И он засыпает. Бессильный золотой, весь в поцелуях. Безумный, конченный, вечно голодный. Как это вынести, у меня не находится никаких ответов. Обсидиан и корица, пальцы со вкусом карри.  Ладан и лайм. Потерянные ключи. Ксения в глубоком шпагате между фабриками. Мы оба уже скоро год, как прекратили спать нормально. Хотя и не верила, что это безумие может быть жизнеспособно. Я никогда не любила так. Меня никогда так не любили. 

Эта поездка как телепорт в вечность. Ты смеешься и кутаешься в одеяло. Настоящий холодильник устроили. Непозволительная роскошь на пару дней. 

И даже слова не идут, я смотрю на тебя как кролик на удава и перестаю дышать. 
- Never leave me, dæviyo , где- то на моей макушке шепотом. 
- Kalu ran, god gave me no power for that. 

Kalu ran 

So fucking gorgeous you are mage kalu ran. Mama sinhala kata karanna oyage witherayi. Mage iranama oya, kalu deviyo. 
Кто еще просто сядет рядом и не пристегнется. 
мой безумный Питер Пен. 
улицы стали стылыми, мы целый день рассекали по острову мокрые до исподнего. Которого не существует. 
у меня не осталось слов. Не остается никаких слов от того, насколько это красиво. Сколько в этом всем жизни. 
Мы едим раз в пару дней, как уличные собаки. Мы пьем вино вместо воды и я не могу оторвать глаз от тебя. Скоро восемь месяцев этого сока жизни взахлеб. 
 

И эти руки твои, господи, ну кто тебя создал таким совершенным? 
Который час уже? - как я стану дышать, после того, как уснешь? 

Невероятное эхо здесь. 
Лисицей скользить на запах твоих волос. 

Полуночная котту с курицей в сахане, потому, что у тебя чудовищная аллергия на креветки. Какой ты к черту островитянин с такой реакцией на морепродукты? Спасибо, что не на солнце. 
Нужно было пролезть через этих столько заборов из замороженного дерьма и чучелок, чтобы оно свершалось.

Ты воруешь меня через окно, нечесаную прямо в пижаме for another slow night ride. Просто, чтобы я выключила из себя берсерка. На чертовой вилле так медленно красят полы, что мы устаем кружиться на старом байке среди диких собак

и решаем проснуться. 

Если закрыть глаза, всякий раз нестерпимо хочется резаться об эти края. О твои острые плечи, узкие пальцы, мой долговязый. Угораздило же так впечататься в снайпера. Есть там сверху какое то чувство юмора. Хотя я в него и не верила. Мне казалось, во мне не выжило ничего. Но ты ухмыляешься из своего саронга безумным смешком, будто заводная игрушка и я становлюсь совсем не своя. 

Сегодня я познакомилась с девочкой лет шести. Косматой и дикой, выгоревшей под безжалостным солнцем. 
Вот что мне хотелось сказать ей. Наслаждайся своим детством, незнанием, наивностью. Потому , что неизбежно прибудут люди, которые захотят тебя. Захотят твое время, твои слезы, твое нутро. И хорошо бы тебе это нравилось, хорошо бы это было взаимно, иначе вся жизнь станет похожа на пожизненное , длящееся изнасилование. Себя. Собой. 
мне 37 через пару часов. Я нашла свой рай, делаю то, о чем мечтала и мое лето не кончается. 

Для портретов себе оставлю

Мы скоро уже пол года, как сходим с ума, мой мальчик. 
Каждый день выбит как будто бы в камне твоими поцелуями.

Безо всякой ванильной дичи, мы несемся по трассе, в одной руке черные лилии, в другой красное сухое.

и безумные завтраки на озере под вечер. совсем некогда стало есть.

Невероятная сказка нонстопом. Наш плейлист пухнет, как кокосы саду.

кто бы знал, каким чудовищным цунами обернется этот твой стакан фанты.

sorry, i dont drink this shit

can you kiss me?

under the ground.

Mama ipaduna da indan oyava hevva

mage bun. Mage juvitaya oya. 
මම ඔබව නැවත දැන හඳුනා ගන්නා සෑම අවස්ථාවකම. ඔවුන් කිසි විටෙකත් වෙන් නොවූවාක් මෙන්.

People get stunned when i go sinhala. 
the best way of learning a language is horizontal, mage hadavata.

Hello, gorgeous.

Пока ветер рвет волосы нам, мой чернобог, этому не закончиться. Старушки провожают меня взглядом. Это самое лучшее чувство во мне, бежать  к тебе по пустынным улицам Галле, подметая подолом брусчатку, которая видела еще португальцев.  Мое самое честное чувство. Я буду бегать к тебе в диких корсетах, насрать на климат, пока и сама не стану такой же старушкой. Зато мне охренеть сколько уже вспомнить. Этот каждый сука день невероятен, островитянский, поверженный, ласковый демон. Отдающийся без остатка 

Я хочу это помнить и не забыть. Как бывает, когда оба любят на полную катушку без страха и правил.

Как мы мчимся по трассе под мм, как орет машина с непристегнутыми ремнями. Два пальца на руле, два в своей женщине. Как это безумно красиво все. Есть с рук. Спать вдвоем в одном саронге. Как я истошно это искала. Как мы мчимся от галле до хикки заполночь. Питер пен и венди. Как все совпадает до мелочек. Как ты в открытое окно кричишь fuck you hutto kerryo и потом босыми по парапетам мы шлепаем поперек озера с крокодилами. Мой волоокий мальчишка. Как странно это все. 

А когда тебя спросят, как ты так быстро выучила сингальский. Лучше об этом и не начинать. Спонсор этого праздника жизни - совершенный ланкийский долбойоб. 

Если бы мне кто-то сказал такое. Я бы плевала ему в лицо, пока не кончились все слюни этого мира. А пока я сижу, давясь бессильной злобой, поправляю швы, которые ланкийские пидарасы нашили как свинье на самой прекрасной коже, цвета горелого какао. Эмиль, ну еб твою мать. Mona huto de? Я все время путаю эти глаголы. Один значит какого хрена ты делаешь идиот. Другой - надо отодрать. В этом есть нечто волшебное - материться по-сингальски с выражением и не понимать простых вещей.  
Например, почему тебе так идет фиолетовый, අමිල? 
он кормит меня, как ребенка своим идиотским  рисом и карри, самболем, бататом, с рук, рассказывая что блять, существует этикет поедания риса руками. 
и он невероятно,  до обморока буквально красив. я по пять часов в сутки сижу и смотрю. Я даже а океан не смотрела столько. Никогда не повзрослевший, но выживший островитянский Питер пен. 
кто тебя высек из обсидиана. 
Где живет этот паразит. 

- когда ты собираешь мои волосы со спины, мои смарт часы, говорят- ксения, вызывай скорую. 
- когда я соскребаю твой запах с ладоней, у нас тут нет никакой скорой для меня. Любая травма откроется аж к 9.

Во вторник,  с утра мы едем зашиваться. Чертова хиккадува. Mage paripurna hikkaduwian oya, rattaran devinaæ. Mage husma tikka, mage hamadema. 
Мое саднящее волшебство, ну как так, Эмиль, eti me magula, rattaran. Mage jivitaya. 

А потом мы засыпаем как волчата клубком. И впервые в жизни, я не хочу тратить это время на что- то иное. Мы приехали, kalu ran mage. Mama oyage sæmavitama, kalu devinæ, අමිල. 
 
мы совсем не вывозим, все в курсе. Sleep my golden god.  Нам совсем не остается времени на сон.