однако
что делаешь? пельмени варю.
ожидаю.
печатаю.
сижу. дышу. молчу. слушаю внутренности, хо.
"привет. как ты?"меня сейчас очень ставят в тупик такие вопросы....и я просто какому-то плоскому неузнанному человеку с далёёёёкого города, у которого одна шопленная фотография и даже окажись мы на одной кухне - мне было бы совершенно неинтересно, пишу все кишки: "я не знаю, что вычленить главное из того что у меня и вокруг есть - это ж сложнейший процесс отбора, которому мы посвящаем жизнь, не так ли.. и говорить это в определённой последовательности, это практически верховный суд, блин, я не доросла до возможности ответить как я, как жизнь....как смерть?"
лучше не на.

нет я не говорю с тобой односложно, я спрашиваю односложно, ну спрашивают ведь все всегда односложно

чёрная полоса пошла опять чуешь хаха уже просто смешно и нет сил ни смеяться ни плакать да я плакала из-за тебя значительно реже чую чем ты из-за меня но всё же но всё же было немного запятая чуть-чуть в трамвае запятая и вообще я очень неодносложна я просто одна и сложна

Я даже уже ничего не помню. Я теперь не веду дневник и вот сейчас не помню, что было два дня назад, с чего началась канитель, а ведь ещё два дня назад было иначе ВСЁ. По крайней мере центр, штатив, спираль. Раньше я вела повествующие анализы каждого дня
И помнила свою жизнь насквозь. Но мне нравится эта подловатая смена.

Помню, в Чеширском Коте было выступление…нет, раньше… откуда у меня анаша?
Почему мне так больно? Как-то и не больно вовсе, но так………эх, буквы такой силы нет, чтобы изобразить безобразное скрежетанье молчания на зубах, молчание скребётся изнутри и уползти наружу пробует… однако мой рот слишком плотный. Молчание вылезает сквозь поры кожи. Меня покачивает.
Я составляю строчки-волоски, выравнивая их, чтобы не липли…
Делаю то и то, и в конце говорю «всё равно стихи».

Ах да. Этот старый новый год перетёк в то, что я осталась одна и тупила в компьютере, где ничего не видела. Но так как сегодня я ещё никогда не тупила в контакте. Сейчас пять десять, я сижу и бесцельно обновляю страницу, тырк-тырк. Туда-обратно. Никому не приятно). Чего я хочу? Чем будет наполнен завтрашний день? У меня шесть пар глаз, четырёх придётся заставить плакать, чтобы увидеть двоих. Интересно, как будет. я никогда не знаю как. Я хочу жить в тайной безответке, ругать себя каждый день за то, что влюбилась в очередного антипода и шнырять в одиночестве или среди сомнительных часовых знакомств. как раньше. как всегда. Однако ты (словом "ты" стало одно) по умолчанию. И я хочу тебе сказать, что я не хочу быть с тобой, видеться с тобой. Но за что?? За что так с тобой? За твою красоту, нежность, готовность быть рядом, помочь, прилететь? Мне будет хуже без тебя. Я даже не уверена, умею ли ещё отдельно от нашего мира. Но зато привычнее. Зато я буду в колее. А не в поле закупорившей свободы. Ты свобода, да, НО свобода, получается – это только лишь ты… всего-навсего. А всё, что тебя исключает – невозможно, пока есть ты. Пробочка, которую я силюсь вычпокнуть.
И я всё же собрала бумаги и пошла в Кота. Катя. Ира, Оля. Уже хорошо, ага.
В моё неадекватное состояние мне странно нервно улыбается человек, дарит кольцо, мёд, "чтоб не кончался", а когда уходит, пишет, что надеется меня не встретить даже случайно. Что ж, прощай. Я понимаю. И мне жаль. Я ищу блины, я готова не успеть на метро, чтобы поесть. плохо, ватно.Катя ловит машину и мы плюхаемся бесплатно. Думая об антиподе, переписывалась, отвернувшись, в кровати, а потом прилив добра и обнимаю её. А тот, кто успел на метро, сидел рядом на выступлении и начал с себя снимать чёрное простреленное сердце на цепочке. Большое. Снялось только сердце, цепочка осталась. Оно у меня в кармане. Я была накуренная, пьяная, ватная, но перевозбуждённая. После ночи с кА, я доехала до озерков и шла пешком не сильно торопясь. И тут же созвон с, с, ночь, вечер, ахх, охх. Сегодня весь день мне хорошоплохо. Вместе это, да.

