И снова разочарованье
И вновь блистательный провал!
Как много данных обещаний
Себе и вам. Какой финал!
Как много было пережито,
Как много было прочтено,
Понято, сверено, разбито,
И сшито вновь. Но не дано
Понять одно, что мы в лицо,
Мы называем просто жизнью.
Жить-как казалось бы легко!
Но день за днем завязан нитью
Минута с часом, час со днем,
И в волнах времени теченья
Мы все из года в год плывем.
Несет река, и сдуты лодки
Забыт спасательный жилет
Перебирает время четки
Судьбы. Спасателей здесь нет.
Здесь ты-своей судьбе хозяин,
Хотя течение одно.
Ты сам решаешь куда править
Хотя уж все предрешенно.
И здесь никто тебе не скажет
Где твой последний берег.
Где? Все время знает на земле.
Зачем зима сменяет осень,
Зачем у бабочки лишь день,
Зачем от нас река уносит
Друзей, оставив только тень.
Зачем за смертью будет снова
И жизнь, и радость, и восход.
Зачем его никто не спросит?
А где-то в небе, далеко,
С последним ветром ночь уносит
Мои слова. Уже светло.

Fanny Blackford

Spirited away.

I don't say
And I won't say
That you are dead
You're just away.
And I don't care
If you don't care anymore
I know your heart
Is somewhere I belong.
And I won't believe
You're not here anyhow
I know you are near
Just watching above.
Until I remember you
Your eyes and your smile
You are alive.
Just went out for a while.
Until my heart beats
You'll be my precious saving
In this cruel fiction
Full of facts, constant blaming.
And I won't miss
You never again
When we are together,
Then my life begins.
And so is the end,
Just a begining,
And so is my dream-
Just a matter of willing?
Forever and ever
In a world of our dream
Spirited away
From this life full of sin.

Fanny Blackford

какая жалость, что у меня нет такой вещи, как волшебной палочки, которая, как по дуновению ветра, исполнит большинство моих прихотей. ты мне нужен, незнакомец! я не знаю где ты, я не знаю как ты выглядишь, как себя ведешь, что ешь, какие фильмы смотришь, на какие оценки учишься, какого цвета твои волосы, какой они длины, большие или маленькие у тебя глаза, узкие ли губы, я не трогала твоих ушей (а они большие или маленькие?), я не знаю как ты одеваешься, какая любимая марка, понятия не имею куришь ли ты или пьешь, не знаю какую музыку слышу, так же мне неизвестно как ты улыбаешься, я вообще ничего не знаю о тебе! знаешь почему? ДА ПОТОМУ ЧТО Я ТЕБЯ НЕ ЗНАЮ! Я С ТОБОЙ НЕ ЗНАКОМА, ТЕБЯ ПРОСТО НЕЕЕТ!
у меня не будет идеалов. у меня не будет стериотипов. хотя я вру потому что все будет настолько неожиданно и нечаянно, что у меня не будет времени менять тебя!

Kakava

1.
We are the hollow men
We are the stuffed men
Leaning together
Headpiece filled with straw. Alas!
Our dried voices, when
We whisper together
Are quiet and meaningless
As wind in dry grass
Or rats’ feet over broken glass
In our dry cellar

Shape without form, shade without color,
Paralysed force, gesture without motion;

Those who have crossed
With direct eyes, to death’s other Kingdom
Remember us-if at all-not as lost
Violent souls, but only
As the hollow men
The stuffed men

2.
Eyes I dare not meet in dreams
In death’s dream kingdom
These do not appear:
There, the eyes are
Sunlight on a broken column
There is a tree swinging
And voices are
In the wind’s singing
More distant and more solemn
Than a fading star.

Let me be no nearer
In death’s dream kingdom stone images
Let me also wear
Such deliberate disguises
Rat’s coat, crowskin, crossed staves
In a field
Behaving as the wind behaves
No nearer-

Not that final meeting
In the twilight kingdom

3.
This is the dead land
This is cactus land
Here the stone images
Are raised, here they receive
The supplication of a dead man’s hand
Under the twinkle of a fading star.

Is it like this
In death’s other kingdom
Waking alone
At the hour when we are
Trembling with tenderness
Lips that would kiss
Form prayers to broken stone.

