Ранним утром я словно волчица и ты моя добыча
все что есть силы, напрягаясь вдоль всего позвоночника до кончика хвоста, прокусив твою шкуру, мертвой хваткой, ты в моей пасти
и готова напасть на любого кто позволит сделать шаг в мою сторону.
Солнце поднимается к шестидесяти и инстинкт теряет смысл бытия
я понимаю, что тяну общее(на всех одно) одеяло жизни, слишком видна моя бунтующая красная точка со спутника и постыдно прячу глаза, прошу прошения за излишнюю концентрацию на себе сил для благих дел
и осознаю что у меня нет права решать кому оставаться со мной а кто должен уйти неуютно от мысли что спровоцировала на то, чтобы человек чувствовал себя не красиво творящим, все сделал верно,шел по пути которому хотелось, и не вправе я вызывать выставлять на сцену чужую потемку тыкая в него пальцем снова прошу прощения и желаю чтоб ты главное себя не обманывал и не делал так по тому что иначе не красиво
Солнце считает уже в обратную сторону и тут появляются они
четко увиденные ваши мысли
как они тянутся
как они нежно переплетаются
какого красивого и необыкновенного цвета эта связь словно алкоголь под микроскопом того отчаянного химика
Ближе к шести у меня одно единственное желание
чтобы ты ушел от меня как можно дальше не оборачивась, так красиво чтобы я почувствовала твою улыбку
чтобы ты был счастлив строил семью
радовал близких
только не трогал меня
не выжимал мое чувство вины
не колол меня своей...
просто чтоб тебя не было
какое-то время в этот момент я даже живу без тебя
странное ощущение... хорошо
расправлены плечи
я замечаю у прохожих любовь
как нежно и с любовью мужчины обнимают женщин, обнимают, трогают,
осень...уникальное что может подарить мужчина для нее, осенний ночной ветер каждый год будет вновь и вновь напоминать ей о мгновеньях..что были в сентябре, она забудет даже какой именно это был год, а шлейф памяти будет жить и возобновятся в ее сердце
Полночь. Я снова в тебя влюблена.Безумно.
уловка черепной коробки, каждый день по кругу, обводит меня не стесняясь все той же тропой
и я не знаю как избавится от этой дряни
как вирус
нейтринная модель,
как в то, во что невозможно не поверить
тяжелая
стряхнуть бы
нет интересна
я уже ничего не слышу
лишь где-то вдалеке.. [600x375]
До этой минуты предстоящее путешествие, сама мысль о том, чтобы куда-то уехать, — все ка-залось нереальным, чем-то вроде мечты, а мечта — штука очень Удобная, потому что мы вовсе не обязаны осуществлять то, о чем мечтаем. Мы избавлены от риска, от горечи неудач, от тяжких ми-нут, а состарившись, всегда можем обвинить кого-нибудь — родителей ли (это бывает чаще всего), супругов, детей — в том, что не добились желаемого.
я очень хочу чтобы вы любили друг друга
ведь были чувста
и твои увлеченые глаза
и твое настроение
ведь ты летал
порой я даже хочу что бы встречались тайком
нужно было
нужно было
тихонечко уйти
и мне не больно
и я не позволяю тебе так думать
и желеть меня
- а за что ты их любишь?
- наверно потому что они сдохнут, но честь останется при них,выносливы и добры, а еще лезгинка,часто ли вы смотрите как танцуют лезгинку?...жить хочется..завораживает
вообще так зажигать
великое чудо Кавказа
и дальнего юга
«У меня есть семья и дом.
Я веду, и я сроду не был никем ведом.
По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом.
Но когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом».
Бернард пишет Эстер: «У меня возле дома пруд,
Дети ходят туда купаться, но чаще врут,
Что купаться; я видел все - Сингапур, Бейрут,
От исландских фьордов до сомалийских руд,
Но умру, если у меня тебя отберут».
Бернард пишет: «Доход, финансы и аудит,
Джип с водителем, из колонок поет Эдит,
Скидка тридцать процентов в любимом баре,
Но наливают всегда в кредит,
А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит».
Бернард пишет «Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам,
Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам,
Ядерный могильник, водой затопленный котлован,
Подчиненных, как кегли, считаю по головам –
Но вот если слова – это тоже деньги,
То ты мне не по словам».
«Моя девочка, ты красивая, как банши.
Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши,
Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши.
Никакой души ведь не хватит,
Усталой моей души»...
в.полозкова
Грейс хватает инерции продержаться двенадцать дней.
Она даже смеется – мол, Стиви, это идиотизм, но тебе видней.
А потом небеса начинают гнить и скукоживаться над ней.
И становится все темней.
Это больше не жизнь, констатирует Грейс, поскольку товаровед:
Безнадежно утрачивается форма, фактура, цвет;
Ни досады от поражений, ни удовольствия от побед.
Ты куда ушел-то, кретин, у тебя же сахарный диабет.
Кто готовит тебе обед?
Грейси продает его синтезатор – навряд ли этим его задев или отомстив.
Начинает помногу пить, совершенно себя забросив и распустив.
Все сидит на крыльце у двери, как бессловесный большой мастиф,
Ждет, когда возвратится Стив.
Он и вправду приходит как-то – приносит выпечки и вина.
Смотрит ласково, шутит, мол, ну кого это ты тут прячешь в шкафу, жена?
Грейс кидается прибираться и мыть бокалы, вся напряженная, как струна.
А потом начинает плакать – скажи, она у тебя красива? Она стройна?
Почему вы вместе, а я одна?..
Через год Стивен умирает, в одну минуту, "увы, мы сделали, что смогли".
Грейси приезжает его погладить по волосам, уронить на него случайную горсть земли.
И тогда вообще прекращаются буквы, цифры, и наступают одни нули.
