Разбирая  архивы, встречаешься с собой и понимаешь, в общем, все правильно. 

Четвертый день снегопада. Сугробы намело такие, какие были только в глубоком детстве. Машины переворачиваются на скорости 50 км/ч. 

Все это сделало невозможным необходимый переезд.

Хотели снега - получите.

Мальчик не станет спать, мальчик считает версты,
Дорожных столбов огни, овраги, дома, мосты.
В ночной тишине стук колес, ему не уснуть не просто
И мама уже ворчит, мол, рано вставать, а ты...

 Но там за окном, как знать, быть может и сбудется что-то:
 Ветвями переплетясь, деревья вдруг оживут, 
 Или же выйдет лось, кулик пролетит к болоту,
 И он, боясь пропустить, совсем не хочет заснуть.
 
 Он верит еще в мечту и знает, что все возможно.
 И в птицах на проводах читает он нотный стан.
 Вагон безмятежно спит, а там внизу осторожно
 Чуть слышно в тиши стучит ложечка о стакан.
 
 Но мальчик не станет спать под мерный тук-тук вагона,
 Под слышный едва разговор где-то в соседнем купе,
 Под отблески фонарей, бегущих во тьме заоконной
 Под яркий весенний день, пришедший к нему... во сне.
 

большой каменный ластик, который стирает испорченные границы невозможности.

Говорят, говорят, говорят. Вокруг меня всегда что-то говорят.
Звонила подруга. Что-то про богинь.
Звонила другая. Что-то про спортзал.
А где-то капает вода. И мне не остановить бессмысленные траты времени.
Сейчас я познаю, как трудно быть Богом.
А завтра проснусь с больной головой.
 

Появились признаки подступающей депрессии. Есть только два пути: либо напиться (мера временная и не эффективная), либо уехать куда-нибудь подальше.

Поэтому сегодня купила билеты в Вену.

Если синие чернила кончаются на половине буквы, звук становится половинчатым. Красные, чёрные, зелёные чернила не спасут его от дробности. С волей и нежностью – так же. Не хватило самой малости – ничем не исправишь.

Я хочу губную гармошку. А ещё – засыпать под цоканье копыт и просыпаться от звуков старой скрипучей шарманки. И, выглянув в окно, читать письма, написанные кем-то для меня на асфальте. 

Кажется, мне идёт серо-голубое небо. Оно было таким сегодня. Низким, хмурым, с бровями. Хотела натянуть его на себя.

 А на гладком тёмно-сиреневом полу был рассыпан разноцветный попкорн.

А я - люблю клубнику с сигаретами и хочу, чтобы кто-нибудь меня разгадал.

Родился, жил, рос, спал, ел. Упал с луны, выжил, понял, принял.
Играл по правилам, устал. Нарушил правила, пропал. Ждал.
Безумие, пил, пил, пил. Допился, скурился. Понял ад, принял яд.
Выжил, лечился, боролся, никто не понял, а она? Лучше бы сразу
сказала, что не поняла, что приняла, но не поняла. Пепел, мрак,
злоба, ком, кулак, всё так, всё никак, жить никак. Время лечит,
водка лечит-калечит, судьбы ломает, жизнь прожигает. Время летит,
но уже не так медленно. Скоро, быстро, лечит.
Только первая рана затянулась, сама пришла, не звал её никто - новая, сладкая. Знает нельзя ему, знает не надо. Попал, прилип.
Хорошая такая, глупая, капризная, молодая ещё, в голове одни тряпки, но миленькая.
Тонет. Гонет, не идёт. Приласкала его, забылся, влюбился, поверил дурак, мало
тебе? Сама ушла, ей надоело ждать, жизнь - не только кровать, он понимает её.
Иди, не держит, ступай. Чего сказать хочешь? А, деньги, стабильность,
уверенность, одним днём никак не прожить... Врёшь, он же живет!
Сама позвала, попёрся. Секс, плакала, говорила другого встретила. А ему-то что?
Он просто другом тебе не будет, ты сама знаешь. Прощай, не звони больше. Сжег мосты.
Потерял веру в женщин способных понять, быть преданными. Теперь ищет.
 

Вчера я болела, а сегодня выздоровела. Вчера был понедельник, а сегодня вторник. И я наконец-то посмотрела джармушевские "Кофе и сигареты", и печка трещит задорно, уютно, хотя за окном и вечная февральская мгла.

В общем, всё хорошо.  

Когда наконец-то на руках все карты, она внезапно решает играть в шахматы.

