"Счастливым свойственно считать естественным всё,что происходит вокруг них. Их счастье создает блестящий контекст."

В человеке, весящем 70 килограммов, содержится, между прочим:
- 45 литров воды,
- достаточно извести, чтобы побелить курятник,
- фосфора, которого хватит на 2200 спичек,
- жиру примерно на 70 кусков мыла,
- железа на двухдюймовый гвоздь,
- углерода на 2000 карандашей,
- одна ложка магния.

Я вешу более семидесяти килограммов.

А ещё я помню телевизионный сериал под названием «Космос». Карл Саган расхаживал среди декораций, как бы изображавших Вселенную, и беззастенчиво сыпал гигантскими числами. В одной из серий он сидел над резервуаром, где находились все вещества, из которых состоит человек. Он размешивал их палочкой, чтобы посмотреть, получится ли у него создать из этой смеси жизнь.

Ничего у него не получилось.

(с) Эрленд Лу. Наивно. Супер.

время бежит впереди.
усмехаясь и дразнясь, проверяет меня на прочность.
а я уже готова признать поражение, только хватит, наконец, играть в догонялки!

Она необходима человеку.
Она - пища.
Её поглощаешь, и за счёт этого живешь.
Она неисчерпаема.
Каждый может взять столько, сколько способен.
Она недостижима в полной мере.
У неё нет меры.
Она не может быть искуственна, даже если создана человеком.
Она для каждого разная, для каждого своя.
Она - отражение человека.
Счастлив тот, кто способен её раскрыть в себе, кто может дарить её другим.
Несчастлив тот, кто не замечает её.
Остановитесь, задержите дыхание..почувствуйте её.
[640x436]

Это цитата сообщения New_York_kid Оригинальное сообщение

от Земли до Солнца

Не так уж и давно в какой-то книге между всего остального я прочитал о том, что расстояние от Земли до Солнца равно ста пятидесяти миллиардам шагов. Не метров, верст или там футов, а именно шагов. Ну, прочитал и забыл на какое-то время, как вдруг неожиданно, совсем неожиданно откуда-то из глубин памяти выплыло это число и стало странным образом меня занимать. Под рукой, конечно, не было никакого справочника, энциклопедии - взрослой, детской.

И я стал спрашивать всех окружающих, каково же истинное, метрически выраженное расстояние от Земли до Солнца. Все было безуспешно - никто не мог дать ответа, отмахиваясь от дурацкой заинтересованности. Ну и я решил принять на веру эту аксиому, наверняка антинаучную, в чем главная ее прелесть.

Я стал делить и умножать количество шагов на количество вдохов и выдохов, передышек с их сигаретами, количество которых тут же перемножал на количество слов, несказанных во время жадных затяжек ароматным дымом, количество которого, исчисляемого в клубАх, перемножал на количество клУбов, баров, где я побывал за неделю. Из их площади, исчисляемой в знакомых, а иногда и в незнакомых людях, вычитал лишнее, получая остаток, который, увеличиваясь прямо пропорционально количеству вина поначалу, в финале всегда имел обыкновение сокращаться до максимально возможного минимума. Далее наступала очередь вспоминать порядковый номер такси, плюсуя его к числу не изведанных пока районов города, делить на последние капли случайного вина, наконец, умножать на слова, без которых можно было бы обойтись, и количество сигаретных пачек, которые всегда оказываются пустыми на утро. Извлекая корень из полученного числа, я каждый раз нахожу искомое расстояние - расстояние от Земли до Солнца. Сто пятьдесят миллиардов шагов…
(С), Tezzz

Потерялся Смысл.
Искала уже везде.
Он был, я точно знаю.
Но вдруг бесследно исчез.
Он был довольно абстрактен...туманно-сине-фиолетового цвета..)
Без него как-то тоскливо..
Но вернуть не прошу, нужен другой..
[566x699]

Фотографии Follow_through :

Фотографии Follow_through :

*
[604x453]

Я сегодня - дождь, пойду бродить по крышам,
Буйствовать, панели полоскать.
В трубах тарахтеть и никого не слышать,
Никому ни в чём не уступать.

Я сегодня буду самим смелым,
Самым робким - буду сам собой,
Разноцветным - синим, рыжим, белым,
Радугу открывшим над рекой.

Я сегодня - дождь, и я её поймаю,
Зацелую золотую прядь,
Захочу - до самого трамвая
Буду платье плотно прижимать.

Я сегодня - дождь, уйду походкой валкой,
Перестану - стану высыхать,
А наутро свежие фиалки
Кто-то ей положит на кровать.


Стихи В.Гончарова
[500x369]

Его нет.
Есть соленый морской воздух, как попало набросанные валуны, зеркало Саноматало и шары света в руках у вокзальных атлантов. Атлантов тоже нет – очертания расплываются в граните; здесь не смотрят в глаза, боготворят тишину и к случайному прикосновению относятся как к электрическому разряду. Он растворяется в ирреальном марганцевом закате, стерильный мир за стеклом, прилежный мираж Скандинавии, оставляя в недоумении: где город? Где смог и пробки на дорогах, где модные наряды, где дворцы с замками, наконец? Что происходит?
Ничего.
В Хельсинки не произойдет ничего, он живет для себя, погружен в себя, сосредоточен на себе и чужаков не отталкивает – вежливо не замечает. Прячется, поднимая к уху невидимую трубку мобильного. Трубка – орудие телепортации. Он путает следы, заводит на улицы, -где солнце, торжественные витрины, японцы с камерами, -на которых его никогда не поймать. Хельсинки – не для лентяя, его нужно выслеживать: на перекрестках Круунунхака, меж могил Хиетаниеми, на извивающихся змеёй южных набережных и в кабаках Каллио. Выключить часы, сбавить громкость на полтона, тембр голоса на тон; заставить себя идти медленно и дышать полной грудью. Кормить его идолов – белок в парках. Гладит рукой гранитный камень. Разглядывать небо через трубы памятника Сибелиусу – может, он там? Смотреться в металлические шары Хиеталахти – неон ли за спиной? Гнать по шоссе Лэнсивяюля, убегая от воды, напирающей с двух сторон., повторять его влажные, ветром освежеванные имена: Хельсинки, Гельсингфорс, - звать его, как зовут зверя, что замер, вдруг заметив человека, и вот-вот пустится наутек. Он прячется в темном заднем дворе, в сквоте, разбитом в старой вилле, на причале ледоколов. Его не Лермонтов воспел – Булгарин, у него непроницаемое лицо, на котором смеются и плачут щелочками заливов только глаза, для юнца по-стариковски всезнающие. Он сойдет с ума в пятницу, сделает сальто-мортале и взорвется в субботу – снова навсегда, как в последний раз, - чтобы воскреснуть в понедельник фиолетовой тенью над Эспланадами. Будет умницей. Не дастся в руки. Будет счастлив.

Григорий Гольденцвайг.
[700x525]

123456789