На днях дочитала начатый на сессии сборник Антоненко-Давидовича. Прекрасный прозаик. "Сибірські новели", конечно, сильная вещь, но повести тоже очень понравились. То, что наша Прохана по умалишенскому недоумию называла "морально-етичним характером", оказалось философской проблематикой. "Щастя" я бы в школьную программу ввела: за банальным жизненным сюжетом очень серьезные рассуждения на тему человеческого счастья и смысла жизни. И печально, и радостно. Язык простой, но не примитивный, разумеется. Все-таки не зря до сих пор курс орфографии не обходится без "Як ми говоримо" Давидовича.
Однако, писать хотела о небольшой повести "Спокуса", вернее, об отличной находке, которую обнаружила в тексте. Сын главного героя для гимназического вечера учит лермонтовского "Демона". Текст подан в украинском переводе. Не могу не процитировать эту прелесть:
Печальний демон, дух вигнання,
Витав над обрієм земним,
І днів минулих спогадання
Пливли юрбою перед ним;
Тих днів, коли в чертогах світу
Сіяв він, чистий херувим,
І на бігу, в огні блакитнім,
Комета усміхом привітним
Любила помінятись з ним,
Коли крізь вічності тумани,
Жадібний знань і повний сил,
Він стежив зграйні каравани
В простори кинутих світил...
Кто переводчик? Рыльский? Зеров? Свидзинский? Нет. Володимир Сосюра. Мой любимый Лермонтов в замечательном переводе моего любимого Сосюры. К сожалению, в повести только отрывки из поэмы. В интернете полного текста, естественно, нету. Где его можно найти не знает даже великий Гугл. Да этот перевод должен быть хрестоматийным! А у нас и вполне доступный перевод "Евгения Онегина" Рыльского не додумались в школьную хрестоматию вставить (по крайней мере, в годы моей учебы)... В глубине души надеюсь, что Сосюра с его шлифовкой слова и тонкой музыкальностью перевел не только "Демона". Будем искать! (с) Кстати, моя любимая Марина Ивановна тоже Лермонтова переводила, правда, на французский. А любимый Пастернак посвятил ему сборник "Сестра моя Жизнь", о чем отдельно сказала та же Цветаева (в "Световом ливне"). Как у этих господ Поэтов всё тесно связано...
На первом курсе, на лекции по давней украинской лиетратуре, рассказывала нам Галина Олеговна Усатенко про Григория Сковороду. В числе прочего говорила, что он не только провозглашал те или иные идеи, он жил согласно им. Чуть ли не единственный пример аналогичного подтверждения идей собственным примером - Лев Толстой. Я сразу мысленно добавила: "И Виктор Цой". И вспомнился случай, рассказанный одним из кочегаров "Камчатки": в кочегарку пришел жилец жаловаться на плохое отопление, когда увидел Цоя, бросающего уголь в топку, удивленно спросил: "Ты же известный музыкант, зачем тебе в кочегарке работать?". Ответ был абсолютно цоевский: "Мне нравится".
Те, кто слаб, живут из запоя в запой,
Кричат: "Нам не дали петь!",
Кричат: "Попробуй тут спой!"
Мы идем, мы сильны и бодры...
Замерзшие пальцы ломают спички,
От которых зажгутся костры.
Попробуй спеть вместе со мной,
Вставай рядом со мной
Виктор Цой
"Я сошла с ума, какая досада!"
Фрекен Бокк
Если на сессии из пяти экзаменов сдаю один, то он, конечно же, идиотский. Украинская литература второй половины ХХ века у Проханой. Простите, дорогие писатели, за глумление! Не по собственной воле, а по принуждению умалишенскому! Вопросы в целом нормальные (да и после тети Хе и тети Бэ трудных экзаменов уже не бывает), но есть некоторые особо идиотские. "Жизнь и творчество писателя имярек". Родился-крестился-учился-женился, за что сидел/эмигрировал, и обязательно зазубрить в каком году какая книга вышла. Я и любимых-то писателей сборники не помню, да и толк от этого? Действительно, зачем разбирать тематику, проблематику, поэтику, если вместо этого можно зазубрить даты.
