Настроение сейчас - Постепенно сходящее на нет...

Все, закончился тупой, бессмысленный депрессняк... Выкинул прочь Cinema Bizarre... В понедельник снова в школу, не хочу, прямо никак... Необходимость общаться с одноклассниками убивает. Кажется начинается осмысленная депрессия...
Лики Сатаны в бокале
Отражаются, звенят...
Душу Дьяволу продали,
Нам дорога только в ад...
Огненные херувимы,
Отпевать нас бесполезно...
Мы грехом с тобой едины,
Мы летим с тобою в бездну...
Даже ад нас отвергает,
Дьявол уговор нарушил.
И покой не обретают
Неприкаянные души.
Бестелесны и нетленны,
Они бродят меж живыми...
Мы, отвергнутые бездной,
Непрощенные святые...

Настроение сейчас - Не знаю, странное какое-то...

Позор моей голове!!! Я уже третий день слушаю Cinema Bizarre, и мне нравится. Если бы мне кто-нибудь еще месяц назад сказал, что я ЭТО слушать буду, я бы ему набил наглый фейс...
Все, это полная деградация и моральное разложение. Срочно впадаю в депрессию и излечиваюсь от одержимости этими фарфоровыми мальчиками.
Позор, позор и еще раз позор!

Настроение сейчас - Странное...

Чего-то прибило меня по БДСМ))) Странно...
Прошу, причини мне боль.
Безразличие смертельно, бесконечна
Страсть и бессмертна любовь...
Я люблю тебя. Бессердечно
Не ударить меня, не втоптать в грязь.
Я умоляю, я на коленях
Стою пред тобою, я гадкая мразь,
Бей меня, режь меня, мое вдохновенье.
Свяжи меня, брось меня, будь
Жестоким. Я кричу, я люблю,
Ударь сильнее. Я прошу не забудь.
Поверь мне, сейчас я словно в раю...