4.
The eyes are not here
There are no eyes here
In this valley of dying stars
In this hollow valley
This broken jaw of our lost kingdoms

In this last of meeting places
We grope together
And avoid speech
Gathered on this beach of the tumid river
Sightless, unless
The eyes reappear
As the perpetual star
Multifoliate rose
Of death’s twilight kingdom
The hope only
Of empty men.

5.
Here we go round the prickly pear
Prickly pear prickly pear
Here we go round the prickly pear
At five o’clock in the morning.

Between the idea
And the reality
Between the motion
And the act
Falls the Shadow
For thine is the Kingdom
Between the conception
And the creation
Between the emotion
And the response
Falls the Shadow
Life is very long
Between the desire
And the spasm
Between the potency
And the existence
Between the essence
And the descent
Falls the Shadow
For thine is the Kingdom
For Thine is
Life is
For Thine is the

This is the way the world ends
This is the way the world ends
This is the way the world ends
Not with a bang but a whimper.

Eliot

Глава первая.

- Что ты мне можешь дать?

- Ничего... - ответил он.

Ничего. Да, это было правдой. Ничего кроме самого себя.

Но ей это было не нужно. Как, впрочем, и никому вокруг.

За душу человека любят недолго.

А он искал ее, ту которая оценила бы то, что у него есть, нуждалась в том, что он, он один мог бы ей дать.

Но она не приходила.

А он ждал.

Только редкие люди могут ждать долго, верить в то, о чем остальные уже давно забыли.

Редкие...

Вскоре и ему надоело ждать.

И он пошел, меняя себя, заталкивая свою суть в самый темный и глухой угол души, пошел туда, куда годами шли толпы людей, таких же как и он.

Уставших...

Он стал зарабатывать деньги. Год за годом его жизнь неслась вперед, наматывая километражи прожитых секунд. Год за годом он поздно приходил домой, а рано утром под неизменный звон будильника просыпался и шел на работу. Год за годом, отказывая себе в малейших радостях, он все копил и копил кусочки бумаги, пахнущие миллионами прикасавшихся к ним рук.

Он жил ради денег. Он просыпался ради денег. Он ходил на работу ради денег. Он зарабатывал деньги ради денег.

Все. Все за эту давно поставленную цель.

И со временем его душа замолчала, она больше не напоминала о себе по ночам. Она смирилась, тихо существуя, где-то далеко-далеко, в темноте.

Но ночами, когда над городом зажигались звезды, а быть может просто летали вертолеты. Когда пробки на эстакадах становились меньше, и было слышно как у соседей за стенкой идет ночной выпуск новостей -он думал.

Только тогда, он был в состоянии думать. Только тогда, когда проходила эта зависимость, этот  стадный порыв, жизнь, превратившаяся в безусловный рефлекс. Машинально перед выходом проверять на месте ли телефон, бумажник и паспорт. Так же рефлекторно заходить со всеми в автобус, вместе с толпой, ехать до боли знакомой дорогой, со всеми вываливаться на остановке. Нажимать на уже потертую вдавленную наполовину кнопку лифта и подниматься на 9 этаж, уже зная сколько секунд это займет. Садиться в кресло. Вот вмятина от локтя, в этом месте, на подлокотнике. Так же как и все эти годы, включать компьютер совершенно машинально, зная что ждет его впереди и сколько секунд будет длиться загрузка Windows. И работать... Работать.

Только тогда когда проходил весь этот туман в голове, только когда весь этот осадок опускался на дно и больше не застилал глаза, он мог думать.

- Зачем?

Да, да, зачем? Зачем он все это делает? Зачем он спит, ест, идет, живет, в конце концов?

Но он никогда не успевал над этим подумать -хотелось спать. Спать, чтобы завтра опять быть в состоянии вставать, идти и работать. Опять...

Порой странные люди задавали ему тот же вопрос. Но не находя ответа, и не имея времени на размышления, он продолжал двигаться по этой накатанной колее. Опять и опять. Изо дня в день. Из года в год.

Его квартира была не домом, где он мог спрятаться от мира за окном, не укрытием от жизненных проблем. Это была вынужденная остановка, пауза, которую он обязан делать между рабочими часами.
В коридоре висела картина. Красивая. Он ее купил на свою первую зарплату. Но больше никогда на нее не смотрел. Не было времени.

