Ну пожалуйста напишите мне коментарии по поводу картинок или записей в дневнике.П-лл-и-ззззззззззззз!!!!!!!!!!!!!!!!!!
[240x320]

Я сменила аватар!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Фотографии Milena-Skvorec : Смерть

А смерть нечаянно нагрянет когдаеё совсем не ждёшь..........

[370x480]
Знаете ли вы, что такое ужас? Нет, не страх, а именно ужас, когда сердце замирает в груди, готовое разорваться на куски, а в глазах меркнет свет. Не дай бог вам испытать такое. Все пережитые страхи быстро забываются. Об ужасе вы будете помнить всю жизнь.

Я хочу вам рассказать историю, которая случилась со мной десять лет назад, и которую я запомнил на всю жизнь. За прошедшие годы многие детали потускнели, однако то чувство безраздельного ужаса, которое я испытал, осталось навсегда. Воспоминания об этом до сих пор преследуют меня по ночам, когда я просыпаюсь в холодном поту и лежу без сна, дрожа не то от холода, не то от чего еще.

Десять лет назад, когда мне было двадцать пять лет, я жил в небольшом домике на окраине города. Окна дома выходили на кладбище. Я привык к его виду и совершенно не боялся глупых, по моему мнению, россказней о привидениях и вампирах. Жил я один и время от времени приходил домой поздно, идя в темноте прямиком через кладбище, не испытывая при этом никакого страха. Вот и в тот день я возвращался в первом часу ночи, аккуратно шагая по тропинке между могилами и мраморными плитами.

Приблизительно на половине пути я вдруг заметил чуть в стороне слабый огонек. Мне стало интересно, и я осторожно начал пробираться к огоньку, желая издали посмотреть что там творится. По мере того, как я шел, мне становилось все более не по себе, так как огонек, мерцавший в ночи, был не светом фонарика. Что-то зловещее и потустороннее было в этом крохотном кусочке света. На какое-то мгновение я даже остановился, но любопытство взяло верх, и я вновь пошел на огонек.

Скоро я понял, что это горящая свеча, которая стояла на каменной плите. Я вытянул шею, но больше ничего не увидел, так как черный памятник загораживал мне весь обзор. Я начал обходить памятник, но внезапно зацепился за что-то ногой и упал. И в этот миг свеча погасла, а я услышал какой-то шорох. Поднявшись на ноги, я наконец заглянул за памятник и похолодел от ужаса.

Вышедшая из-за туч луна осветила разрытую могилу и гроб, весь в комьях земли, лежащий рядом с могильной ямой. Крышка гроба была открыта, и на ней сидел мертвец. Это была женщина, судя по всему, молодая и красивая. Но сейчас вид ее был ужасен. Кожа на лице вся сгнила, и, казалось, волосы и брови крепятся к самому черепу. Оскаленный рот скривился в дьявольской улыбке, а пустые глазницы смотрели прямо на меня. На мертвеце было белое платье. На голове вокруг волос возлежал венок из свежих цветов, и в полуистлевших пальцах был зажат букетик.

Какими словами описать то, что я почувствовал? Я хотел бежать прочь, но ноги оцепенели и не могли сдвинуться с места. Я хотел закрыть глаза, чтобы не видеть ужасную покойницу, но не мог этого сделать. Наконец, собрав все свои силы, я отошел за памятник и почти без сознания опустился на землю. Так я просидел несколько минут, пока рассудок вновь не вернулся ко мне. Тогда я привстал и собрался вновь заглянуть за черный памятник, но в это время раздался шорох, и белый силуэт покойницы вышел из-за плиты, закрывающей от меня картину разрытой могилы.