Дождь заливает в карманы, язык заедает сло-вами горькую слюну, язык заедает сло-вами похлеще иглы патефонной… вот суть. А не это. а не то.

хочется порвать в клочья, сжевать с рычанием в сильных зубах, от жадности, а потом горевать поскуливая
съёжиться в маленькое махонькое
от сожаления.

сообщения этого человека хочется высушивать в гербарий пока не пропадут буквы
зажигать как благовония, оставляющие тающий хребетик пепла,

ВЫШИВАТЬ на пяльцах. каждое.
я не могу напечатать сюда эти сообщения.
они будут отсутствовать.
останутся мои.
одни мои.
одни.

Бес: такая сила слов, что отвечается ещё сильнее, просто нет слов таких (из букв)

я очень тоже.
очень.

Бес: не вздрагивай от реальности, это как бежать от своего хвоста)

Бес: мне так нравится светиться от разговора с тобой.
так нравится.
именно за этим ощущением ехать.
и за другим, недоступным интернету.

спасибо за фвыставку, это да.

Бес: ты не приедешь на нг.
я приеду 22го.
в трёх обезьянах будет выступление.

.
.
.
,
обнимаю тебя.
напиши, как там у вас..
ну, в городе...

Бес: а поздними вечерами принято разглаживать друг другу морщины полученные за день и быть без рисунков

Бес: до позднего вечера не смывать.
будет это ярким утром, именно такими утрами принято писать маслом.

Бес: отправь мне букву.
ты мне приснилась и я очень нервничаю сегодня.

Бес: на уровне жизни говорим.
на уровне ватер-линии.

не тревожься, .
Светло за окном.

Бес: поняла правильно.
хочу чтоб один. и я. как плюс. хотела бы с тобой гулять и вершить все дела, и не общаться ни с кем, не бегать на встречки, не думать как украдкой глянуть на часы. вот. короче, количество обнуляю сейчас, довольно болезненно, но всё же. возмущаются, не понимают. "что я тебе сделал[а]" ну что же. ну вот так. ну мне самой ужасно, но я так хочу. количество хочу на качество. НО. качество далеко.
а количества нет. ну я заранее говорю, что НЕТ. на днях всё разгребу. "будь ты проклята" - я уже слушала, но понимаю, так как это говорилось в плаче. проклятый бес - ха, смешно, это ж только удваивает сущность. как подсластить сахар, например. а в сахаре сила только и в сладости, больше ни в чём.
я ПРОНЗИТЕЛЬНО ЗНАЮ, что ты меня поймёшь. Рука - вот.

Бес: на твоей стене стихотворение карла любомирского. я про него тебе говорила. он пишет кратко. вот ещё стих-е "Гости":
"воробьи радости
в пшенице боли"


Бес: спасибо за вдумчивость. всегда. поражает)
москва заставляет выныривать - я по-моему уже это говорила...или невслух(?) то есть я в постоянном дайвинге обычно, а тут более поверхностные слои и надо в них существовать, потому что иначе не получается. пойду на арбат что ли сегодня... купила книжжку французского сюрреализма - поэзии. уж больно на мой стиль похоже))).так что понимается легко и приятно

Бес: каждый раз почти когда ты открываешь мои сбщ, я их стараюсь открыть в тот же момент и читать вместе, я превращаюсь в тебя и воспринимаю как чьи-то слова

Бес: всего???это так мало!!!2,5 часа...

я набираю и стираю.


оставим белым.


спасибо большое за попытку доверия.