Саше недавно приснилось, что мы с ней уронили на Прохану кровать и прибили ее, а потом долго думали, куда деть труп. До чего надо было нас довести, чтоб начало ТАКОЕ сниться! Да, в Желтом доме и не такое могут (говорю я, вспоминая, что только начала проходить круги бюрократического ада). На прошлой сессии я быстрее своего имени вспоминала коммуникативные виды предложения и мнения синтаксистов относительно однородных членов предложения, а на этой - годы жизни, учебы, работы и издания книг Лины Костенко, Василя Барки, Бориса Антоненко-Давидовича... Так что Сашкин сон уже воспринимается как руководство к действию. Я предлагаю старую металлическую кровать с балдахином, для верности пригруженую кирпичами.
А что у меня из колонок звучит? Lady Gaga "Alejandro"! Докотились до цугундера! Мучаюсь вопросом, с какой популярной песни 90х сперта мелодия. Впрочем, я не одна. Сашка: "Я падшая. Я слушаю "Ранеток". А что? "Смысла нет, а музыка играет". Нет, Конт-Кант клуб требует заказать кровать с доставкой к Желтому дому, а то уже как пароль (с идиотским смешком): ГАГА УЛАЛА - Але-але-алехандро! Ой, лишенько.
В процессе неохотной подготовки к экзамену по укр.лит. читаю Антоненка-Давидовича. Очень хорошо идет. Но об этом авторе позже напишу, если вдохновение будет. В новелле "Де подівся Леваневський" (цикл "Сибірські новели") один герой говорит: "Але як чудово сказав про такі аналогії Маркс: "Те, що раз в історії промайнуло як трагедія, вдруге повторюється як фарс". По врожденному филологическому занудству решила вопросить великий Гугл на предмет точности цитаты. И великий Гугл мне ответил, что афоризм этот принадлежит Гегелю, у которого звучит так: "История повторяется дважды: один раз - как трагедия, другой - как фарс". Точно ведь, точно!
По запросу на этот афоризм Гугл предложил еще кое-что интересное. Чем и делюсь (кстати, истории вполне сочетаются с "Сибірськими новелами"): http://www.kontinent.org/article_rus_473d0a5f92ec2.html
Всякий раз убеждаюсь, что не умею анализировать лирику в целом. Конкретное стихотворение - пожалуйста и с удовольствием; темы, проблемы, мотивы - еще кое-как, но остальное... К примеру, вопрос к экзамену по украинской литературе:"Культурологічна насиченість лірики Л.Костенко (цикл "Силуети" та ін.)". Прочитала. Ну, каждое стихотворение посвящено какому-нибудь поэту, или художнику, или композитору, или ученому. А что тут еще говорить, когда это - поэзия, когда снова убеждаешься, что все творцы - "единой донкихотской расы"? Пусть лучше звучат стихи, поэтам и так слишком часто затыкают рты и перекрывают воздух.
ГІЛОЧКА ПЕЧАЛІ НА МОГИЛУ ПАСТЕРНАКА
Паркан тут щільний, наче почерк,
коли паперу вже в обріз.
Стоїть казковий теремочок
у білих привидах беріз.
А тиша! — Нестеров, Саврасов.
Ні трас, ні диму, ні машин.
Перелилася на терасу
молочна піна черемшин.
Милуюсь обрисами хмарок,
Плекаю свій маленький сад.
Живу. Звірію від помарок,
як і півсотні літ назад.
В печалі обріїв пастельних,
прорвавши славі сто тенет,—
я не відлюдник, не пустельник,
я просто-напросто поет.
В землі копаюсь — діло чисте
Я ж не самотній тут, як вовк.
У мене гарне товариство —
Шекспір, і Лєрмонтов, і Блок
Ота в печі моїй жарина,
і пам'ять — досвіду вдова.
Давно повісилась Марина,
але мені вона жива.
