Александр Галич, глава из "Поэмы о Сталине"

То-то радости пустомелям,
Темноты своей не стыжусь,
Не могу я быть Птолемеем,
Даже в Энгельсы не гожусь.

Но от вечного бегства в мыле,
Неустройством земным томим,
Вижу -- что-то неладно в мире,
Хорошо бы заняться им,

Только век меня держит цепко,
С ходу гасит любой порыв,
И от горести нет рецепта,
Все, что были, -- сданы в архив.

И все-таки я, рискуя прослыть
Шутом, дураком, паяцем,
И ночью, и днем твержу об одном --
Не надо, люди, бояться !

Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы,
Не бойтесь мора и глада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: "Я знаю, как надо !"
Кто скажет: "Идите, люди, за мной,
Я вас научу, как надо !"

И, рассыпавшись мелким бесом,
И поклявшись вам всем в любви,
Он пройдет по земле железом
И затопит ее в крови.

И наврет он такие враки,
И такой наплетет рассказ,
Что не раз тот рассказ в бараке
Вы помяните в горький час.

Слезы крови не солонее,
Дорогой товар, даровой !
Прет история -- Саломея
С Иоанновой головой.

Земля -- зола и вода -- смола,
И некуда, вроде, податься,
Неисповедимы дороги зла,
Но не надо, люди, бояться !

Не бойтесь золы, не бойтесь хулы,
Не бойтесь пекла и ада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: "Я знаю, как надо !"
Кто скажет: "Всем, кто пойдет за мной,
Рай на земле -- награда ".

Потолкавшись в отделе винном,
Подойду к друзьям-алкашам,
При участии половинном
Побеседуем по душами,

Алкаши наблюдают строго,
Чтоб ни капли не пролилось.
"Не встречали -- смеются -- Бога ?"
"Ей же Богу, не привелось ".

Пусть пивнуха не лучший случай
Толковать о добре и зле,
Но видали мы этот "лучший"
В белых тапочках, на столе.

Кому "сучок", а кому коньячок,
К начальству -- на кой паяться?!
А я все твержу им,ну, как дурачок :
Не надо, братцы, бояться !

И это бред, что проезда нет,
И нельзя входить без доклада,
А бояться-то надо только того,
Кто скажет:"Я знаю, как надо !"

Гоните его ! Не верьте ему!
Он врет! Он не знает - как надо !

Краткая инструкция в борьбе против сект.

В первую очередь тебе внушат, что до прихода в секту твоя жизнь была совершенно напрасной, пустой тратой времени. Но теперь всё по другому, и секта очень хорошо знает - что тебе нужно.

Первый контакт с сектой - для тебя откровение. У тебя открывается новый взгляд на вещи.

Секта имеет исключительное, единственно правильное представление о мире, которое решает все проблемы.

Очень трудно узнать правду о секте. В секте не принято думать, размышлять, тем более спрашивать или сомневаться. Если же наберёшься смелости и всё-таки спросишь, твои новые друзья ответят: " Этого не можем тебе сейчас объяснить, хочешь узнать - пошли с нами в наш центр."

Секта имеет мастера, медиума, учителя или гуру который единственный знает истину.

Учение секты считается единственно правильным, вечным, истинным знанием.

Наука, рациональное мышление и разум отбрасываются как негатив, сатанизм или глупость. "Личность становится безумной и счастливой."

Конец света близок. Мир погибнет в страшной катастрофе, и только секта знает, как спастись от неё.

Твоя секта - это элита, сливки человечества, избранные. Участь остальных людей - погибель. " Хочешь спастись - немедленно стань членом секты."

Секта оградит тебя от остального мира одеждой, особым питанием, собственным языком, строгими правилами отношений с людьми.

Секта желает, чтобы ты порвал все "старые" связи, они мешают твоему развитию.

Секта полностью контролирует твою личную жизнь. Сексуальные отношения предписуются сектой, как например выбор супругов или партнёров, групповой секс или полное воздержание.

Ты всё время находишься под контролем секты. У тебя нет свободного времени. Ты занят продажей сектантской литературы, вербовкой новых членов, посещением бесконечных курсов и медитаций... Секта внимательно следит за дисциплиной и выполнением правил - ведь это единственный путь к спасению.

Остаться одному просто невозможно, рядом с тобой всегда "брат" или "товарищ" из секты.

А когда ты начнёшь недоумевать, почему нет обещанного успеха, то получишь ответ "ты сам виноват" - или плохо трудишься, или слабо веруешь.

Взято отсюда

Еще про секты

Примечание С.Л.

Попробуйти заменить слово секта на слово бизнес /фирма , слово гуру на слово деньги, а конец света на обнищание и прочитать ;)

Примечание Рухсалама Стихийного.

- А вот в монастыре кажется все не так. Впрочем, там я не был, чтобы об этом говорить...

Учитель Беинса Дуно (Болгария)

Итак, религия должна нести людям свободу, мир и радость. Если против какой-нибудь религии или какого-нибудь учения поднимаются гонения, как в старое время, этим мир не исправится. Сколько сомнений могут вызывать внешние формы какой-нибудь религии! Иные будут говорить: "Это учение - от сатаны!" - А ваше учение от кого?