__________________________________
под влиянием тех сгустков я написала Музыканту:
хочу вином заливаться, красным, сухим!!)
вот дух моей жизни!!))
распахиваться в объятья и вспрыгивая на широкий подоконник старопетербургской комнаты, вещать человекам про жизнь любовь смерть и ненависть - четыре кита, на которых МистерВсё.
________________________________

Болит
От обид
«Орбит» изо рта
Глаза из орбит

Когда дали под дых
Когда дали разлук
Сократились вблизи

Сколько разнотипных болей
от однотипных ролей
Своих же. Болей
От ролей
Своих, может, и обнаружишь
Себя в этой капусте, как роды себя примешь у себя
В этой капусте масок найден
Болей
От ролей
Своих, может, и обнаружишь себя
Хотя бы окровавленным куском
Мяса, мозга, хоть бы да и кожицы
Она тоже что-то ощущала
И побольше тебя даже может быть
Ведь пропускала ситом
И можешь снова вы[б-д]ирать
Из-за пазух типажные рожицы
Кем быть с утра, сначала
Джокером, отсталым, паразитом…


а ещё я подумала, что впереди этот корпоратив-карнавал, где мы отработаем грубо говоря феями, будем предлагать маски, делая их совместно с людьми подобно люциферу... и предлагать их сквозь свою маску, всё нарядно-завлекалочно, ноччьььь, вдвоём, в узких платьях, чернота нас и вееров, так несвойственно, так ..масочно, и предлагать их как себя, как порочную жизнь, как....мне надо прекратить об этом писать)

Мне уютно здесь.
Я вернулась.
Чёткие буквы.
Без меня не пропали, сироты подстреленные.

Все вечера как кофе.
Густые по свету.
Этот день трудно назвать днём, это мрак, бесцветный тёмный мрак, даже в два часа дня, в три.
Завтра первый день зимы, всю осень почти я не могу писать, ничего.
Время… его нет. его слишком много – день проходит за два-три.
А на взять ручку, сесть за клавиатуру – времени нет.
Я радуюсь – всё, что я делаю, что бы я ни делала – я радуюсь, что у меня есть такая подруга. Как же я могла жить одна. Как.

То ли снег весь ушёл, оставив мокрую чернь, то ли мрак.
Но шевелится веселье внутри, предмаскарадное, нарочито оставшись дома, одной.
Так соскучилась по себе.
Сил нет.
Сил слишком много.
Ну то же, да, что и со временем.

Та жизнь тоже не пропадёт.
Век бы её не видеть. Закрытых.

Села, почта сразу – стихи высылать – тому, тому, сЯму.
Некоторые даже просят.
Я обещала концепт.
Вспомнить о Москве.
Издатель.
Редактор.
Ага.
Ведь надо б.
Ведь пили вместе, целовали руки, ждали концепта).
Я жду пока улыбка станет искренней и тогда уж встречаюсь с другими людьми.
*вы догадались, что мир делится теперь на остальных*

Синие цветы не предел, вчерашняя роспись лиц тем более.
окружить себя карнавалом.
Клеить маски другим.
Впереди РОЖДЕСТВО.
Мои глаза – бенгальские огни.

...и Катя была тепла. Как из её худобы ещё не выветрилось тепло городом-сквозняком?
Набережными, портами?
Я села в мершрутку, потому что мимо Б.Пушкарской. Напротив ехали три разных девушки.
На этом маршруте я всегда сажусь на это место, из случая в случай.
И я вырубилась от то-взглядов-то-невзглядов, и в голове осталась песня из наушников "Безумство, коварство и маленький кусочек любви", на которой не выдержала батарейка. И я бежала остановки, которые проехала. Ночь. Сгущение холода.
И откуда и куда бежала - плохо понятно.
Каждый день - плохо понятно.

Каждое сизое утро я перехожу мост, обрамлённый северной водой.
Я уже хочу в ней зиму.
Крейсер Аврора стоит себе весь обточенный ветрами, и будет стоять в стужу,
обтекая бликующей дрожью и мужественностью,
собирая в свои ложки снег,
сворачивая его в шарики мороженого.

Сегодняшний рассвет - наживые ранения холста, просвеченного окном.