Це вже навіки. Це той вимір -
поверх бар'єрів і епох.
Приходить зрідка Володимир,
А що, посидимо удвох.
Що, громовержцю? Що, Юпітере?
Насперечалися ущерть.
Тепер у нас вже є арбітри —
моє життя і твоя смерть.
Мій розпач давній, затужавів.
Ну, я за вами, що було б?
Мій спір із часом, із державою
не вирішить і куля в лоб.
Хай краще вб'ють мене опричники.
Ліси,.. Ліси... Ліси... Ліси...
Лише далеких електричок
передвечірні голоси.
Лужечок з травами нежатими
Останні промені навскіс.
І цвинтарик, де я лежатиму,
обнявши корені беріз...
Ліна Костенко
С целью наведения порядка в мозгах я вернулась к заброшеному читательскому дневнику. Вчера выписывала цитаты из прекрасного романа Вирджинии Вулф "На маяк". О чем? О чем вообще может быть импрессионистическая проза? Набор тем и проблем вполне традиционный для романа начала ХХ века: течение времени, смена поколений, одиночество человека в мире, природа искусства. Очень плотный стиль, I should say, игра с оттенками и настроениями, абсолютная безграничность и размытость образов. Импрессионистическая картина в слове. Знакомство с творчеством Вирджинии Вулф будем продолжать (в списке к прочтению имеется "Миссис Делловэй", "Орландо", "Волны").
"...ничего дети не забывают. Оттого так и важно, что говорить, что делать, и чувствуешь облегчение, когда они идут спать. Ни о ком можно не думать. Быть с собой; быть собой. Теперь у нее часто эта потребность - подумать; нет, даже не то, что подумать. Молчать; быть одной. Всегдашнее - хлопотливое, широкое, звонкое - улетучивается; и с ощущением праздника ты убываешь, сокращаешься до самой себя - клиновидная сердцевина тьмы, недоступная постороннему взгляду. Хоть она продолжала вязать и сидела прямо - так она себя ощущала; и это "я", отряхнувши все связи, освобождалось для удивительных впечатлений. Когда жизнь опадает, открывается безграничная ширь возможностей. И у всех, она подозревала, в этом чувстве - неистощимая помощь; у всех; у нее, у Лили, у Августа Кармайкла; у всех есть, наверное, это чувство - что наша видимость, признаки, по которым нас различают, - пустяки. А под этим - тьма; расползающаяся; бездонная: лишь время от времени мы всплываем на поверхность, и тут-то нас видят. Собственный кругозор казался ей сейчас безграничным. Охватывал все места, которых она не видывала: индийские плоскогорья; она отстраняла тяжелый кожаный занавес при входе в римский храм. Сердцевина тьмы может куда угодно проникнуть - никто не увидит. Ее не остановить, думала она, торжествуя. Вот она - свобода, вот он - мир, вот - и это главное - на чем можно расправиться, успокоиться, передохнуть. Нет уж, сам по себе человек, по ее опыту судя, никогда не находит покоя..."
"Странно: наедине с собою льнешь к вещам, неодушевленным вещам; ручьям, цветам, деревьям; они тебе помогают выразиться; они тебя знают; они - это ты; их даришь нежностью, сдуру жалеешь (она смотрела на длинный прочный луч) - как жалеешь себя"
"Нет такого предательства, такой низости, на какие этот мир неспособен..."
"Что такое человеческая жизнь? То да се. Просто времени нет задумываться".
"Все связано; непрерываемо; прочно; что-то не подтачивается переменами и сияет (она глянула на окно, струящее отраженья свечей) как рубин, наперекор текучему, скоротечному, зыбкому, - и опять нашло на нее давешнее - чувство покоя, покоя и отдыха. Из таких мгновений и составляется то, что навеки останется. Это останется".
"В этих зеркалах, в людских душах, в этих всполошенных лужах, где вечно купаются облака и нарождаются звезды, оседали такие мечтанья и невозможно было противиться странным намекам, которые каждая чайка роняла, и дерево, и каждый цветок, и мужчина и женщина, и сама седая земля (но если спросить впрямую, все тотчас шло на попятный), что верх одержат добро и счастье".