И вот тогда я закричал что было сил и бросился бежать, не разбирая дороги, но зацепился за что-то и рухнул на какую-то могилу. Очнулся я от того, что кто-то тер мне щеки. Я открыл глаза и увидел при свете луны склонившегося надо мной молодого человека в белом костюме, которого я, видимо, и принял за ожившую покойницу. Человек облегченно вздохнул:
— Фу, очнулись, слава богу. А то я уж испугался, что вы из-за меня разбились.
Я сел и вопросительно уставился на него. Он вздохнул :
— Вы видели девушку за этим памятником? Это моя невеста. Она умерла две недели назад, а я ее все еще люблю.
Он замолк, а потом продолжил:
— Ее убило молнией во время грозы в ночь, накануне дня, когда мы должны были обвенчаться. Две недели я терпел. Я приходил сюда и часами смотрел на могилу. Сегодня я не выдержал. Я решил взглянуть на нее в последний раз. Когда наступила ночь, я зажег свечу, разрыл могилу и достал ее из гроба. Я украсил ей волосы и руки цветами, поцеловал в последний раз и надел золотое кольцо ей на палец. Я собирался опять ее закопать, как вдруг услышал шорох. Это шли вы. Я задул свечку и спрятался за соседней каменной плитой. Прошло несколько минут, я ничего не слышал. Тогда я подумал, что ошибся и покинул свое укрытие, и вы меня заметили...

Он помог мне подняться на ноги и сказал :
— Идите домой, а я закопаю ее опять. Можете не беспокоиться, я сделаю все, как надо...

Не помню, как я добрался до дома. Я упал на кровать и впал в какое-то беспамятство, пролежав так до рассвета.

Утром от соседей я узнал, что в одном из брошенных сараев повесился неизвестный парень. На его пальце было надето золотое кольцо. Я вспомнил ночного незнакомца и похолодел от ужаса.

После этого я переехал в другой район, но ужас от пережитого преследует меня всю Читать далее...

В пятницу у меня короткий рабочий день, поэтому только в этот день недели, в перерыве между работой и дачей, я могу встретиться со столь интересным человеком, как Иван Магарыч Ивановян. Еще вчера я дал ему телеграмму с сообщением, что зайду к нему, причем дал ему лично, во время нашей короткой встречи на пересечении Филевской и Кольцевой линий метро.

И вот я подымаюсь по деревянной лестнице в стояке по адресу: улица Кролиководов, номер дома закрашен. Хозяин встречает меня с цветами на углу своей лестничной площадки.

Иван Магарыч — стоящий на пороге детства старик в синих казацких шароварах и в желтой, в горошке, рубашке. Окаймляют фигуру деда зеленый армейский галстук и носки цвета галстука. “Галстук требует стирки” — думаю я, а Иван Магарыч открывает передо мной дверь, и я прохожу в квартиру. Квартира коммунальная, из-за дверей комнат доносятся голоса соседей: “... говорила я тебе: не ешь лежа! А ты опять завалился жрать!..” “...Коля, я тебе не мешаю спать? — Нет, знаешь, помогаешь...”

Наконец мы протискиваемся в комнату Магарыча. Сквозь плотно зашторенное окно еле пробивается солнечный свет, повсюду валяется много бумаги в виде газет, вырезок и колбасы, на стене висит картина “Проводы покойника в армию”, в углу стоит внук, рядом находится шкаф, в котором сквозь приоткрытую дверь я замечаю прогулочный водолазный скафандр.

Старик усаживает меня за столик у окна.

— Я сейчас быстро заварю на кухне чайник, — говорит он, — а чтобы вы не скучали, сочините пока какой-нибудь кроссворд или рассказ, — подкладывает мне ручку, а сам идет с паяльником на кухню.

Наконец чайник на столе, и Иван Магарыч раскрывает передо мной свой семейный альбом. Он совершенно пуст.

— Посетители вырывают страницы, — объясняет старик. — А разве за всеми уследишь?.. Но ничего, я все фотографии прекрасно помню и сейчас вам их опишу. Вот здесь: я ехал на электричке в Коломну и предложил всем вагоном сфотографироваться на платформе в Воскресенске. Видите: все 240 человек поместились на фотографии. Я, знаете ли, люблю знакомиться в электричках с людьми, а потом со всеми обязательно веду активную переписку...