После возвращения с московского феста поэзии скорость жизни скрутилась ещё.
Сны о трамваях уже даже не записываю.
Утро Сего Дня:
Осень опять просрочена, вся в налёте.
Блёкло, холодно, сухо. Трамвайная остановка.
Афиши, которые позавчера - я внимательно наблюдала - гладил аккуратный расклейшик-пенсионер - замёрзли.
Под ногами листья в бывших лужах теснятся, обведены белым и размашисто покрыты сухой белой кистью. молчания.
Графика.
Второй день меньше заказов на работе. Девушка, чужая и беспочвенная ранее и всегда - читает мне "Парфюмера" с монитора.
Если мне дадут денег, я куплю фот. Лучше курить буду вдвое меньше, но куплю. Мои глаза устали фотографировать, и память их тоже болит, потому что резиновая.
В ЛитО вчера никто не читал стихов. Но все о них говорили, до тех пор, пока я не начала сходить с ума от случайной нежелательной, но пойманной волны.
Дамочки со сморщенными от старости личиками и внутренними принцессами кокетливо брали из рук сборники,
в кудрях и юбках,
шалях и колготках,
с поднятой сигареткой, запачканной бордовыми губами,
смеялись и толковали о поэзии с поэтами и поэтессами,
пили вино, водку и коньяк из пластиковых стаканчиков,
ели бутерброды и пироги стоя, сидели в курилках, куда я и ушла, где случайно влезла в беседу
между кричащим о своих сценариях Ф., накрашенной театрально курящей бабушкой и опирающимся на палку косматым беззубо хохочущим порой мужчиной, но не осталась уверена, что они живы,
Ф. махал о результатах, а я сказала, что любые результатики - ничего, вот Вечный Процесс - коим и является поэт...
Бабушка согласилась как и мужик, Ф. не унимался, включили Кушнера, он не понял вопроса, каждый поэт слушает свои внутренности и не умеет даже понять простое предложение извне.
Зеркала. Вернулась Катя и одна отразилась в нём. Я тоже, но не сразу, после её руки-на-плечо. Вдуматься только, а.
В открытой двери узкий вид на воду и огни.
Ф. в беседе: детка, как тебя з? "Ольга" - в противовес отвечаю, смотрю серьёзно, не созналась. что читала его книги, что пили уже вместе и совместное фото двухгодичной давности. Уходя, поцеловал в щёку. Но не думаю, что стал согласен с Процессом.
Да, я много говорю о поэтах и буду. Странное сословие.
Мне и правда погрезилось это всё загробной жизнью, о чём кричала я - опробывая голос - выйдя на набережную, Вареньке и Кате. Эти нищие, но кукольные бабушки, деды, некоторые и молодые, но с отнятой жизнью.
Слепая женщина в оранжевом шарфе (я бы одевалась бледно, будучи незрячей) СМОТРИТ и улыбается вовне. в окружение.
Будто на перекрёстке в потоке машин. Такая разница скоростей!
- Смотри, она смотрит на нас и улыбается, - как выяснилось, думает Катя.
- Она слепая. - говорю я Кате.
Это место (место, время, прочие прочные терминцы признаки - отсутствуют), где люди, умершие петербургские поэты, обречены вечно говорить о поэзии, о вышедших сборниках, о стихосложениях, стоять или сидеть или шагать по осеннему леденящему полу,
смеяться в голос,
курить, поднимать "бокалы",
поднимать назад высохшую ножку в детской юбке,
трясти пыльным бантом в седых кудрях,
я
пере
вожу
взгляд
отрывисто
и
бесконечно:
жутко хохочет беззубый мужчина с каре,
улыбается фигурной скобкой поэт-мифолог,
запевает виновница торжества, везомая в коляске и в цветах,
я
схожу
с ума
здесь,
я
вся
заляпана
смертью!

И поэтому я буду продолжать воз.вращаться.

,
таня, а нахрена ты к этой девочке подписалась?
не надейся быть каплей дёгтя
[567x699]

Я скучаю)
[699x561]

,много-значительное много-точие.
[538x699]

то есть 1. ожидание. [связь между - отпечаток] 2. встреча, единство.

а не как вы видите тут и как я всем показывала: 1. любовь. 2. разлука, [отпечаток в памяти и пальца, как голова одной из.]
...нет-нет.

Тени нити, но не те,
что связзззззззззззз,
свободные, удобные
как плащи поэтов; и композиторов

Тяни нити, но не те.
Тяни нити, но ни те,
ни эти, ни они, ни, ни...