"Что толку вечно ворошить чувства, которых нет в тебе?"
"Это отвратительно - играть в живопись. Кисть - единственно надежная вещь в мире раздоров, разрушения, хаоса - и нельзя ею играть, тем паче сознательно. Просто противно".
"Один-единственный нанесенный на холст мазок толкает на безоглядный риск, ряд быстрых невозвратных решений. Все, что казалось простым, пока мы пробавлялись теориями, на деле оборачивается головоломной сложностью; так волны, ровно бегущие, если смотреть с вершины утеса, пловца бросают в сосущие бездны и окатывают кипением гребней. Но риска не избежать; от мазка не уйти".
"В чем смысл жизни? Вот и все. Вопрос простой; вопрос, который все больше тебя одолевает с годами. А великое откровение не приходит. Великое откровение, наверное, и не может прийти. Оно вместо себя высылает маленькие вседневные чудеса, озаренья, вспышки спичек во тьме".
Вчера закончились две самые сумасшедшие недели за последнее время. Никогда еще конец семестра так меня не выматывал. По нагрузке семестр был нормальный, не самый легкий, но и сложным никак не назовешь. Но по массивам абсурда, идиотизма и неадеквата... Трудно вспомнить, когда я ложилась спать раньше двух часов ночи (вставая при этом в шесть утра). Сколько надо было отбегать за преподами, чтоб они просто подписались в зачетке, при том, что у меня ни порпусков, ни задолженостей. Много кровушки мне стоили эти девять зачетов... Контрольным в голову был вчерашний итальянский, благо, там все по-человечески.
А еще - я почти сдала сессию. Из пяти экзаменов фактически сдано четыре. Английский уже поставлен в зачетку. Стилистику и русскую литературу, по которым "автомат", осталось только выставить в зачетку. А синтаксис сдала досрочно еще на прошлой неделе: преподавательница разрешила тем, у кого не больше одного пропуска и сданы все работы. Осталась украинская литература (21.06). И конец сессии. Что будет после нее - защита в смысле - лучше пока не думать. По такому радостному поводу вчера прекрасно посидели с госпожой Максимовой за бутылкой вина и сладким, потом к нам присоединилась Сашка. Увенчались наши филологические посиделки фотосессией Максимовой. Результаты коей прилагаются ниже.
Чувствую себя уставшей и помятой. Теперь можно хоть чуть-чуть отойти. Полдня спала, болталась между кухней, ванной и компьютером. Надо же, до какого состояния могут довести две недели Желтого дома в усиленно абсурдном режиме. Что будет со мной после вступительных в магистратуру, боюсь представить. Впрочем, скоро узнаю и прочувствую на собственной шкуре. Ладно, давайте о прекрасном, как говорится
"Англомовна проза Ю.Тарнавського, за винятком книги "Менінгіт" (1973), досі не видана. Він також відомий як перекладач на англійську українських дум - "На камені" М.Коцюбинського, "Новина" В.Стефаника, "Я" М.Хвильового..." - з передмови О.Г.Астаф'єва до кн. "Поети "Нью-Йоркської групи". Антологія" (Харків, "Ранок", 2003).
Земля тебе пухом, матушка филология.
По традиции, конец семестра вызывает все те же чувства: агрессию и ощущение персонажа какой-нибудь пьесы Ионеско. Сегодня фактически не было ни одной полноценной пары, а я устала так, будто полдня пахала. Одна беготня, да разговоры ни о чем. Взаимное доставание студентов и преподавателей. Вот один, к примеру, сегодня полпары жаловался, когда же он будет читать рефераты, которые сам же нам и задал. Вопрос, а когда нам все это писать, не поднимался. Вместо этого нытья штук пять рефератов можно было проверить. А другой водил из аудитори на кафедру и по одному принимал, вопрошая то о теме бакалаврской, то кто выиграл футбол, то за кого болели на "Евровидении". Расписания зачетов и экзаменов нет, как и не было. Хотя преподаватели уже говорили, что первый экзамен - в эту пятницу. Беготня, бардак и апокалиптическая тональность жития нашего. Сил нет.
