Поцеловать бы его в щёку. Пока он спит. Немного хрупкий девчачий флирт. Ты - вирт. Я – вирт. Я постоянно погодозависим. Всё, что от нас останется – несколько тысяч писем. Разожги ими улицу. Что в слезах. Тариф «красные глаза». Которым мы связаны. Мы ошарашены. Общими снами нашими. Ещё тёплыми. Уже вчерашними. И это просто персонажи. Без имени/без лица/без прошлого. Любитель успокоительного. Принцесса на зелёной горошине. Не жди ничего хорошего. Книжного. Красивого. Романтичного.
Ты просто вариант Б
Секс. Ничего личного. (с) Антон Прада
чья-то женщина, чья-то девочка, чья-то дочка;
чья-то точка не-отправная – и чья-то точка
невозврата;
чьи-то мурашки по позвоночнику,
чей-то ад.
у меня – ничего, кроме взглядов твоих оленьих,
ни кола, ни двора, ни права касаться твоих коленей;
но
я живу с тобой,
живу с тобой в одно время, –
я богат.
у меня – ничего, кроме слов и крепкого чая;
ты уйдёшь через час, тебя кто-то опять встречает,
твой бумажный кораблик на чьих-то волнах качает –
только я,
только я не чета им, и я ни черта не сдался,
если здесь и бывает шанс – у меня все шансы:
я умею с тобой,
умею с тобой смеяться, –
ты моя. (с)
Приготовьте их утром, чтобы порадовать близких. И налейте им стакан молока.
не вспоминай все его подлости.
не кричи от безысходности.
просто пойми-
чудеса имеют срок годности
©
утро на океане начинается где-то в пять сорок пять.
здесь выключается освещение, синяя ночь сменяется молоком.
я в тысячный раз придумываю поводы подойти к тебе и обнять,
а в итоге по волосам провожу рукой,
ныряю, чтобы воду вспарывая, скользить
куда-то в сторону южного мадагаскара, дар-эс-салама...
знаешь, не хочется отсюда ничего увозить,
кроме совершенно бесценного хлама:
фоток, где ты смеешься в мой объектив,
кадров, припрятанных на сетчатке, где ты скучаешь,
нежности, не умещающейся в груди,
бусиков для меня и имбирного чая...
ну, конечно же, чай достается тебе - как стихи,
утра на мокром песке и горячие откровения о саднящем,
без тебя эти утра - ты знаешь? - не были бы тихи,
пронзительны, невозможны и настоящи.
знаешь, все что хочу удержать внутри -
огромную океанову нежность эту....
снова ныряю. ни с кем не хочется говорить,
и бог тихонько поворачивает планету,
чтоб аккуратно проснуться в лихой москве,
в осени 2010, в богатстве планов...
от горчащего воспоминания,
как я руки прятала в рукаве,
чтоб не обнять тебя по дороге к дар-эс-саламу.
© Марта Яковлева
Они говорят о тебе в ресторане
Глубокою ночью, темнее мазута.
Один из них в сердце тобою был ранен,
Но вы разминулись. 4 минуты.
Вы трижды пытались остаться друзьями,
В иделальных кофейнях вы вежливо люто
Рыдали без слов, огрызались стихами.
А все друг о друге. 4 минуты.
Не важно кто предал. Не ясно кто кинул.
И каждый нашел себе новое "чудо".
С одним недостатком, что он заменитель
И теплоотдача. 4 минуты.
Я знаю, ты к ней подсылаешь шпионов.
Узнать что с ней было в течении суток.
И каждый опрос преданных клонов,
А все одиноко. 4 минуты.
Ты пьешь, чтоб увидеть ее отраженье
В стакане Столичной, в пузыриках Брюта
Себе не простишь рефлекторных движений,
Шептать ее имя. 4 минуты.
Мечта улетая вдоль Питерских улиц
Глубокою ночью темнее мазута
О том чтобы пламя жизни вернулось.
И вы снова вместе. 4 минуты...