***

Одно важно для человека: применить свободу Духа. Каждый должен задать себе вопрос: свободен ли я? Есть ли во мне Дух свободы? Когда Дух придет, Он создаст свет в вашем уме и тепло в сердце. Это признак, по которому можно узнать явление Духа.

Сейчас я объясню вам, что такое свобода и как она проявляется.

Представьте себе, что вы встречаете человека со связанными руками и ногами и начинаете его утешать, говорить ему, что Господь добр, что нужно иметь терпение, что Бог его развяжет и т.д., когда вы сами можете его развязать.

Спрашиваю: проповедуете ли вы таким образом учение свободы? - Нет, вы должны вынуть свой нож, разрезать веревки на руках и ногах этого человека и его освободить. Что вы делаете вашим утешением? Вы его связываете еще крепче, чтобы он не убежал. Нет, люди должны друг друга развязывать, освобождать.

Вот что подразумевает Христос, когда говорит: "Идите и проповедуйте людям!"

***

Некоторые современные люди хотят свободы только для себя, считая, что другие должны им подчиняться. Может быть другие им и подчинятся, но от страха, а не по любви. Для пояснения этой мысли расскажу вам такую историю.

Одного болгарского портного позвали в богатое семейство, чтобы сшить жениху костюм. Портной взял свои инструменты - ножницы, наперсток, позвал слугу, и они вместе отправились. Пришли к обеду; их позвали к столу и подали жареную курицу. Чтобы самому съесть ее целиком, мастер сказал хозяйке, что слуга не ест курицу, а ест бобы. Услышав это, слуга задумал каким-нибудь способом отомстить хозяину.

После обеда он сказал хозяйке потихоньку: "Если увидите, что мой хозяин начинает вертеться, знайте, что с ним что-то неладно. Он иногда бывает не в себе." - И, чтобы удалась его месть, слуга спрятал наперсток хозяина. Когда портной начал работать, ему понадобился наперсток, и он стал искать его, шарить тут и там, - завертелся. Увидев это, домашние сразу набросились на него и связали. А на обратном пути слуга обернулся к хозяину и сказал: "Так твой слуга не ест жареную курицу, бобы ест, да?"

***

Вы скажете, что человек не может жить без кухни и лавки. Разве кухня и лавка необходимы для счастья? Где кухни и лавки у птиц? И они питаются, и они живут, но им не нужны ни лавки, ни кухни. Современные культурные люди поставили девизом своей жизни мысль, что невозможно обойтись без кухни и лавки. Поверх этого девиза я пишу: нельзя обойтись и без радости.

***

Бог любит смелых, самоотверженных людей. Нельзя любить боязливого человека; нельзя любить и человека, холодного как камень. Любить можно только того, кто несет в себе Любовь и щедро ее раздает. Кто не дает, тот не может брать.

***

"Что с нами будет?" - Ничего дурного не будет. Кто живет в Божественном мире, тот не должен бояться. Мыслите прямо и ничего не бойтесь.

Вы говорите: "Что от меня зависит?" - Многое. Достаточно положить пшеничное зернышко на одну из находящихся в равновесии чашек весов, чтобы они отклонились.

Может быть вы - тот самый человек, за которым останется последнее решение, который своим присутствием изменит движение Божественного колеса в ту или другую сторону.

***

Музыка, написаная Беинса Дуно

Паневритмия (отрывок)

Идрис Шах

Группы

Некий король однажды пришел к мудрому Бахааддину Накшбанду, "Мастеру Узора" и сел, наблюдая за собранием его учеников. После, когда они сели ужинать Король сказал:

"О, Учитель Вечности! Я заметил, что во время занятий твои ученики сидят полукруглыми рядами, так же как и мои придворные. Есть ли в этом какой-то знак?"

Бахааддин отвечал:

"О Повелитель Мира! Скажи мне скорей, как сидят твои придворные, и я смогу рассказать в таком ли порядке сидят Искатели."

"В первом круге, сидят те, к которым я чувствую особое расположение, - поэтому они ближе всех. Дальше сидят важные и могущественные люди королевства и послы. В самом конце сидят меньшие мира сего."

"В таком случае", сказал Шах Бахааддин, "мы делим людей по разным признакам. Те, кто сидят ближе ко мне, глухи, так они могут слышать. Средняя группа состоит из невежественных, так что они могут сосредоточиться на Учении. Дальше всех сидят Просветленные, для которых близость такого рода не важна."

Разрешение объяснять

В силу особенности суфийской литературы, учителя Пути часто выдавали разрешения на толкование своих книг достойным людям. Конечно, не все удовлетворяли требованиям, и находилось много "суфи", сделавших для себя карьеру, толкуя книги суфийских мастеров.

Рассказывают, как некий дервиш рассуждал о смысле одной из поэм Джами, когда какой-то человек, пробившись в первый ряд, стал качать головой, все чаще и чаще, высказывая явное неодобрение словами ученого.

Все стали смотреть на чужака, и, наконец, дервиш пронизал его подозрительным взглядом и спросил:

"Похоже, вы не согласны со мной?"

"Да"

"И" продолжал дервиш "у вас есть разрешение Великого Мастера Джами на толкование его работ?"