Сегодняшний вечер угробила на написание идиотской "есеї" про "Національне та загальнолюдське у творчості Шевченка"... Если завтра я не получу свой зачет по этому идиотскому спецкурсу, то я за себя не ручаюсь.
Господи, каким бредом наполнена моя жизнь! Обидно, ей-богу! А с книжной полочки мне так мило поблескивает суперобложкой недавно подаренный том Набокова... и не только он. Впрочем, простите, дорогие ПЧ (если ли.ру еще не выдох окончательно), что пишу всякую ахинею.... Повторюсь: какая жизнь, такие и посты. Цитируя Сашу, кто вычленит в посте тему и рему, тот молодец.
З просторів польових прибулець,
Беріз колисаний гіллям,
Як я любив химери вулиць,
Що дивним дихають життям,
Де в кожнім зламі й повороті
Таїться усміх і любов,
Де в темнім камені церков
Кричать галчата жовтороті
Про радість жити і жадать,
Де, не згоряючи, горять
Спокійно-пристрасні каштани,
Де вечір, як музика, тане!
Максим Рильський
Мелкими перебежками готовилась к семинару по стилистике, искала примеры градации, асиндетона и полисиндетона в текстах разных стилей. Для художественного полезла за томиком лирики Рыльского. А когда мне в руки попадает книга этого автора, то на ближайшие минут 30-40 я проваливаюсь в эти прекрасные, тонкие, трепетные строки...
* * *
Я прийшов утомлений, розбитий,
Мовчазний і ніби неживий,
Не молить, не плакать, не просити...
Я сказав лиш тихо: обігрій.
І мовчання залягло в кімнаті,
Тільки серце билося - чиє?
А надворі ластівки стрілчаті
Щебетали світло: щастя є!
Голову поклав я на коліна
У смертельно-ніжнім забутті -
І не знаю, чи така хвилина
Раз іще присниться у житті!
Максим Рильський
От счастья плачут. Когда на душе спокойно и радостно, вспоминаются грустные стихи. Бродский и Набоков. И беспечный городской гул. Ночная София в каштановой дреме. Особенно нежно и дурманяще пахнут деревья в прохладном влажном воздухе.
Признаюсь, хорошо зашифрована ночь,
но под звезды я буквы подставил
и в себе прочитал, чем себя превозмочь,
а точнее сказать я не вправе.
Не доверясь соблазнам дороги большой
или снам, освященным веками,
остаюсь я безбожником с вольной душой
в этом мире, кишащем богами.
Но однажды, пласты разуменья дробя,
углубляясь в свое ключевое,
я увидел, как в зеркале, мир и себя,
и другое, другое, другое.
И это действительно останется навсегда: неугомонный дождь, пронзительная зелень, тополиный листочек, упавший мне прямо в ладонь. И то, чего не передать словами.
Хочу осени. Прошедшая зима была такой, что снега и льда хватило надолго. Весну не люблю вообще, а лета не предвидется. Остается любмая осень. Просто назвать "летом" то, что меня ожидает с июня и сентябрь, как-то язык не поворачивается. Во-первых, семестр заканчивается на неделю позже обычного (карантин расхлебываем до сих пор!). Во-вторых, на сессии пять экзаменов; в прошлом году последний экзамен мы сдавали 26 июня, в этом году, соответственно, будет позже. Потом нас ожидает защита бакалаврских. А прием документов для поступления в магистратуру - с 15 по 22 июля (!!!). То есть вступительные экзамены мы будем сдавать в начале августа. Ну, формально у нас только один экзамен - иностранный язык, но если набираешь меньше 60 баллов, до собеседования не допускают. А какое у нас дожно быть "собеседование"... Все, что мы учили на протяжении 4х лет, втиснуто в один экзамен. На сайте уже вывесли, что именно, - современный украинский язык от лексикологии до синтаксиса, история языка, история литературного языка, диалектология и методика преподавания в школе. Литературу даже не смотрела. Нескромный вопрос: а какого дьявола мы все это сдавали раньше? Зато средний балл будут считать, а толку от него? Ага, Желтый дом!
