[480x626]
Луиза Шарли – Лабе (1522-1566) родилась близ Лиона, в усадьбе Парсье – ан - Домб в семье богатого канатчика Пьера Шарли и его жены Этьенетты Компаньон. ( из-за профессии её отца Луиза в дальнейшеи получила прозвище "Прекрасная Канатчица") Через три года после рождения девочки, мать скончалась, а малышка и ее старший брат Франсуа Шарли воспитывались на руках отца и мачехи, Антуанетты Тейяр. Пьер Шарли достаточно большую часть своего состояния потратил на то, чтобы дать дочери блестящее, по тем временам, образование. Это было необычно даже для свободолюбивого Лиона, впитавшего в себя в себя культуру, искусство и дух итальянского Возрождения - в граничащем с Италией Лионе жили целые колонии итальянцев – поэтов, писателей, художников, свободомыслящих граждан, часто спасающихся от преследований карающей длани инквизиции и указующего перста церковной, папской цензуры. (Именно в Лионе вышли первые книги Франсуа Рабле и Франческо Петрарки, запрещенные в Италии.)
Луиза Шарли, как явствует из воспоминаний современников, была природно одарена не только пленительной внешностью, музыкальностью: - она играла на нескольких музыкальных инструментах, - но и весьма острым умом. Владела в совершенстве греческим, латинским и итальянским языками. Круг ее чтения, весьма обширный, составляли гуманисты эпохи Возрождения и древние авторы; она читала не только не только литературные, но и философские, исторические труды. Воспитанная на манер знатных итальянских матрон эпохи Возрождения: гордых, свободолюбивых, блистающих знанием языков и поэтов, свободно держащих в руках не только вышивальную иглу, но и кисть художника, а то - и копье рыцаря, Луиза Шарли – Лабе не только «очаровывала своих друзей утонченным искусством пения и игры на разных инструментах» , (Антуан Вердье «Библиотека» Лион. 1585 г.), но и потрясала восхищенных зрителей свободным владением приемов гимнастики, фехтования, искусством верховой езды!
Она могла держать в своих слабых ручках оружие мужчин – шпагу и копье, узду и арбалет, и не однажды почти на равных участвовала в рыцарских турнирах,устраиваемых сенешалем Лиона да и самим королем Франциском Первым и дофином Генрихом (будущим королем Генрихом Вторым). Дофин Генрих, восхищенный ее мужеством, в 1542 году позволил ей принять участие в турнире - спектакле, после которого она получила «опасное» прозвище «капитана Лоиза» Как сие было возможно - не очень понятно, ведь в те достославные аремена считалось нарушением всех христианских добродетелей, ежели дама облачалась в мужской костюм! Кстати, позже, это пристрастие Луизы к верховой езде и ношению мужского платья станет одним из главных пунктов обвинения ее отцами церкви и добрыми согражданами в « неподобающем для благородной дамы образе жизни»!
Луиза была очаровательной собеседницей, очень тонкой и умной, умеющей вести спор и философскую беседу и лионцы не могли не знать, что во время посещений города беседами с нею не пренебрегал сам дофин, впоследствии - король Генрих Второй, а не только ученые мужи и дипломаты его пышной свиты! Принц, например, с восторгом прочел изящный философский трактат Луизы «Спор Безумия и Амура» , изложенный в форме небольшой пьесы – безделицы или остроумного диалога - дебата, вещи, в которой отразились все основополагающие взгляды Луизы Шарли - Лабе на нравственность, этические устои, и на отношения мужчины и женщины. В 1553 году прозошло главное событие вв жизни Луизы Лабе-она встретила свою Любовь. Когда Оливье де Маньи, рыцарь – поэт, секретарь Жана д Авансона, французского посла при папском дворе, возник в в ее жизни, она удивила все лионское общество, но удивила, пожалуй, вовсе и не своим скоропалительным и мучительным романом с баловнем судьбы и блестящим придворным , а строками пылких сонетов, которые стала посвящать оставившему ее вскоре возлюбленному.. Эти сонеты, пронзительные по чувству и совершенные по форме потрясают и сейчас, пять столетий спустя.
***
О черные глаза, взор безучастный,
О вздохи жаркие, о слез ручей,
О мрак напрасно прожданных ночей,
О свет зари, вернувшийся напрасно!
О жалобы, о зов желаний властный,
О дни пустые, череда скорбей,
О мертвецы в сплетениях сетей,
О пытки, мне сужденные несчастной!
О смех его, о кудри, лоб, рука,
О голос, о виола, вздох смычка,—
Чтоб в женщине зажечь такое пламя!
Тебя виню: меня воспламенив,
Все сердце мне ты опалил огнями,
Ни искры в грудь к себе не заронив!
***
О тщетные надежды и желанья!
О вздохи, слезы, вечная тоска!
Из глаз мои бегут ручьи; река,
Блестя, рождается от их слиянья.
О боль, суровость, мука ожиданья!
Взгляд милосердный звезд издалека.
Страсть первая, ты, что острей клинка,
Умножищь ли еще мои страданья?
Пускай Амур, испытывая лук,
Разит меня, жжет, как огнем, мне тело
И худших
Читать далее...