Ты решил уже, что будешь делать, когда вылетят пробки, прорвет все дамбы, небесные хляби и батискафы, что ты настроил себе. Останется ли на хоть каком из континентов тот, кто будет любить тебя as it is. Со всеми вводными и заскобочными. Кто знает как чешутся зубы на узодящую луну, лето и очередную жизнь.
Кто сказал тебе, что когда придет твой срок, тебе дадут право сказать, что он последний?
Когда закончится твоя война, будет ли тебе что праздновать и с кем?
А ты уже знаешь, кем хочешь быть, когда вырастешь.
Мы все уже сроки просрали, Питер.
Языки лучше учить лет с 5, у детей старшей школы и дальше, они не усваиваются. Начинать учить язык после 20 это совсем безнадежно.
Бред про открытие своего дела до 30 я не буду даже повторять ибо это избито.
Верно то, что чем старше человек тем ему сложнее даются всякого рода решения
и тем больше на него наматывает чужие представления о нем и социальщину.
Каждый сам выбирает когда становиться старым. Я видела разные варианты и видела их в гробу.
Стоит дернуть замок и я здесь.
у двери. С километрами рваной хистори
В флешке, которую сжечь пыталась
больше раз, чем луна становилась полной
и близился май.
Это как годами мечтать сказать тебе : кажется отпустило.
И бояться этого не то, чтобы больше всего на свете.
Но где-то около страха, что свет погас.
Ты будешь одолевать короткую очередную перебежку из странной ночи и этими снами до кофейни и дальше по маршруту. Как тебя прошибет этим. От макушки до самых пяток. Уд, кожа, табак, эхо болот и туман, осязаемый больше, чем грохот сердца в сжатом кулаке.
Сесть спиной к стене, стараться не прекращать дышать. Не ждать, что отпустит. Надеяться, что повторится.
Весна всегда похожа на русскую рулетку. Не ясно где везение, где мятая пачка дирола, двор, тетрадки в нелепом пакете, тонкая финка в волосах, потеряные ключи, стрелка на колготках и ветер за руку на пустыре за школой.
Если есть эта карта, она во мне.
Дышать в твои родинки на шее и забыться.
Это все, для чего я здесь.
Когда ты мне снишься, больше ничего не страшно.
Я привыкаю узнавать как у тебя дела из эфира.
Точности не много, но она уже и так который день в кювете.
И если вдруг запахнет тебе гарью и странными цветами , знай, это я пришла
"She sends me blue valentines
All the way from Philadelphia
To mark the anniversary
Of someone that I used to be
And it feels just like a warrant
Is out for my arrest
Baby, you got me checkin'
In my rearview mirror
That's why I'm always on the run
That's why I changed my name
And I didn't think you'd ever find me here..." /T. Waits
Когда у тебя под кроватью есть ружье, кажется, что ты не одна. (С)
Как повод ждать мая.
вдруг этот мирок заклинит еще раз.
или он сделает вид.
[700x522]
Как же я скучала по ней. Это стоило того чтобы рискнуть и мне повезло не попасть под обстрел. В ее маленьком доме пахнет по прежнему. В кладовке стиральным порошком, настойками, дедушкиными инструментами. В кухне вязанками старых позапрошлогодних трав и специями. В дедушкином письменном столе лежит тупой старый скальпель от которого еще остались белесые шрамы, когда я посвещала руны лет пятнадцать тому назад. Ковры, узоры которых я рассматривала все детство, на своих местах, фотокарточки, альбомы с марками, стелажи книг, все по прежнему, здесь десятилетиями нечего не меняется, кроме нее.
Я стараюсь держать себя в руках чтобы не плакать от сочувствия. Пол стакана водки помогли мне вдохнуть и забыться под грохот обстрела. Почти не страшно, хотя первое время передвигалась на ватных ногах.
Это так четко расставляет точки над ять, будто разом с тебя содрали всю шелуху, все глупые желания, которые ты сам же себе придумал от скуки. Ты смотришь на стену дома, похожую на щербет и знаешь подкожно, что все правильно. Все именно так , как должно быть.
Город стал крошечный, скукоженый, будто бы тоже состарился.
И часы на стене. Они такие громкие, как в детстве. Мешают спать и напоминают о главном.
________________________________________________
Спасибо, что берег. Даже если мне показалось.
Помнишь, в Невидимых монстрах, было важно , какое белье на тебе на этот случай.
Я одеваю лучшее.
На этот же случай. То что я тогда сказала, было заблуждением.
Это всегда был только ты один. Все остальное -пыль.
Как и стоило ожидать, я осталась там, вмерзшей в мед. Хлеб стал пресным, но разве есть до этого дело. По сотому кругу пережевать треки, картинки и буковки, чтобы зацепившись каким нибудь крещендо, зазвенеть опять тем неповторимым тоном. Как те люди, которые взялись играть на пилах. Стремный кусок железа не был предназначен для этого, но пел так, как арфы не могут. Снись мне, Сокровище.
Я жалею, что не сделала это сказала она про 2 дороги. Я разбирала вещи и синее пальто с розовым воторником. Мы спали в докуче в зале я на полу рядом а она на диване. Я говорю где перина. Она мы спрятали вживан. Через з неделю я отпрявлюсь к покойникам говорит она. Я говорю никто не знает. И ложусь головой на корягу какую то она кажется удобной.и детсктй коричневый ковер. Ночь кажется и уже рассвет. Говорю давай закрою занавески еще поспим и во дворе соседи стоят что то говорят. Бродила по городу детства ходила с ней в обнимку а поьом завела домой и кто то меня отвлек. Девушка какая то бродила голая по колючим кустам у подьезда. Я говорю выйди оттуда зачем она говорит врач сказал. Тут подбежал ее отец и начал ругаться та вышла из кустов голая чернявая худая как ребенок. А потом из нашей квартиры девочка вбежала в слезах и я поняла что я опоздала. Забегаю в комнату а она выпускает из руки стакан с апельсиновым соком сидя у окна. Я проснулась резко от того, что спала как тирекс опять и отлежала до коликов руки.
я могу рассказать, как тонко совьется нить: ставший братом твоим не сможет тебя пустить, ставший первой любовью, выбитой на кости, не простит - не посмеет больше тебя простить.
ставший сном твоим вытрет губы, сотрет оскал, он такой от тоски до ночи глухой таскал, ставший болью придет под окна реветь, пока не найдет себе увлекательней поводка.
ставший ядом твоим из зеркальца поглядит, ничего-то не дрогнет в белой его груди, ничего-то не дрогнет в белой твоей душе, отпусти
или дай хоть слово сказать уже.
Так я устаю от других, от себя. Ору.
Уезжаю на остров кормить жару.
Глотать песок, целовать в висок раскаленный ветер.
От которого всегда так некуда деться и каждый год
тоска по нему гложет меня как камень соль. Вода.
А еще я помню,
Если люблю тебя- не умру никогда.