Что еще интересно. В пакет вступительной документации входит также медсправка 086-о. То есть в те пару свободных недель между экзаменами еще, может, придется бегать по врачам. Советую студенческой поликлинике выдать нам эти справки добром, а то мало ли на что взбешенные бакалавры способны... Да-да, у нас совсем не бюрократическое общество!
Короче говоря, лето-2010 у меня отменяется. "- А що тоді палити будете, куме? - Сільраду, куме".
P.S.: еще в рубрику "Памяти Спинозы". Вопрос студентки 4го курса Института филологии: что такое коннотация? А знаете в чем ужас-ужас-ужас? Что объяснить сразу я не смога, настолько привычное понятие. "Коннотация" в языке это для меня уже как точка в математике. Так и живем.
По ночам работать над каким-то серьезным трудом это нормально. Особенно, если не боишься кого-то разбудить, когда готовишь кофе и штампуешь очередной бутерброд. Но когда так четверо суток подряд... А в полседьмого на пороге комнаты появляется мама и с ужасом произносит хрестоматийное "Ты вобще ночью не спала?!" В сказки про прекрасный час, когда можно отоспаться, я уже давно не верю, но в последнее время уже слово "поспать" носит какой-то утопический характер. Зато бакалаврская написана. И слово "стиль" при мне лучше не произносить. Хотелось побрюзжать о том, что нет у меня никаких условий для написания работ "с чувством, с толком, с расстановкой", но сил уже нет. Жизненные скачки все быстрее и быстрее, будто жизнь мчится на спортивной машине, а ты хромой, пытающийся ее догнать.
Вчера - или позавчера? растеряла все даты и дни! - дописав очередной абзац в бакалаврской, вышла на балкон. Там синее-синее рассветное небо. А из колонок - Цой: "Доброе утро, последний герой! Доброе утро тебе и таким, как ты...". Вот именно.
Один из самых любимых и самых важных праздников. День Победы. 65 лет.
Мой прадед ушел на фронт летом 1941 года. Попал в плен, а вырвавшись оттуда попал в штрафбат. Не раз шел в бой без оружия. Когда форсировали Днепр прадед чуть не утонул вместе с лошадью и поклажей. Спас перочинный ножик, которым он перезал ремешки, тащившие ко дну. По ранению списали как "искупившего кровью". Недолго прадед еще побыл дома, во второй раз ушел на фронт уже в 1944 году. Май 1945 года встретил в Вене. Сегодня на его могилу, как и на миллионы других - известных и неизвестных - ляжет букет красных тюльпанов из бабушкиного сада.
Мой прадед тоже был одним из тех миллионов самоотверженных людей, кто приближали эту Победу. Низкий поклон, благодарность и долгих лет жизни каждому. Светлая память ушедшим.
К сожалению, еще осталось так много людей, которые берутся судить отцов и дедов за поступки тех лет. А политики усердно спекулируют человеческой кровью, продвигая выгодные для себя идеи. Историю выкручиваю кому как хочется, забывая, что за каждой страницей живые люди, их вера, боль. Низко и бесчеловечно. Надо помнить и чтить, а кто был прав решит только время, которое мудрее нас.
Не смейте осуждать отцов
За их печальные победы.
Где верный путь, в конце концов,
Не скажут никакие Веды.
Не смейте над вчерашним днем
Так беззастенчиво глумиться.
И боль, и грусть, и счастье в нем -
Неповторимая страница.
Откуда знать, как поглядят
На нашу радость, наши муки,
Какой в нас ядерный заряд
Пошлют из будущего внуки.
Остановите же коней,
Все разметут они с разгона.
Не смейте обрывать корней,
Иначе мертвой будет крона.
