Увожаемые тетьки и дядьки!
У меня к вам есть такой вопрос: кто-нибудь тяжеленькой музычкой увлекается,ы? Ну типа Black Sabbath, Motorhead, Iron Maiden и т.д.?
Ну даже не в увлечении дело.
Мне тут вот что надобно:
Кто-нибудь может распознать, пожалуйста, кресты??? Мне нужно знать, как они называются.
Вот этот (очень нужно,плиз!):
И вот этот:
"Дорогой, я давно хотела тебе сказать… Вернее, написать.
Открытку к 23 февраля. Редко случается говорить что-то хорошее. А тут такой повод пропадает.
С наилучшими пожеланиями, с любовью. Всегда твоя. Как всегда, твоя. С приветом. Как всегда, с приветом. С бо-ольшим таким приветом, Клава. Нина. Я то есть. Понятно, что задача моей жизни – сделать вид, что я могу обходиться без всех. Но на самом-то деле – в кои-то веки могу в этом признаться! – без тебя я не могу.
Во-первых, женщины в принципе не обходятся без мужчин. Даже когда они их терпеть не могут, все равно это осознанное «без мужчин». Даже для того, чтобы отрицать мужчин, нужны мужчины.
Во-вторых, я все-таки не могу сама поднимать тяжести. Это удивительно и даже несправедливо, что ты так легко (ну нелегко…) можешь поднять этот огроменный контейнер с продуктами, который мы привозим из магазина. А я не могу. Хотя я толще тебя, потому что именно я съедаю из контейнера все булки и все вкусное, а тебе остаются только пиво, свекла и суп из пакетиков. От которого мгновенно в страшных мучениях умирают все люди, кроме мужчин.
В-третьих, когда я развожу тебе пакетированный суп (полный глютамата натрия, генетически модифицированной соды и желтенького бульона), я чувствую себя феей домашнего очага. Ведь домашний очаг – не там, где женщина, он там, где мужчина. Без мужчины разводить его (и очаг, и суп) не имеет смысла. Cравни комнату, в которой живет мужчина без женщины, с комнатой, в которой живет женщина без мужчины. Первая выглядит так, будто в ней живут десятки людей и все нечеловеческие за… неряхи. Вторая выглядит так, будто в ней никто не живет.
В-четвертых, без тебя у моих детей не будет отца. Это только звучит глупо, а на самом деле это очень важно – завести отца для своих детей… завести детей от своего отца… то есть, тьфу, сначала завести отца, а потом завести детей от отца… Не заводись, отец, я еще не беременна!
В-пятых, ты теплый, у тебя по утрам растет борода, от тебя пахнет работой и одеколоном, у тебя удобные шерстяные носки, в которых можно без тапок ходить по полу (тебе – нельзя), ты спишь на диване, как выброшенный на сушу кит. Когда кто-то начинает нюхать тебе уши, ты отбиваешься и хихикаешь, как гибрид слона в посудной лавке и гигантской маленькой девочки. У тебя какой-то невероятной величины ноги (я их редко вижу и всякий раз поражаюсь)… Ты милый, чрезвычайно смешной и в целом физически приятный. Ведь если уж я не могу без тебя обходиться, хорошо, что ты – это именно ты, а не какой-нибудь, например, посторонний урод.
Но, знаешь, сейчас меня просто поразила мысль. Мы встретились случайно. В девяноста девяти шансах из ста мы бы с тобой даже и не встретились. Вообще. И, надо сказать, я бы прекрасно без тебя обошлась. И мысль о том, что я могла бы прекрасно обойтись и без тебя, и делает тебя таким окончательно необходимым.
Это все. С наилучшими, случайно твоя Клава. Нина. Клавонина. C очень большим приветом.
Ну и – раз уж на то пошло – с любовью. "
Автор: Нина Гечевари
Если мой плейер умрет окончательно, я повешусь. На наушниках.
«100 романов, которые, по мнению коллектива редакции «НГ - Ex libris», потрясли литературный мир и оказали влияние на всю культуру»
1. Франсуа Рабле. «Гаргантюа и Пантагрюэль» (1532–1553).