Магарыч перевернул воображаемую страницу и продолжил:

— А вот на этой странице у меня находятся фотографии на паспорт: это — я в Пицунде снимался, загорелый такой, это — в Питере, это, видите, я — в Париже. Как раз за ширмой было окошко с видом на Эйфелеву башню. А вот эта фотография — самая для меня ценная. Здесь я сфотографирован на паспорт на Камчатке. Представляете, извергается вулкан Авачинская Сопка, пламя на километр высотой, а я прошу друзей растянуть простыню и щелкнуть меня шесть на девять...

Да, по этим фотографиям можно проследить, как менялась моя рубашка, ведь на первых снимках на ней еще этого горошка не было... А подарила ее мне моя старшая тетя.

Монолог переливается в другое русло. Иван Магарыч захлопывает альбом и предается воспоминаниям:

— Когда в детстве я увидел фильм “Огни большого города”, то очень распереживался, заперся в темной комнате, рыдал там и бился в истерике, понимая, что у меня никогда не получится так сильно полюбить. Весь зрительный зал успокаивал меня и просил, чтобы я перестал плакать, вышел из будки и пустил туда киномеханика...

Мы с Магарычем делаем по глотку слюны, и старик вспоминает дальше:

— Когда пришла война, мне не было еще и шестнадцати. В своем городе, оккупированном немцами, я связался с подпольщиками, стал выполнять их задания — разносил подписчикам листовки, минировал немецких солдат. А однажды, возвращаясь с задания, я увидел... демонов. Пареньком я был шустрым, поэтому своим карманным ножичком моментально всех и перерезал.

Когда рассвело, оказалось, что за демонов я принял немецкие телеграфные кабеля. Благодаря такому стечению обстоятельств я сорвал планы немецкого командования: генерал Лебедьс не смог выйти на связь с любовницей и сидел весь вечер хмурый.

В своем отряде мы с товарищами соревновались, кто больше убьет немцев. После войны, на строительстве химкомбината под Берлином, я вдруг с чего-то вспомнил эту игру. Ох, и досталось мне за это от парторга!..

В пятидесятых я поступил в юридический институт на отделение честного слова. На одной из лекций мне вдруг показалось, что парень, сидящий в последнем ряду, — стяжатель. Я подошел к нему и сильно его избил. Но позже оказалось, что зря — он оказался совсем не стяжателем, а даже наоборот — был редактором батальонной стенгазеты, кавалером орденоносицы.

Иван Магарыч замечает, что я начинаю рассматривать вяленых рыбок, которые висят за ним на проволоке, откидывается на спинку минтая и продолжает:

— Люди считают, что я стал директором завода только потому, что моим тестем был Молотов. Ничего подобного, всего в жизни я добился только за счет своих деловых качеств.

Молотов просто позвонил министру легкой промышленности и сказал: “Знаю, у тебя есть вакансия директора автозавода. У меня тут на примете есть один студент...” “А как на счет его деловых качеств?” — спросил министр. Читать далее...

В дверь позвонили. Звонка у нас отродясь не было, поэтому никто открывать не пошел. Но потом в дверь постучали, поскребли, дверью зашур-шали и поскрипели, сняли ее с петель, смотали в рулон и стали на ней ба-лансировать.

- Кто это там хулиганит? - заинтересовался отец и пошел к дверному проему. За ним какие-то люди жонглировали выкрученными по всему стояку лампочками. Лампочки при этом светились, чего раньше за ними не наблюдалось.

- Цирк какой-то! - произнес отец.

- Вы правы! - воскликнул какой-то размалеванный мужик из толпы, похожий на клоуна. - Это, действительно, "Цирк "Какой-то" с программой "Сопли на ходулях".

- Мы в цирк не ходим, с гимнастами поругались, - угрюмо промолвил отец.

- И не надо. Цирк сам к вам домой пришел.

И после этих слов вся толпа в один момент влетела в нашу квартиру, а стайка юрких силачей, прошмыгнув у отца меж ногами, заняла самые удобные места рядом со сквозняком.

- А что вы умеете? - тоскливо поинтересовался отец у единственного циркача, который был в пиджаке.