Николай Рачков
С Днем Победы!
...а также июнь, июль и август)) Возвернулась в Киев-градъ на брегы Днепра-Славуты. Первомай был вполне традиционным. Два дня размахивала граблями на огороде. Болят ноги, болит спина и шея немного сгорела, "рыбка Юля", блин! Ну, да это не страшно.
В целом, все как всегда. Догнатий и Перегнатий на огороде, много-много моей семьи, яблони и вишни в цвету, лай и мяуканье под окнами, объектив моего фотоаппарата где только можно. Кажется, цветочки фотографировать я уже научилась нормально. Чего пока не могу сказать о пейзажке и солнечных лучиках. Но я работаю в этом направлении. Классические разговоры в селе: "Что ты там в траве ползаешь-то? Юный натуралист!" Полчаса спустя: "Ого! Это как ты умудрилась такое заснять?!!" Еще один случай. В связи с ограниченным количеством койкомест спала со своим племянником 5-летним. Улеглись, малого отодвинула к стенке, заснула. Среди ночи просыпаюсь от крепкого удара в лобешник. Открываю глаза - это Данька во сне повернулся... Дети цветы жизни на могиле своих родителей, как говорится.
Из литературной части (ибо оная неотъемлима). Прочитала "Мы" Замятина. В общем понравилось. Довольно прозаичен контраст "городская цивиллизация" - "дикая природа", это предельно просто. Отлично выписана колористика (ох, наследили у меня импрессионисты!): холодная сине-голубая гамма города, нежные розовые оттенки О-90, горячая желтая І-330. И постоянные отсылки к христианству очень красноречивы и уместны. Кроме того, прочитала новеллы Григора Тютюнника. Есть просто потрясающие по психологической тонкости вещи, например, "Дивак", а есть и то, чего не поняла. Но читается прекрасно и очень живые картинки перед глазами мелькают - цветные и душистые (!).
Фото прилагается, естественно.
Цветущие вишни
Презрительный кошак
Так цветет персик
На берегу, под ивами
"...поля в вечерней жалобе"
Вневременная идиллия
"И билет на самолет с серебристым крылом, что взлетая оставляет земле лишь тень..."
Как кошка с собакой, говорите?
Солнце сквозь стекла лепестков и листьев
Яблоня в цвету и закатном блеске
Не могу не похвастаться сегодняшним уловом с книжного рынка. Во-первых, отличное собрание сочинений Евгения Замятина (и "Мы", и рассказы, и пьесы + комментари и критическая статья). Во-вторых, очень повезло с Платоновским "Чевенгуром", который куплен в серии "Библиотека студента-словесника", потому что там есть не только собственно роман, но и "Потомки солнца", две статьи самого Платонова, а также несколько критических статей (самая первая - Шкловского) о нем, биографические материалы, комментарии и библиография по теме. Купила небольшой сборник рассказов Солженицына, "Вибране" Григора Тютюнника в издании "Грамоти", "Записки кирпатого Мефістофеля" Винниченко (слава прекрасному харьковскому "ФОЛІО"), "Польові дослідження українського сексу" Забужко и очень-очень вкусную антологию "Бу-Ба-Бу" за колючую цену. Так что завтра, когда я отправлюсь на первомайские сельхозработы к бабушке, компанию мне составят Замятин и Тютюнник.
Все книги подписаны, внесены в перечень моей домашней библиотекми, цитируя Джо: "Хто не поверне - пальці повідгризаю!")) Беру в руки вкусную антологию Бу-Ба-Бу, открываю на первой попавшейся странице и читаю.... Не могу не процитировать:
"Література - це Храм!" - харамаркнув мені якось один розгніваний письменник.
Нічого не заперечую проти храму. Хоча з такою ж часткою істини можна стверджувати: "Література - це Лікарня! Література - це Школа! Література - це Фабрика! Література - це Вокзал! Література - це Пароплав! Це Бордель! Це Смітник! Це Нужник!". Стверджувати про літературу можна будь-що. Вона стерпить. І храм стерпить, і нужник.