"Нет"

"Тогда кто ты такой, и по какому праву ты ведешь себя так, ставя под сомнение слова такого значимого человека, как я?!" - закричал дервиш.

"Я Джами" - сказал незнакомец и скрылся в толпе.

Леонид Аронзон

Как стихотворец я неплох.
Все от того, что, слава Богу,
Хоть мало я писал стихов -
Но среди них прекрасных много.

***

Боже мой, как все красиво!
Всякий раз как никогда.
Нет в прекрасном перерыва,
отвернуться б, но куда?

Оттого, что он речной,
ветер трепетный прохладен.
Никакого мира сзади —
все, что есть — передо мной.

***

Приближаются ночью друг к другу мосты
И садов и церквей блекнет лучшее золото,
сквозь пейзажи в постель ты идешь, это ты
к моей жизни, как бабочка, насмерть приколота.

***

Что явит лот, который брошен в небо?
Я плачу, думая об этом.
Произведением хвалебным
в природе возникает лето.
Поток свирепый водопада
висит, висит в сиянье радуг.

По небу расцвели ромашки,
я их срываю, проходя.
Там девочки в ночных рубашках
резвятся около дождя.

Себя в траве лежать оставив,
смотрю, как падает вода.
Я у цветов и речек в славе,
я им читаю иногда.

Река приподнята плотиной,
красиво в воздухе висит,
где я, стреноженный картиной,
смотреньем на нее красив.

На холм воды почти садится
из ночи вырванная птица,
и пахнет небом и вином
моя беседа с тростником.

* * *

Гуляя в утреннем пейзаже,
я был заметно одинок,
и с криком: «Маменьки, как страшен!»
пустились дети наутек.

Но видя все: и пруд, и древо,
пустой гуляющими сад —
из-под воды смотрела Ева,
смотря обратно в небеса...

***

/Здесь еще должна быть ссылка на фильм Вендерса "Небо над Берлином"/

Святослав Логинов ИСЦЕЛИСЯ САМ

В ночь на 16 марта 1647 года в одном из домов на площади Шевалье дю Ге допоздна не гас свет. Немногие прохожие, следовавшие в этот час мимо квартала Трех докторов, с любопытством поглядывали на мерцающий за окнами огонек. Весь Париж знал, что здесь живет просвещеннейший доктор Патен, на которого подали жалобу городские аптекари. Завтра парижский парламент будет разбирать ее. Несомненно, Патен готовится сейчас к защите, ведь он ординарный адвокат медицинского факультета и сам будет вести свое дело.

Патен действительно сочинял речь. Он стоял за высоким пюпитром и, притопывая от нетерпения ногой, быстро покрывал один лист за другим замысловатой вязью мелких строк:

"Злоупотребления при производстве гиацинтового питья столь распространены, что я не знаю, как с ними бороться. Всякий его делает по-своему, его тащат отовсюду, все его продают, большие и малые принимают его. В городе Лионе хлеб не столь употребителен, как гиацинт. Цена, по которой продается это сомнительное лекарство, показывает его популярность, но и его недостатки, поскольку за такую цену продукт не может быть приготовлен из настоящих драгоценных камней..."

Патен остановился, прочитал написанное и сердито бросил на пюпитр обгрызенное перо. Нет, это что угодно, но только не речь. Из этого может получиться неплохая глава для давно задуманной книги о дешевой медицине, но произносить ее перед парижанами нельзя. Завтра решается слишком многое, на карту поставлена не только его честь, но и честь медицинского факультета. Его дело лишь продолжение бесконечной тяжбы докторов Сорбонны с парижскими аптекарями, - тяжбы, которой скоро исполнится сто лет. Самое же начало этой истории скрыто в глубине столетий.

Предание повествует о некоем настоятеле бедного монастыря, который вздумал поправить дела обители с помощью алхимического искусства. Однако, вместо золота он получил белый, хрупкий, ни на что не похожий металл. Раздосадованный адепт выкинул осколки во двор, где их тут же сожрали тощие монастырские свиньи. И с этого дня свиньи принялись небывало жиреть.

Заметив такое, хитроумный настоятель решил накормить белым порошком своих тощих монахов. Расчет был прост: на трапезах можно будет экономить еще больше, нежели прежде, а раздобревшие святые отцы сгладят неприглядное впечатление от бедной общины.

Однако, вышло по-другому. Ночью кельи огласились стонами, а к утру все отведавшие порошка были мертвы. Белый металл получил название "антимоний", что значит "средство против монахов". Другое его наименование - сурьма. Будь на то воля доктора Патена, он использовал бы антимоний только по его прямому назначению - изводить монахов, однако, сто с лишним лет назад прославленный Теофраст Парацельс начал настаивать вино в сосудах из сурьмы. Вино вызывало неудержимую рвоту, и это зелье король химиков предложил использовать как лекарство, очищающее организм.

Если бы лишь Парацельс готовил препараты антимония, дело бы не повернулось так печально. Но вмешались шарлатаны и неграмотные аптекари. Отравления больных стали считаться тысячами. Тогда и начался процесс. Девяносто один год назад антимоний отравителя Парацельса был объявлен злым ядом и запрещен, но все же аптекари продолжают торговать им, а дело об антимонии все тянется и тянется, хотя само название его уже вошло в поговорку. Нет, пожалуй, ни одного доктора или аптекаря, которому за это время не было бы предъявлено какого-либо обвинения. Теперь настал его черед.

