-Ну что же ты мразь! Бей, бей сука! Злись!
Он кричал пытаясь выдавить из меня злость, бросал в меня словами булыжниками, пытаясь нанести удар побольнее. Оскалился в исступление, показывая свои ровные белые зубы. Тяжелыми взмахами меча бил и бил. Заставляя меня отступать шаг за шагом в сторону пропасти.
-А знаешь что я сделаю когда ты умрешь?! Спущусь вниз и убью первого ребенка которого найду, потом второго, и чем младше они будут тем больше радости я испытаю! Буду стоять в луже крови и улыбаться смотря вверх где тебя уже не будет!
Замахи становились все сильнее, я с трудом сдерживал удары матового лезвия не отражавшего лучи солнца. Если бы он хотел то мог бы закончить все одним ударом, но не моя смерть была его целью. Кружась вокруг меня в смертельном танце, он оплетал меня своей злобой, будя во мне то что давно было спрятано где то внутри. Злость, ненависть, ярость. Черное поднималось из глубины, и вливалось в руку держащую меч, струей вверх по горлу выливалось криком в ответ.
-Ты сам умрешь мерзкая тварь!
Его тонкие губы растянулись в довольной улыбке. Но он не прекращал своей игры.
-Там внизу под нами больница, скоро ты лишишься головы, а я пойду в гости, к тем кто вашей милостью еще задержался на этом свете! Но это ненадолго! Вы все сдохнете этим радостным днем! И ты и они!
Кромка лезвия скользнула по моей щеке, вырывая красные капли навстречу потокам ветра. Теплые капли. Трещинки в пересохших губах защипало, когда струйка крови добежала до уголка рта. Капли падали вниз набухая пыльным песком под ногами. Я все еще держался на той острой грани за которой начиналась его территория. Я пытался улыбаться в ответ на оскорбления, пытался не дать себе стать другим. С трудом но еще получалось.
-Ну что?! Готов проститься с жизнью, как и все кто в тебя верил?!! Помнишь того младенца которому мамочка повесила твою фигурку над колыбелью? Вспомни, вспомни как его хоронили!!! Где твоя ярость мразь? Злись и может быть у тебя появится шанс победить!!!
Темный комок ненависти дернулся к горлу вырываясь сквозь бессильно сжатые в ярости губы.
-Умри!!! Сдохни!!! Ненавижу тебя!!!
Я замахнулся вливая всю злость в руку держащую меч. Уже предвкушая как его кровь зальет песок. Радуясь этому. Время слилось в кадры черно-белой пленки. Он черный с темным мечом напротив меня, я белый. Мой меч снимок за снимком фиксируется на сетчатке глаза, ниже, ниже, ниже. Его меч рвущийся навстречу, вверх, вверх, вверх. Успевает прикрыться. И тут он сдвигает меч в сторону, движение было незаметно даже в череде застывших мгновений. Я победил.
Трещина наискосок груди, и мой меч уже скользит по песку под ногами, полоса убитого песка с каплями чужой крови. Его крови. Я в экстазе. Крик победителя рвет небеса над головой.
Он падает на колени, смотрит на меня и заходится в хохоте. Рот нараспашку, но зубы уже не белые а окрашены красным идущим из горла. Он хрипит и хохочет, а я прикрываю уши руками что бы не слышать этого бесовского хохота. Черное перо скользнуло в воздухе, пролетая мимо меня, я непонимающе смотрю на него. А потом на чернеющие крылья за спиной, крылья с которых начинают облетать перья. Мои перья. И его хохот. Хохот надо мной. Слезы смешиваются с каплями текущей из щеки крови. Он опираясь на меч, смотрит на меня, тонко улыбается и шепчет с трудом.
-Позаботься о детишках там внизу.
Падает. Я подхожу и осторожно сдвигаю его тело в сторону. Беру меч. Приятный, тяжелый. В руке сидит как влитой. Оскаливаюсь и прыгаю вниз. Крыльев нет. Но бесам не нужны крылья.
Утро. Сонные пасажиры чинно сидят на лавках вагона. Женщина вяжет носки.