Настроение сейчас - отличное

Привет, дорогой ты мой дневник))) Я переполнен счастьем, потому что я наконец-то нашел мой любимый рассказ. Я прочитал кающегося Джона Пейтона Кука еще когда мне было 12 и он поразил меня настолько, что вкорне изменил мои взгляды на жизнь и сексуальность в частности... Наверное я нребанный извращенец))) Мне по крайней мере нравится так думать...
С тех самых пор, как я была девочкой, я хотела помучить красивого юношу.
Этой фразой Мария познакомилась со мной, шепнув ее мне в ухо раньше, чем я увидел ее лицо — и фраза сработала. Она значила, что Мария знает про Дональда Фирна и Алису Портер. Еще она значила, что Мария раскусила меня с первого взгляда по моей внешности. Меня это не оскорбило: она угадала верно, хотя точно так же выглядел каждый второй из той толпы, что шатается возле Белфри, и наверняка большинство из них не испытали половины того, что прошел я.
Садясь на табурет возле стойки рядом со мной, она больно выкрутила мое многосережное ухо. Я вздрогнул, крикнул "Ой!" и потер ухо, успокаивая его и заодно проверив, что ни одно из серебряных колечек не выпало.
— Меня зовут Мария. — Ее голос был высоким и женственным, текучим, как мед, искренним — совсем не таким, какого можно ожидать от девушки, вдруг выкручивающей вам ухо. — А тебя?
— Гэри.
Поглядев на нее, я испытал внезапный и острый кайф — будто кто-то всадил мне полный шприц адреналина прямо в аорту. Меня поразила не только ее красота — ее повадка.
Она широко улыбалась, изо рта у нее свисала сигарета "кэмел" без фильтра, подведенные глаза смотрели прямо в мои, и радужки отблескивали сатанинским оранжевым отсветом свечей бара, брови выгнулись дугой, и черные приглаженные волосы падали до плеч — не то что у меня, до поясницы. Вся в черном от и до — от облегающей рубашки и джинсов до сапог. Черный кожаный пояс блестел острыми хромированными шипами, и если такими ударить, никому мало не покажется. Серег у нее было только три, но браслетов и ожерелий множество — черные четки, филигранные серебряные распятия, врезанные в обсидиан. Мои глаза остановила татуировка на ее плече: Мадонна с младенцем, в совершенстве, по-рафаэлевски, цветными чернилами.
Пока я отвлекся, Мария притянула меня за носовое кольцо, вставила мне в рот сигарету и зажгла, потом снова толкнула в сидячее положение, лукаво усмехаясь.
— Гэри, — сказала она, пуская мне в лицо дым колечками. — Знаешь, я не шутила насчет того, что сказала.
— А разве это сказал не Дональд Фирн? — спросил я. — Когда его поймали. Только ты пол переставила.
— Значит, ты знаешь, что случилось с Алисой Портер.
— Конечно, знаю, — ответил я.
Мы нашли в этом деле общий интерес — неудивительно, если это дело было не только сенсационным и знаменитым, но еще и местным. Мы оба любили брошюры про настоящие преступления, и романы Энн Райе, и кровавые фильмы ужасов, и чернушную, металлизированную, одержимую смертью музыку. Нам предназначено было прийти на бал Белфри, который какой-то мудрый святой устроил в старой каменной готической церкви на заброшенной, опасной окраине города. Этот клуб привлекает к себе психов, и ему удается оставаться достаточно угрожающим, чтобы отпугивать армейских хмырей, зубрил из колледжа, феминистских мышек и прочую нечисть.
Я спросил Марию, с чего это она стала меня кадрить.
— Потому что у тебя вид вероятной жертвы. Что верно, то верно.
— Вот я и решила забить место, пока никто другой этого не сделал.
— С тех самых пор, как я был мальчиком, я хотел помучить красивую девушку.
Именно это сказал Дональд Фирн в сорок втором году перед тем как его отправили в газовую камеру тюрьмы штата в Кэнон-сити. То, что он сделал с семнадцатилетней Алисой Портер, не поддается описанию — но описывать такое мог бы только садист. Я только скажу, что среди инструментов, которые помощники шерифа унесли с кровавой сцены преступления, были шилья, гвозди, проволочные плети, а еще — обугленные остатки ее одежды, и когда они вытащили тело девушки из старого пересохшего колодца... как говорится, не будем углубляться.
Я вырос в Пуэбло, в пятидесяти милях от места убийства Алисы Портер и в сорока милях от места, где народ штата Колорадо отравил газом Дональда Фирна более пятидесяти лет назад. Мой дед работал на сталелитейном заводе, который покрывает наши крыши сажей и придает нашему воздуху охристый оттенок и запах тухлых яиц и который выпустил плотницкие гвозди, найденные в "пыточном наборе" Дональда Фирна.
Перед смертью дед часто потакал моему патологическому любопытству, говоря: "Гэри, я тебе рассказывал про ту медсестру, что убили в старой церкви Покаяния в сорок втором?" Я подтаскивал стул и просил его рассказывать, и у нас устанавливалось редкое взаимопонимание поколений. Старик знал, что маленькому Гэри от этих историй вреда не будет. Маленького Гэри — плаксивого, тощего, с нездоровым видом — вечно задирали другие дети, а сам он даже мухи не обидел бы. А интерес Читать далее...

Настроение сейчас - Офигительное)))

Приветствую, о великий дневник))) Мне прям так хорошо, что позитив прет во все стороны))) Уже третий день никто не портит настроение...
Жизнь хороша)))

Настроение сейчас - Хорошее)))

Сегодня я ударился головой об стену и мне пришло в пресловутую голову, что надо вести дневник. Вообще дневник никогда не вел... Честно. Мне кажется, что быстро надоест, я ведь человек увлекающийся. Ну ладно, дальше видно будет)))

Я смертельный грех, я разрушенные мечты. Я призрак вчерашнего дня, я ничто... Всего лишь ничто...