За себя Патен не боялся, - президент парламента Талон был его старым приятелем, - но надо было не просто оправдаться, а выиграть дело против корпорации, которй покровительствует сам кардинал Мазарини. Значит, здесь не годятся ученые рассуждения и цитаты из древних; единственное, чего боится итальянец - смех веселых парижан.

Патен задул свечу и пошел спать, решив, что завтра он будет говорить без записей.

Подниматься доктор Патен привык рано. С детских лет он усвоил афоризм божественного Гиппократа: "Излишний сон подобен смерти". Часы на башне Отель-де-Виль показывали четыре часа утра, когда доктор, накинув на плечи плащ, вышел из дома.

Патен не боялся ходить один по парижским улицам. Крупная фигура, уверенные, быстрые движения, прямой резкий взгляд серых глаз - все при взгляде на Патена наводило на мысль об искателе приключений, а не о почтенном докторе медицины. Да и шпага у доктора Патена была гораздо длиннее, чем те игрушки, которые обычно носили ученые люди.

Ги Патен спешил к больному. Вообще-то он не мог похвастать обширной практикой. Медицинский факультет Сорбонны насчитывал сто докторов, а это слишком много даже для такого огромного города, как Париж. Самое же прикорбное заключалось втом, что большинство больных предпочитало обращаться не к ним, достойным мужам, имеющим право "лечить здесь и во всем мире", а к всевозможным шарлатанам, самозванцам, длиннополым хирургам из коллегии святого Козьмы и прочей дряни.

Даже короткополые - брадобреи, не получившие никакого Читать далее...

Это цитата сообщения Jnanavakya Оригинальное сообщение

Механический ум. Единственно верный ответ.

Давным-давно в одном старинном городе жил учитель, окружённый учениками. Один из них однажды задумался: "А есть ли вопрос, на который учитель не смог бы ответить?" Ученик пошёл на цветущий луг, поймал красивую бабочку и спрятал её между ладонями. Бабочка цеплялась лапками за его руки, и ученику было щекотно. Улыбаясь, он подошёл к учителю и спросил:
— Скажите, какая бабочка у меня в руках: живая или мертвая?
Он крепко держал бабочку в сомкнутых ладонях и был готов в любое мгновение сжать их, если понадобится.
Не глядя на руки ученика, учитель ответил:
— Всё в твоих руках.
[500x339]

Михаил Щербаков


Что значит Никогда
Алхимик
Кибитка
Восемнадцатый февраль

“This aspect of the question is clear. The crowd neither wants nor seeks knowledge, and the leaders of the crowd, in their own interests, try to strengthen its fear and dislike of everything new and unknown. The slavery in which mankind lives is based upon this fear. It is even difficult to imagine all the horror of this slavery. We do not understand what people are losing. But in order to understand the cause of this slavery it is enough to see how people live, what constitutes the aim of their existence, the object of their desires, passions, and aspirations, of what they think, of what they talk, what they serve and what they worship.”
G. I. GURDJIEFF

"Эта сторона дела совершенно ясна. Толпа никогда не хочет знать и не ищет знаний, а ее лидеры, преследуя собственные интересы, стараются усилить страх и неприятие людьми всего нового и неизвестного. На этом страхе основано то рабство, в котором находится все человечество. Даже трудно себе предстпавить ужас такого положения дел. Мы не понимаем, что люди теряют в своей жизни. Но чтобы понять, откуда берется это рабство, достаточно увидеть, как живут люди, что составляет цель их существования, увидеть объекты их устремлений, страстей и надежд, понять, о чем они думают, о чем говорят, чему служат и чему поклоняются."
Г.И. Гурджиев

[461x654]

Вот, наконец сделал новую подборку книг на библиотеке сайте (одна из них - мой перевод с английского).
Тема: "от магии и театра до социального конструирования".

К сожалению, с моим провайдером www.ok-host.ru что-то случилось, поэтому пришлось спасаться в Народных рядах ;( В ближайшее время пойму, имеет ли смысл с ним вообще иметь какое-либо дело...

Новый адрес сайта:
www.creativebeing.narod.ru

[750x580]
[512x356]
[602x401]
[600x464]
[599x479]
[600x460]
[699x499]
[700x551]

Взято отсюда Идиотека

Анатолий Иванов, интервью с Владом Лебедько

... Дело было в походе. Мы идем с девушкой на байдарке. Девушка не умеет плавать. Идем мы по речке Шуя - это серьезная вещь. Я там раньше не был. Смотрю, - люди обносят какое-то место. Обычно обносят зверское место, потому что иначе - смерть, - байдарочники действительно часто гибнут. Они обносят километра за два до порогов и километра два - после.