Другая женщина с явными отклонениями в психике громко разговаривает сама с собой, крестится и плюет на пол. Хорошо хоть наушники оберагают мою голову от того что она выкрикивает.
Рассказ Мисимы "Патриотизм" дался мне тяжело. Комок в желудке, лоб покрывается капельками пота. Тошнота накатывает волной, чувство что вот вот потеряю сознание. Плохо. Закрываю книгу не дочитывая, потому что не могу читать дальше. Хорошее воображение и так рисует всю картину. На первой же остановке покидаю вагон и сажусь на лавку, вдыхая воздух. Ноги ватные. Посидел несколько минут и поехал дальше.
Почему то все разы в жизни когда я был близок к обмороку были в метро. Рассказ, укачивание и отсутствие свежего воздуха сделали свое дело.
1992 год
Я сижу перед экраном телевизора на котором мерцают черно-белые полоски. Из динамиков раздается шипение. Рядом на катушечном магнитофоне крутится лента с которой загружается игра. Я терпеливо жду несколько минут что бы поиграть в тетрис. И если загрузка не удалась также терпеливо перематываю пленку обратно и начинаю все заново.
2008 год
Сидя за экраном монитора, я постукиваю пальцами от нетерпения в течение тех нескольких секунд когда загружается очередная онлайн-игра. Ругаясь про себя на тормознутый комп.
1993 год. Среда.
-Ну что пойдем в выходные на рыбалку?
-Ага.
-Ну тогда давай в суботу в 6.20 утра, на первом автобусе что бы уехать, на остановке.
-Договорились.
-Ну давай до встречи.
Рукопожатие.
2008 год. Пятница.
-Алло. Приезжайте на шашлык.
-Щас подумаем перезвоним.
-Ну что надумали.
-Ага, через полчаса выйдем.
-Хорошо. Позвоните тогда перед выходом. Или из маршрутки. Встретим.
-Ок. Пока.
Гудки.
1991 год.
Детская библиотека.
-А можно Фенимора Купера «Зверобой»
-По записи, будете третим.
-Хорошо.
2008 год.
Книжный магазин.
Я не знаю что выбрать…
Невиновность.
"Один взгляд на мой топор,
превращает агрессивных безумцев
в плачущих младенцев"
Неизвестный палач.
-Встать суд идет!
В зале суда было почти пусто. Несколько обвиняемых, их адвокаты и стражники. Все они привстали когда к своему месту прошел королевский судья. Женщина в строгом костюме расположилась в кресле, и разложив перед собой бумаги, стала их перелистывать. Потом кивнула государственному обвинителю, который вышел вперед. Тот достал листок и начал читать.
-Десятого числа сего месяца, Язек Ушвиц находясь на городской площади, вступил в перепалку с торговцем овощами. В процессе которой использовал в основном бранные слова. Когда командир отряда королевских стражников обходящих город указал ему на его неблагочестивое поведение, он в такой же манере посоветовал стражникам убираться по известному всем адресу, при этом угрожая им расправой. После чего и был задержан.
-Государство обвиняет Язека Ушвица, в нецензурной брани в общественном месте, а так же в угрозах направленных в сторону государственных служащих. И просит госпожу судью, вынести наказание в виде лишения свободы на срок до шести месяцев.
Язек Ушвиц сидел снисходительно улыбаясь.
Шут и король.
Шут сидел на троне закинув ноги на обеденный стол. Протягивая жирные пальцы прямо в тарелки брал оттуда еду и кидал ее в свой рот. Обглоданные костями, он кидался в короля, который на середине зала пытался развеселить чернь рассевшуюся за столами.
Довольно ухмыльнувшись шут поправил корону на голове и крикнул королю.
-Эй спляши что ни будь, да позадорнее. Видишь гости заскучали!
Король изобразил что то вроде танца с метлой, но выходило у него скверно.
-Экий ты неумеха! Танцуешь как осел! Тебе только на четвереньках ползать, а ну давай изобрази собаку!
Король встал на четвереньки и стал лаять на сидящих. Зал зашелся в хохоте.