Але як храм, то храм. Тільки якщо вже храм - то з живими людьми, а не зі священними коровами.
Священних корів у нас більше, ніж в індусів".
Юрій Андрухович "Аве, "Крайслер!"
P.S.: Саша, твоя реклама Бу-Ба-Бу, как видишь, оказала должное влияние на меня))
Несмотря на сумасшедший ритм нашей универовской (и не только!) жизни, Конт-Кант клуб всегда находит место для категории Прекрасного. И, как правило, находит посредством объектива фотоаппарата. Тем более, когда начинают распускаться розовые магнолии во дворе красного корпуса. Сами собой вспоминаются прошлогодние веселые похождения нашей тройцы в "краю магнолий" (ботсаду имени Фомина). Наш "век джаза". А сегодня Сашка меня вот так замечательно из фоторужья щелкнула
Поэт - издалека заводит речь.
Поэта - далеко заводит речь.
М.Цветаева
Хотела написать еще на прошлой неделе - руки с головой не дошли. Василь Стус. Первый том из 12-томника прочитала практически за один вечер. Сказать "потрясло до глубины души" - это ничего не сказать.
Стус, по неписаной традиции украинской литературы, представлен в ореоле мученичества и жертвенности среди сибирских снегов. Да, безусловно, в случае со Стусом "поэт-мученик" гиперболой никак не будет. Но только этим его поэзия не исчерпывается. Ранние стихотворения по эмоциональности и лиризму не уступают несравненному Сосюре (кстати, они земляки). Из пишущих "всей дрожью жилок". Поэт с тончайшим слухом и глазом художника, у него всё живое, всё динамичное, всё в движении и цвете и игре оттенков. Но точно так же лирику Стуса можно назвать философской, метафизической, медитативной. Каждое стихотворения - каждая строка! - органическая спайка чувства, мысли, нервов, комок трепещущей боли. Отсюда усложненность поэтики и, соответственно, сложность восприятия. Поэзия, которую, можно только разгадывать, полностью осознавая, что труд этот безнадежен.
И коль уж заикнулась о поэтике. "Мова та стиль поезії Василя Стуса" - прекрасная тема для докторской диссертации. Комбинированные метафоры, колористика, звукопись, приемы разрыва строки и разрыва слова... Первое стихотворение в книге: "Подивись, як денні думи / Перехвилює ріка". И подобных примеров полно по всех текстах: "Радість в голубому винограї", "іскріння снігопаду голубого", "давнього дня буйнограйними сплесками", "зустрічей, звірянь і зневірянь", "Забуте - розіскрись" etc.
И немного стихотворений. Действительно, каждая строка тут нервно подрагивает
* * *
Надворі сніг. Зима. Побіля тину
Прохожі ранні стежку утоптали.
Угору дим снується. А чого ж
Дерева простягли стрімучі віття -
Кричать, кричать, здається, молитовно
Згорнувши руки? Спокій і жура.
Надворі стоголоса дітвора
Залила вулиці веселим криком,
Веселим шумом. Радість і жура.
Дивлюсь в вікно. Читаю письмена -
Ще нерозгадані, невивчені, незнані...
Кому повім свої тривоги ранні?
І крик, і оклик... Оклик і луна...
* * *
Впаду в пирій — ридати буду,
зелом колючим обжалюсь
о витишених трав облуду,
ще мить — сльозами обіллюсь.
Так гірко й гамірно у світі,
так сухо б'ється вужа хвіст
епілептичний, бо в поліття
є свій нагорній чистий зміст,
як свист пташок, як колихання
добірних колосків, як хмар
удар об скло небес. Зарання
зайшло на дощ. І враз — удар,
і дощ — заряботів — об душу —
порожню амфору — об дзвін
відлуння (Боже, хто нас душить?)
і об відлуння — той же. Він.
Заглох. Застиг. Сховався в форму,
полива більмами кричить.
Лиш серце — передсмертно зоре,
як гальма авт, лише лящить.