Я прикидываю: - четыре километра тащить все на себе. Не хочется! И я думаю: - "А дойду-ка я до самой гряды, там причалю к берегу, обнесу эту гряду, - полкилометра, а дальше снова спущусь на воду. Чего они все перестраховываются?" И я иду дальше. Девчонке ничего не сказал. И когда я подхожу к тому месту, где действительно пора причаливать, то вижу, что к берегу не причалить. Моих сил недостаточно. Эта вода может ломать бревна, крутить электростанции... Мне здесь не справиться. Я не рассчитал свои силы. Это смерть, - вот она впереди, - вон торчащие камни, водопад, - он падает на острые камни. Это - два трупа. Все это я прекрасно понимаю.

В это время у меня возникает что-то - включается какое-то сверхвнимание. И я замечаю маленькую щель между камнями, где может пройти байдарка, и замечаю место впереди, под водопадом, куда может упасть байдарка. Но дальше, через двадцать сантиметров идет камень, - а это все на скорости. И я вижу, что от этого камня можно оттолкнуться. И вот, я разгоняю еще дополнительную скорость, - прыжок с водопада, - мы летим на тот камень, но я успеваю от него отвернуть... Это невозможно, понимаете? Мы проходим мимо!

И, когда обалдевшая толпа, все это видевшая, подходит ко мне, когда мы уже причалили, - нас-то уже считали трупами, - я им говорю: - "Да элементарно! Я все время здесь хожу, а что?", - Я же не стану им рассказывать, что меня по глупости туда втянуло. Они меня зауважали - типа крутой! Было два варианта - иначе зауважали бы за то, что погиб. Но, за плечами у меня к тому времени было двадцать лет опыта, как байдарочника.

Мне хотелось бы видеть тебя
Удивительный мастер Лукьянов

После бессонной ночи я вот группу создал (в том числе - в качестве обозначения программы-максимум будущей школы).
Всем буду очень рад :)

Настоящая Жизнь

Владимир Высоцкий
Белое Безмолвие

Верите ли вы в Бога? Я – конечно нет, а вот Он в меня может быть и верит...

Самое страшное, что с тобой может случиться – это тебя не заметят...

Бог из любви к материалистам и их картине мира прячется...

Пойду мир показать и себя посмотреть.

Во многой мудрости есть много уязвимости.

Женщины очень часто не могут до конца отличить любовь от желания соответствовать ожиданиям, а мужчины - слабость от осторожности, и те и другие – сильно страдают от этого. Суть в том, чтобы поверить в то, что твой партнер – всегда прав. И повести себя как хочешь.

Я – неуверенный в себе человек. Впорчем, и в этом я сомневаюсь...

Чудо бывает или в непосредственном смысле Слова, или – в посредственном. Но всегда бывает.

Если понял что-то действительно мудрое – не спеши это сообщить другому.

Про настоящую мудрость всегда есть глубокие сомнения – так это, или совсем наоборот. Возможно, что это и есть ее основное свойство.

Есть вещи, о которых правильно говорить, и ситуации, когда это так. А есть – те о которых правильно молчать. Иногда очень хорошо понятно, какой это из данных вариантов, а иногда – абсолютно непонятно. Риск и принципиальная неопределенность – критерий высокого уровня Бытия.

Счастье как в деньгах, так и в том, что оно не только в них.

Мудрость ума – это понимание сути рефлексии - и не более того.

Самый лучший коан – это банальность.

С настоящим учителем вы встречаетесь один раз.

Любовь, конечно, выше всего. Или даже не выше. В любви вообще нет упорядоченности.

До свободы немножко ближе, чем до Луны – и в этом спасение.

Триада Смерть-Жизнь-Бессмертие превращается в тетраду добавлением четвертого элемента – Любви.

Драма человека в том, что он часто ведет себя как скотина, а любит при этом – как человек. Но это не трагедия, и в этом - счастье.

Боль – это когда в любви мы чувствуем нелюбовь и принимаем ее иллюзорность. Нелюбви, конечно – а вы что подумали?

Существуют правильные законы и неправильные законы.

Порядок – это осознанная случайность.

От свободы не зависят. Зависимость вызывает халява.

Свобода – это место для настоящей жизни, а любовь – ее содержание.

Теряешь - на время, любишь – навсегда.

Джон Г. Беннетт

Я был свидетелем гибели Эпохи, но не догадывался об этом. Куда мне идти? Я написал коллеге в Оксфорд, что не вернусь к занятиям. Меня направляли в штабной колледж, но я теперь знал, что военная карьера для меня немыслима. Я не мог все бросить и стать дервишем. Дервиши принадлежали умирающему миру. Они служили напоминанием, что когда-то человек умел жить полной внутренней жизнью и не менее полной жизнью во внешнем мире. Но было слишком ясно, что древний огонь погас.

Не было никого, с кем бы я мог посоветоваться. Я заметил, что повторяю двустишие из газели Физули, величайшего турецкого поэта:

Dost bi perva,
felek bi rahm,
devran bi sukyun
Derd cok,
hemderd yok,
dusmen kavi,
tali zubun Sayei umid za'il,
afitab-zevk kerim Rutbeyi idbar ali,
paye-i-tedbir dun.

"Друзья не разделяют моих чувств,
небеса не слышат мой плач,
и катящиеся шары никогда не останавливаются.
У меня множество горестей и нет утешения,
много врагов, и судьба сломила мою волю.
Настанет ли когда-нибудь рассвет?
Тень надежды становится все длиннее,
мои устремления высоки;
но жалки и грубы мои возможности."