Феерия душевного здоровья, грубых и добрых шуток, пародия пародий, каталог всего. Сколько столетий прошло, а ничего не изменилось.
2. Мигель де Сервантес Сааведра. «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» (1605–1615).
Пародия, пережившая на много веков пародируемые произведения. Комический персонаж, ставший трагическим и нарицательным.
3. Даниель Дефо. «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля кроме него погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим» (1719).
Предельно точное воплощение в художественной форме идей гуманизма эпохи Возрождения. Беллетризованное доказательство того, что отдельно взятая личность имеет самостоятельную ценность.
4. Джонатан Свифт. «Путешествия Лемюэла Гулливера, сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей» (1726).
Жизнеописание человека, столкнувшегося с невероятными формами разумной жизни – лилипутами, великанами, разумными лошадьми – и нашедшего не только общий с ними язык, но и много общих черт со своими соплеменниками.
5. Аббат Прево. «История кавалера де Грие и Манон Леско» (1731).
На самом деле «Манон...» – это повесть, вставная глава в многотомный роман «Записки знатного человека, удалившегося от света». Но именно эта вставная глава и стала шедевром любовного романа, поразившим не столько современников, сколько потомков, шедевром, затмившим все остальное, написанное Прево.
6. Иоганн Вольфганг Гёте. «Страдания молодого Вертера»(1774).
Говорят, в XVIII веке молодые люди кончали жизнь самоубийством, прочтя этот роман. И сегодня история ранимого человека, не способного отстоять свое «я» пред лицом враждебной действительности, никого не оставляет равнодушным.
7. Лоренс Стерн. «Жизнь и убеждения Тристрама Шенди» (1759—1767).
Обаятельная игра в ничто и в никогда. Тонкий постмодернизм, веселая и легкая борьба остроумного и рискованного. Весь текст – на грани, отсюда, из мнений джентльмена Шенди, возник не только Саша Соколов, не только Битов, но даже и Сигизмунд Кржижановский, увы, рассказчик, а не романист.
8. Шодерло де Лакло. «Опасные связи» (1782).
Нравоучительный роман в письмах из жизни куртуазного XVIII века. Порок плетет хитроумные интриги, заставляя восклицать: «О времена! О нравы!» Однако добродетель все-таки торжествует.
9. Маркиз де Сад. «120 дней Содома» (1785).
Первая в истории мировой литературы компьютерная игра с отрезанными частями тел и душ кукольных персонажей, многоуровневая резалка-душилка-сжигалка. Плюс черный-черный юмор в черной-черной комнате черной-черной ночью. Страшно, аж жуть.
10. Ян Потоцкий. «Рукопись, найденная в Сарагосе» (1804).
Лабиринтоподобный роман-шкатулка в новеллах. Читатель попадает из одной истории в другую, не успевая перевести дух, а их всего 66. Удивительные приключения, драматические события и мистика высшей пробы.
11. Мэри Шелли. «Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818).
Готическая история, выпустившая на волю целый «выводок» тем и персонажей, впоследствии подхваченных многими и эксплуатируемых до сих пор. Среди них и искусственный человек, и творец, несущий ответственность за свое произведение, и трагически одинокий монстр.
12. Чарльз Мэтьюрин. «Мельмот-скиталец» (1820).
Настоящий готический роман, полный тайн и ужасов. Парафраз на тему Вечного Жида Агасфера и Севильского Обольстителя Дон-Жуана. А также роман искушений, разнообразных и неодолимых.
13. Оноре де Бальзак. «Шагреневая кожа» (1831).
Самый страшный роман Бальзака, первого и лучшего на сегодняшний день автора сериалов. «Шагреневая кожа» – тоже часть его большого сериала, просто кусочек все меньше и меньше,
Мои увожаемые пока еще не многочисленные ПЧ и друзья! Ввиду того, что здесь я новенькая, и сама еще толком не представилась, то я разрешаю вам спрашивать у меня все что хотите, но...ээ...ну как бы в пределах разумного,ок?
Вперед! Не стесняйтесь! =)
Блин,люблю я эту аву! На меня тогда вдохновение нашло! А навел это вдохновение на меня по-моему Сайлент Хилл)