И звук на громкость до предела - ничего, кроме тяжелых аккордов, руки, цвета шершавого мела, вдыхать запах мерзкой погоды, может свободы; яркой красной помадой полосовать логти, губы, ресницы, чтобы показать, какие острые в сердце спицы - специально размазать водой по щекам тушь, дерзкой улыбкой законченный силуэт, для всех (и меня) - чушь, для тебя - меня вообще нет.
А Москва не похожа на Питер совсем, даже на Париж, там хотябы спокойно спишь, а у нас под окнами шоссе, аварии, слезы, чьи-то ненужные, потому и погибшие грезы; за окном начало мая, плюс двадцать, моросят дожди, я не вижу ничего романтичного в трамваях и во всей этой пряной лжи.
Я каждую ночь пробую написать больше, чем два предложения или просто "привет", но понимаешь, я быстро выдыхаюсь и, вливаясь в изнеможения, все попытки исходят на "нет".