Я шел в толпе вниз по улицам Блистательной Потры, мимо Капали Тчарши, огромного истамбульского рынка, к мечети Баязида и Военному министерству. Здесь я начал работать пятнадцать месяцев назад, не подозревая о том, что произойдет со мной за столь короткое время. Моя семья была далеко, и я почти забыл о ее cуществовании. У меня больше не было дома.

Повернув на север, я шел, пока не достиг мечети Сулеймана. Немного найдется в мире зданий, более впечатляющих, чем этот шедевр Синана из Каусери, построившего тысячу мечетей и дворцов. Здесь, как нигде больше, искусно сочетается величие храма с окружающими небольшими постройками. Вот гармония, нерушимое величие произведения искусства.

Вопрос, стоящий за строчками Физули, не давал мне покоя. Где rutbeyi idbar - высота моих устремлений? Чего я в действительности хочу от жизни?

Вопросы мучили меня, сердце было почти разбито давящей пустотой. Но вскоре мой разум, привыкший искать формулировки, принялся спасать сам себя. Нашлись принципы, которые я не мог оспаривать. Я ходил по пустому двору Сулейманской мечети, пока не оформил их в слова.

Во-первых, что касается меня самого. Я, несомненно, самый обычный человек с глубокими недостатками, как и все остальные. Я никогда не позволю себе считать себя не таким, как все, или лучшим, чем все. Конечно, я могу отличаться от других, но почему я прав, а они заблуждаются? Каждое человеческое существо, насколько я знал, считает себя центром мира. И я тоже такой. Поэтому я не могу доверять своим заключениям относительно себя самого. Тщеславие и себялюбие - вот злейшие враги человечества, и, в конце концов, я могу с ним бороться.

Какой помощи мне искать? Что может дать мне религия? Все, что я видел, было взаимное неприятие, отрицание другой истины, другой веры. Я не мог допустить, чтобы одна религия была подлинной и несла всю истину. Я не мог обратиться за помощью к тем, кто жил неприятием, от которого я хотел избавиться. Но надо было принять во внимание вероятность. Возможно ли, чтобы несколько миллионов человек обладали истиной, а оставшиеся десятки миллионов были лишены ее? Этот аргумент относился и к христианству, и к исламу, к религиям Запада и Востока. Я поклялся, что буду без устали искать одну Истину и одну Веру, примиряющую все религии.

Вновь возник вопрос дома. Где же мой дом? В Англии, где я родился? В Америке, откуда родом моя мать? В Турции, где мне так легко? Или где-то в Азии, там, где и есть тот источник истины, о котором я пока еще ничего не знаю? Почему я горжусь тем, что я англичанин? Целыми днями я сталкивался с самыми различными национальностями: англичанами, французами, итальянцами, греками, армянами, турками, курдами, русскими, арабами, евреями и людьми столь смешанной крови, что они словно бы вообще не имели национальности.

Каждый был уверен в превосходстве своего народа. Но как один может быть прав, а все остальные неправы? Это чепуха. Нет лучших и худших наций, любимых и нелюбимых народов. Я должен отказаться от чувства, что я англичанин, и потому самый лучший.

Наконец я нашел истину, которую принял, не колеблясь: человечество состоит из одной неделимой расы, и прежде всего я должен жить как человек.

Меня охватило чувство умиротворенности и завершенности. Я rutbeyi idbar - достиг цели. Я хотел стать человеком, свободным от тщеславия и себялюбия, найти источник всех религий и единства человечества. Как обычно, моментально возникло возражение. Все это прекрасно, и можно записать эти слова и пронести их через всю жизнь. Но ни я, ни кто-нибудь еще ничего не можем сделать - все мы мазаны одним миром.

Есть ли мы вообще? Неужели не было никого, кто мог бы помочь? Впервые идея поиска возникла в моем сознании. Нужно что-то найти, прежде чем что-то делать.

Внезапно я очнулся. В конторе меня ждали люди: тайные агенты, никогда не приходящие Читать далее...

1. Джон Беннетт Свобода

Это особенное и странное слово, поскольку мы не можем "знать", что такое cвобода. Мы не можем объяснить или описать её. Мы не можем даже вспомнить, что это такое, когда свобода отсутствует. Следовательно, мы всегда находимся в состоянии сомнения в том, означает ли это слово вообще что-нибудь. И все же мы не можем отмахнуться от него, поскольку полное отсутствие свободы лишило бы смысла всё то, что значимо для нас.

Особенность свободы в том, что она принадлежит к миру, которого мы пытаемся достичь - но не к миру, в котором мы находимся. Мы постоянно видим свободу вверх ногами. Мы думаем о свободе как о высвобождении от напряженности, от правил и законов, которые нам не подходят.

Истинная свобода - свобода по направлению к реальному миру, в котором "Я есмь" больше уже не странник, но обретает свое место, где всё, что Я ДЕЛАЮ соответствует тому, что Я ЕСМЬ. Здесь мы имеем преимущество перед философами, которым необходимо схватить идею умом, прежде чем принять её.