- Разрешите представиться, - сказал тот, - директор цирка Пончиков; а у нас в репертуаре полный комплекс номеров домашнего цирка, а именно:

жонглирование ногтями,
разгадывание кроссвордов на расстоянии,
укрощение нарывов.
И только у нас:

дрессированные гниды,
прыгуны на диване, скользуны на арбузных корках и падуны на банановых,
эквилибристы на плесени,
пловцы в сырости,
бесстрашные клоуны, загадочные акробаты и смешные иллюзионисты.
- У нас нет денег, - сказал отец, сама тоска.

- А нам они не нужны. Мы питаемся человеческой энергией, эмоциями и хорошим настроением.

- А, это берите, этого у нас хоть отбавляй, - еле-еле выговорила пара-лизованная бабушка, которая в последний раз видела цирк, когда в том выступали еще дрессированные мамонты.

- Добрый вечер, уважаемая публика! - торжественно произнес Пон-чиков, когда артисты разместились кто где, а восемь самых неприхотливых заняли места на нашем обеденном столе площадью в пол квадратных мет-ра. - Первым номером нашей программы - Иван-Петр Доливо-Переливский и его "Укрощение пыли".

Какие чудеса этот Иван-Петр выделывал с нашей пылью, надо видеть! Пыль то стояла столбом, то ходила колесом. В свете 20-ваттной лампочки мы прямо-таки не узнавали нашу пыль, особенно ту, что была за шкафом - о ней мы, вообще, с 50-го года забыли.

Потом Иван вывел на арену половика вороного рысака, вскочил на не-го и стал кататься в пыли.

Брат Колька вдруг ляпнул:

- А вы с вашим конем фокусы показываете?

Конь от неожиданного вопроса остановился на пол-пыли, всадник - секундой позже.

- Вот вы можете грязь между пальцами превратить в ничто? - полюбопытствовал Колька.

- Конечно, - сказал за коня Пончиков, у нас есть такие номера, и вот уже четыре несимпатичных ассистентки несут тазик, и межпальцевое про-странство сияет как в позапрошлом году.

- А сейчас перед вами выступит совершенно глухой Гарасим Чевысказалов! - произнес директор. ("Глухой номер, - прошептала сестренка, - ничего у них не получится".)

Гарасим вышел, поклонился, задев грязной головой пиджак Пончикова.

- Свинья! - заорал на него Пончиков, но Гарасим лишь улыбнулся. - Вот видите, - доложил зрителям шпрехшталмейстер, - совершенно глу-хой. Сейчас он будет отгадывать мысли.

Гарасим продолжал кланяться и улыбаться, но вот вышел его помощник, и глухой стал серьезным, повернулся к нему спиной.

- 4, - сказал помощник.

- 4, - повторил глухой.

- 8!

- 8!

- 16!

- 16!

Вдруг тревожно заиграла барабанная перепонка у звукоимитатора, подражающего голосам деревьев.

- 642760952757634764301955763457845975763512111968! - на од-ном дыхании произнес помощник.

- 642760952757634764301955763457845975763512111968! - цифра в цифру повторил Гарасим.

Зрители стали хлопать. Глухой тоже захлопал.

- Козел, - сказал ведущий.

- От козла слышу, - произнес глухой и ушел.

- Акробаты на антресолях! - воскликнул Пончиков.

Мы повернули головы в стороны антресолей - там, действительно, притаились два акробата. От грома аплодисментов антресоли спустились вниз.

Один из акробатов сделал стойку на санузле, но поскользнулся рукой и... хорошо, что у нас смыв не работает, а то бы мы больше его на нашем этаже не увидели.

О, а что вытворял другой! Так замечательно прыгал с паркета на пар-кет, так быстро-быстро кувыркался, что прямо невозможно было уследить за его импульсивными движениями. Но теща заметила, что с ним, кажется, была женщина…

- Бога нет! - вдруг резко произнес ведущий. - В этом вас убедит фокусник Игорь Фио.

Вышел фокусник, прикрыл нашу иконку полотном, убрал его и мы увидели, что бога нет. Иконка куда-то исчезла.

Вот это да! Мы все зачесали от недоумения лбы, и под коркой обнару-жилась новехонькая десятирублевая купюра. Чудеса. Фокусник полчаса так натурально водил нас за нос, что тот у меня, буквально, вытянулся и обвис.

