хочется мне, хочется завести мэйл-агент. [это ведь, кажется, там можно писать вручную -- дивным способом, планшетиком, моей отрадой, моим счастьем, восторженностью моей, дадада?]

но ни у кого нет же.
кому я буду писать.
рученьками, восторженностью моей.

в моём импровизированном расчерченном в понедельник расписании на две недели среди "Вася", "пицца-пати?" и "книги!!! УРА!" было "счастье [?]".

и то, что я нисколько не сомневаюсь в этом слове, -- самое лучшее, что было со мной за эти два с половиной месяца.
и в этом я тоже не сомневаюсь.
как ни странно.

у меня в контакте сейчас онлайн было только два мальчика.
один на аватаре показывает один палец, а другой два.

мысленно: "-- я могу один раз! -- а я два!"


[госпитализируйте меня].

ой, я совсем забыла.
главное, что это совсем недорого мне обошлось[210 рублей!]. так, что я себя не грызу.
ну, кроме книг. но за книги-то уж я себя не сгрызу.

картофель-гриль, роллы до отвала, превосходный чай, превосходная девочка, которая меня заобнимала-зацеловала-залюбила на прощание так, что я до сих пор "в пятнах глаз и губ и щёк".
и отличные новости насчёт книги. да.
[я уже не говорю о тех пяти, что приедут ко мне на следующей неделе. вот к кому чешутся глаза и руки].


а совсем вечером -- самый любимый самый любимый самый любимый мальчик[на этой неделе].

апофеозно забавная ситуация, я бы хохотала, если бы не торопилась на ленту. so I smiled smiled smiled widely.

[ситуация эта, правда, ведёт к неприятному последствию, мне придётся кое в чём себя сдерживать, что я не умею и не люблю, но это почти того стоит].

мне хочется пристрелить каждого, кто до меня дотронется[в переносном],
и в то же время хочется обойтись с ещё большей жестокостью
с каждым, кому этого сделать не захочется.

я бесконечно хочу целоваться.

[и у меня уже нет никаких душевных сил, чтобы кого-то на это сподвигать].

чтоб никогда не нервничать, чтоб ничего не скрывать,
я хочу, чтоб от его имени меня начинало рвать.

мне вдруг до головокружения захотелось поцелуев.
с конкретным человеком, кстати.

до сильного головокружения.
неприятно даже.

вот и что мне делать теперь?
у меня правило: всё, что мне нравится, выкладывать на стихиру.
я не могу его не выложить.
я не могу выложить его не под тем ключевым словом, которое я придумала.

и не могу выложить.
когда-нибудь уж точно попадусь.

и...?

неплохо зная себя, я уже понимаю, что выложу.
просто демонстрирую, что знаю, к чему это приведёт и что это плохая идея.

но я делаю так, как велит моя левая нога, игнорируя предостережения разума.
то есть, дело не в том, что я дура, дело в том, что я не обращаю внимания на продукты работы мозга. а они присутствуют :)

к тому же, не могу нарушить свою традицию.
+ традиция попадать в дерьмо, да.

[586x293]


[586x293]

я понимаю в последнее: не смириться.
можно молчать, улыбаясь, -- сдадут движенья.
я не умею держать лицо: мои лица
все одинаково трагико-выражения.

я утверждать могу, что желаю женщин,
"фи" говорить, обсуждая мужские спины,
но, очевидно, что он для меня священен,
я святотатствую, на спину опрокидывая.

я экономлю, молюсь, чтобы раз в неделю
мне приходилось тратиться на бутылки,
чтобы, смущаясь, лежать головой в коленях,
чтобы ладони сомкнуть на его затылке.

тянутся руки, тянутся... -- опадают.
тянутся губы, кусаю и зажимаю.
я пристаю рефлекторно, себя съедая
мысленно: дорогая, ты же всё знаешь.

можно себя обманывать сколь угодно.
он уже любит других - небанальных снобов.
я ничего не стою: глупа, беззлобна.
всё справедливо. полубогам -- полубогово.

он спасает их днём и ночью, туда-сюда,
но пока отвозит ещё одну партию зайцев
в безопасное место, куда не дойдёт вода,
их ещё народится, мерзавцы легко плодятся.

он не знает уже, куда от них задеваться,
ведь нигде ему чувство долга не даст покоя.
отдыхать пытался -- в глазах кровавые зайцы.
он несчастен и нездоров, что это такое --

заскорузлые пальцы, мозоли и взгляд колючий,
он трагично настроен, в небеса глядит с укоризной.
Дед Мазай, все мы так живём, никому не лучше.
ты хотя бы спасаешь жизни.

что-то лиру не грузит файлы о.О
[показать]


это я, видимо, считаю, что воздушный поцелуй от такого крутого перца, как я, -- лучший подарок.