И однажды вся боль укладывается в Грейс, так, как спать укладывается кот.
У большой, настоящей жизни, наверно, новый производитель, другой штрих-код.
А ее состоит из тех, кто не возвращается ни назавтра, ни через год.
И небес, работающих
На вход.
...Самой крупной рыбой в реке становится та, что не клюет на приманку…
...В такие моменты человек благоразумный, спрятав гордость в карман, признаёт, что совершил ужасную ошибку. Но, по правде говоря, я никогда не был благоразумным человеком...
...— Ты когда-нибудь слышал о пожизненном рабстве?
— Нет.
— А о вопиюще несправедливом контракте?
— Нет.
— Отлично! Он нам подходит...
— …ты не поверишь, но ты умещался вот здесь (показывает пальцем на свою ладонь), я подымал тебя и говорил твоей матери: «Наш малыш лучше всех. Он вырастет самым лучшим парнем на свете». И ты рос таким замечательным. Здорово было. Каждый день был счастьем для нас. Но пришла пора стать самостоятельным, выйти в люди и ты вышел. Но где-то, по ходу дела изменился, перестал быть собой. И ты позволил другим тыкать в тебя пальцем и говорить: «Ты ни на что не годен». А пришлось трудно, ты стал искать виноватых в этом и нашел мою тень. Я скажу то, что для тебя не новость. Мир не такой уж солнечный и приветливый. Это очень опасное, жесткое место. И если только дашь слабину, он опрокинет с такой силой тебя, что больше уже не встанешь. Ни ты, ни я, никто на свете не бьет так сильно, как ЖИЗНЬ. Совсем не важно, как ты ударишь, а важно, КАКОЙ ДЕРЖИШЬ УДАР, как двигаешься вперед. Будешь идти – ИДИ, если с испугу не свернешь. Только так побеждают! Если знаешь, чего ты стоишь, иди и бери свое, но будь готов удары держать, а не плакаться и говорить: «Я ничего не добился из-за него, из-за нее, из-за кого-то»! Так делают трусы, а ты не трус! Быть этого не может! …я всегда буду тебя любить, что бы ни случилось. Ты мой сын – плоть от плоти, самое дорогое, что у меня есть. Но пока ты не поверишь в себя, жизни не будет.
сделай сразу меня одной из седых гусынь, промотай меня и состарь.
Чтобы у меня был надменный рот, и огромный дом, и красивый сын, и безмолвная девочка-секретарь.
Чтобы деньги, и я покинула свой Содом, и живу где лазурь и синь, покупаю на рынке яблоки и янтарь.
Слушай, правда, ни беззаботности детской нет, ни какой-нибудь сверхъестественной красоты - вряд ли будет, о чем жалеть.
Я устала как черт, - а так еще сорок лет, потребителем и разносчиком суеты, ездить, договариваться, болеть;
Тело, отключенное от соблазнов, и темный плед, и с балкона горы, и Ты, - и Ты можешь это устроить ведь?
Да, я помню, что отпуска не разрешены, что Ты испытатель, я полигон, каждому по вере его, не по
Степени износа; ну вот и рвемся, оглушены, через трубы медные, воды темные и огонь; а билет на экспресс, слабо?
Я проснусь на конечной, от неожиданной тишины, и безропотно освобожу вагон,
Когда поезд пойдет в депо.
в.полозкова
Я хотела записать и подарить тебе на др ну думаю не дождусь октября
по твоему приезду я подарю тебе веру
твоя вера безудержна и порой не помещается в тебе
поэтому думаю ты любишь эту женщину
по твоему приезду я подарю ее тебе
диалог о отм что с четвертым уровнем был перебор30-08-2010 11:11
-мне понравилось только две идеи этого фильма
то что идею можно внедрить в другого человека и нельзя ее потом извлечь
и то что он внедрил своей жене
-а мне понравилось как они классно сняли ощущение окружающего мира, ну тоесть ты его сам рисуешь и люди по шаблону,однажды я начала рассматривать и на самом деле даже на остановках они шаблонные из моей памяти собранные
Это знала Ева, это знал Адам.Колёса любви едут прямо по нам.И на каждой спине виден след колеи,Мы ложимся, как хворост,Под колёса любви. Утром и вечером, ночью и днём, По дороге с работы, по пути в гастроном. Если ты не тормоз, если ты не облом -Держи хвост пистолетом,А грудь держи колесом.Это знали Христос,Ленин и Магомед.Колёса любви едут прямо на свет.Чингисхан и Гитлер купались в крови,Но их тоже намотало на колёса любви.Под колёсами любви. Утром и вечером, ночью и днём,По дороге с работы, по пути в гастроном.
- по-моему я навсегда теперь заражена...этой гнилой болезнью
нет ничего хуже чем необузданные мысли
от которых ты зависим
возможно я нарушила гармонию мира
и убила растущие чувства
ведь никто не принадлежит
нужно было уйти
на цыпочках
незаметно
мелким шагом
не нарушив
покой цветущего сада
омыть руки розовой водой
и снова идти
нежно улыбаясь
вперед
у меня нет права тебя держать
у меня нет права тебя забирать
это болезнь.
я все нарушила
плавность
водную тишь
кинула камень в лунную дорожку
" - Значит ей повезет
может тому и суждено
значит ей это нужно
может хороший знак
говорящий что сдвигаться можешь и сама
просто потому что важно
и теперь черед других идти вперед
за чей то счет
за счет обид
хорошо
я отпукаю тебе его
только родная
не валяйся на пыльном ковре
тебе это дано
для шага в море (для неё)
а Гу
у Гу стрейч в другом она знает...)
хватит нести брет о мире в котором у тебя не получится жить
ты там уже была
и все тебе легко будет там, вот твоя болезнь
здесь другое..."