- А сейчас звери! Уникальный номер: просовывание головы Читать далее...

[580x386]
Пишите мне свои пожелания по поводу картинок стишков и рассказов.Я учту любые пожелания.

Фотографии Milena-Skvorec : Алиса Милано

Специально для Надежды Московских

[700x525]
Всем хай!Объявляется конкурс на лучших поэтов и поэтесс.У меня есть стишок, который я придумала сама. Правда он немного голименький.Ну ладно.Вам нужно его закончить.Лучшим сочинителям я лично накатаю большую благодарность или коментарий. Стишок я напечатаю как и в дневнике так и в этом сообщении.Удачных вам творений.

Заснула река.
И деревья заснули.
И небо снежком посыпает поля.
Сижу у окошка, смотрю на метели
Снежинка застынет – увижу тебя.
Поплачу немножко
И снова к окну.
В твоих очертаниях я тону…..

[400x293]
Не разлучайте нас, прошу!
Я не смогу стерпеть разлуки
Пока на свете я живу,
Стараюсь я забыть про муки,
Но если сможешь ты уйти
И если так много преград
Это тупик, конец пути,
Слова прощания прозвучат
И люди сразу замолчат
Увидев в этом лишь мечты,
Мечты влюбленного подростка
(Им сбыться ведь не суждено!)
Все мучаются, всем непросто
Все говорят, что жизнь- дерьмо.
"Ужели ты такой особый?"-
Мне скажет шумная толпа-
"Таких, как ты на свете много,
Напрасная любовь твоя
Ничем "таким" не обернётся
И будешь вновь, опять тогда
Мечтать, что сердце её бъётся
Не для него, а для тебя!
К чему напрасные догадки?
Не слышал ль ты, что мир жесток?
Твои стихи, в твоей тетрадке
Ей врядли кто-то принесёт,
Она их врядли прочитает
Уже писали ей стихи,
Они были полны печали,
Похожи были на твои....
Жаль, что не ты их написал
Кто не успел тот опоздал!"

Так описал свои я муки,
И вот, что щас я вам скажу:
Не разлучайте нас, прошу!
Я не смогу стерпеть разлуки!


Это только начало...

Заснула река.
И деревья заснули.
И небо снежком посыпает поля.
Сижу у окошка, смотрю на метели
Снежинка застынет – увижу тебя.
Поплачу немножко
И снова к окну.
В твоих очертаниях я тону…..

