[700x525]
Настроение сейчас - равнодушное к чужим мыслямПроснулся. Было воскресенье. Было мерзко, душно, и как то по neverslipоvsky.
меня ждал визит, визит в Москву. Его целью была покупка спасительных билетов на самолёт. Отыскать подобный дар я мог только там... Поездка в капсуле скорости в объезд сонных машин, которые ещё толком не проснулись, оказалась не столь уж долгой, пролетала она под чтение "Небо №7". Радио вставляло в мои мысли свои цитаты жизни людей, меня они не волновали, я считаю, что это не плохо, ведь мои мысли и моя незаконченная жизнь тоже тут ни кого не волнуют, меня интересовал вопрос: - «каковы даты моего отлёта?"
Меня и маму крестный высадил на перекрёстке в жизнь. Москва была явно не рада моему появлению и встретила нас прозрачным дождём, но мускулистым ветром. Нам нужно было добраться до метро. Мы сели на 443 автобус, люблю их, люблю за то, что они терпят тебя за 20ку, люблю за то, что они не лезут в душу со своим "А что случилось?" а просто стараются сделать так, что бы ты не опоздал, и у тебя было 1ой проблемой меньше, причем практически даром. Там было мало людей, время было не сумасшедшего час пика, а спокойного послеобедия. Мы ехали не долго, ещё более не долгим было моё спонтанное свидание с метро, его, пожалуй, люблю ещё больше чем автобус, оно стоит 19 рублей :)
Выйдя на равнодушную улицу станции "Аэропорт" лил всё тот же не радостный нашему появлению дождь, и снова до меня доносились отчётливые аккорды этой песни: moscow never slips. Я конечно не осмеливался с этим спорить, да и не нужно это было. Эта песня шла за мной по запаху моего одеколона "Charle", своеобразное преследование она осуществляла с помощью чужих Porshe, Renge Rover, наушников и рингтонов. С усталыми ногами и жаждой свежего воздуха пополам мы нашли Аэровокзал, где нас ждал не особенно приятное известие, что билеты на ту авиакомпанию, которую мы выбрали, тут не продаются и что приобрести их можно непосредственно в Домодедово. А время скрылось в неизвестном направлении и улетело от нас слишком на долго. Шёл, нет, бежал третий час пребывания нас в не спящей столице, а у нас уже неприятности. Маминым мозговым компьютером (мой до тех пор находился в спящем режиме) со скоростью терабайт в секунду было решено, что надо переночевать у сестры и утром поехать в Домодедово. Так мы и поступили. Всё как в ускоренном режиме метро, автобус, улица, подъезд, рядом с ним крыса под машиной, лифт и как награждение за подпорченные мысли, наконец, квартира...
Снова проснулся. Понял где я, а был я в чужом доме, в чужой кровати, в чужом воздухе, в чужой жизни и даже в чужом городе, который, как известно, слезам не верит, я решил проверить эту теорию по дороге в Домодедово. Всё как в запотевшем зеркале. Опять не успел проснуться, автобус, но уже более грузный, укомплектованный под завязку, потный и усталый. Он вёз нас к уже знакомому метро. Ехал медленно, ну сами представьте, какого ему, везти гигабайты чужих мыслей всё за ту же 20ку. Люди ехали молча, в своих мирах, обгоняя наше запыхавшееся пристанище на несколько остановок, машины сонные, но уже глянцевые, спешили в свои рабочие ячейки. А мы спешили не туда. Я снова почувствовал свою необычность. От этого стало по чему-то грустно, сам так и не понял почему. Забыл.
Сегодняшняя наше свидание с метро продлилось куда дольше чем вчерашнее, возможно по тому что было не таким уж и незапланированным, а может, что скорее всего, по тому что нам нужно было переехать всю так и не поспавшую колыбель цивилизации. Мы сели в коричневый, нагнетающий тоску по Хайтеку диванчик. Ехали. Зелёная ветка для меня была в тот день не просто линией метро, для меня она была тогда ещё одной палкой, которая подпирала мою уверенность в свершении моего побега. Было много разных людей, красивых, страшных и страшно красивых. Чем ближе мы были к центру, тем чаще мелькали каблуки, а не кроссовки, кеды превращались в лакированные туфли, начинало пахнуть не отчаяньем, а дорогим парфюмом, уменьшались животы, но росли шпильки, спортивные костюмы становились костюмами Briony, поблёскивал пафос и в овальных окнах мелькал призрачный гламур. Но, достигнув апофеоза на станции «Охотный ряд», всё постепенно возвращались в кеды, кроссовки, спортивные костюмы и как глаза увидев цену происходящему увеличивались животы, в добавок ко всему стал увеличиваться возраст пробегающих. Не знаю с чем это могло быть связано но скорее всего с тем что на севере жила молодежь так как северные части Москва взяла под свою опеку сравнительно недавно и получили они неизвестный ранее гриф Агломерация, туда стекалась молодость со всей России, а южные регионы были заселены милыми бабульками и дедками и были менее омоложаемы, но это только догадки и статистика с Yahoo. Меня даже попросила уступить ей место одна еле теплящаяся жизнью больная дама, у неё было
Читать далее...