И все же он знал, хотя и не осознавал этого, он понимал, что это все -лишь для одной цели. Вопрос, да, да, тот самый. Этот вопросительный взгляд и те слова нвсегда въелись в его сознание. И он решил, что должен, во что бы то ни стало, должен доказать. Показать ей. Он должен накопить как можно больше денег, заработать столько, на сколько хватит сил. И вот тогда! Тогда, он скажет ей, он сможет ответить.

- У меня есть все! Да, да, деньги, дома, самолеты -все!Все что хочешь. Я могу приносить тебе кольца, мешками, как гайки. Бриллианты? Ты можешь покупать их как конфеты, на завтрак, обед и ужин. А золотую пыль сыпать себе в чай, как сахар. И это все могу тебе дать я!

Как часто он представлял себе эту сцену, как часто раздумывал над тем как он будет это произносить, как стоять... Но это было только сначала. Потом она навсегда исчезла из его жизни. А он о ней не вспоминал. Потеряв суть, он перешел к выполению.

Годы шли. Теперь он и правда мог пить золотой чай. Но ту которая была ему нужна он так и

Fanny Blackford

Сон станет как жизнь,
Сон в руку,
Сбывалось?
А мы на двоих не стелили постель.
Когда ты был рядом?
Ты спал-
Я стояла.
Ты пил. Умирала от жажды. Поверь.
Когда ты был счастлив,
Я тихо рыдала
У лучшего друга на остром плече.
Ты только заканчивал,
Я начинала.
Тебе было жарко?
А мне холодней...
С тобою прощалась,
Ты вторил
Приветом.
Когда лишь встречала,
Шёл прочь
От меня.
Стояли мы рядом.
Летели куда-то,
По разные стороны и полюса.
Ты вечно свободен,
А я как всегда.
Себя привязала веревкою к счастью,
Оно оказалось несчастьем,
Судьба.

Fanny Blackford

Я разрисую синей краской
Луну и солнце, облака,
Я потерявшейся снежинкой
Хочу растаять на руках,
Хочу я знать про все на свете,
Хочу искать себя в других,
Хочу смотреть в глаза тебе
И видеть только радость в них.
Хочу добавить красной краски,
Немного страсти и любви,
Слезою стать, но чтоб другие
Увидели лишь дождь во мне.
Хочу добавить желтой краски,
Чтоб сразу стало всем светлей...
Но ты же знаешь,
Это сказки
Для глупых, маленьких детей.

Fanny Blackford

Я хочу гулять с тобой по крышам.
Я хочу в тарелке видеть шторм.
Я хочу услышать как на крыше
Тихо спит луны железной звон.
Я хочу летать и петь.
А знаешь?
Я хочу летать и петь с тобой!
И тихонько подпевать на крыше
Лунным звукам 

Звонко, в унисон.
Я хочу болтать с тобой о жизни
О веселых, добрых, светлых днях,
Я хочу рыдать с тобой,
Ты знаешь,
Жалко время отдавать годам.
Я хочу чтоб счастье не кончалось,
Я хочу сидеть вот так с тобой,
Улыбаться и смотреть на звезды

Жаль что это сон

Но только сон не мой.

Fanny Blackford

Папа, знаешь...
Папа, слышишь?
Я тебя ждала полночи
Очень я устала, папа.
Только ты понять не хочешь...
Больше криков?
Я кричала...
Больше слёз?
Подушка знает.
Папа, я ждала полночи,
Знаешь... Знаешь, я устала!
Я же знаю что ты где-то
Бродишь в сумраке,
В ночи...
Папа, это ведь для нас
Ночами
Зажигают фонари!
Знаешь,
В детстве мне казалось,
Фонари со мной дружили,
Мне казалось,
Что ночами...
Что они меня хранили.
Я мечтала в полудреме,
Что пойду по их лучам,
И дойду до звёзд. Волшебно...
Только я уже не там.
Детство кончилось.
Наверно.
И волшебная страна,
Для меня теперь закрыта,
и закрыта навсегда...
Я теперь сижу с бутылкой,
Виски с тоником.
Одна.
А в стакане, там где виски,
Тает лёд.
И тишина...
Я устала, понимаешь?
Понимаешь?
Да, да, да...
Фонари и теплый виски,
Бьется сердце.
Пустота...

Fanny Blackford

Осмысленные фразы угнетают
Теряются привычные черты
И яростно лишь ветер налетает
Бросая вниз с привычной высоты
А ты идешь по старому арбату
До боли сумка врезалась в плечо
И льется дождь хрустальным водопадом
Хотя прохожим точно все равно...