Мы смеёмся над смертью и покупаем килограммы таблеток в аптеке;

Мы говорим, что жизнь прекрасна и идём в магазин за ещё одной бутылкой водки;

Нам насрать на общественное мнение, и мы постоянно спрашиваем: "как я выгляжу?";

Мы любим одиночество и крепко сжимаем в руке мобильник;

Мы считаем, что наш дом - наша крепость, и по ночам мы боимся, что его взорвут вместе с нами;

Мы уверены, что абсолютно спокойны и тянемся рукой к очередной сигарете;

Мы шокируем людей и боимся сказать "люблю";

Мы не доверяем людям и, как минимум, раз в неделю плачемся кому-нибудь в жилетку;

мы не верим в любовь и по ночам плачем в подушку;

Мы живём сегодняшним днём и строим планы на завтра; 

Мы из принципа не смотрим новости по телевизору и читаем их в интернете;

Мы очень самокритичны и любим только себя;

Мы ненавидим наше правительство и с удовольствием отмечаем день независимости;

Мы прощаем себе все ошибки и косо смотрим на тех, кто их совершает;

Мы не верим в идеальных людей и каждый день в толпе высматриваем свой идеал;

Нас тошнит от толпы в метро по утрам, и мы каждый день терпеливо стоим на платформе в ожидании поезда;

Мы выбираем, что нам слушать и невольно подпеваем попсу где-нибудь на улице; 

Мы всегда говорим то, что думаем и почти разучились искренне улыбаться;

Мы хотим, чтобы люди принимали нас такими, какие мы есть и часами торчим перед зеркалом;

Мы любим умные фразы и не понимаем сами себя;

У нас куча нераскрытых талантов, и мы ничего не делаем для того, чтобы они раскрылись;

Мы ненавидим дни рождения и всегда их отмечаем;

Мы обожаем спать до полудня и ставим будильник на 7 утра; 
Мы всегда добиваемся того, что хотим и боимся быть никому не нужными;

Мы пишем свои личные дневники и хотим, чтобы их читали...
 

Отправляю как-то SMS сыну, что-то типа: "жди меня, скоро буду", простенький такой текст, ибо сильно не люблю жать клавиши телефона, тем более на морозе, тем более в спешке. Минут через несколько звонок от старого доброго друга из далекого (впрочем, всего-то 800 верст) города:

- когда?

- ???

- да я тут уже в магазин собираюсь за вином там, свечами.

-???

- ТЫ ЧТО ПЕРЕПУТАЛА АДРЕСАТА?!

- видимо.. это было сыну.

- эх.., ну пойду хоть пива попью..

В списке записной книжки рядом с номером ребенка есть еще и телефон его же тренера по баскетболу. Могло ведь и туда занести.

Сейчас я влюблена сразу в четырёх человек, не считая себя..

я даже писать ничего не буду.. просто прожила день.

Где-то в пространственно-временном континууме живет странный мальчик, который слушает радио песни в деревянной сторожке и бесшабашно носится по лужам с фонарем в руке под звездным небом со стаей собак, визжащей от дикого восторга, освещая прекрасный фруктовый сад, погруженный в сон ночного южного городка.

 И только грохот трамваев и вой авто сирен напоминают о другой жизни.

 А утром просыпающаяся природа падает небрежными штрихами на клеточный листок бумаги. И под обескураживающим взглядом  художника обнаженной земле становится неуютно и зябко на необъятной груди вселенной, и она бросается в теплые волны солнечного смеха. 

Cерый, сонный город. И даже светофоры мигают медленнее.
На улицах все покрыто черно-белым.
Но когда стоишь  и ждешь, смотришь в в холодное  небо и замечаешь - то там, то здесь мигнет в небе бок розового облака.
А иногда серая пелена  совсем отступает. И, словно клубника со сливками..
Солнечный луч нежно коснется щеки, не грея, но напоминая о давно ушедшем  тепле.
И словно город улыбнется вместе с  тобой.
 

просыпаешься, и можно даже в окно не смотреть -  знаешь, что там снег.
спокойно завариваешь кофе, включаешь музыку, а потом сигарета.. и долго-долго не даешь себе подойти к окну, чтобы насладиться моментом.
Воздух пахнет иначе, когда падает снег.

Сейчас удивительно по ночам, даже скорее под утро, когда синеет окружающая тьма.
Воздух густой, ощутимо мокрый, он оставляет привкус холода и снега на языке.
Холод и опавшие листья, ледяные хлопья на руках и тишина.