Слушать этот музыкальный файл

Фотографии Milena-Skvorec : Знаменитости

Потянуло на звёзд

- Водитель черного BMW! Немедленно остановитесь! – уже в десятый раз скандировал в громкоговоритель майор Маленский. Бандит не реагировал. Он надеялся прорваться к шоссе. По прямой новая иномарка легко ушла бы от уже двадцать минут издающего предсмертные хрипы древнего «УАЗика». Здесь, в центре города, ей приходилось вилять между встречными автомобилями. По правой полосе уже полчаса наблюдалась огромная пробка и BMW вылетел на полупустую встречную. УАЗ вынужден был последовать за ним.
- Товарищ майор, - робко обратился к Маленскому молоденький водитель, - Бензина совсем мало осталось…. Минут на пять в лучшем случае.
- Уйдет, - сквозь зубы процедил офицер, - надо стрелять.
- Товарищ майор, центр города! Люди кругом! – подал голос капитан Раков с заднего сидения.
- Отставить возражения! Я за этим гадом три года гоняюсь! Не могу я этого убийцу упустить. Да и на глаза не жалуюсь. Рядового гражданина от задних колес автомобиля пока отличаю.
УАЗ круто вильнул в сторону, обогнув встречный «ушастый» и, наверное, до инфаркта напугав его восьмидесятилетнего водителя. Маленский высунулся в окно, твердой рукой держа заряженный «макаров». Выстрелить почти одновременно по обоим задним колесам, тогда «иномарку» не сильно занесет, и не пострадают другие авто. Майор прицелился.
- Может, подкрепление вызвать? – предпринял еще одну попытку Раков. Нехорошее предчувствие остро сжало сердце, заставляя спорить с начальством, - пусть выезд перекроют…
- Возьми в бардачке нашатырь и откачай рацию, - огрызнулся Маленский, пропуская мимо истерично сигналивший «жигуленок».
- На выезде у капитана Земского мобила есть! Остановимся, возьмем у прохожих…
- БАХ-БАХ – два почти одновременных выстрела не дали капитану договорить.
«Промахнулся!» - сверкнула в его голове мысль, на долю секунды обогнав обе пули. Первая пробила покрышку правого заднего колеса иномарки, вторая сверкнула по литому диску левого. BMW резко свернула вправо и врезалась в пробку, смяв старенький опель. УАЗ резко затормозил. Крики стоявших на остановке людей заставили вылетевшего из машины Ракова отвлечься от преступника. На тротуаре у дороги лежал молодой парень лет двадцати. Вокруг его головы медленно растекалась подозрительная темная лужа. Вторая пуля рикошетом пробила ему висок. На мгновение куда-то пропали все звуки и капитану показалось, что пространство во всех направлениях пронизывают сияющие золотые нити, похожие на солнечные лучи. Через секунду видение исчезло и сознание милиционера вновь заполнилось автомобильными гудками и криками собравшейся толпы.
***
- Опаздываю, опаздываю! – нервничала Анжелика, перебирая всякую мелочь на столе в поисках ключей.
- Вот черт! – выругалась она, раздраженно бросив на пол сумочку. Из нее, жалобно звякнув, выпали ключи. Лика радостно схватила их и кинулась к двери. Еще есть надежда успеть. Хотя можно было бы и заставить Диму подождать…. Анжелика бросила последний взгляд в зеркало и заметила лежащую на тумбочке фотографию.
- А мы красивая пара….
Она уже потянула ручку двери, когда зазвонил телефон.
- Брать, не брать? Не брать, - решила девушка, но в автоответчике послышался голос ее лучшего друга.
- Лика, тебя нет, или ты еще спишь? – хихикнул он.
- Да, Олежек! Три часа дня, а я еще сплю, - схватила трубку Анжелика.
- Слушай, я себе новую игру купил….
- Извини, Олег, я очень спешу. Ой, тебе Танюха просила передать, что этот твой магазинчик по понедельникам закрыт.
- Спасибо, а то я как раз сегодня собирался. Вот бы приперся к закрытым дверям. Ладно, раз ты спешишь, не задерживаю. А ты куда?
- На свидание. Я тебе потом все расскажу, пока, - Лика бросила трубку и пулей вылетела из дома. Десять минут пешком.
Девушка посмотрела на часы. Нет, десяти минут нет. Она прибавила ходу, в надежде поймать маршрутку, но вывернув из-за угла, увидела, как желтая «газель» отъехала от остановки.
- Черт! Хоть пешком иди, - проворчала Лика, - не надо было трубку брать.
До остановки, на которой они с Димой договорились встретиться, Анжелика дошла даже не за десять, а за семь минут. Огромную толпу она увидела еще издалека. Нехорошее предчувствие сжало сердце.
Огромная пробка. Авария. Милиция. Наверное, толпа из-за этого собралась…. Лика протолкнулась вперед, ища глазами Диму. И нашла. Он лежал на тротуаре с простреленным виском. У Анжелики потемнело в глазах. Это просто сон. Это неправда!
Кто-то чужой ее голосом спросил у стоящей рядом бабульки: «А что случилось?» Кто-то другой слушал ее ушами что-то о шальной милицейской пуле.
«Я опоздала всего на пять минут! Если бы я пришла вовремя…. Я успела бы его увести…. – горькие мысли сводили с ума, - Это моя вина».
- Зря ты так думаешь, - неожиданно раздался за спиной мальчишеский голос, почему-то в полной тишине. Лика вдруг заметила, что все вокруг замерло – люди, автомобили и даже взлетающий с земли голубь. И абсолютная тишина. Анжелика обернулась и увидела светловолосого парнишку лет пятнадцати. Он смотрел на нее внимательными голубыми Читать далее...