщила нам товарищ Булгакова, существо закона можно выразить в трех словах….
-Я тебя убью! - зловеще пообещала подружка, соседка по парте и жертва моих садистских наклонностей в одном лице, облегченно сползая на скамейку.
-Я просто хотела поднять тебе настроение, - изобразила я святую невинность: глазки широко распахнуты и, не мигая, глядят на взъерошенную соседку, длинные ресницы трепещут, на губах ангельская улыбка.
-Хватит строить мне глазки! Вон лучше к Димке поприставай, заодно выбей у него конспект лекции. Ну, не могу я эту муть слушать!
-Тебе еще 38 минут мучиться, - обрадовала я Юльку. Ну, что поделаешь, особым состраданием к ближнему своему я никогда не отличалась!
-Дим, - я решила воспользоваться советом подруги, тем более что, на эту лекцию, как и на три предыдущие, я «забила», - ты не дашь нам конспект, а? Пожалуйста-а-а!
Нещадно эксплуатируемый в личных целях парень повернулся с явным намерением послать меня так далеко, как это возможно, но, увидев мою ослепительно-неотразимую улыбку (сказывается опыт по выпрашиванию лекций), передумал и неохотно кивнул.
-Готово! Чтоб ты без меня делала? – следовало напомнить Юльке о моих исключительных заслугах по борьбе с учебой.
-Померла б со скуки, - ответила та, сдавая карты. - Козырь – пики. Я хожу. Семерка.
-Десятка.
Лекция продолжалась…
Через 38 минут в университетской столовой.
- Так, у нас в запасе еще 42 минуты. Нам надо сгонять в приемную комиссию, купить билеты на дискотеку, скатать лекцию по экономической теории, ну и, само собой, поесть.
-Маш, ты заплатишь за обед, а то у меня всего двадцатка? - подружка жалостливо покосилась на меня в надежде выпросить деньги.
-Ладно, но учти, на сегодняшний день сумма твоей задолженности составляет…- я заглянула в блокнотик, - 2944 рубля.
- Что?! Я ж занимала у тебя двадцатку! – возмущению Юльки не было предела.
- Точнее 23 рубля. Я предупреждала, что с каждым днем сумма удваивается? – Предупреждала!
От такого нахальства лицо должницы вытянулось огурцом и позеленело.
«Да, кажется, кто-то переборщил». Внутренний голос. Мой друг и советник (читай язва, сплетник, пошляк и садист).
-Юль, да не переживай ты так! Я ж пошутила, - я попыталась исправить положение.
-Ну и шуточки у Вас! – прохрипела севшим от волнения голосом подруга.
- Какие есть! Что ты хотела от садистки со стажем? – не удержавшись, съязвила я.
- Сволочь ты, Маш!
- Спасибо, стараюсь! Ты лекцию у Ленки взяла? – перешла я к делу.
-Ага. Давай доедай свою сосиску и присоединяйся.
Юля вытащила конспект и бодренько принялась его переписывать. Через 5 минут я присоединилась к лучшей подруге.
Юля
Я быстренько и весело перекачивала Ленкину лекцию в свою видавшую многое тетрадь, изредка посматривая на строчившую рядом Мари, когда услышала напряженный шепот подруги:
- Юль, кажется, нас заметили.
Ситуация была вполне стандартной, поэтому среагировала я немедленно:
- Сматываемся!
Тетради тут же очутились в сумке, оставалось ее застегнуть. Учитывая, что моя «дамская сумочка» вмещала не только косметичку, тетради, расческу, но и спортивную форму вместе с кроссовками, задача эта была не из легких. Машка, как всегда умудрившаяся не только застегнуть своего «мутанта», но и составить посуду, ринулась мне на помощь, но было уже поздно.
- Девушки, можно с вами познакомиться? – Парни из серии «урод и еще страшнее», явно ожидали, что их примут с распростертыми объятьями.
Наши выпученные глаза и хоровое «НЕТ!!!!!» были ответом.
Позже в близлежайшем женском туалете.
- Это все из-за тебя! – раздраженно-обвиняюще покосилась я на Мари.
-Вот уж не надо все сваливать на меня! Ты у нас тоже девушка видная! И потом, что ты предлагаешь? Предупреждаю, варианты типа: подстричься в монахини и ходить в рясе, меня не устраивают! – не осталась в долгу «обвиняемая».
- Не знаю я, что делать! Хоть противогаз надевай! Угораздило ж тебя: была девушка как девушка, а теперь – прям Венера Милосская! Между прочим, из-за тебя у меня развивается комплекс неполноценности!
Возмущенные голоса отражались от облицованных кафелем стен женского туалета (ну, где еще девочкам пообщаться?), привлекая толпы бездельничающих студентов.
Подруга глянула сначала на меня, потом в зеркало… снова подозрительно покосилась в мою сторону и выдала с видом оскорбленной невинности:
- Ты знаешь, лично мне кажется, что это у меня должен быть комплекс Читать далее...

Давно сюда не заходила. Не знала. что писать... Теперь. кажется, знаю. Решила выложить написанные мной отрывки из будущей книги. Просьба ко всем - читать и комментировать.)

Фотографии giiry :




Читать далее...