Гроздь в горсть, в грудь гвоздь,
Что такое - спросит мальчик, - бог?
Что такое? - спросит мальчик-бог.
Встречный взгляд он сбросит в этот взгляд
- мамапапа, почему вот это - бог?
- а чем он, маленький мой, плох?
- мне плохо. он булавкой правды в бок
приходит. и сейчас вот смотрит, смолк.
на то, как корчусь. точно, волк.
- он всё делал как он только мог.
- да как он только мог!!!!!


ПРИПЕВ!!!!!!!!!!!

Присев
на край,

Взгляд - груда камней во встречный взгляд.
тени не тают, встают во весь рост, нелицом
к лицу, точно ты наступил на них, как на грабли.
- маленький, спи ради бога | - чего?? | - ляг, ляг.
- тени не дают закрыть глаза, серой лисой
семенят труссой. всю изнанку ограбили,

выели почву, что уходит, из-под ног.
и он ещё смотрит, мам, как его, бог.
и он ещё смотрит там, каково, - бог.
и он ещё смотрит, нам каково,
и он ещё смотрит, хам, какого...

ПРОИГРЫШ. [ПРОИГРЫШ]

Не убей, речь, себя.
Не убей речь. Но себя.
Я ставлю вопросы, вопросы ставят меня
В тупик \ в угол \ на ноги.
Развейте эту тему по ветру.
Я ступаю в каждый новый день
Боязно как в ледяную кромку озера.
Ёжась, озираюсь. Озеро
Смеётся бликами секунд, пестрит.
Козни не зря помиловать
Две запятые в позе 69
И так же как здесь каждое моё слово
Обескураживает предыдущее,
Приходят дни. И плохо что-то курятся
Ночи. Дико, страшно и дико страшно
Над тем, что так будет не раз; неразрывный ро_ман;
Вспышка, мрак; разного рода боль
[разного рода…] и не зачехлиться, жизнь идёт дальше
[чтоб она сдохла!] жизнь идёт дальше [рыдаю!!]
И ближе и ближе утро! Звонящее в новый день
[Эшафотные колокола]
Не нагнуться от солнца, не упереться ногами
В будущее, разбухающее мне в лицо как подушка
Безопасности, о да, прекрасное сравнение,
Не уйти, не прийти, не забыть, не вспомнить,
Всё никак, не диковинно-дикой виной
Искупиться, не искупаться в ней же,
Не съесть как бумагу секретную это «Не»,
Не выкорчевать сердце, ни моё, ни то, что ко мне,
Не закончить стихотворенье,
Ставшее вопящим перечнем,
Не вычерпать воздух, не уберечь себя
От привязывания к людям больным СПИДом,
,
,
Не уберечь себя.

*
Я достаю из себя куклу и смотрю ей в глаза
Кукла достаёт из себя болезнь и болезнь смотрит ей в глаза
Все смотрят на куклу кукла еле двигает улыбкой
Или зрение плывёт моё
Кроткие аплодисменты робким глазам в стороне

Меня убивает количество этих какдела
Которыми забрасывают пока не скроется не зароется в них лицо
Я бегу от вопросов о себе себе самой
И тут ещё каждый считает своим долгом вернуть меня в себя, закопать намертво
Я ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ как у меня дела
Я устала задавать себе вопросы о себе

Можно в черте увидеть много
Я провела линию и мне:

Зачем ты отчертила?

А, ты подчеркнула

А ты: связала два пункта
Она: разделила два поля.


Я зачеркнула.



[что уж говорить об объективности взгляда на целую меня, не на одну мной созданную линию]

Запятые идут как дождики в твоём нервненьком тексте
ко мне
и мне идут
вполне.
Мама мия
Асердечная ритмия
Моя мысль – если она под чьим-либо взглядом
Бильярдный шар, пронзённый кием.

Телу невмочь, когда ж станет ещё холоднее.
Вскипятить лёд в себе, возвести Темно, Тихо, Боязно.
Недели тесны, не влезают в них встречи из дней и
Ночей. Встречи на раз-два-три в омут только по пояс.

Чернь пробелов. А тет-а-тет сжат в монолог из мы.
Измываясь над тенью, выпячивается солнце.
К правой щиколотке привязан мир кубической белизны,
И нахлобучен на спину свободы панцирь.