Свобода самопротиворечива и не может быть схвачена умом. Это - свойство Воли, и оно имеет не больше отношения к уму, чем к телу. Для ума свобода выглядит не-свободой, а не-свобода выглядит свободой. Только тот, кто вкусил реальность, может понять, что это значит.

2.М.Щербаков

Вот поднимается ветер...
[265x366]

Г.П.Шедровицкий

...Я четко понимал, что Сталин уже умер; иначе не было бы вообще никаких сообщений. Я понимал, что начинается совершенно новая часть или полоса истории советской России. Я был страшно доволен, что меня не успели забрать, что я и на этот раз проскочил. И я с любопытством вглядывался в это предстоящее будущее, непрерывно и очень напряженно думал о том, как изменится наша жизнь и что, собственно говоря, надо делать.

Но в тот момент еще не было ни кружка, ни компании, или товарищеского коллектива, который у нас сложился потом. События продолжали течь своим естественным, обыденным руслом. Было несколько человек, с которыми я тогда мог делиться своими впечатлениями и своими мыслями. Это был Зиновьев, это была моя первая жена Наташа Мостовенко, это был мой давнишний приятель с физфака Виталий Бернштейн. Я помню, как поразил Наташу, когда 4 или 5 марта рассказал ей, что будет происходить в ближайшие полтора года в нашей стране. Она долго не могла отделаться от гипноза этого впечатления: оказалось, что я рассказал ей все, буквально по месяцам, так, как оно потом реально и происходило. И потом, уже через годы, она спрашивала меня, откуда я все это знал, кто мне мог рассказать.

И точно так же я помню, что в день похорон Сталина мы сидели с Витькой Бернштейном в столовой Верховного Совета, куда мы обычно ходили обедать. На улице играли траурную музыку. И он спрашивал меня: а что же будет? И я в меру того, как я это понимал, рассказывал ему, что будет происходить и куда начнет двигаться советская страна. И он тогда тоже с большим удивлением глядел на меня и все повторял одно: это ж фантастика, это все-таки фантастика.

Я вспоминаю об этом потому, что для меня самого это была какая-то очень странная игра - чисто мыслительное построение. И я верил в свои конструкции ровно в такой же мере, в какой я в них абсолютно не верил. Игра - поскольку вот так надо было говорить, и мыслительно так вот оно и должно было происходить. Я сам не относился к своим словам всерьез, ибо в то время мое мышление в общем-то никогда не подкреплялось практикой. Практикой какого-то большого социального действия, практикой реализации каких-то проектов и т.д.

Только близким мне людям, людям, которых я не боялся, я мог рассказывать свои фантазии. И если я при этом врал, то врал в общем-то как мальчишка, не боясь, что это будет воспринято как вранье. И то обстоятельство, что потом это мое "вранье" начинало осуществляться, и главное осуществляться с удивительной точностью, в дополнение к тому, что мы с Зиновьевым в октябре 1952 года тоже оказались правы в наших прогнозах и оценках, - вот все это заставило меня поверить в силу такой, чисто аналитической, предсказывающей мысли, в силу того теоретического представления, которое у меня сформировалось, и почувствовать его прогностическую действенность.

Это было, может быть, более удивительным для меня самого, чем для всех остальных, и в дальнейшем заставило меня относиться к самому себе всерьез, потому что оказалось, что я могу выделывать такие вот вещи.

1.Леонид Тираспольский. Золотой Век.

Одно из фундаментальных качеств Единой теории - способность объединять противоположности и понимать даже "ложные" теории как часть единого контекста. Осколок витража может показаться безобразным и ненужным без своего обрамления. Но "нет ничего мертвого, у каждого смысла будет свой праздник возрождения" (М.Бахтин). Единая теория должна обладать способностью выпрямлять кривду.

Таким образом, теория об удовольствии как источнике религиозного чувства не может служить опровержением религии. За конкретным удовольствием, каким бы "приземленным" оно ни казалось, стоит его Источник. Как гласит стершаяся от частого цитирования "Изумрудная Скрижаль" Гермеса Трисмегиста: "Что наверху - то и внизу".

Марсилио Фичино, комментируя платоновский "Пир", пишет следующее: "Божественная Красота создает повсюду любовь, то есть, желание к себе самой... Существует постоянное притяжение, начинающееся в Боге, идущее к миру и кончающееся, наконец, в Боге... Этот единый круг от Бога к миру и от мира к Богу определяется тремя именами. Когда он начинается в Боге и влечет к Нему, это - Красота, когда он проходит через мир и захватывает его, мы называем его Любовью; и когда он возвращается к своему источнику, мы называем его Удовольствием".

2. (шутка для знатоков творчества Пушкина)
- А почему Лужский?
- Ну все же лучше, чем Новоржевский...

3. (из советов Рухсалама Стихийного М. Долболюбову)
- А Вам, батенька, как доктор, особо рекомендую научиться сочетать беспощадную приземленность, чуть ли не цинизм со столь же беспощадным идеализмом и романтизмом, тогда гетерозисный эффект превзойдет все Ваши и мои ожидания.
;)

Тимур Шаов. Разговор с Богом.

