Как-то сама собой вышла у меня эта мрачная вещь. Собрались в голове образы грусти и предрешенности и вот результат. Уж не знаю как и назвать.
Розово черный.
- Я тебя ненавижу!
- Дура!!!
- Иди вон!
Его глаза покраснели. На шее выступила каждая жилка. Руки истерически затряслись.
- Ты охренела?! Я никуда не пойду! С какой стати?
- С такой, что ты уже третий месяц мне нервы мотаешь со своим переездом. Ты же уже квартиру нашел?! Чего ты ждешь?? Иди отсюда!!
- Дура!!!
Он развернулся, сделал шаг, хлопнул дверью, ушел.
Она осталась. Села за компьютер. Сердце устало молчало.
Он вышел на улицу. Летняя ночь была не по-летнему холодной. Вызвал такси. Руки предательски дрожали.
Она молча сидела и смотрела на монитор. Через несколько минут оцепенение прошло. Она встала. Закрыла на замок входную дверь. Снова села за комп: «Ну и слава Богу».
Он добрался до квартиры, снятой на кануне. Чужой дом с непривычно высокими потолками встретил холодом. Поеживаясь, он вошел в прихожую. Бросил на пол сумку, включил свет, разулся. На комоде стоял такой же старый как квартира телефон. В одной из полупустых комнат с выцветшими от времени обоями кровать и телевизор : «Вот и моя конура». Он достал сигареты. Включил на все громкость телевизор. Иллюзия исчезновения тишины была успешно создана. Вышел с сигаретой на маленький балкон. Старая яблоня сонно покачнулась в знак приветствия. Далеко на горизонте за промышленными зданиями должна быть пойма. Закурил. Дым в легких не успокаивал.
Она выключила компьютер. Стало очень тихо. Разделась. Залезла под теплый душ. Захотелось спать. Она погасила свет, укуталась в одеяло, закрыла глаза и уснула.
Он докурил сигарету. Добрался до телевизора, сел на пустую кровать. Холод пронизывал. Одеяла он не нашел, сон тоже не спешил объявляться. Он достал мобильный. Отправил пару смс. Захотелось поговорить по душам. Но из всего справочника не нашлось ни одного имени для душевного разговора. Поставил будильник и отложил телефон. Хотелось слушать музыку, но из всех вещей не было ни одной принадлежащей ему и музыканты здесь явно никогда не жили. Он лег, подперев голову рукой, уставился в телевизор. Сон нашелся только под утро.
Будильник прозвенел как всегда без опозданий. Она открыла глаза. Выбираться из под одеяла не хотелось. Заставила себя встать. Подошла к зеркалу: «Неужели это я? что-то надо делать». Открыла шкаф, впервые за три месяца достала черный деловой костюм и розовый шарф.
Его будильник прозвенел тоже. Он нащупал его под подушкой и отключил. Телевизор что-то продолжал бормотать. Глаза открываться не хотели.
Она долго собиралась. Черная тушь и розовая помада волшебным образом изменили лицо. Отглаженный костюм пах чистотой. Она взяла свой ключ. Посмотрела на такой же, оставленный ночью на гвоздике: «Ну да, зачем он ему теперь:)». Сердце молчало. Было просто спокойно и хотелось жить.
Он проспал. Вскочил как ужаленный. Мутное сознание. С трудом вспомнил, где находится. Отыскал зеркало. Грязная голова и глаза старого человека встретили его сегодня. Он замерз. Не выспался. Ужасно хотелось есть, но холодильник, оставаясь солидарным с квартирой, был пуст. Одежда не выдержала испытаний сном, помялась до неприличия: «Бомж. Я бомж. И дома нет, и вид подходящий.» Забрал ключ с комода в прихожей, поднял с пола сумку. Выгнал себя на работу. Своим размашистым шагом помчался к остановке. Он почти бежал через дорогу. И тут все замерло.
Она не спешила сегодня. Её шпильки отбивали ритм по асфальту. Мелкий дождь будил сонный город. Она села в автобус, смотрела из окна на прохожих, деревья, на дворников, на клумбы. На небо, затянутое тучами.
Пассажиры другого автобуса смотрели на тело молодого мужчины. Он лежал на асфальте, свернувшись почти калачиком. Ему будто было очень холодно под дождем на дороге. Лужа крови, расползавшаяся из-под головы, не оставляла сомнений, что для него холод уже не важен. Люди с неприятным чувством отводили взгляд. Розовую кровь на черном асфальте медленно смывал дождь.
Ей нравилось сочетание розового и черного. Глянула на себя в зеркало. Достала розовую помаду, подкрасила губы. Улыбнулась своему отражению: «Не может такого быть, чтобы он … насовсем ушел. Нет. Мы помиримся . Может быть даже сегодня». От этих мыслей стало по-особому тепло. Она снова улыбнулась. Вошла в свой рабочий кабинет.
Его отвезли в морг. Розовое пятно на черном асфальте смыл дождь. Днем и дождя не стало. Тучи исчезли, выпустив на небо теплое солнце.
Она как всегда весело отвечала на звонки, суетилась с оформлением документов. Очередной звонок, через минуту неудачная попытка сдержать слезы. Она закрыла лицо ладонями: «Не может такого быть». Руки безвольно опускались. Пальцы скользили вниз по лицу, оставляя за собой черно-розовый след.
Похолодание закончилось. Лето бросилось нагонять упущенное время. Она вытирала слезы с опухших глаз.
Солнце освещало его лицо и темные волосы.
Она больше не могла плакать, в голове витала навязчивая мысль: « не может, не правда».
Он был спокоен как
Читать далее...