Fanny Blackford

Укрыться волосами
Забыться и не быть
Закрыться одеялом
Чтоб только все забыть
Чтобы не слышать криков
И шума за окном
Не видеть лунных бликов
Скользящих за стеклом
Стереть воспоминанья,
Так тянущих на дно
и не любить, не ранить
Ведь это все одно
Завесить простынею
Пурпурный горизонт

Ни звука, ни движенья
Лишь ветер по траве
И тихое круженье
Листвы... И в тишине
Проносятся все реже
Гудки ночных машин
Свет то луны, то солнца
Вниз льющийся с вершин

Укрыться волосами
Исчезнуть и не быть
Как жаль что не возможно
Все просто так забыть.

Fanny Blackford

Я помню дождь струящийся по стеклам
Хрустальных капель мерный стук
И ветер хлещущий по окнам
и как волшебный солнца круг
Закрыт был пеленою туч
А время будто умирало
И шаг за шаго исчезало
в тяжелой дымной пелене
Прошедших дней
А я не знала
Кем я была и кем я стала
Спала я или засыпала
И это все всего лишь сон...
А вдруг закончится и он?
Но время шло
А все ж по крыше
Стучали капельки дождя
Я поняла что есть жизнь выше
Где не бывали никогда
Я поняла что небо дышит
И даже плачет иногда
А над моей железной крышей
Рыдали тихо небеса...

Fanny Blackford

  Ну что со мной произошло?
 Как будто не своя...
И жизнь, которой я живу,
Как будто не моя...
Как будто мир исчез-стена
И я стою одна
Вокруг лишь свет и тишина
Всё-белый свет и я
Ведь все должно быть хорошо?
Ведь это счастье, да?
Но только страшно так стоять
Сама во всем сама
И пусть во круг семья, друзья
Я все равно одна

И только мысли в голове
Сверлят день ото дня

И слишком громко тишина

И слишком белый свет

И слишком эта жизнь не та
Чтоб быть моей.

Рассвет...

Fanny Blackford

Любовь и ненависть увы всегда едины
А черный с белым-истинный дуэт
Хоть в жизни грозы все не отвратимы
Любите дождь пока не постучит рассвет
И до последней капли надо драться
Из чаши надо пить всегда до дна
Всегда всем сердцем надо миру открываться
Любить пока дрожит последняя струна
Пока горит огонь недремлющих страстей
Пока цветет хотя бы одна роза
Ждать до последнего лишь радостных вестей
Пока живет поэзия, исчезнет жизни проза
И не сдаваться, зная что конец
Не говорить прощай, хоть знаешь, не вернешься
Жить мерным стуком любящих сердец
Пока о неизбежность сам не разобъешься
И наслаждаясь солнцем и дождем
По жизни жизнь со смертью обручая
Жить словно никогда мы не умрем
И как ошибку жизнь себе прощая.

Fanny Blackford

"If..."

If you can keep your head when all about you
Are losing theirs and blaming it on you,
If you can trust yourself when all men doubt you,
But make allowance for their doubting too;
If you can wait and not be tired by waiting,
Or being lied about, don't deal in lies,
Or being hated, don't give way to hating,
And yet don't look too good, nor talk too wise:

If you can dream -- and not make dreams your master;
If you can think -- and not make thoughts your aim;
If you can meet with Triumph and Disaster
And treat those two impostors just the same;
If you can bear to hear the truth you've spoken
Twisted by knaves to make a trap for fools,
Or watch the things you gave your life to, broken,
And stoop and build'em up with worn-out tools:

If you can make one heap of all your winnings
And risk it on one turn of pitch-and-toss,
And lose, and start again at your beginnings
And never breathe a word about your loss;
If you can force your heart and nerve and sinew
To serve your turn long after they are gone,
And so hold on when there is nothing in you
Except the Will which says to them: "Hold on!"

If you can talk with crowds and keep your virtue,
Or walk with Kings -- nor lose the common touch,
If neither foes nor loving friends can hurt you,
If all men count with you, but none too much;
If you can fill the unforgiving minute
With sixty seconds' worth of distance run,
Yours is the Earth and everything that's in it,
And -- which is more -- you'll be a Man, my son!
        J.R. Kipling