Моя война пахнет страхом и солдатским потом. Ведь это окопная война...
Вы написали: "война пахнет мочой"...

- Это запах страха. Но моя война еще пахнет и солдатским потом. Ведь это была окопная война. Она запомнилась тяжелейшим, каторжным трудом - весной окопы освобождаешь от воды, зимой от снега, долбишь саперными лопатками мороженую землю, строя землянки, - и мыслями об обустройстве быта: куда привезут еду, где достать дрова, чтобы топить землянку. И высшее счастье -
баня, чистое белье из вошебойки! Вот об этом я и решил написать. А начав, я понял, что война с Победой не закончилась - вдовы, беспризорные, разрушенные города. Но, самое главное, мы до сих пор чувствуем себя сиротками, слишком глубокий след она оставила в нас...
Настолько глубокий, что мы до сих пор не хотим знать всю правду о Великой Отечественной войне. Как вы считаете, нужна ли она, эта правда?
- Думаю, пора знать. Астафьев правильно сказал: "Всю правду о войне никто не знает". И до сих пор многие документы не опубликованы. Почему? Прошло 67 лет, все страны - участницы Второй мировой войны - рассекретили свои военные архивы, а мы по-прежнему из всего делаем тайну. Даже из числа погибших на войне. Держимся за фальшивые репутации маршалов, в том числе Жукова,
который бил по лицам своих генералов и офицеров. Может быть, за дело бил, но, согласитесь, это недопустимо! Не хотим осознать, что цена нашей Победы позорная. С одной стороны, я на стороне Окуджавы, который пел: "Мы за ценой не постоим". Когда я попал в окопы, у меня
даже винтовки не было, не говоря уже про автомат - лишь бутылка зажигательной смеси в руках. И я готов был идти вперед. Многие погибали в первом же бою, так и не разобравшись, что происходит вокруг. Да, тогда было такое состояние души: любой ценой спасти Россию. А сейчас мы видим: что же сделали с нами, со своим народом!
И самое непонятное для внуков этих солдат: почему День Победы стал праздником лишь через 18 лет!
- Когда мы пришли с войны, мы, солдаты-победители, конечно же, ожидали, что нас будут обожать, что нами будут гордиться. Но все кончилось очень быстро, в течение двух лет. Фронтовиков стали призывать вести себя скромнее, не носить ордена. Более того, отменили денежные доплаты, полагавшиеся орденоносцам. Доплаты были небольшие, но все же.
Почему?
- А чтобы не задавались. Мол, они думают, что это они, простые солдаты, спасли Родину, а на самом деле это мы, генералитет, настоящие спасители Отечества. Почему было "ленинградское дело"? Оно стало следствием блокады, ведь
ленинградцы все 900 дней жили без власти на самом деле. И опять же мысли власти: "самоволие тут устроили, думают, что это они спасли город. Нет, это мы его спасли!" Но ужас в том, что народ все это терпеливо сносил и ждал лучшей жизни... Да и потом, вы знаете, большинство участников войны, блокадников, конечно, жалуется, что они заслужили гораздо большего к себе внимания, но в то же время для них гораздо важнее всех этих санаториев, квартир, пенсий было осознание, что они отстояли родину, остались людьми.
Мне кажется, роман "Мой лейтенант" "обречен" был появиться, ведь еще в 1967 году вы написали автобиографический рассказ "Дом на Фонтанке" о послевоенном комплексе вины: вы пришли с войны, а ваш друг - нет.
- Да, и это чувство во мне живо до сих пор. Казалось бы, как я могу винить себя в том, что я остался жив - это судьба. А все-таки... У Твардовского есть замечательное стихотворение об этом "Я знаю, никакой моей вины в том, что другие не пришли с войны..." и оно заканчивается этим безысходным "но все же, все же, все
Читать далее...