Зоя Ященко. За два часа до начала лета

Шейх Озак Музаффар Эфенди

В маленькой турецкой деревушке один человек по имени Хусейн женился на дочери своего соседа. На празднике, организованном по случаю свадьбы, присутствовали два религиозных деятеля. Они беседовали между собой, и Хусейн, присутствовавший при их разговоре, был совершенно очарован этими людьми. Они на память цитировали большие отрывки из Корана, рассуждали о различных значениях арабских фраз и давали глубокие интерпретации религиозного закона. Хусейн спросил у этих мудрецов, как им удалось достигнуть такого уровня образованности и знаний. Они ответили, что много лет посвятили учебе в крупнейших религиозных академиях Стамбула.

На следующее утро после свадебной ночи Хусейн сказал своей жене: «Мне двадцать лет, и я понял, что не знаю ничего значимого и существенного. Я хочу поехать учиться в Стамбул. Пожалуйста, позаботься о нашем хозяйстве и о моих родителях, пока я буду отсутствовать. Я вернусь, как только стану ученым».

Хусейн поехал в Стамбул, который находился в нескольких неделях пути от его дома. Он провел тридцать лет, изучая науки и переходя от одного преподавателя к другому в погоне за знаниями. Когда Хусейну исполнилось пятьдесят лет, он, одетый в мантию ученого самого высокого ранга, поехал наконец домой.

По дороге Хусейн остановился в небольшой деревне, расположенной всего в сутках пути от его дома. Был вечер, и он зашел помолиться в местную мечеть. Деревенские жители были очень рады видеть в своей мечети такого крупного религиозного ученого и попросили его выступить с проповедью после молитвы. Все с восторгом слушали его мудрые рассуждения, хотя большая их часть осталась ими непонятой. После этого к Хусейну подошли несколько крестьян и попросили его остаться у них в деревне на ночь. Первый человек, сделавший это предложение, настаивал на том, что именно он должен принять у себя гостя, и Хусейн остался в его доме.

После ужина крестьянин спросил Хусейна, как ему удалось стать ученым. Хусейн рассказал о том, как на следующий день после свадьбы он уехал из дома в Стамбул, чтобы учиться. Он упомянул, что уехал двадцатилетним юношей, а теперь, когда ему уже пятьдесят, возвращается домой. Когда он заговорил о семье и друзьях, оставленных много лет назад, на его глаза навернулись слезы.

— Могу я задать тебе вопрос? — спросил крестьянин.

— Конечно, спрашивай, о чем захочешь, — ответил Хусейн.

— Что является началом мудрости?

— Просить у Бога помощи во всем — вот начало мудрости.

— Нет, это не источник мудрости, — сказал крестьянин.

— Начало мудрости — это когда перед каждым новым делом произносят: «Во имя Всевышнего, Милостивого, Сострадательного».

— Нет, это тоже не так, — возразил крестьянин.

Хусейн перебрал все научные ответы, которые он выучил за тридцать лет, но крестьянин отказывался принимать их в качестве правильного ответа. Наконец, Хусейн сдался и спросил своего собеседника, знает ли он ответ на этот вопрос? Крестьянин ответил утвердительно. Хусейн попросил своего хозяина научить его, с чего начинается мудрость.

— Я не могу научить тебя за один вечер тому, что тебе не удалось выучить за тридцать лет. — сказал крестьянин. — Ты искренний и умный человек. Я уверен, что смогу научить тебя основе мудрости за один год. Есть люди, которые не могут научиться этому, сколько не пытаются.

Хусейн согласился остаться у крестьянина на один год, чтобы узнать начало всех начал.

На следующий день крестьянин взял Хусейна с собой в поле. Они так много работали, что Хусейн вернулся домой совершенно без сил. Так продолжалось весь год. Хусейн никогда в жизни столько не работал. Он делал это, чтобы узнать, с чего начинается мудрость, но когда бы он ни задавал своему хозяину вопрос об этом, тот всегда просил его подождать.

Год подошел к концу. Когда работники вернулись домой, Хусейн попросил крестьянина научить его, наконец, с чего начинается мудрость. Крестьянин ответил, что он научит его на следующее утро.

— Для этого нужно так мало времени? —воскликнул Хусейн.

— Об этом можно коротко рассказать, но чтобы понять, нужно гораздо больше времени.

На следующее утро после завтрака крестьянин попросил свою жену приготовить их почетному гостю в дорогу мешок с едой и положить в него немного свежего хлеба, фруктов и мяса.

— Забудь про еду, — закричал Хусейн. — Скажи мне, в чем источник мудрости?

— Имей терпение, — произнес крестьянин, который продолжал заниматься сборами своего гостя в дорогу.

— Не пытайся обмануть меня, — воскликнул Хусейн. — Я целый год трудился, как осел, только для того, чтобы узнать, что является началом мудрости. Что это?

— Терпение, — ответил крестьянин.

— Нет, не заставляй меня снова ждать, — попросил Хусейн. — Ты должен мне сказать сейчас!

Крестьянин повернулся к Хусейну и сказал абсолютно серьезно:

— Начало мудрости — терпение. Хусейн рассвирепел:

— Ты сделал из меня дурака и воспользовался мной. Я могу процитировать целые тома, написанные про терпение! Я знаю каждую строчку в Коране, где Читать далее...